Онлайн чтение книги Цикл историй: Сезон монстров Monogatari Series: Monster Season
25 - 29

«Человек, которого я уважаю — это мой отец. Человек, которого я люблю — это моя мать.

А человек, которого я и уважаю, и люблю — это выпускник университета, ищущий работу и способный достойно ответить на все дотошные вопросы на собеседовании.

Я это очень ценю.

Где-то внутри меня есть чувство, что семейная любовь — вещь незаменимая. Но, видишь ли, это чувство было только внутри меня.

Его не было в доме.

И его не было в клетке.

Мы говорили о чём-то вроде замкнутого круга насилия, верно? Знаешь, когда родители не любят своих детей, потому что сами были обделены любовью своими родителями… Но в этом смысле мои родители были прекрасными людьми.

Они были прекрасной парой.

Они нашли работу своей мечты, добросовестно трудились в чужой стране и даже получили гражданство… Мне кажется, их любили и уважали все окружающие.

Они были прекрасным дуэтом, который не смог стать прекрасным трио.

Папа был педиатром, мама — модельером детской одежды… Я никогда не задумывалась об этом, но в каком-то смысле они оба были специалистами по детям.

Специалисты.

И я считаю, у них это замечательно получалось. Папа не давал мне умереть, а мама шила мне одежду.

Хагоромо — довольно необычное имя для моего поколения, не находишь? Это имя мне дала мама. Оно означает «одеяние из перьев».

«Легенда о Хагоромо».

Я могу долго рассказывать о том, как они приехали в Швейцарию, как добились там успеха, или, возможно, даже романтическую историю о том, как они познакомились, но, да, пожалуй, я остановлюсь на этом.

Я не хочу хвастаться своими родителями. Не хочу заниматься чем-то настолько смущающим. И не только потому, что смущаюсь.

Но, когда я оглядываюсь на прошлую себя, мне кажется, что я была в похожем положении и делала похожие вещи, верно?

Интересно, они тоже прошли через что-то ужасное? Поэтому они заставили меня через это пройти?

Яблоко от яблони недалеко падает.

Так ведь говорят, верно?

А ещё говорят «горбатого могила исправит» — запомни эту пословицу, я её ещё потом процитирую.

Потому что я хочу, чтобы ты напомнил мне, если я забуду.

Я сказала, что пора начинать урок, и по привычке перешла на тот же тон голоса, которым обычно веду лекции, но, в общем-то, я не очень квалифицирована для преподавания… Я сделала это по привычке, но, одновременно с этим, вопреки себе. Эти слова звучат, как метафора, но означают ровно то, что и должны означать.

Если бы я была честным человеком, я бы никогда не смогла работать в национальном университете. Даже если тебе не удастся расшифровать это письмо, я уверена, что кто-нибудь в конце концов узнает правду. Правду о том, что я была фальшивым преподавателем.

Не пойми меня неправильно. Мои родители определённо любили меня. Пускай эти слова и могут быть формой стокгольмского синдрома, и ты вправе критиковать меня за потакание действиям моих родителей, но всё же я бы сказала, что, пускай и искажённая, но это была любовь.

Впрочем, идея о том, что родители всегда остаются родителями по отношению к своим детям, даже когда проявляют жестокость, вызывает у меня тошноту.

По крайней мере, несмотря на то, что я ни одного дня не провела ни в одной школе, я всё равно получила достаточное образование, чтобы преподавать в иностранном университете. Хотя немного иронично думать, что именно моё страстное стремление ходить в школу сделало меня преподавателем в университете.

Они действительно любили меня.

Но они не проявляли ко мне никакого уважения.

Понимаешь? Другими словами, они не относились ко мне, как к человеку.

Они обращались со мной, как с куклой.

Они заботились обо мне, как об игрушке.

Я была для них плюшевым мишкой.

Медведи милые, не правда ли? Интересно, что их делает такими милыми?

Хотя, милыми являются только маленькие медвежата.

Взрослые медведи страшные. К ним нельзя обратиться с «-тян». Хочешь обратиться к ним «сэр» или «мадам».

Наверное, только панды остаются милыми, когда вырастают… Хотя даже панды милее в детстве.

Арараги-кун, тебе когда-нибудь говорили такое? «Ты был таким милым в детстве». Ну, дети вырастают не такими, как того хотят родители. Это, наверное, как художественные персонажи, которые начинают жить своей жизнью, в культуре Крутой Японии, да?

В общем, насчёт моих родителей.

О моём доме. О моей клетке.

Я была их маленьким плюшевым медвежонком…, и они не хотели, чтобы их медвежонок рос так быстро. Они очень, очень не хотели этого — они хотели, чтобы я навсегда осталась их очаровательным маленьким ребёнком.

Поэтому.

Они перестали меня растить».