Онлайн чтение книги Цикл историй: Межсезонье Monogatari Series: Off Season
20 - 44

Я не знала, получу ли от Драматурга информацию об Осино-сане, а если получу, то насколько она окажется достоверной, поэтому рисковала по-крупному, хотя сейчас понимаю, что и Драматург тоже многое поставил на карту, положившись на меня.

Как бы идеально я ни подходила для наживки — подросток, туристка, иностранка, — причём не искусственной — естественной наживки, а такой профессионал и специалист, как Драматург, точно не захотел бы привлекать к участию в своей работе незнакомую и не имеющую никакой специальной подготовки девушку, если б у него был другой выбор.

Дело даже не в этике и не в нравственности: я виделась Драматургу слишком ненадёжным партнёром. Откуда ему было знать, не подослана ли я, случаем, самими Хайвэйстом и Лоурайзом?

Можно ли мне доверять? можно ли на меня положиться? — я вызывала ещё больше сомнений, нежели правдивость той самой страшилки.

Тем не менее Драматург согласился работать вместе и пошёл со мной на сделку, а всё потому, что, должно быть, рассудил: иного пути у него нет.

Рассудил, что воспользоваться человеком, который более-менее имеет представление о странностях, чтобы вычислить тайное убежище близнецов и решить дело ради, как он сказал, их же блага, прежде чем жертв станет ещё больше, — что воспользоваться таким человеком если уж не самая лучшая идея, то явно и не самая глупая.

Хотя Оги-тян, обнаружив, какие намерения двигали нами обоими, наверное, назвала бы нас с Драматургом, поглядывая с тонкой и зловещей улыбкой презрения, дураками.

— …Как ни печально это признавать, но в итоге мы получили то, что заслужили: оба угодили в темницу средневекового замка.

— Мне, само собой, интересно, как именно вы там очутились, но сперва я хотел бы вот что уточнить: Хайвэйст и Лоурайз находились под постоянным наблюдением, так? И что, ни один специалист не смог установить, где их тайное убежище, что пришлось аж прибегать к ловле на живца? Какой-то бред, честно говоря.

— Вот и я поначалу недоумевала на этот счёт, но потом, когда меня уже похитили, поняла, в чём причина. Их тайное убежище тоже было своего рода странностью. В общем, Хайвэйст и Лоурайз прятались в средневековом замке… а если точнее, то в целом городе-цитадели, только в реальности этот город не существовал.

— Несуществующий город… Да-а, такого размаха от твоей истории я точно не ожидал! Теперь понятно, почему пропавших без вести туристов так и не нашли.

— И почему никто не мог обнаружить убежище… Я помню, какой эффект достигается так называемым барьером, и хотя здесь ситуация выглядит несколько иначе, нежели на весенних каникулах, но это тоже он, да?

— Если они вдвоём поддерживали город-цитадель, значит, эти вампиры сильные и довольно ценные особи. Думаю, им нарочно дали такие несолидные имена — «Хайвэйст» и «Лоурайз», — чтобы как-то сдержать их мощь; ясно, почему специалисты медлили с уничтожением близнецов… На самом деле их надеялись сохранить.

— Сохранить… То есть сделать то же самое, как тогда с Синобу-тян?

— Хах-ха-а! К слову, Синобу-тян на пике своих сил могла бы управиться не то что с городом, а с целым государством, — зуб даю! Итак, что же выходит: убежище воссоздавалось в реальности лишь тогда, когда вампиры-близнецы приводили с собой в тайное место похищенных людей? Понятненько. Н-да, специалист вроде Драматурга бессилен: его обычные подходы тут не сработают. Оставалось только пойти на хитрость: ловить на живца.

— А вы бы воспользовались другим способом, Осино-сан?

— Я же по натуре своей переговорщик; моя работа была бы стать посредником между Драматургом и вампирами-близнецами, развести их в стороны. Я бы отстаивал то же мнение, что и ты, Староста: не все странности поголовно подлежат уничтожению. Только вот добровольно становиться наживкой ради этого не рискнул бы: я не настолько герой.

— …Это я-то герой?

— Тебе любой так скажет. Ты уже явно не та самоотверженная девушка времён весенних каникул, но на жертвенность тебя всё ещё тянет, — это производит положительное впечатление на людей. Однако и на жертву ты пошла не ради чужих интересов: у тебя были свои тайные желания, которые ты хотела исполнить любой ценой.

Да, правда.

Я рисковала по-крупному, тем не менее ввязалась в эту затею и как раз потому, что предчувствовала шансы на успех. Естественно, я сделала это ради выгоды, а иначе зачем совершать такой дикий поступок?

Если начать сравнивать, то Арараги-кун сейчас находится в куда более опасной ситуации, чем я тогда: мне, считай, вообще не досталось.

— По-моему, ты сильно преувеличиваешь… Хотя своя рубашка ближе к телу: мало ли что мы ценим свыше другого.

— Пожалуй. У Драматурга, как я убедилась, тоже своеобразная система ценностей.

В итоге ни чей риск не оправдался: и я, и Драматург остались в проигрыше… Мы оба угодили в темницу — что тут ещё скажешь?

Если только «ну я же говорил, чем всё это кончится».

Не стоит так заигрывать с жизнью, иначе её можно очень легко потерять.

Видно, не надо было действовать, основываясь на вероятностях, причём составленных вследствие плохо обдуманного расчёта. Всё, конечно, относительно, но если уж рисковать, то лучше идти ва-банк: в отчаянии, ни на что не надеясь, срываться в самоубийственную атаку, как Арараги-кун, — тогда только, может быть, риск — благородное дело, такой только ценой, наверное, легче всего достаются победы.

Как бы то ни было, Драматург спланировал всю операцию — ловлю на живца, — проявив себя по характеру всё-таки как профессионал, а не авантюрист.

К его чести будет сказано, хотя теперь это может показаться выгораживанием, что не вся операция пошла наперекосяк: где-то до половины всё двигалось строго по плану.

— До половины… Полусырой план-то вышел у Драматурга, да?

— Как грубо, Осино-сан…

Хотя отчасти и правда.

Окажись план Драматурга не наполовину, а вообще сырым, то есть провалившись полностью, мы бы с ним не угодили в темницу, из которой невозможно сбежать. Как это ни странно, но если бы его стратегия не увенчалась даже полууспехом, то нам впоследствии было бы гораздо проще оклематься и придумать что-то новое.

Не даром же говорят, что после пожара хуже всего остаться с полусгоревшим домом, нежели с полностью уничтоженным: если у тебя всё пропало — легче начать заново, — я понимала это как никто другой, ведь однажды мой дом сгорел дотла, и признавала неоспоримость этой народной мудрости.

Но объясню, пожалуй, всё по порядку: та часть плана, где я играла роль приманки, завершилась успешно; наживка — сейчас это прозвучит странно — сработала безукоризненно[✱]Выражение «дзёсюби» подчас непонятно даже самим японцам: сочетание иероглифов «верх» (дзё), «шея» (сю) и «хвост» (би) почему-то означает «успешный результат». На самом деле всё просто: «сюби» в переносном смысле есть «начало и конец» и заимствовано из «сюби ёку» (хороший исход), а «дзё» — не что иное, как сокращение от «дзёдзё», то есть «наилучший». В итоге «дзёсюби» говорит нам о том, что некое дело на всём своём протяжении шло без эксцессов и закончилось как нельзя лучше.: меня похитили; да, на юную путешественницу, туристку из Японии, и в самом деле клюнули.

Тёмной ночью, причём такой, что хоть глаз выколи, я беспечно прогуливалась по пустынной аллее, где не было, кроме меня, ни одной живой души, как вдруг повстречала… Хайвэйста и Лоурайза.

Повстречала двух вампиров…

Вампиров-близнецов.

— Хах-ха-а! А Арараги-кун сказал бы про себя, что прогуливался беспечно и без печали: легко и весело, словно ничто не предвещало беды, да?

— Мне не было легко и весело! Я, наоборот, нервничала… Ещё скажите, что вприпрыжку ходила — нет! Я шла чуть ли не на цыпочках!

Так что не надо меня сравнивать с Арараги-куном!

Вообще, я не то чтобы повстречала вампиров.

Меня внезапно зажали с двух сторон: спереди и сзади… Я прогуливалась по аллее одна, вдруг почувствовала, что за спиной кто-то есть, обернулась и увидела светловолосую девушку, одетую в изящное тёмное платье, сливающееся с цветом ночи.

Её прекрасные золотистые волосы сразу же напомнили мне о Синобу-тян, но я бы, наверное, и без этого признака всё равно интуитивно почувствовала, что передо мной стоит сверхъестественное существо.

Глаза девушки светились красным.

Пожалуй, я бы даже описала их налитыми кровью.

— А Арараги-кун сравнил бы с префектурой Тиба, — я прям вижу это, а ты?[✱]Выражение «налиться кровью» произносится как «тибасиру».

— Даже Арараги-кун не сказал бы такую глупость. К тому же префектура Тиба, насколько я знаю, не ассоциируется ни с чем красным.

— А разве у тебя не течёт кровь из глаз, когда пишут «полуостров Босо», имея под этим в виду префектуру Тиба?[✱]На территории полуострова Босо находится большая часть префектуры Тиба, но эти названия не могут быть взаимозаменяемыми: границы префектуры простираются дальше полуострова вглубь страны.

— Ещё одна шутка, Осино-сан, и больше вы не услышите от меня ни слова! Я тут, вообще-то, о серьёзном говорю!

Так вот…

Инстинкт подсказывал, что надо бежать.

Я испугалась, поймав на себе взгляд кроваво-красных глаз; губы девушки исказились в тонкой улыбке, и всё лицо её приняло такое зловещее выражение, что по моему телу пробежала крупная дрожь; первобытный ужас гнал от неё прочь… Я собралась броситься со всех ног, забыв уже о своём задании, об отведённой роли, о том, что вампиры должны были похитить меня.

Всё-таки я не профессионал, так что где взяться хладнокровию?

Одно дело — знать, а другое — выполнять, — вот поэтому-то Оги-тян и относится ко мне с презрением, что знаний у меня — куча, а толку от них — ноль, если я не умею применять их на практике.

Тем не менее как только я развернулась спиной к девушке, чтобы побежать, — моими действиями всё ещё руководил слепой инстинкт, — то снова встала на том же месте как вкопанная, — судьба не дала отклониться от данной мне роли, хотя не могу сказать, что была рада тогда такому «подарку».

Меня взяли в клещи.

Перед самым носом, там, где ещё секунду назад никого не было и не должно было быть, откуда ни возьмись объявилось небывалое существо с такими же светлыми волосами, красными глазами…

И загородило мне путь, встав вплотную, раскинув ноги и руки в стороны.

Я словно бы упёрлась в стену.

За спиной стоял вампир в тёмном, как ночь, платье, а передо мной — в белоснежном смокинге, точно полная противоположность первого.

На его воротнике был завязан модный галстук-бабочка.

Юноша тоже вперил в меня налитые кровью глаза и расплылся в тонкой улыбке.

До того тонкой и напоминающей лезвие заточенного ножа, что об неё, казалось, можно порезаться.

— Понятненько. Значит, они разнополые близнецы? Что ж, это ещё бóльшая редкость.

— Ну, сейчас я ловлю себя на мысли, что вообще-то трудно сказать, кто из них был женщиной, а кто — мужчиной… Одного вампира я описываю «девушкой», другого — «юношей», — это просто для удобства, потому что не могу определить их пол. Они как будто вышли за рамки самого понятия пола, — настолько оба близнеца были одинаково красивы.

— Хм! А вот это далеко не редкость среди странностей. Тут уже нужно смотреть, какие роли они выбирают.

— Роли?

— Гендерные роли, то есть к чему они проявляют тенденцию: к фемининности или маскулинности… Оказывается, даже в обществе всего из двух индивидов можно наблюдать социальную организацию, — интересно![✱]Социальные организации бывают разных видов, но самой распространённой является бинарная гендерная система, ключевой принцип которой — разделение людей на две группы: мужчин и женщин.

— Социальную организацию… Наверное, вы правы. В этой связи я бы сказала, что Синобу-тян совершенно не оправдывает социальные ожидания с учётом того, в какой роли она выступает[✱]Речь идёт о стереотипах поведения, когда общество ожидает от индивида выполнения обязанностей своей социальной роли — родитель, ребёнок, учитель, ученик и т. п. С этой точки зрения, если Синобу выглядит как маленькая девочка, к примеру, 8 лет, то и вести себя она должна как маленькая девочка в таком возрасте..

На вид близнецы были не старше меня: выглядели как обычные подростки, однако внешность вампиров ещё не говорит об их возрасте.

Гораздо важнее их внутренняя природа.

Гораздо опаснее их внутренняя природа.

Может, близнецы и не пятисот- или шестисотлетние вампиры, как Синобу-тян, но наверняка прожили больше, чем можно представить по их внешности.

Позже я убедилась, что это действительно так.

Вспомнив, как Драматург описывал близнецов, я предположила, что девушка в платье, сливающемся с цветом ночи, должно быть, Хайвэйст, а юноша в светящемся белизной смокинге — Лоурайз, но различать их по женской и мужской одежде, казалось, не самый толковый вариант.

Он и она встали симметрично друг другу относительно центра, в котором я оказалась замкнута, и словно слились в единое целое, в один живой организм.

Четыре красных глаза зажали меня с двух сторон.

Четыре красных глаза сдерживали меня с двух сторон.

Оба вампира-близнеца, и спереди, и сзади, пронзали меня взглядами и будто пригвоздили к одному месту так, что я не могла шелохнуться… и даже задрожать от страха.

Хотя трудно сказать, действительно ли они смотрели и сверкали глазами именно на меня.

Складывалось впечатление, что близнецы на самом деле глядят сквозь меня, видят только друг друга, как в зеркале.

Хайвэйст — Лоурайза.

Лоурайз — Хайвэйста.

И никого другого не замечают, хотя я стояла прямо между ними на линии взгляда.

Вот бы мне так и остаться тогда незамеченной, но рассчитывать на такую удачу не пришлось: спустя мгновение меня похитили.

Всё, как мы и планировали с Драматургом.

Вот только дальше весь план пошёл под откос.