Онлайн чтение книги Цикл историй: Межсезонье Monogatari Series: Off Season
22 - 11

Поскольку я ездил в школу на велосипеде, то почти никогда не пользовался кратчайшим путём между станцией и школой, на котором, судя по слухам, и появился «фантомный убийца». Строго говоря, оба моих велосипеда были безнадёжно сломаны на третьем году обучения, но даже после этого я упрямо ходил в школу тем же маршрутом, по которому обычно ездил, словно пытался таким образом оплакать утрату их обоих.

Привычные маршруты не так и просто изменить.

Таким образом, переулок, на который мы приехали, казался мне совершенно незнакомым.

Я даже на секунду задумался, действительно ли он выглядел именно так в то время?

Здесь была очень плохая обзорность, а по краям дороги плотными рядами росли деревья, так что он не был похож на дорогу, по которой мне бы захотелось пойти… Неужели именно здесь обычно ходят ученики Наоэцу? Здесь не то, что детей, здесь не видно даже собак.

— Здесь порой столько людей, что становится трудно дышать, особенно до и после занятий. Ну, может я слегка преувеличиваю, но в моё время здесь было многолюдно.

Похоже, Кидзасима-сэмпай была из тех, кто ездит на поездах, так что её свидетельству можно верить. Хотя я не мог понять, отчего она в таком приподнятом настроении.

— Если тебе интересно, помощник инспектора Арараги, то в последнее время власти стали больше уделять времени безопасности и общественному порядку. На улице появилось больше фонарей, а на перекрёстках поставили выпуклые зеркала. Ахаха, сколько же раз меня на том углу сбивали велосипедисты?

Думаю, что не могу просто сделать вид, будто ничего не знаю об этой ситуации.

Как велосипедисту, мне было больно это слышать. Я никогда никого не сбивал, хотя несколько раз сбивали меня, и опасной ездой, вроде езды вдвоём на одном велосипеде, я тоже не занимался.

Ладно, этим я как раз занимался постоянно.

И дело вовсе не в том, что сегодня мир стал строже, просто я в то время был никчёмным.

— К счастью, поскольку я была куклой, даже если бы меня сбил велосипед, на мне бы не осталось ни синяка, ни ссадины. Даже если бы меня сбил самолёт, на мне бы не осталось ни синяка, ни ссадины. На самом деле, трудности вызывала необходимость притворяться, что мне больно. Я не хотела преувеличивать возможную боль, но если бы я сказала, что мне совсем не больно, то это вызвало бы подозрения.

С этими словами она достала небольшую фляжку и залпом выпила её содержимое. Такую фляжку обычно используют для спиртного, но в её фляжке была всего лишь вода.

Поскольку она была големом, то не нуждалась в еде или питье. Но, в отличие от Суо-сан, влага была совершенно необходима для Кидзасимы-сэмпай. Особенно в такие солнечные дни, как сегодня.

Существовал риск, что её кожа, являющаяся на самом деле грязью, может высохнуть.

Будучи бессмертной, она не обязана быть неуязвимой.

— Хааа… И всё же, когда я ещё здесь училась, никакого «фантомного убийцы» не было. Даже велосипедисты не считались опасностью. Интересно, а может так быть, что из-за улучшения общественного порядка все мелкие проблемы, которые ранее игнорировались, парадоксальным образом стали выходить из тени?

— Может и так… Люди расслабились и стали менее осторожными, или что-то в этом роде… А сами проблемы существовали и в прошлом…

Хотя, если мы говорим о «фантомном убийце», то это, скорее всего, не так.

С трудом верится, что в прошлом старшеклассникам уже резали спины.

По крайней мере я никогда с таким не сталкивался. Ладно, не так уж и «никогда».

К примеру, мне однажды всадили скобу от степлера в щёку изнутри… Даже это было бы громким инцидентом, если бы произошло сегодня.

— Хм. Помощник инспектора Арараги, то, что ты сказал, показывает лишь одну точку зрения, но я вижу всё это несколько иначе. Это не совсем так, что подобное раньше никогда не случалось.

— Правда?

Я считал, что Кидзасима-сэмпай придерживается мнения, что «фантомный убийца» раньше не появлялся, неужели она передумала? Я наклонил голову, но она просто продолжила:

— В прошлом подобный феномен, возможно, называли «камаитати»[✱]«Камаитати» (鎌鼬) — сильное растрескивание кожи на ветру..

— Камаитати? Да, я об этом когда-то слышал.

— Я была бы удивлена, если бы сотрудник Отдела слухов не слышал о «камаитати».

— А, да, но я ещё новичок.

— «Камаитати» — это ёкаи, которые появляются втроём. Как следует из названия, это колонки́. И вместо рук у них серпы, как-то так[✱]Слово «камаитати» состоит из иероглифа «кама» (鎌, «серп») и «итати» (鼬). Под «итати» подразумевают японского колонка, мелкого хищника из рода ласок и хорей. Иногда его ещё называют «итатси» (на Википедии, к примеру).… Первый колонок сбивает тебя с ног, второй режет, а третий прикладывает лекарство к порезам, чтобы их исцелить. Ты ведь слышал об этом, правда?

— Мм…

Я мог бы и сказать правду, что никогда раньше об этом не слышал, но не хотел, чтобы моя сэмпай посчитала меня слишком невежественным, поэтому я дал неопределённый ответ. К тому же другой причиной моего неопределённого ответа были мои скептические мысли вроде: «Что это за странный ёкай такой?»

— Делать порезы, а затем их лечить… чего они добиваются? И нужен ли вообще первый колонок, который «сбивает тебя с ног»? Они были бы более успешны, если бы начинали сразу с внезапного нападения…

— Именно такая мелочная критика и портит эти милые истории о странностях и порождает более опасные, вроде «фантомного убийцы». Будет плохо, если мы не успеем разобраться с этим, пока это всё ещё только слухи, — сказала Кидзасима-сэмпай.

Её комментарий заставил меня почти почувствовать себя преступником… Хотя я был полицейским.

— Но пытаться устранить абсолютно всё, что вызывает какое-либо беспокойство — это практика последних лет.

— Совершенно верно. Так что инцидент, подобный этому, мог быть просто проигнорирован в прошлом. Раз уж пострадала только школьная форма, значит на коже могло и не быть порезов.

— Будь на их коже порезы, было бы уже слишком поздно.

— Действительно. Ты сказал что-то умное, помощник инспектора Арараги. Не все так невосприимчивы к боли, как мы с тобой.

Впрочем, я не был невосприимчив к боли…

Может быть, было бы неплохо как-нибудь обсудить различия между нашими типами бессмертия, а заодно и привлечь Суо-сан… Возможно, что неверное предположение когда-нибудь приведёт к ужасной ошибке.

Что ж, пришло время проверить слухи.

Для начала мы с Кидзасимой-сэмпай попробовали походить по этому переулку туда-сюда. Однако ничего не произошло.

Не было никаких внезапно выпрыгнувших из-за деревьев колонков. Хотя и выпрыгнувших извращенцев тоже не было.

— А ты никогда не задумывался, что «смешанный лес» звучит так же, как «лес органов»[✱]«Смешанный лес» (Zōkibayashi, 雑木林) действительно можно прочитать так же, как и «лес органов» (Zōkibayashi, 臓器林), хоть такого слова и нет.?

— Пожалуйста, не говорите таким спокойным тоном такие ужасные вещи.

— Ну, у меня же нет внутренних органов. А если бы я и могла вырастить у себя сердце или печень, то скорее всего собрала бы неплохой урожай.

— А вот сейчас вы меня по-настоящему пугаете.

Однако у нас получился весьма неожиданный диалог.

И хотя это было не из-за густоты деревьев, я спросил:

— Возможно ли такое, что это вызвано естественным явлением? — и на ходу продолжил, — Разве именно это мы и не называем «камаитати»? Явление, когда сильный ветер создаёт вблизи кожи зоны пониженного давления, из-за чего кожа трескается…

— Ты прав. Всех просто всё устраивало, когда они называли это работой ёкаев, «камаитати», пока не попытались с помощью науки объяснить это как влияние пониженного давления. Как и с теорией геоцентризма, к примеру.

— Геоцентризм… Слишком масштабный пример для обычного слуха.

— Но в конце концов «камаитати» — это лишь слух, витающий в воздухе. Лишь ветер. Но наш случай сложно рассматривать как естественное явление. Это было бы ещё более неестественно, ведь пострадала лишь одежда.

Чистая правда.

К тому же, поскольку одежда мягкая и податливая, то с большей вероятностью порезы остались бы как раз только на коже. Плюс ещё беспокоил тот факт, что нападали на учеников только со спины.

Сомневаюсь, что природное явление способно устроить такое внезапное нападение.

— Возможно, что именно такая планировка этого переулка и способствовала распространению слухов о «камаитати». И если это так, то было бы неестественно, если раньше такого не случалось.

— Было бы неестественно, ха.

Значит это всё-таки было не природное явление, а нечто неестественное?

Дело в том, что до сих пор сложно определиться, являются ли странности естественным явлением или нет.

Во всяком случаи они являются сверхъестественным.

В конце концов, трижды дойдя до конца переулка и трижды вернувшись обратно, мы оказались в исходной точке. Хоть работа ногами и была основополагающей для полиции, но так как мы только и делали, что постоянно ходили взад-вперёд не думая, мы просто-напросто устали.

Хотя големы никогда не устают, а вампиры оправляются от усталости в одно мгновение. Мы устали морально.

— Хмм. Может в том, что мы делаем, есть какое-либо заблуждение? Я это спрашиваю потому, что я как раз из тех людей, которые достаточно часто заблуждаются…

— Но у нас есть прямые доказательства, что одежда школьником была порезана, так ведь? И даже не один или два раза.

— Верно… Но Кидзасима-сэмпай, меня кое-что беспокоит. Например, допустим, есть какой-то ёкай, будь то «камаитати» или «фантомный убийца», и режет школьников со спины.

— Вжух! Как-то так.

— Да, именно. Но на самом деле никакие ёкаи так и не были замечены. Если одежду, которая надета на вас, кто-то разрежет, разве можно это так просто не заметить? Все жертвы утверждали, что «были порезаны прежде, чем узнали об этом», но…

Например, даже если они не чувствовали на коже никаких режущих предметов (?), они бы всё равно чувствовали какое-то давление ветра… Человеческая кожа довольно чувствительная, в конце концов.

— Учитывая, что я, по сути, просто большой сосуд с грязью, мне сложно это как-то прокомментировать. Я могу чувствовать только температуру и влажность. Это так ужасно посреди лета. Однажды у меня даже отвалилась рука!

— Неужели случалось что-то настолько жестокое?

— Не могу сказать, что это было чем-то жестоким. Я могу спокойно приклеить руку на место, если просто смочу края. Может выглядит немного неопрятно, но, как говориться, поплюй и всё пройдёт.

Так значит она, по крайней мере, может выделять слюну?

Мне очень хотелось расспросить её о тонкостях её бессмертия.

— Но всё же, вернёмся к теме. В противовес моему же примеру, если бы была середина зимы, то из-за пореза на спине можно было бы легко почувствовать холод, но сейчас достаточно тепло. Может просто дело в том, что люди совершенно не ожидают, что их форму может кто-то порезать, и это оказывает настолько сильное влияние?

— Действительно…

У меня были только предположения, и я не был в них уверен.

Слух, с которым мы столкнулись, казался ещё менее реалистичным. И чем менее реалистичным он был, тем меньше у меня было уверенности в чём-либо. Если бы на кого-то напали со спины, и он это осознал, он, вероятно, начал бы паниковать от страха.

В таком состоянии невозможно адекватно мыслить.

— Могу я кое-что уточнить? Не только жертвы не видели «фантомного убийцу», но и все ученики, находящиеся рядом, верно? Им не показалось, что форма резко порвалась?

— Не думаю, что свидетели вообще были. Похоже, что все жертвы стали мишенью, потому что возвращались домой одни.

— Хмм.

Услышав, что жертвами становятся ученики, возвращающиеся домой в одиночку, и что свидетелей каждый раз не оказывалось, я начал думать, что это всё больше похоже на человеческое преступление, а не странность. Возможно ли это?

Если нападающий тихо подбирался, чтобы не быть замеченным, и резко рассекал форму, будучи предельно осторожным, чтобы не задеть кожу, после чего быстро исчезал, прежде чем жертва успевала обернуться…

Спрятаться в гуще деревьев было бы нетрудно, но главная сложность в том, чтобы разрезать одежду, не задев кожу.

Возможна ли такая акробатика с холодным оружием в руках?

Уж точно не с серпом.

— …Ха. Если бы это был демонический меч, то возможно…

— Демонический меч? Это что?

— Ну, подобная вещь существовала некоторое время назад. Вероятно, существует и сейчас, но так как им давно не пользовались, он мог совсем заржаветь. Это длиннющий меч, когда-то принадлежащий вампиру в моей тени, способный разрезать только странности.

Но здесь всё было наоборот.

Он мог бы проигнорировать саму одежду и разрезать тело внутри, но не может разрезать только одежду. Разве что только сама школьная форма не была бы странностью… Но это звучит как бессмыслица.

— Понимаю. Ну, это не значит, что странностей, связанных с одеждой, вообще не существует. Кстати об этом вампире, разве ты не станешь его звать? Я слышала, что в работе с Суо-тян ты заручился её помощью. Заручился помощью железнокровного, теплокровного, хладнокровного вампира. То есть, ты оставил всю работу ей.

— Не оставлял я ей всю работу, хотя да, она мне действительно помогла. Но я не хочу вечно полагаться на маленькую девочку. Я и сам уже не маленький, всё-таки…

Это было лишь уместное лукавство.

Правда заключалась в том, что Синобу не особенно нравилось, как Кидзасима-сэмпай обращается с её «мастером» как с мальчиком на побегушках, так что было бы трудно вызвать её прямо перед Кидзасимой-сэмпай.

И хоть я сейчас работаю не с Суо-сан, всё равно было бы лучше спросить совета у Синобу тет-а-тет. Но я же не могу сказать: «Мой партнёр вас ненавидит, так что не могли бы вы куда-нибудь уйти, пожалуйста».

Должен сказать, это доставляло определённые неудобства, хотя разве может всё идти как надо, когда размещаешь странность внутри себя? Или, скорее, в своей тени.

— Как бы то ни было, причастна ли к этому какая-либо странность или нет, естественное, неестественное или сверхъестественное это явление, если мы не придумаем адекватную теорию, то сюда пришлют Уголовный отдел, или Отдел общественной безопасности, чтобы начать полномасштабное расследование. Ведь есть пострадавшие.

— Верно.

Но проблема с этим делом заключалась в том, что оставалось неясным, был ли вообще преступник.

Несуществующий преступник.

Это уже само по себе звучало как современный слух.