Онлайн чтение книги Принцесса-садистка из другого мира Torture Princess: Fremd Torturchen
7 - 6

По правде говоря, мы начали разрабатывать план нашего восстания несколько десятилетий назад.

Возможно, мы заслужим критику за это. В конце концов, резня еще не произошла. А в то время я еще даже не родился. Но это лишь показывает, как долго мы, люди смешанных рас, подвергались гонениям. Каждый раз, когда различные расы вступают в войну, мы неизбежно попадаем под перекрестный огонь. И даже в мирное время слишком многие из нас выходят сухими из воды.

Позвольте мне привести личный пример. Мой отец был получеловеком, а мать - зверочеловеком смешанной расы. В отличие от меня, у моей сестры проявились звериные уши и хвост, что сделало ее мишенью для извращенцев. Когда ей было десять лет, группа мужчин напала на нее в заброшенном здании. После этого она закрыла свое сердце и пропала без вести вскоре после совершеннолетия. Что касается моего брата, то он вообще не проявлял никаких черт смешанной расы. Он пошел работать в Церковь помощником, но когда они узнали, что мы родственники, родственница священника, которая должна была его усыновить, порвала с ним, и он повесился от горя. После этого я тоже ушел из семьи. Моего друга детства продали за медяк, и с тех пор я их тоже не видел.

Когда кто-нибудь видел меня, они всегда кричали одно и то же. «Он одержим демоном».

Это правда, что демоны вызывают гротескные трансформации в своих жертвах. Но массы об этом не знали. Однако смутных впечатлений было более чем достаточно, чтобы они сторонились меня. «Это как в сказках», «отвратительные люди делают отвратительные вещи». Нет сомнений, что большинство людей воспринимали меня именно так. Однажды я протянул руку маленькой девочке, которая упала, и меня избили до полусмерти за мою заботу.

И вот я бродил в одиночестве, планируя умереть где-нибудь на обочине дороги. Но группа, планировавшая восстание, нашла меня и взяла к себе.

Несколько десятилетий назад группа людей смешанной расы, чья внешность мешала участвовать в жизни общества, объединилась.

Вначале они были не более чем бандитами. Но к тому времени, когда я присоединился к ним, они обзавелись несколькими успешными коммерческими меценатами и использовали свои ресурсы для кражи и периодической покупки магических средств и предметов, приобретения големов и духов, накопления редких материалов и оборудования. Они даже основали небольшую школу для тех, кто проявлял способности к магии.

Они мечтали отделиться от мира так же, как человек мечтает о любви. Когда я сетовал на то, что на осуществление моей атаки ушло три года, главным виновником был этот долгий период выдержки.

Когда четырнадцать демонов начали свое нападение на человечество, наша организация поглощала информацию о них и использовала ее, чтобы стать сильнее. Но как только нам наконец удалось вызвать демона низкого ранга, я и остальные члены руководства объявили, что прекращаем наши усилия.

Мы боялись, видите ли. Большинство представителей смешанной расы жили в бедности, но все равно жили. Им было тяжело, но не тяжелее, чем людям, с трудом сводящим концы с концами в трущобах. И мы не могли допустить, чтобы на их головах появилось клеймо в результате нашего желания восстать. Мы не хотели, чтобы нашим безгрешным братьям пришлось нести это горе. Поэтому мы запечатали нашу темную магию и вместо этого выбрали путь стойкости. Мы прощали бесчисленные мелкие злодеяния и оставляли трагедии такими, какими они были.

И это было хорошо. Мы думали, что так будет лучше.

Но потом наступил конец дней.

И после этого, ну, вы знаете остальное. Спасибо, что одолжили мне свои уши. И у меня к вам последняя просьба - пожалуйста, помните об этом. Мы были теми, кто выбрал восстание и поклялся отомстить. Но не мы первыми обнажили мечи.

Это сделали вы, люди.

***

— Именно поэтому я стремлюсь совершить революцию в мире. Резня смешанных рас и бесчисленные мирские горести, которые предшествовали ей. Что касается первого, я планировал опустить объяснение, но вы предпочитаете, чтобы я рассказал об этом?

— В этом нет необходимости. Я хорошо с этим знакома.

Элизабет сразу же дала ответ. Ла Кристоф, несомненно, был таким же. И не только они. Практически каждый представитель интеллектуального класса, доживший до конца дней, знал об этом. Однако никто даже не заикнулся об этом.

В конце концов, это был достаточно серьезный скандал, чтобы полностью разрушить трогательную историю о том, как три расы объединились перед лицом забвения.

Серия трагедий началась еще до конца дней, когда секта реконструкции распространила некий слух.

«Слушайте, О вы, невежественные верующие. Молитесь, чтобы Бог был вашим спасением. Ибо начало, середина и конец - все лежит на ладони Его». «Конец времени близок». «После восстановления благочестивые верующие попадут в новый мир». Это были эгоистичные заблуждения, и они не имели под собой никакой почвы, кроме бреда. Но, столкнувшись с бедствием, которым был конец дней, многие люди ошибочно поверили, что предсказания сбываются. Однако лишь немногие из них могли по-настоящему назвать себя «набожными верующими». Боясь смерти, они прибегали к преступлению, не указанному в их догме.

Убивать еретиков.

Это стремление к спасению привело к Резне Смешанных Рас.

Люди надеялись, что, убивая язычников, они смогут продемонстрировать свою набожность по отношению к Богу.

Формально объекты поклонения зверолюдей и полулюдей, соответственно, Три Лесных Короля и Песчаная Королева, были творениями Бога, поэтому все их верования имели общие основы. Однако даже этих простых эстетических различий было достаточно, чтобы люди заклеймили все остальные расы как еретиков. А поскольку среди них жили представители смешанных рас, именно они стали мишенью для нападок. Однако полулюди были фанатиками чистоты крови, и из-за всего этого хаоса и беспорядка зверолюди и другие люди бросили на произвол судьбы и представителей смешанных рас.

Смешанным расам некого было защищать и некуда бежать. Бесчисленные жизни были потеряны из-за бессмысленного насилия.

И что еще хуже, этот инцидент оставил неизгладимые следы.

На момент трагедии большинство преступников были совершенно невменяемы. И все равно не было единого мнения о том, насколько суровым должно быть их наказание. И хотя у чиновников часто возникали подозрения, редко можно было найти место преступления, где можно было бы окончательно доказать, что это не просто дело рук демонов. Забудьте о жертвах и преступниках; трудно было даже определить, сколько преступлений было совершено на самом деле. За исключением тех случаев, когда можно было доказать злонамеренное возбуждение, и экстремальных по масштабам и жестокости преступлений, таких как случай на окраине города, когда десятки людей были заперты в хранилище и сожжены заживо, большинство преступников оставались на свободе.

И еще одно: трагедии продолжали происходить даже после того, как конец дней был предотвращен.

Глупые овцы - не более чем низшие животные. Они даже не способны учиться.

Не было недостатка в глупцах, которые, продолжая бояться Бога и Дьявола, начали совершать ритуальные убийства, что вынудило три расы создать Бригаду Мира, чтобы пресечь их. Даже это не остановило насилие, но за последний год число инцидентов стало стремительно сокращаться. Это была хорошая тенденция, но внезапное резкое изменение оставило Элизабет в недоумении.

Некоторое время назад она сказала об этом Кайто и Хине, связанным кристаллом.

«Ах, но есть и хорошие новости. Хотя убийства смешанных рас все еще продолжаются, за последний год их число значительно сократилось. Это естественный результат успокоения ситуации, но все же. Тем не менее, есть кое-что странное, что привлекло мое внимание в том, как они утихли».

Теперь, когда я думаю об этом... это вполне могло быть единственным признаком того, что этот инцидент произойдет.

Льюис и его соотечественники полностью приостановили свои усилия как раз тогда, когда они достигли стадии, на которой могли бы применить их на практике. После хаоса конца дней им потребовалось некоторое время, чтобы возобновить работу. И пока они этим занимались, они, несомненно, также спешили защитить людей смешанной расы.

Год назад эти усилия, должно быть, наконец-то начали приносить значительные плоды.

Пока Элизабет строила догадки, Льюис продолжал.

— Если вы хотите посмеяться надо мной, то смейтесь. Мои слова - это лишь сетования на унизительную жизнь, к которой нас принудили. Это крик ярости на жестокость судеб, которым мы подверглись, потому что так много людей настаивали на продолжении своей безумной глупости. И кто позволил им быть такими глупыми? Такими жестокими?

Почему мы должны прощать их?

Не заблуждайтесь - нас призывали прощать их снова и снова.

Горестное причитание Льюиса эхом разнеслось по белой комнате. Элизабет могла сказать, что его тоска была истинной. В прошлом он прощал снова и снова. После того, как ему «не позволили даже жить собственной жизнью», он пытался «позволить трагедии закончиться как трагедия». Но его решимость была предана.

Если на его вопрос был ответ, он, несомненно, хотел его услышать. Однако никто не говорил. Элизабет просто задумалась.

Иррациональность иррациональна именно потому, что ее нельзя объяснить.

Почему произошли эти трагедии? Наверное, даже сами виновники не смогли бы ответить на этот вопрос.

Элизабет и Ла Кристоф оба занимались надзором за делами трех рас. Однако ни у одного из них не хватило наглости попытаться найти оправдание.

Во время работы в Бригаде Мира Элизабет воочию наблюдала одну из массовых расправ.

Преступление произошло в ритуальном зале одного из демонопоклонников. У всех жертв, детей смешанной расы, были оторваны звериные уши и содрана шерсть с черепов. И, несмотря на то, что его голова превратилась в комок мышечных волокон, один мальчик даже выжил.

Это... это было сродни разделке животного.

«Ты не такой, как я. Ты отличаешься от нас.

Мы совершенно разные существа.

Это значит, что я могу делать с тобой все, что захочу».

Это была гнусная рационализация, к которой пришли некоторые люди.

Никакие извинения не могут быть достаточными для этого. Искупление никогда не было вариантом.

Более того, сцена, на которую наткнулась Элизабет, произошла уже после того, как конец света был предотвращен. Те, что происходили в то паническое время, были еще более жестокими. Одного прочтения записей о них было достаточно, чтобы нескольких гражданских чиновников вырвало кишками.

Ни один ответ не мог объяснить иррациональность такого масштаба. Вместо этого Элизабет задала вопрос.

— Я прекрасно понимаю твой мотив. Так что именно ты собираешься делать?

— Однажды мне пришла в голову мысль: если бы конец дней действительно наступил, возможно, все было бы хорошо. На грани уничтожения я мог бы с улыбкой встретить даже их злобу. Все их злодеяния можно было бы простить, списать на отдельные случаи вызванного страхом помешательства. Но Бог и Дьявол не смогли обрушить молот—

—поэтому я должен сделать это вместо них.

Шепот плавно соскользнул с губ Льюиса. Он обнажал свое измученное сердце, но совсем по-другому, чем тогда, когда выражал сочувствие Элизабет. Впервые он позволил своей извращенной одержимости вырваться наружу.

— Я возьму этот мир, сделаю его своим и убью всех дураков, что ходят по нему. Мне не нужна причина. В конце концов, справедливость давно умерла. На данный момент, какая польза от чего-то столь достойного и правильного?

Для тех, кто получил такие горькие раны, вполне можно попытаться уничтожить все.

Слова, над которыми Элизабет размышляла ранее, всплыли в ее сознании.

Льюиса оставили сочувствие и гнев, но его страсть и алчность иссякли. По его мнению, мир ничего не стоил, и невозможно испытывать страсть или жадность к чему-то бесполезному. Он решил сделать мир своим, но не из какого-то личного желания.

Он просто хотел исправить ужасную ошибку. И ничего больше.

Те, у кого отняли, имеют право отнимать у других, в свою очередь.

Но что касается Элизабет...

…все это казалось совершенно тривиальным.

***

Списывать его со счетов таким образом было узкомысленно и жестоко.

Элизабет прекрасно понимала, насколько бессердечной она была. Но, несмотря на это, она не могла не задуматься.

Что именно является трагедией? Иррациональность?

Что такое ярость? Что значит не иметь греха? Кто решал, у кого есть грех, а у кого нет?

Был ли ** виновен? Или невиновен?

Есть только один ответ, который можно дать с полной уверенностью.

А именно, что размышления об этом ни к чему не приведут.

Это была правда - мир слишком часто заставлял немногих нести огромное бремя жертв. Если бы ее заставили сказать, простительно это или непростительно, она, скорее всего, выбрала бы последнее. День прощения никогда не наступит. И жертвы имели полное право проклинать, негодовать и ненавидеть мир. Но, с другой стороны, Льюис и Алиса кое-что забыли. Поэтому Элизабет просто смотрела на них.

Оказавшись под этим якобы спокойным взглядом, Алиса нахмурилась, а затем кивнула.

— Это позор, Элизабет. Это действительно позор. Глядя в твои глаза, я могу сказать, что мне не стоит ожидать ответа, которого я хочу... но знаешь, я вроде как уже знала это. Сказать Принцессе Пыток: посмотри, какие мы жалкие, пожалуйста, одолжи нам свою силу, - ничего не вышло бы, верно? Так что, как видишь, мы приготовили для тебя награду. Теперь давай поговорим об этом!

— Награда, да? Должна сказать, я не могу представить, что что-то из того, что вы предложите, изменит мое мнение.

— Нет, нет, это совсем неправда! Я же сказала тебе, помнишь? «Я помогу тебе встретиться с ними!».

Бровь Элизабет дернулась. Влад тоже указывал на это.

Дьявол, сущность, владеющая разрушением, и Бог, сущность, владеющая восстановлением, были запечатаны в теле Кайто Сена. В зависимости от того, как с ним поступят, судьба мира сильно изменится. И Элизабет не собиралась оставлять в живых никого, кто собирался дотянуться до них двоих окровавленными руками. Алиса, возможно, почувствовав, как внутри нее нарастает враждебность, покачала головой.

— Мы не собираемся делать ничего плохого тем двум людям, которые тебе дороги, правда! Мы просто хотим помочь тебе встретиться с ними!

— Возможно, будет лучше, если я расскажу о деталях сделки, которую мы предлагаем Элизабет Ле Фаню.

Вклинился Льюис, как будто только и ждал этой возможности. Ла Кристоф молчал. Было неясно, предложили ли ему какие-либо собственные условия. Элизабет тоже решила пока помолчать.

На данный момент любопытство взяло верх над гневом. Пока Бог и Дьявол остаются в его теле, Кайто Сена никогда не сможет освободиться. По крайней мере, так должно было быть. И она не верила, что революция в мире возможна.

Я полагаю, что главная цель Льюиса - найти остальных виновников Резни Смешанных Рас и добиться их наказания.

После этого можно предположить, что он захочет получить власть и контроль, чтобы не допустить повторения подобного злодеяния.

Самый быстрый способ исправить глупое стадо - самому стать пастухом.

Принцессы Пыток, святые и внуки демонов - все они были ценным оружием для достижения этой цели. Они даже могли бы быть достаточно сильны, чтобы полностью переписать структуру власти в мире. Однако это было все. Дорога на этом заканчивалась.

В этом мире жили три разные расы. Даже если сдерживать одну из них, две другие неизбежно начнут сопротивляться. Все они жили в разных местах и сражались по-разному, а значит, их сопротивление было глубоко укоренившимся. Поддерживать контроль было бы непросто.

Для того чтобы небольшая группа действительно сохранила контроль, потребовалась бы невообразимая сила, чтобы... Нет, подождите минутку.

Внезапно Элизабет кое-что поняла. Их нынешняя ситуация поразительно напоминала историю, которую она когда-то слышала.

Это была история давным-давно, о событиях, произошедших в предыдущем мире.

Святая рассказала ее, а Кайто Сена записал. После того, как она рассказала ему эту историю, Святая исчезла. Несмотря на лихорадочные поиски, которые вели паладины и соратники Церкви, ее так и не нашли. Впрочем, Элизабет это мало волновало. Проблема заключалась в том, насколько похожи были их ситуации.

Перед последним восстановлением мир погрузился в пучину конфликтов и войн. Святая, не желая самостоятельно утихомирить боевые действия, отправилась на поиски чего-то. А именно, мощного сдерживающего фактора - Бога и Дьявола.

Что же было нужно Льюису сейчас, когда он стоял в том же положении, что и Святая? Словно отвечая на этот вопрос, он произнес.

— Я вызвал пару слабых демонов, превратив их в мужчину и женщину, а затем уничтожил их эго. У них родилось двое детей. Затем я вырастил детей вместе. Повторяя этот процесс, можно было создать чистого, сильного демона... Я уже рассказывал тебе эту историю несколько раз. Сейчас я хочу научить тебя тому, что лежит за ее пределами. Видишь ли, в ходе своих экспериментов я смог доказать новую теорию.

— Неудачная прелюдия, конечно... И что же ты обнаружил?

— Внуки демонов не ограничиваются размножением с распущенными подрядчиками, которые не могли контролировать своих демонов. Хотя вам нужно использовать технологию гомункула, чтобы вырастить для них искусственные гениталии, можно заставить внуков демона размножаться с обычными людьми, и в результате мы смогли создать новый вид.

— !

Элизабет была в полной растерянности. Плечи Ла Кристофа дернулись.

Подопытными, скорее всего, были те, кто пытался убить людей смешанной расы, и от них отвернулись. В каком-то смысле это была справедливая заслуга. Однако было отвратительно просто представлять себе процесс, который потребовался, чтобы достичь такого результата. К тому же, в чем вообще был смысл?

Льюис продолжал так же бесстрастно, как если бы он говорил о скрещивании мышей.

— У внуков демонов человеческие части слишком повреждены, чтобы они могли заключать контракты с высшими сущностями. Однако если скрестить демонического внука с кем-то, способным использовать магию, то он не только унаследует часть демонической крови, но и получит новую сущность с глубокой привязанностью к высшим существам. Чем более сильным магом является мать-человек, тем более человечным становится ребенок, и тем легче ему заключить контракт. Мой план на будущее - подготовить двух младенцев, затем передать им Бога и Дьявола из Кайто Сена. Сразу после этого мы сможем использовать Бога, чтобы не дать Дьяволу разбушеваться. Затем, запечатав Бога в кристалл, мы сможем сдержать их обоих так же, как это сделала Святая.

— Диванные теории. У тебя нет фактических доказательств того, что твой план сработает. И даже если сработает, что тогда? Лучшее, что ты можешь сделать, это сдерживать их. Как только ты пробудишь их, конец дней начнется заново. Это вряд ли поможет тебе в военном деле. Какая польза от того, что ты изменишь их сосуд?

— Нам не нужно их использовать. Мы просто должны их иметь.

Алиса безразлично ответила на предупреждение Элизабет. Элизабет перевела взгляд на нее. Похоже, несмотря на свою молодость, Алиса поняла план, и мягко улыбнулась.

— У нас будут дети с Богом и Дьяволом внутри. Этот факт - единственное, что важно. Неважно, если мы их не используем - главное, чтобы все остальные знали, что если мы это сделаем, наступит конец света. Тогда мы сможем стать настоящими пастухами.

— Понятно, вы хотите использовать их как сдерживающий фактор.

Элизабет глубоко вздохнула. Их план был точно таким же, как и у Святой в старом мире.

Сходства между их нынешней ситуацией и той, что предшествовала последнему концу света, было больше, чем она могла себе представить. Однако был и ряд ключевых различий. Во-первых, величайшее препятствие - призыв - уже было преодолено. Кроме того, они знали гораздо больше о контрактах с высшими сущностями, чем когда-либо в прошлом мире. Как бы ни была страшна перспектива, их план имел гораздо больше шансов на успех, чем неудачная попытка Святой контролировать Дьявола.

Головная боль Элизабет усилилась. Она подняла глаза к потолку.

Но что значит «настоящий пастух»?

Тот ли это человек, который не бросит ни одной заблудшей овцы? Или тот, кто готов бросить одну овцу в овраг, чтобы спасти тысячу других?

А может быть, это был тот, кто был готов взять сотню глупых овец и отрубить им всем головы? Было слишком много вариантов ответа. Если уж на то пошло, то для таких низших существ, как они, было глупо пытаться найти такого человека с их ограниченными способностями к рассуждению и системой ценностей. Но если это так, то...

Как именно должно было выглядеть спасение?

Даже разговор, который они вели в этот момент, возник в результате того, как завершилась битва за «спасение». Чем больше она думала об этом, тем больше понимала, насколько все это бессмысленно. Принцесса Пыток поборола головную боль и заговорила:

— Итак... какую роль вы хотите, чтобы я сыграла в этой вашей ужасной схеме?

— Хмм? Да ведь твоя роль должна была быть ясна из того объяснения, которое ты получила только что - ты будешь матерью!

Алиса подпрыгнула на своем стуле. Льюис зарылся лицом в одну руку. Его тщательно продуманная стратегия переговоров, очевидно, просто вылетела в окно. Ла Кристоф моргнул и склонил голову набок. Через несколько секунд, поняв, что имела в виду Алиса, он повернулся и посмотрел на Элизабет. Это была странная и забавная реакция. Элизабет, рассеянно наблюдавшей за Ла Кристофом, потребовалось немного больше времени, чтобы уловить ее суть.

Однако через мгновение вены на ее лбу практически выпирали из кожи.

— Позволь мне убедиться, что я тебя правильно поняла. Ты хочешь, чтобы я совокупилась с внуком демона и родила ребенка?

— Именно так! В конце концов, ты женщина, и твое тело приспособлено к плоти Первого Демона! И ты - всемирно известная несравненная грешница, Принцесса Пыток! И красивая, зрелая дама! Да что там, ты можешь быть самой лучшей кандидатурой на роль матери во всем мире! Так что это наше условие для тебя - а также твоя награда!

— Моя награда? Что из этого звучит для тебя как награда? Не засоряй мои уши ерундой.

— Но, Элизабет, разве ты не видишь? Все, что тебе нужно сделать, это родить двух детей, и ты сможешь освободить Кайто Сена!

Благодаря упорству, Элизабет смогла сдержать свое недовольство. Алиса, казалось, не имела никакого злого умысла. Однако в редких случаях ее слова поражали Элизабет, как копье в сердце.

Дело в том, что Элизабет давно знала одну истину.

Опытные маги живут долго, и Принцесса Пыток, конечно, не была исключением. Она была способна прожить намного дольше любого нормального человека. Однако она все подсчитала. Вероятность того, что за свою жизнь она встретит сосуд, достаточно мощный, чтобы заменить Кайто и стать подрядчиком Бога и Дьявола, была близка к нулю. И даже в том маловероятном случае, если таковой родится, она не сможет просто заставить его взять на себя эту роль.

Другими словами, ответ был очевиден: сколько бы она ни ждала, это не имело бы значения.

«Я бы хотела увидеть вас», - говорила она, мечтая о том, что когда-нибудь это произойдет. Но, с другой стороны, она уже пришла к выводу. Эта идиллическая мечта не сбудется. И как только она признала это, осталась только холодная, жесткая правда.

Не будет никакого «когда-нибудь».

Элизабет Ле Фаню никогда больше не увидит своего туповатого слугу.

Элизабет вспомнила некий вид - вид, который был прекрасен, но не более того.

Два самых дорогих ей человека, дремлющие среди лазурных и малиновых лепестков цветов. Кристалл был холодным и твердым. Расстояние, разделявшее его прозрачные стенки, было небольшим, но все же дальше, чем Край Света. Она не могла прикоснуться к ним. Она не могла поговорить с ними.

Только один раз - это все, о чем я прошу. Если бы я могла дотянуться до них, я бы не отказалась отрубить себе пальцы. Если бы я могла говорить с ними, я бы с радостью сшила свои губы. Если бы я могла услышать их голоса, я бы подожгла свои уши, а потом раздавила их с ликованием.

Но не было никого, кому она могла бы заплатить эту дань. Принцесса Пыток спокойно обратилась к слабому «я» в своем сердце.

«Ты ведь знала, не так ли?» «Да, я действительно знала».

Их воссоединение никогда не произойдет. И все же только что Алиса дала трещину в этом ее безнадежном заключении. Она словно шептала ей.

Твои руки могут пробиться сквозь этот кристалл, сказала она, искушая ее.

Все, что ей нужно было сделать, - это пожертвовать собой и решить залить мир кровью.

— Все в порядке, Элизабет; я знаю. В глубине души у каждого есть только одна вещь, которая действительно имеет для него значение.

И ради нее они могут сделать или стать кем угодно, верно?

Алиса Кэрролл углубила свою улыбку, как бы демонстрируя свое понимание.

Это было чистое выражение, наполненное только заботой об Элизабет.

***

— ...Ах, понятно.

Элизабет тихо закрыла глаза. Она держалась за одну ногу, которая стояла на стуле. Все еще оставаясь в такой позе, она откинулась на спинку стула и прислонилась к ней спиной. Ее элегантные черные волосы шелестели, когда драпировались вокруг нее. Она поджала губы.

Затем она замолчала, как бы обдумывая предложение демона.

Тишина заполнила комнату. Никто не произнес ни слова.

Даже Алиса закрыла свой болтливый рот. И не только Льюис, но и Ла Кристоф тоже молчал.

Несколько мгновений спустя, без всякого предупреждения, Элизабет открыла глаза. Ее красные радужки сверкнули, когда она села. Затем она посмотрела прямо вперед. Не спрашивая ничьего мнения и не обменявшись даже взглядом с Ла Кристофом, она дала свой ответ.

Конечно, ее ответ был таким же, как и в аналогичной ситуации, вплоть до выбора слов.

— Отказываюсь!

— Это было удивительно быстро.

— И решительно.

— Да, я так и думала, что это не сработает.

Удивительно, но все реакции, которые она получила, были довольно бесстрастными. Похоже, все более или менее предвидели, что так будет.

Элизабет фыркнула с кошачьим «хмф». Ее страдание все еще было на месте, но она не проявила никаких колебаний.

В конце концов, это был единственный ответ, который она могла дать.

Мотивы и действия мстителей были разумными. И их искушение было, конечно, привлекательным. Но у нее была ее гордость, и она не собиралась отказываться от нее. Если бы это было возможно, она бы уже давно разбила кристалл. В конце концов, Элизабет знала.

Кайто Сена был дураком. Полным, неисправимым дураком.

Несмотря на то, что он знал, насколько позорными, предосудительными, эгоистичными и жестокими были люди, он все равно прощал их. Даже придя к выводу, что они отвратительны, он все равно называл их драгоценными. И он решил любить и защищать их.

Одно это означало, что мир стоит того, чтобы его защищать.

Вещи, которыми дорожат близкие люди, прекрасны.

Даже если вы сами не испытываете к ним любви, этот факт все равно остается фактом.

Кайто Сена спас мир. Его безусловная любовь спасла все. Таким образом, разрушение всего этого, естественно, было бы действием, основанным на противоположной эмоции. А из этого следовало, что у тех, кого спасла любовь, не было иного выбора, кроме как предотвратить это разрушение.

Это было странное, комичное уравнение. Но по-другому оно не было бы прекрасным.

Иное было бы оскорблением решимости этого мальчика и того, как он прожил свою жизнь.

И кроме того, Льюис и его союзники кое-что забыли.

«Ты не такой же, как я. Ты отличаешься от нас.

Мы совершенно разные существа.

Это значит, что я могу делать с тобой все, что захочу».

Именно так Льюис теперь воспринимал и объекты своей мести.

Это была правда - мир действительно слишком часто заставлял немногих нести огромное бремя жертв. Если бы ее заставили сказать, простительно это или непростительно, она, вероятно, выбрала бы последнее. День прощения никогда не наступит. И жертвы имели полное право проклинать, негодовать и ненавидеть мир.

Однако это было все.

Не было никакой причины, чтобы гонимые имели право преследовать всех и каждого.

— Я не вижу причин, почему те, у кого отняли, должны иметь право отнимать у других все, что им заблагорассудится.

Элизабет высказала свое утверждение громко и четко. Белые ленты Алисы взметнулись вверх. Злобная улыбка расплылась по ее юному лицу. Однако Элизабет просто проигнорировала ее и продолжила.

— Вполне разумно, что вы жаждете мести. Ваша решимость не ослабевает, я это вижу. Но если вы стремитесь возмущаться, убивать и захватывать власть без разбора, не удивляйтесь, когда ваши последователи оскалят на вас клыки. Ибо в конечном итоге оба являются преступниками, и оба являются жертвами. Кто убивает, тот убит, и цикл мести прекращается только тогда, когда убитая сторона смиряется и добровольно подставляет свою шею. Ты и ты столкнулись с трагедиями. Вполне ожидаемо с вашей стороны проклинать мир - но не притворяйтесь, что ваши рассуждения справедливы.

Элизабет окинула взглядом этих двоих - отвратительного мужчину смешанной расы и девочку, убитую в другом мире. Оба они были невинными жертвами. Словами трудно описать глубину ран, нанесенных их сердцам. И у них не было способа заставить виновных заплатить. Вполне естественно, что они желали уничтожения. Однако они не имели права обращать это желание на весь мир.

Никто не имел.

Льюис был прав - справедливость давно исчезла. Но если это так, то использование того факта, что у него отняли, в качестве оправдания совершенно противоречиво.

Тот, кто обижается на мир, никогда не сможет быть им любим.

Кайто Сена знал это. Даже когда ему представилась возможность убить своего отца, он отказался, сказав: «Он мне не нужен». И после этого он продолжал страдать от боли снова и снова. Но он никогда не пытался заставить кого-то другого принять на себя его муки.

Я люблю тебя, поэтому я сам справлюсь с этим, говорил он.

Он даже улыбался, когда говорил это.

— Вы мерзкие люди.

Элизабет выплюнула этот эпитет от чистого сердца. Она признавала их чувства, но как человек, она относилась к ним с презрением. Не имело значения, что они взяли или у них взяли, были ли они грешны или безгрешны.

— Провозглашать себя слабым ради того, чтобы попирать других - это низко.

В комнате снова воцарилась тишина. Алиса хотела спрыгнуть со стула, но Льюис протянул руку и схватил ее за плечо. Он ждал, пока Элизабет закончит говорить. Принцесса Пыток злобно рассмеялась.

— И еще одно. Кого, черт возьми, вы пригласили? Вряд ли будет преувеличением назвать ваш выбор гостьи фатально ошибочным, ведь я - Принцесса Пыток, Элизабет Ле Фаню. Я - несравненная грешница, ненавидимая всеми. Я - гордая волчица и смиренная свинья. Прожив гордую и надменную жизнь волчицы, я умру как смиренная свинья - и да, правда, я признаю все это.

Элизабет с достоинством подняла голову. Она вспомнила слова Влада. Он был прав - вряд ли Принцессе Пыток подобает так горевать. И тогда она снова рассмеялась - чудовищным, нечеловеческим смехом.

— У меня отняли все. В конце моей долгой битвы в качестве Принцессы Пыток я осталась ни с чем. Но что из этого? Не заблуждайся, Льюис. Твоя симпатия неуместна, ведь я всегда была на стороне тех, кто забирал. Я убила бесчисленное множество невинных, и по всем правилам, когда я умру, рядом со мной не будет ни одного демона. Но что с того?

Всю жизнь Элизабет Ле Фаню сопровождал один-единственный туповатый слуга.

Она никогда больше не увидит его. Она не могла с ним разговаривать. Она даже не могла слышать его голос. И все же...

— Существовал спокойный, банальный, мечтательный момент. Этот момент прошел - но пусть будет так.

Даже если все прошло...

…часть его жила дальше.

— Он хотел, чтобы мир был спасен, а я продолжала жить. Как его хозяйка, я стремлюсь исполнить это решение. Те дни были чудом и благословением, которые были слишком хороши для этой грешницы, и они не вернутся. Но да будет так.

Любая мечта в конце концов заканчивается. Но что в этом плохого?

Это не повод заблуждаться. Это была правда - она могла родить этих мерзких детей, утопить мир в крови и позволить мести процветать. Но это был не тот конец, которого желал мальчик. И поскольку она знала это, ее долгом было защитить его историю, даже если это будет мучительнее смерти. Она должна была убедиться в том, что все закончится как надо.

Она не могла позволить чему-либо осквернить историю Кайто Сена.

Даже если этот выбор окажется неверным.

Существовало нечто прекрасное и сияющее.

Этот факт был несомненным и оставался таковым до сих пор.

Даже помимо самой красоты, ее плоды стоило оберегать.

— Я благодарю тебя, Алиса Кэрролл. Правда, я вела себя не совсем как я, но теперь я увидела ошибочность своих действий. Так что позвольте мне сказать это громко и с гордостью: В одиноком выживании этой несравненной грешницы действительно был смысл, хотя бы для того, чтобы подавить вашу обиду - ведь отрубать головы тем, кто выбрал зло, в свою очередь, задача зла.

Элизабет неприятно усмехнулась. Она вскочила с кресла и вытянула руку в воздух. Тьма и лепестки цветов великолепно обвились вокруг нее. Изнутри она достала свой верный алый клинок.

— Меч Палача Франкенталя!

Громко прозвучал голос Принцессы Пыток, когда она стояла с клинком палача в руке.

На этот раз Алиса спрыгнула со стула по-настоящему. Льюис не пошевелился ни на волос. На губах Ла Кристофа играла слабая улыбка. Волосы Алисы покачивались вверх-вниз, готовясь разразиться гневной тирадой.

Но прежде чем она успела это сделать, Элизабет подняла палец перед ее лицом.

— И еще одно - независимо от того, какой ответ я дала, твое время вышло.

— Теперь слушай сюда, Элизабет, ты... Хм, подожди, что ты имеешь в виду?

Алиса моргнула. Льюис поднял бровь. Однако, кажется, он что-то понял, и тут же перевел взгляд на участок стены. Элизабет кивнула. Его инстинкты были острыми.

В следующее мгновение тяжелый, приглушенный звук БРРРРРРРРРРРРРРРР эхом разнесся по воздуху. Вся вилла содрогнулась.

С потолка посыпались щепки и осколки. Что-то явно происходило. Льюис быстро поднялся на ноги, а Алиса в страхе вцепилась в подол его пальто. Однако в комнате не было окон. Они никак не могли увидеть, что происходит снаружи. Несмотря на это, и шум, и толчки определенно исходили из того направления, куда смотрел Льюис.

Именно в этом направлении находился Храм Песка.

Элизабет знала, что это означает, что весь ад только что разразился.

Ведь этот звук был не чем иным, как взрывом трупа Песчаной Королевы.