Онлайн чтение книги Принцесса-садистка из другого мира Torture Princess: Fremd Torturchen
5 - 7

— Вы все были в состоянии преследовать меня. Значит, должно быть и обратное, не так ли? Знаете, мне очень, очень жаль, что мы снова встретились таким образом.

Хранительница Могил разразилась внезапным монологом. Слова лились из ее уст без предисловий и вступлений. Ее лицо было темным под алым капюшоном, а белые щеки окрасились в красный цвет, как у влюбленной девы.

— Было сказано, что права будут предоставлены беспристрастно. Равным образом, всем расам, всем народам. Но это так и осталось лишь маленькой сладкой ложью. Апостол сделал свой выбор еще в самом начале, он сделал.

Брови Кайто непроизвольно нахмурились. Хранительница Могил была явно чем-то взволнована, но он никак не мог понять, что именно вывело ее из себя.

Беспристрастные права... Она говорит о письме, которое прислал Мясник? Но эта история о том, что Апостол сделал свой выбор в самом начале... к чему бы это?

— Все было просто, стоило мне только подумать. Тот факт, что дракончик служил проводником, был доказательством. Тот факт, что он искал «двоих», был доказательством. А раз так, то вряд ли мне стоит возражать. Правильно, что число людей, получающих благословение, ограничено. Лишь немногие будут свидетелями ее священного пробуждения. Ибо таково, воистину, провидение, не так ли?

Тон Хранительницы Могил начал постепенно меняться. Стало казаться, что она сама была тем, кого пыталась убедить. Неописуемое чувство тревоги охватило Кайто. Реакция Люта, казалось, ничем не отличалась от его реакции.

Элизабет и Жанна, напротив, выглядели совершенно невозмутимыми. Казалось, обе Принцессы Пыток предвкушали схватку с Хранительницей Могил. Однако, несмотря на это, Элизабет подняла бровь.

— ...О чем именно ты говоришь?

Кайто был ошеломлен. Очевидно, даже Элизабет не знала причину замешательства Хранительницы Могил. Выражение лица Жанны было как всегда безучастным, а ее розовый взгляд - стальным.

Кайто интуитивно схватился за драгоценный камень в кармане. От камня исходило тепло.

Выпустить Влада здесь, возможно, было бы хорошей идеей.

Как говорил Кайзер, Влад был «Тот, Кто Хранит Ад В Своем Разуме». Его нрав был в основном спокойным, но его натура была извращенной и безумной. Вполне возможно, что он сможет истолковать им бредни Хранительницы Могил. Но если позвать Влада сюда, то возникнут собственные проблемы.

Вокруг Хранительницы Могил стояла группа гигантских преображенных паладинов. Их жесткие доспехи растекались по налитым мускулам, как карамель. Их конечности тоже были удлинены - колени, локти и все остальное. Однако их трансформации были настолько незначительными, что они все еще считались «людьми».

Это были, несомненно, сливки урожая, те, кто либо был относительно совместим, либо те, кто успешно переносил боль.

Сейчас они стояли в ряд, не шевелясь и направив мечи к земле, словно статуи. Неизвестно, как они отреагируют, если к ним добавится Влад. Вероятность того, что битва разгорится раньше, чем Кайто успеет попросить Влада перевести.

Хина стояла перед ним, защищая его своей алебардой наготове. Лют тоже крепко сжимал рукоять своего меча.

Все присутствующие были готовы к тому, что в любой момент может начаться драка.

И неудивительно... Теперь, когда мы сошлись лоб в лоб, нам уже не до борьбы за власть или политики.

В конце концов, Апостол, то есть Мясник, находился в пределах их прямой видимости. Это был лишь вопрос времени, когда они начнут всерьез пытаться убить друг друга. И только оставшиеся в живых смогут узнать, где покоится Святая. Однако Хранительница Могил, казалось, только сейчас уловила жажду крови, исходящую от компании Кайто.

Она энергично покачала головой из стороны в сторону, как бы говоря, что все это нелепо. Снежинки свободно порхали по ее алому плащу. Затем она крепко схватилась за грудь, выдавливая из себя вырвавшиеся с болью слова.

— Нет, нет, небеса, нет. Я и те, кто разделяет мои убеждения, больше не намерены обращать на вас свои мечи. Теперь от нас требуется вера.

— ...Подожди, вы здесь не для того, чтобы сражаться с нами?

— Я верю в вас всех, видите ли. Даже если вы не позволяете себе таких же чувств! Однако, вы нуждаетесь в испытании. Действительно, кто-то, кроме меня. Однако, это все. Это, действительно, все.

— ...Кто-то кроме тебя?

Кайто почувствовал неприятное предчувствие, и холодок пробежал по его позвоночнику. Даже сейчас в голосе Хранительницы Могил звучал оттенок безумия. Ее зрачки были расширены, руки широко раскинуты, а изо рта летели слюни, когда она говорила.

— Ради мира, ради людей наша почитаемая Святая впала в сон и пролила кровавые слезы! Вот что течет в корнях Церкви - ее безответная любовь, ее благородное самопожертвование! Во имя веры, во имя мира, она отбросила себя! И что это может быть, как не самая желанная черта для избранных! Я пожертвовала всем, отбросила даже свое эго! Можете ли вы, избранные, сказать то же самое?

С силой задавая свой вопрос, Хранительница Могил подняла правую руку вверх. Последовал неприятный металлический звук.

Взглянув на ее руку, Кайто наконец что-то заметил. В маленьком кулаке был зажат конец серебряной цепочки.

Шум послужил сигналом, и паладины пришли в движение. Оставив свои посты у Хранительницы Могил, они разошлись вправо и влево, как волны. Затем, в унисон, преображенные паладины опустились на колени.

Затем, потянув за цепь, между ними двинулось нечто с четырьмя ногами.

Это было чудовище, затянутое в тонкую алую ткань. Под тканью его плоть и кости с бульканьем раздувались и сжимались, возвращаясь к своей первоначальной форме. Каждый раз, когда это происходило, из-под складок вытекала кровь, и раздавался крик боли.

Услышав его, Кайто вздрогнул. Он узнал этот голос.

Это не...

— И вот оно! Вот оно, О мой недостойный подрядчик!

Смех Кайзера эхом отдавался в барабанных перепонках Кайто. В то же время он почувствовал, что кто-то пристально смотрит на него. Мальчик, который когда-то спас его, смотрел прямо на него, его непоколебимый взгляд буравил кожу Кайто.

Мертвый мальчик, Ной, глазами задавал Кайто вопрос.

Ты можешь? Спрашивал он.

Что я могу? Кайто тихо ответил. Но даже когда он это сделал, его мысли естественным образом устремились к определенному факту.

Я убил много людей.

Он облился кровью, потерял левую руку и лишился статуса нормального человека. Он убивал врагов, убивал демонов, убивал подчиненных. Так он выкарабкивался. Но до сих пор он ни разу не убил того, кто был ему дорог. Он зашел так далеко, что ему это не понадобилось.

Но взгляд Ноя задавал ему вопрос.

Сможешь ли ты? Спрашивал он.

Кайзер же, напротив, просто смеялся своим почти человеческим смехом.

— Похоже, тебя ждет достойное испытание!

Кайто никак не мог успешно притвориться невежественным в отношении того, что ему говорят. Он был прекрасно осведомлен. У него не было никаких сомнений в том, какой вопрос ему задали.

— Пожалуйста, покажите мне трагическую преданность, подобающую полученной вами милости! Покажите мне ее, если вы будете так добры!

Произнеся свою громкую мольбу, Хранительница Могил сдернула алую ткань. Занавес для представления уродцев был отдернут, и показалось полное тело существа. Кайто рефлекторно посмотрел вниз, на свои ноги. Затем он издал яростный шепот.

— ........................................................................  Ты гребаное чудовище.

То, что скрывалось под тканью, когда-то было человеком.

Её серебристые волосы были длиннее, чем раньше. Они ползли, как лианы, обвивая спутанные кончики вокруг ног существа. Вся её плоть претерпела метаморфозы и либо раздулась, как опухоль, либо обвисла. Из-за этого шрамы, которые когда-то проходили по её коже, были сильно раздуты и выглядели как швы. Доспехи с неё были сняты, а позвоночник искривлен и перекошен, как у животного. Грудь качалась, царапаясь о поверхность льда.

Затем она медленно подняла голову. Ее глаза, похожие на драгоценные камни, несовпадающие голубые и фиолетовые, остановились на Кайто и остальных.

Даже сейчас ее глаза были по-прежнему прекрасны.

— Ах... Ах, ах, ах, ах, ах, аххххххххх, аххххххххххххххххххххххххххххххх.

Существо издало рев агонии. Можешь ли ты? Снова спросил взгляд Ноя.

Ты можешь убить Изабеллу Викер? Спрашивал он.

Можешь ли ты убить ее, как и всех тех преображенных паладинов, которых ты без колебаний решил, что спасти невозможно?

Кайто раздвинул дрожащие губы. Затем он признался призраку, который мог видеть только он.

— Я... не могу.

Тогда существо, которое когда-то было Изабеллой, вскочило на ноги.

Её острые когти и клыки с грохотом обрушились на Кайто.

***

Существовало нечто, о чем Кайто Сена никогда не задумывался.

Это было то, что он упрямо игнорировал снова и снова.

Например, все те люди, которых насильно превратили в подчиненных. Например, люди, чья боль была использована для умиротворения демона. Например, паладины, которые ели плоть демона либо по принуждению, либо по глупости.

Другими словами, невинные жертвы.

Кайто убил их, водрузив при этом флаг милосердия. Поскольку он знал, что другого способа спасти их не было, он даже не колебался. Несмотря на лицемерие, сам поступок был сострадательным. Однако тут же возник вопрос. Это был вопрос, связанный с еще не произошедшим случаем, о котором Кайто намеренно избегал думать.

Что, если, гипотетически, одной из жертв окажется кто-то, кого Кайто хорошо знал?

Было бы все так же легко убить его, заявив, что других вариантов нет?

Мог ли он, Кайто Сена, сделать это? Или причина, по которой ему удалось избежать колебаний, заключалась лишь в том, что жертвы ничего для него не значили?

...Именно так.

Теперь Кайто мог быть уверен в этом. Это была чистая правда. Но, несмотря на это, он все еще не верил, что был не прав. Тот, кого ты знал, неизменно был для тебя важнее, чем тот, кого ты не знал. Так уж устроен мир.

И в то же время убийство кого-то, даже того, кто ничего для тебя не значил, было тяжелым испытанием для человека. Кайто ведь не был маньяком-убийцей. Однако, чтобы спасти того, кто постоянно страдал, кому-то другому обязательно нужно было запачкать руки.

Страдать вечно от боли - это действительно жестоко. Поверив в это, Кайто измазал свои руки в крови.

Разве не кощунственно, если я не могу сделать то же самое сейчас?

«Я сделал это с вами, но я не могу сделать то же самое с тем, кого я знаю».

Неужели он действительно собирался встретиться лицом к лицу с горой трупов, которые он нагромоздил, и сказать это? Это было бы полной и абсолютной чушью.

И это было бы глубоко, глубоко непростительно.

Но, конечно, Кайто Сена уже знал все это.

***

В реальном мире эта мысль пронеслась в его голове в одно мгновение.

Придя в себя, Кайто направил ману в подошвы своих ног, опираясь на собственную силу. Не прошло и секунды, как предплечье Изабеллы сокрушило ледяную землю перед ним. Он приземлился на волосок от гибели рядом с Хиной, которая почти бежала. Когда она вздохнула с облегчением, в глазах Хины зажегся огонек.

— Мастер Кайто... Я понимаю, что вы чувствуете, но...

— А? ...О.

Именно тогда Кайто впервые осознал, что его рука вытянута, и так было уже некоторое время. Схватив правую руку своей звериной левой рукой, он с силой дернул ее вниз. Затем дрожащими пальцами погладил свою щеку.

Я знал, что все так закончится. Или, по крайней мере, должен был знать.

Кайто оставил Изабеллу, прекрасно зная, что с ней будет дальше. Но даже несмотря на это, сцена, представшая перед его глазами, разбила его сердце на куски, словно молот.

Вот насколько жестоким было превращение Изабеллы.

Элизабет ничего не сказала. Удивительно, но лицо Жанны, лишенное всякого выражения, не изменилось.

Лют, однако, издал низкий рык, держа меч в руке. Он сузил глаза, словно копаясь в своих воспоминаниях.

— Сэр Кайто, может быть, это чудовище - кто-то из ваших...? Нет, я тоже знаю ее имя. Изабелла. Паладин Изабелла... Эти серебряные волосы, цвет глаз... Может, это действительно Изабелла Викер? Почему, это же их командующая! Почему она стала такой?

— Лют, вы с Изабеллой были знакомы?

— Она сделала нам несколько визитов вежливости по поводу помощи, которую Леди Вьяд Ула Форстласт оказывала в восстановлении Столицы. Ее манеры были редки для человека, и она ценила возвращение долгов. Начиная со второго визита, она даже привозила сувениры для моей жены! Ну, я полагаю, это вряд ли можно назвать знакомством с ней. Но все же...

Затем Лют напряг челюсть, его зубы звучно заскрипели. Когда он посмотрел на гротескную форму Изабеллы, его люпиновые глаза вспыхнули. Ошеломленный, он повторил про себя.

— Все же…

— Все в порядке, Лют. Этого более чем достаточно.

Если бы это был незнакомый ему человек, он, вероятно, мог бы опустить ее из жалости. Но знание ее характера, того, каким теплым когда-то было ее сердце, притупило бы любой клинок. Так уж сложились обстоятельства. Чувства способны кардинально изменить тяжесть убийства.

Тем не менее, бывали времена, когда битва была неизбежна.

Сейчас был один из таких моментов.

— А-га-га-га-га-га-га-га, эээээээээээ, э, ааааааАААААААААААААА!

Изабелла испустила безумный крик. Несколько ее костей бессмысленно расширились. В частности, ее колени и локти пронзили кожу. Каждый раз, когда она двигалась, кровь свободно вытекала из ее тела. Несмотря на это, она прыгала с явной целью.

Ее серебристые волосы растрепались. Клочья, обвивавшие ее конечности, вырвались на свободу, унося с собой кусочки скальпа.

— Хи-хи-хи-хи-хи-хи, ха-ха-ха-ха, хяааааааааа!

Несмотря на это, она продолжала смеяться во весь голос. Воспоминания начали мелькать в голове Кайто.

Затем, несмотря на то, что он знал, что это самая бессмысленная и сентиментальная вещь, которую он мог бы сделать, он начал фильтровать свои воспоминания.

Сначала он вспомнил, что произошло в Столице, когда вторглась демоническая масса плоти.

Прямые серебряные волосы Изабеллы блестели в лунном свете. Тогда на ее коже не было ни одного шрама. Нерешительно взяв руку подрядчика Кайзера в свою, она произнесла.

«Давай вместе уничтожим этого демона».

Затем он подумал о событиях в мире демона, в пространстве, где все умерло.

Не обращая внимания на то, что сила ее маны разрывала ее кожу изнутри, Изабелла крикнула ему через устройство связи.

«Не говори мне ерунды, Кайто Сена! Хватит! Ты должен искать любую помощь, даже если она исходит от монстра! Разве ты не хочешь как можно скорее спасти страдающих людей?».

Потом были события в подземной гробнице.

Именно ей довелось нанести последний удар по стражу внутри, чудовищу, которое Хранительница Могил создала путем слияния демона с божественным существом. Несмотря на дрожащие руки, Изабелла положила руку горизонтально на грудь. Несмотря на текущие слезы, она поклонилась.

«Больше ты не должна быть связана цепями своего мучительного существования. Твои усилия по охране гробницы не остались незамеченными».

Наконец, Кайто пришел к воспоминаниям о том, что произошло совсем недавно.

Изабелла стояла спиной к взрывающемуся свету. Даже отвергая Кайто и остальных, она все равно улыбалась.

«Так и есть, я полагаю. Идиоты, все до одного».

Рваные раны на ее бледной коже некрасиво закручивались.

Но, несмотря на это, Изабелла Викер была красива.

Она действительно была красива.

Я... я могу...

Однако, когда он попытался закончить обдумывать свой ответ, Кайто прервался.

Багровые лепестки цветов начали нежно порхать вокруг него.

***

От удивления Кайто почувствовал, что его глаза расширились. В какой-то момент багровый цвет стал перемежаться с серебряными снежинками, танцующими в воздухе. Поднялся сильный ветер, и лепестки и перья полетели по воздуху, словно пытаясь заслонить собой молочное небо.

Как ни был он поражен, Кайто вновь вспомнил одну истину.

Чувства способны радикально изменить тяжесть убийства. Это естественно.

Но есть человек, которого я знаю, который полностью готов растоптать собственные мысли и чувства под ногами.

Она была человеком, который не обращал внимания на причитания других людей, какими бы убитыми горем или тоскливыми они ни были. И она обладала способностью полностью уничтожать собственные чувства и сентиментальность. Тяжкие грехи, которые она несла на своей спине, не заглушали ее громкого смеха.

Теперь она стояла гордая и высокая среди водоворота пунцовых лепестков и черных перьев.

Она была гордой волчицей. Она была смиренной свиньей. Она была Принцессой Пыток, Элизабет Ле Фаню.

И она держала в руках Меч Палача Франкенталя.

— Как ты жалка, Изабелла. Но это тоже плод твоей решимости и преданности. Поэтому я не дам тебе ни сострадания, ни презрения. Я просто убью тебя. И не стану требовать от тебя благодарности. Смерть - это судьба, которой мы все хотели бы избежать. Даже если это единственный путь к спасению, это чувство разделяют все живые существа.

Голос Элизабет был холодным и твердым. Она была высокомерна и в то же время прекрасно знала, что значит отнять жизнь. Ее черные волосы развевались, когда она начала продвигаться вперед, молча проходя мимо Кайто.

При этом она не удостоила его даже взглядом.

Ни с кем другим она тоже не говорила. Когда она заговорила, то только с Изабеллой.

— Обижайся на меня, сколько твоей душе угодно. Это твое право.

Не колеблясь, она посмотрела в эти сине-фиолетовые глаза. Ее взгляд не дрогнул ни на мгновение. Так же, как она делала это для Марианны и детей, которые были слиты с массой плоти, она смотрела на того, кого собиралась убить. В то же время Кайто почувствовал себя так, словно его поразила молния.

Что... что, черт возьми, я делаю?

— Теперь отправляйся отдыхать.

— Элизабет, подожди!

Крик вырвался из уст Кайто наполовину непрошеный. Элизабет повернулась к нему лицом, явно раздраженная. Изабелла опустилась на землю, а затем издала рык. Внимательно следя за ее движениями, Элизабет вздохнула.

— Ты что, собираешься настаивать на том, что мы можем ее спасти, или еще на какой-нибудь ерунде? Идиотизм, доведенный до крайности, может граничить с грехом, знаешь ли.

— Нет, не в этом дело! Мне просто нужно, чтобы ты подождала минутку.

Кайто попытался сделать шаг вперед. Но когда он это сделал, он кое-что понял. Хотя его мысли были ясными и ровными, его колени были на грани того, чтобы бесцеремонно подставиться.

Хина быстро бросилась к нему. Она осторожно взяла его руку в свою, чтобы успокоить его.

— Мастер Кайто, ваша рука... Я понимаю, о чем вы думаете. Вы действительно добрый человек. Если вы хотите сделать это, хотя ваши ноги так дрожат, тогда я буду сопровождать вас.

— Спасибо, Хина. Каждый шаг вперед я делаю благодаря твоей помощи.

Кайто в ответ мягко сжал руку Хины. Затем, держа ее под руку, он шагнул к Элизабет. Как бы неловко он себя ни вел, Принцесса Пыток не стала смеяться над ним. Она просто ждала, пока он заговорит.

Глядя на нее, он о чем-то размышлял.

Еще у входа в подземную гробницу, когда они с Элизабет скрещивали клинки, о чем он думал?

Почему он так упорно боролся за то, чтобы не быть убитым Принцессой Пыток? Это был не страх смерти. Это была бездумная одержимость.

Именно так. Это было не потому, что я не хотел умирать. Это было что-то гораздо более важное, чем это.

Черта с два я позволю Элизабет убить меня.

Черта с два я позволю ей убить любого другого, кто ей дорог.

Вот что крутилось у него в голове.

Не так ли, Кайто Сена?!

Число людей, которых можно было спасти любой ценой, было крайне ограничено. Кайто хорошо знал этот факт.

Еще до своего перерождения у него не было ни одного человека, который был бы ему дорог. Именно поэтому он решил бороться до конца, чтобы защитить тех, кого нашел в этой жизни. Но этот мир, кишащий демонами, был суров и жесток. Опыт прошлой жизни помог ему быстро понять одну вещь: Из-за своего бессилия его руки могли дотянуться лишь до немногих людей.

Поэтому он решил поставить Элизабет Ле Фаню выше всего мира.

Он решил поставить на карту все свое существование, чтобы спасти эту страшную, ужасную, несравненную грешницу.

Что же тогда могло заставить его дрожать?

«Воистину, тот, кто забывает о своем величайшем желании, - всего лишь глупец, выдающий себя за святого».

Кайзер велел ему растоптать всех, кто встанет на его пути. Кайто стиснул зубы.

Даже если улыбка Изабеллы была прекрасной.

Даже если она сияла, когда глупо шла вперед.

Этого он не мог позволить Принцессе Пыток.

— Я буду тем, кто убьет Изабеллу Викер.

И с этим Кайто сделал свое заявление. Он сжал руку Хины в знак благодарности. Затем, постучав по тыльной стороне ее руки, чтобы она успокоилась, он отпустил ее и в одиночестве направился к Изабелле.

Принцесса Пыток сузила свои пунцовые глаза. Хина закрыла глаза, затем открыла их. Лют опустил голову.

Кайто Сена высоко поднял руку и собирался щелкнуть пальцами.

Но не успел он это сделать, как на него обрушился массивный серебряный кулак.

***

— Хмм?

— Чт—?

— Мастер Кайтооооооооооооо!

Элизабет вскинула бровь, Лют был ошарашен, а Хина издала вопль.

Что касается самого Кайто, то ему потребовалось несколько резких оборотов тела, прежде чем до него дошло, что его ударили. Затем он упал в карикатурном вращении. За мгновение до того, как он рухнул на землю, Хина успела подхватить его.

— Вы в порядке, Мастер Кайто? Я и представить себе не могла, что вы так подпрыгнете и промчитесь по воздуху, мой любимый. О боже, что бы я делала, если бы не поймала вас?

— Хина... Ай, ай, что со мной случилось?

— Это была она.

Тон Хины, когда она отвечала на вопрос Кайто, был наполнен безошибочным упреком.

С другой стороны от ее пристального взгляда, вперед шла одна особа. Ее медово-светлые волосы роскошно развевались.

Это была золотая девочка, ее наряд был таким же откровенным, как и всегда. Позади нее стоял стальной гигант. Бог Из Машин снова слился воедино, и это был тот, кто ударил Кайто.

Ее розовые глаза мерцали, когда Жанна де Раис смотрела на Кайто Сена. Когда она заговорила, ее голос был холодным.

— Как та, кто выбрала Изабеллу Викер в качестве моего евангелиста, я обязана разобраться с ее преображением. Извини, что вмешиваюсь, когда ты так набрался решимости, но сейчас ты должен отступить. Это мое дело.

Затем Жанна повернулась лицом к Изабелле и посмотрела вниз на ее преображенную, чудовищную форму.

Слегка сузив глаза, Жанна подняла руку. В ответ стальной гигант присел на корточки.

Паутинные трещины разбежались по льду под его ногами. Бесстрастным голосом Жанна продолжила.

— За ее смерть буду отвечать я. Высокомерно, эгоистично и самодовольно я опускаю занавес над ее жизнью... Нет, прошу прощения. Позвольте мне исправить себя, чтобы я могла говорить незапятнанную правду. Даровать ей смерть будет моей привилегией.

Жанна говорила с внушительным достоинством. Изабелла ничего не ответила. Кровь и слюна капали с ее губ, и она отступила назад, как бы насторожившись. Жанна спокойно наблюдала за ней.

Затем, в конце концов, уголки ее губ изогнулись в подобие улыбки.

— Похоже, истории были правдивы... Первой любви просто не суждено cбытьcя.

В следующее мгновение Изабелла бросилась вперед, как лев.

В этот момент стальной кулак с силой врезался ей в бок.

***

Кайто наблюдал за ходом битвы, все еще кутаясь в объятия Хины. Лют в недоумении открыл рот, а Элизабет скрестила руки. Однако происходящее перед ними едва ли можно было назвать битвой.

Точнее, это было избиение.

Такова была сила Бога Из Машин после возвращения в единое тело.

— Я так и предполагала. Вам не нужно было потреблять что-то подобное, чтобы обрести силу, мисс.

Жанна начала разговаривать с Изабеллой. Пока она это делала, стальной гигант продолжал безжалостно размахивать кулаками.

Даже если они рвались или резались, конечности и туловище Изабеллы быстро регенерировали. Поэтому стальной гигант ограничил свою атаку тупыми ударами. Его кулак прочертил прямую дугу в воздухе. Возможно, возможности его атаки были ограничены, но его движения превосходили восприятие как человека, так и зверя. Не сумев уклониться от удара, Изабелла тяжело упала на холодную землю.

Последующий удар сокрушил ее тело. Ее кости затрещали, пытаясь вернуться в исходное положение. При этом ее плоть громко лопалась. Регенерация оказалась слишком сильной для нее, и ребра выскочили через спину, как пружины.

Лицо Люта напряглось. Не в силах больше это выносить, он отвел глаза.

Кайто, Хина и Элизабет молча наблюдали за односторонним избиением.

— Гах... Ааа... Аргх... Гех...

Изабелла яростно извергалась. Кровь и бесчисленные куски плоти выплеснулись на лед. Впервые Изабелла выглядела испуганной. Она волочила за собой сломанные ноги, пытаясь увеличить расстояние между собой и Жанной. Жанна грациозно подошла к убегающей Изабелле, держа на буксире стального гиганта.

Затем, с почти пугающим спокойствием, она продолжила говорить.

— Отделенная, как и они, от титана, мисс, вы однажды сумели добраться до меня через Бандерснетча и Гаргантюа. И, как и прежде, вы остались бы невозмутимой даже перед лицом всех частей Бога Из Машин вместе взятых. Так что это за жалкое дерьмо? Я же говорила тебе не ходить, не так ли?

— Граааааааа, ахххххххххххх!

В ответ Жанна получила низкий, испуганный рев. Ее слова, казалось, не дошли до Изабеллы.

Розовые глаза Жанны чуть сузились.

Все тело Изабеллы дрожало. Ее плоть быстро увеличивалась.

Мышечные волокна начали обвиваться вокруг все еще открытых ребер. Когда они закончились, то образовали множество крылоподобных мясистых выступов. Повреждения ее тела насильно компенсировались, но полностью свести на нет раны от полученных ударов было невозможно.

Изабелла отступила еще дальше. Даже когда она отступала, ее движения становились все более хрупкими.

Жанна безучастно смотрела на стоящее перед ней раненое животное. Когда она заговорила шепотом, ее голос звучал по-настоящему молодо.

— ...Я же тебе говорила.

— Гах, ах, ах, грахххххххххх, гях!

Изабелла безрассудно прыгнула на гиганта, но за свои хлопоты была отброшена, как блоха. Дуга, которую она прочертила в воздухе на пути к ледяной земле, была почти комичной. Кости и плоть снова затрещали под ее кожей. Однако ее регенерация становилась все более хаотичной. Странные конвульсии пробегали по всему ее телу.

Изабелла сумела подняться с земли, испытывая при этом немалую боль. Она выглядела готовой к новому прыжку.

Жанна говорила спокойно, направляя свои слова на дрожащую спину Изабеллы.

— Я думаю, что этого достаточно, маленькая леди. Просто покорись своему жалкому, трагическому отдыху.

— Гах, ах... Гаааааа!

Изабелла издала бессмысленный стон. Жанна открыла рот. Но прежде чем она смогла что-то сказать, она проявила редкое колебание. После того, как она закрыла рот и открыла его снова, шепот, казалось, практически непроизвольно сорвался с ее губ.

— Ты лидер, хотя, возможно, только по имени, не так ли?

Когда это произошло, Изабелла остановилась на месте. Ее серебристые волосы яростно затрепетали, когда она внезапно повернулась, чтобы посмотреть через плечо.

Когда она это сделала, ее сине-фиолетовые глаза сфокусировались на Жанне, как и в прошлый раз.

— Мисс Изабелла?

— Изабелла...

Кайто и Хина рефлекторно выкрикнули ее имя. Она не ответила. Однако, свет разума снова забрезжил в ее глазах. Правда, он был мимолетным и эфемерным. Она была на грани того, чтобы оказаться во власти лишь низменных животных инстинктов - боли, голода и страха смерти. Ее лицо непривлекательно менялось взад и вперед.

От бесчувственного зверя к человеку, от человека к зверю.

Как только внутренняя борьба закончилась, дрожащие ноги Изабеллы пришли в движение. Она села на место.

Ее серебристые волосы мягко обвисли, когда она склонила голову и застыла в неподвижности.

Она словно просила отрубить ей голову и покончить с этим.

***

— Невозможно... Как это может быть? Как она может сохранять рассудок после такого преображения?

Голос Элизабет был полон неверия. Ее слова повторяли чувства Кайто.

Жанна молчала. Ее розовые глаза широко раскрылись в недоумении, которое можно было описать только как недоумение. Она редко проявляла столько эмоций. В следующее мгновение ее глаза быстро пришли в движение.

Она отвела взгляд от Изабеллы и устремила его на Хранительницу Могил с такой силой, что, казалось, вот-вот полетят искры.

Девочка в алом, со своей стороны, ответила на враждебный взгляд теплой улыбкой.

Кажется, поняв что-то, Жанна кивнула.

— Понятно. Значит, все было странно с самого начала, да?

Верно... Теперь, когда я думаю об этом, признаки были налицо.

Пока Жанна говорила, Кайто кое-что понял. У всех трансформированных людей, которых они видели, глаза были расширены, налиты кровью, а иногда даже разорваны. Однако глаза Изабеллы были такими же прекрасными, как и прежде.

Если говорить о том, кто знал, как она выглядела изначально, Кайто считал, что состояние ее трансформации было почти абсолютным. Однако на самом деле степень ее трансформации была сравнительно легкой. По всей вероятности, у паладинов, находящихся на грани смерти, кожа под доспехами плавилась.

Кайто вырвался из рук Хины. Он неосознанно прикрыл рот рукой.

Это потому, что Изабелла сопротивлялась? Или... Церковь сделала это намеренно? В любом случае, она не должна была съесть много мяса демона.

Но в конце концов, какое это имело значение? Факт, что ее нельзя было спасти, оставался неизменным.

Так решила рациональная часть его мозга. Но в то же время его охватила волна дискомфорта.

Она... должна быть такой, но... В Жанне что-то не так.

Можно было не сомневаться, что золотая Принцесса Пыток была даже более рациональной, чем Кайто. Однако в данный момент она полностью отказалась от атаки. Она просто моргнула, ее розовые глаза вспыхнули.

— ...Это выходит за рамки моих ожиданий. Но не твоих, я полагаю?

Жанна продолжала смотреть на Хранительницу Могил и что-то бормотала. Девочка ничего не ответила, продолжая улыбаться своей совершенно неестественной улыбкой. Ее взгляд был ласковым, настолько, что вызывал в памяти образ святого. Такого выражения вряд ли можно было ожидать от той, кто породил эту адскую ситуацию.

Жанна снова повернулась к Изабелле. В ее шепчущем голосе прозвучал редкий оттенок недоумения.

— Кажется, у меня есть сила, чтобы спасти вас, маленькая леди.

— Что?!

Кайто не смог удержаться от крика. Как только он это сделал, Бог Из Машин зашевелился. Несмотря на свою значительную массу, он не производил никакого шума или присутствия, когда продвигался вперед.

А затем гигант безжалостно раздавил Изабеллу.

***

— Постой, ты, ты только что сказала, что можешь спасти ее! Ты сказала, что можешь спасти ее, не так ли?

— Да, я могу спасти ее. И это необходимый шаг для этого.

Придя в себя, Кайто снова закричал, на что Жанна холодно ответила. Однако ему, конечно, так не показалось.

Бог Из Машин медленно поднял кулак. Неудивительно, что тело Изабеллы было почти полностью раздавлено. Она едва дышала, но теперь было еще труднее представить, что она когда-нибудь вернется к нормальной жизни.

— Позволь мне повторить. Этого достаточно. Те части, которые я разбила, были не нужны, понимаешь?

— Не нужны?

— Теперь, все, что мне нужно сделать, это удалить их.

Кайто задал свой вопрос тревожным тоном, но Жанна ответила убежденно. Его реакция была пустым шоком.

Если Жанна сделает это, Изабелла точно умрет. В конце концов, она потеряет больше половины своего тела. Но Жанна беззаботно изложила способ, с помощью которого можно сохранить жизнь Изабеллы.

— Тогда мы можем сделать все возможное, чтобы дополнить места, где пустило корни мясо демона, частями из Бога Из Машин.

— Подожди, это вообще возможно?

— Возможно. Это оружие, созданное для боя, но оно может изменять свои формы по своему усмотрению. Они даже могут действовать как человеческие органы. Однако, сделав это, мы потеряем доступ к мощному оружию.

Глаза Кайто расширились от понимания. В отличие от Элизабет, которая каждый раз вызывала свои пыточные устройства, Жанна использовала Бога Из Машин как более обычное оружие. В конце концов, может ли кто-то преобразовать ману, дрейфующую в высших измерениях, в форму, пригодную для боя, в значительной степени зависело от его природы.

Бог Из Машин был разработан, чтобы обойти это ограничение. Если мы лишимся его, сила в нашем распоряжении неизбежно пострадает. Но...

Кайто посмотрел на обмякшее тело Изабеллы. Затем он перевел взгляд на Хранительницу Могил, которая смотрела на Жанну, как пастух на потерявшегося ягненка. Кайто вдруг вспомнил непостижимые заявления, которые она сделала.

«Ради мира, ради людей наша почитаемая Святая впала в сон и пролила кровавые слезы! Вот что течет через корни Церкви - ее безответная любовь, ее благородное самопожертвование! Во имя веры, во имя мира, она отбросила себя! И что это может быть, как не самая желанная черта для избранных! Я пожертвовала всем, отбросила даже свое эго! Можете ли вы, избранные, сказать то же самое?».

«Пожалуйста, покажите мне трагическую преданность, подобающую полученной вами милости! Покажите ее мне, если вы будете так добры!».

Так вот о чем она говорила?

Похоже, что Хранительница Могил просила их продемонстрировать свою преданность, пожертвовав Богом Из Машин ради спасения Изабеллы. Однако оставались еще загадки, которые нужно было разгадать. Например, Хранительница Могил сказала, что больше не намерена с ними сражаться. Другими словами, у нее не должно было быть причин, чтобы желать уменьшить силу Принцессы Пыток. Если это было так, то почему она это делала?

Какова была цель Хранительницы Могил? Пока этот вопрос крутился в голове Кайто, его внезапно прервали.

— Что делать; что делать?

Послышалось рассеянное бормотание. Кайто широко раскрыл глаза.

Из всех вещей, которые она могла бы делать, Жанна стояла перед раздавленной Изабеллой с небрежно сложенными руками. Ее слова и поведение не имели для Кайто никакого смысла. По его мнению, существовал только один логический путь.

Его голос стал грубым, когда он указал на умирающее тело Изабеллы.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?! О чем тут думать? Ты ведь можешь спасти ее, не так ли?!

— Да. Я могу спасти ее.

— Ты сказала, что она была твоей первой любовью, не так ли?!

Крик Кайто был настолько сильным, что он рисковал повредить себе горло. По его мнению, то, что говорила Жанна, было непростительно. У нее ничего не было, а теперь она наконец-то нашла дорогого ей человека. Выбор отбросить ее в сторону был выбором, который он отказывался поддерживать.

Он отказывался одобрять его. Черт, он даже не хотел пытаться понять его.

Не может быть... не может быть!

Из уст Кайто вырвался звериный рык, на который Жанна ответила непоколебимо спокойным взглядом.

Когда она заговорила, ее голос был таким же спокойным.

— Позволь мне задать вам вопрос, мистер. Действительно ли этот поступок более достойный, чем спасение?

Как только она это сделала, из мозга Кайто вырвался ответ, который резко контрастировал с его эмоциями.

Это не так.

Не было человека настолько ценного, чтобы его спасение было важнее, чем весь мир. Этот факт оставался неизменным. Исключений не было. Достаточно было оглянуться через плечо на трупы, которые он нагромоздил. Особое отношение к одному человеку было бы неправильным. А сейчас судьба мира висела на волоске. Сейчас не время жаловаться или придираться. Они просто должны были сделать то, что должно быть сделано. Это был единственно правильный ответ.

Ты должен знать это, Кайто Сена.

Да, я знаю. Я знаю слишком хорошо. ВОТ ПОЧЕМУ Я НЕ ЗНАЮ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!

— Да пошел ты. Заткнись.

Кайто яростно отверг правильный ответ, к которому он пришел. Жанна моргнула. Ответ Кайто вряд ли можно было назвать ответом. Тем не менее, в каком-то смысле он передал все.

Потеряв самообладание, Кайто стал ломать голову.

Жанна, Элизабет, все они одинаковы. Все они могут дать только правильные ответы.

Элизабет, черноволосая Принцесса Пыток, не проявляла никаких признаков сожаления и никогда не пыталась замолить свои грехи. Но как насчет Жанны?

Если она действительно сожалеет, то что останется ей после спасения мира?

Если у нее ничего не останется, то...

...тогда что же она спасла?

В тот же миг из легких Кайто вырвался крик.

— Не слушай меня!

— ...Пардон?

— Никого не слушай! Подумай об этом сама! Думай об этом сама, все сама! Не позволяй никому другому решать за тебя, что дороже мира, а что нет! Ты должна выбрать; ты должна принять решение! Черт возьми, ты, ты совсем не думаешь!

— Ты говоришь довольно странные вещи, мистер. О чем, по-твоему, я не думаю?

— Ты же не можешь всерьез утверждать, что не задумывалась о том, пожалеешь ты об этом или нет!

Услышав обвинение Кайто, Жанна склонила голову набок. Это было слабо, но отсутствие выражения лица начало понемногу разрушаться.

Она моргнула и ответила, ее голос был полон крайнего изумления.

— Буду ли я жалеть об этом или нет? Это ни черта не важно.

— Черта с два не важно! И в тот момент, когда ты не смогла сразу сказать, что не станешь доказывать это, черт возьми! Это ты заговорила о первой любви, так что не смей притворяться, что ты какой-то робот, который не знает, что такое эмоции—  Ох, точно, в этом мире нет роботов... В любом случае, не говори так, будто ты притворяешься, что у тебя нет чувств! Черт возьми, как ты можешь быть такой... как ты можешь быть такой...?

Кайто был ошеломлен еще больше, чем Жанна. Не найдя нужных слов, он топнул ногой по земле. Затем он сделал глубокий вдох и заставил себя успокоиться.

Слова, которые он, наконец, нашел, были в равной степени искренними и неподходящими.

— Как ты можешь быть такой идиоткой?

— Понятно. Как глупо. Однако это первый раз, когда кто-то спрашивает меня об этом.

Шепот Жанны был тихим и приглушенным. Она снова посмотрела на Изабеллу. Судороги, пробегающие по ее телу, становились все слабее и слабее. Однако Жанна отказывалась двигаться, словно застыв на месте. Тяжелое молчание продолжалось.

Кайто был на грани того, чтобы выжать из себя больше слов.

Но прежде чем он смог это сделать, Жанна нерешительно открыла рот, затем снова закрыла его. Повторив этот процесс несколько раз, она наконец смогла вымолвить слова.

— Что ты думаешь, мисс, Принцесса Пыток Элизабет Ле Фаню?

Вопрос прозвучал почти с отчаянием. Вероятно, ожидая слов упрека, Жанна подробнее остановилась на своем вопросе, обращенном к черной Принцессе Пыток, женщине, выкроенной из той же ткани, что и она сама.

— Ты считаешь всех одинаково. На тебе лежат тяжкие грехи, и когда-нибудь ты будешь гореть на костре за них. Ты отказываешься предать тех, кого убила, и упрямо продолжаешь жить как высокомерная, честная грешница. Если бы это была ты—?

— Черт его знает. Молчи. Я устала тебя слушать.

Ответ прозвучал в трех отрывистых репликах.

Более того, он прозвучал оттуда, откуда никто не ожидал.

Все присутствующие повернулись посмотреть. Лют, в частности, тяжело вздохнул.

Элизабет Ле Фаню стояла в воздухе. Стоя лицом к цели, она держала меч наперевес.

На другом конце меча стояла Хранительница Могил, чья алая мантия развевалась, когда она смотрела на Принцессу Пыток, нацеленную на нее.

Всем казалось, что время застыло. Грешница и фанатик обменялись многозначительным взглядом.

Хранительница Могил могла бы легко отдать приказ паладинам, которые все еще стояли на коленях в стороне. Однако она упорно продолжала молчать. Багровое лезвие приблизилось к бледной шее, словно им суждено было встретиться.

За мгновение до того, как меч достиг своей цели, Хранительница Могил произнесла, словно молитву.

— Ты вольна поступать, как тебе заблагорассудится. Но молись, чтобы Бог был твоим спасением. Ибо начало, середина и конец – все лежит на Его ладони.

Тихая, полная надежды улыбка никогда не сходила с ее лица.

Когда Хранительница Могил разговаривала с ее убийцей, выражение ее лица было проникнуто искренней привязанностью.

— Аллилуйя.

И с этими словами лезвие Элизабет пронзило ее юную шею. Хлынула кровь. Круглая маленькая голова Хранительницы Могил взлетела в воздух. Затем она покатилась по земле и в конце концов остановилась, все еще затянутая в свой алый капюшон. Лужа крови тихо собралась.

Хранительницу Могил убили на их глазах, а она даже не сопротивлялась.

***

Паладины не двигались. То, как они воздержались от контратаки, говорило о том, что они заранее получили приказ не делать этого. Вместо этого они встали в унисон и подняли руки горизонтально над грудью.

Повернувшись лицом к трупу Хранительницы Могил, они поклонились. Их позы казались траурными.

Внезапно Кайто пришел к гипотезе. Похоже, что сопровождающие Хранительницы Могил имели относительно высокую совместимость с мясом демона. Возможно, это было связано с тем, что они добровольно выбрали это мясо и тщательно подбирали порции.

Независимо от того, каким человеком он является, любой человек с сильной волей неизбежно находит почитателей.

Даже если в этом человеке нет ничего, кроме безумия.

Лишь бы их убеждения были непоколебимы.

— Тц, как ужасно. Это моя первая победа, которая оказалась такой неприятной.

Элизабет беспрепятственно приземлилась на землю. Она недовольно щелкнула языком.

Кайто охватила волна смятения. Хранительница Могил умерла, а она даже не попыталась защищаться. Возможно, она даже сказала паладинам, чтобы они не предпринимали ответных действий. Но почему?

Он понятия не имел, чего она добивалась.

Стоит ли так подыгрывать Хранительнице Могил?

Терзаемый сомнениями, Кайто обернулся и посмотрел на Жанну.

Она все еще не приняла решения. Вместо этого она умоляюще смотрела на Элизабет.

Элизабет убрала меч и начала идти. Похоже, она не собиралась давать Жанне никаких ответов, кроме тех трех, что у нее уже были. Черная Принцесса Пыток прошла мимо золотой Принцессы Пыток.

Внезапно Элизабет остановилась. Все еще глядя вперед, она тихо прошептала.

— Будь это я, я бы никого не спрашивала. А если бы кто посмел сказать мне, что делать, я бы и ухом не повела.

— ...

— И все же ты спросила. Я получила власть, убивая людей, когда они стонали и кричали. Ты получила власть, убивая желающих. Одна часть та же, другая другая - во всяком случае, мне об этом не говорили. По правде говоря, мне неприятно, что такая девочка объявила себя Принцессой Пыток. Вот что я говорю тебе, Жанна де Раис, святая, блудница и дева спасения.

Жанна ничего не ответила. Только глаза Элизабет двигались, когда она смотрела на нее в профиль.

Когда Элизабет заговорила дальше, ее голос был до невозможности холоден.

— Делай, что хочешь. Если бы это была я, я бы убила ее. Но ты не я. И бремя твоего выбора придется нести только тебе. Но не строй иллюзий - спасение мира и его уничтожение - это всего лишь вопросы личного эгоизма.

— ...Похоже, оба варианта жестоки. Но, черт побери, этот - просто сногсшибательный.

Голос Жанны был тихим и приглушенным. Черная Принцесса Пыток продолжила идти, оставив ее позади.

Элизабет тоже оставила Кайто и остальных, направившись к Мяснику. Кайто поспешно схватил Хину за руку и последовал за ней. Беспокойно оглядевшись по сторонам, Лют тоже присоединился к ним.

Пока они бежали, Кайто бросил мимолетный взгляд назад.

На льду остались только Жанна и Изабелла.

Оставшись одна, золотая Принцесса Пыток смотрела вниз на умирающую женщину.

Она смотрела на человека, которому, по всем правилам, она должна была позволить умереть.

Она смотрела на первую женщину, которую когда-либо полюбила.

— Я...

Хрипло прошептала Жанна. Затем ее голова склонилась набок.

Впервые ее лишенный всякого выражения взгляд раздробился. С недоуменным выражением на лице она по-детски прошептала.

— ...Я... сделаю?

А потом Жанна де Раис,

Святая, блудница и рукотворная дева спасения,

Сделала свой выбор.