Онлайн чтение книги Сердца Пандоры: Бег по кругу Pandora Hearts: Caucus Race
2 - 29

~~~~~   6   ~~~~~

Ребёнок, приносящий несчастья.

Он считал саму идею того, что люди с красными глазами были предвестниками бед, бессмысленным и необоснованным суеверием. Однако Винсент всё же полагал, что одному человеку он действительно приносил только беды. Своему брату Гилберту, который защищал его и из-за этого постоянно страдал и терпел побои.

«Не бойся. Я никуда не уйду».

Эти слова брат когда-то давно говорил ему ласково и твёрдо каждый раз, когда его оставлял.

Винсент знал. Он знал, какие чувства скрывались за этими словами, чувства, которые его брат не мог полностью скрыть.

«Не бойся».

Он знал, кто из них по-настоящему боялся.

«Я никуда не уйду».

Он знал, для кого предназначалось это напоминание.

Эти слова были как нож. Нож, который его старший брат наставлял на себя, мечась между шансом свободно вздохнуть, бросив Винсента, и неспособностью оставить маленького брата, который от него зависел.

В этом было простодушие его старшего брата и его доброта, и именно за них он цеплялся.

«Но…»

Винсент думал, что даже без этого ножа-напоминания, брат, вероятно, не оставил бы его. Наверняка он бы не смог этого сделать. Его старшему брату хотелось, чтобы кто-то на него полагался и нуждался в нём.

Это была его слабость, уязвимое место, которым он пользовался в силу своих детских инстинктов.

Желание его брата быть нужным было столь сильным, что его можно было назвать проклятием.

Да. Те наручники…

Они действительно подходили его брату.

* * *

— Чему ты ухмыляешься? Выглядит жутко.

Прошло несколько часов после того, как Гилберту удалось вырваться из комнаты Винсента и покинуть особняк.

Винсент растянулся на диване. Эти слова произнесла его гостья, женщина, окружённая атмосферой игривости. Она небрежно откинула в сторону свой балахон, надетый поверх дерзкого наряда с глубоким декольте и обычно скрывавший её фигуру с головы до ног.

Гостья держала на руках белую кошку и гладила её за ушком. Она сказала, что подобрала её по дороге в особняк Найтрей. Винсенту показалось, что он уже где-то видел эту кошку, но он не мог вспомнить, где именно.

— Случилось что-то приятное, Винс, мой мальчик?

— Хм, да, в общем…

Вяло отозвавшись, Винсент сел и взглянул на гостью с туманно-мечтательной улыбкой.

Эту даму звали Лотти. Она принадлежала к Баскервилям, группе, которая находилась в состоянии абсолютной войны с Пандорой — организацией, с которой был связан Винсент.

Эхо стояла в той же комнате возле стены, но Лотти не обращала на неё ни малейшего внимания. Она вела себя так, словно чувствовала, что на самом деле там никого нет, или же просто игнорировала её как куклу.

Винсент весело продолжил:

— Кое-кто прислал мне сегодня безвкусную вазу, и я был раздосадован, но…

Он сказал Гилберту, что это был важный подарок, но на самом деле собирался её выбросить. Хотя отправительница вазы в самом деле питала к нему особые чувства, он уже давно её завоевал и крутил ею, как ему хотелось. Если бы ваза разбилась, та леди не посмела бы пожаловаться.

Однако эта никчёмная безделушка позволила ему поиграть с Гилбертом. Кроме того…

— Благодаря этому я вспомнил… — между его фразами не прослеживалось логической связи, и Лотти взглянула на него так, словно он начал бредить. Его не заботило её непонимание. Винсент говорил с Лотти, но фактически разговаривал сам с собой.

— Я вспомнил… Нет, не совсем так. Я никогда не забывал…

Холодок, который пробежал по всему телу, когда Гилберт его обнял. Тошнота и невероятно сильное чувство отторжения. Он невольно оттолкнул Гилберта, пытаясь освободиться, но руки у того были скованы и образовывали сплошной круг. Они не позволяли ему сбежать.

…Поэтому он резко подозвал Эхо, и та перерубила цепочку кинжалом, который носила в рукаве, освободив Винсента. Ему казалось, что его вот-вот вырвет. Всё из-за того, что Гилберт к нему прикоснулся.

С трудом натянув улыбку, он выпроводил Гилберта из комнаты, сказав ему, что этого было достаточно. Ошарашенный такой реакцией Гилберт ушёл.

Он мог поймать своего старшего брата, когда тот убегал от него, но не мог принять того, что тот к нему приблизился. Никогда. До такой степени, что он ощущал физическое, инстинктивное отторжение.

 — Сегодня у меня был удачный день…

— Ох, вот как? Чудесно! Хотя я понятия не имею, о чём ты! — в тоне Лотти слышались нотки брезгливости. Винсент лишь улыбнулся в ответ.

Нет, он никогда не забывал.

На какие мерзкие, подлые, бесчестные и отвратительные поступки он считал себя способным ради Гилберта. Тот факт, что Гилберт дотрагивался до столь грязного и проклятого тела, казался ему непростительным.

«Сегодня у меня действительно удачный день…»

Потому что ему удалось получить неожиданно весомое тому подтверждение.

— Что ж, Лотти. Начнём? Хотел обсудить с тобой кое-какое дельце…

Когда он заговорил об этом, раздражение Лотти сменилось коварной усмешкой.

Винсент слабо улыбнулся ей в ответ.

«Просто подожди, Гил… Я дам тебе жизнь, полную счастья…»

Всё было ради этого. Лишь ради этого.

«Мир, в котором рядом с Гилом не будет ребёнка, приносящего несчастья. Мир, в котором меня не существует».

Всё это было лишь ради него.