Онлайн чтение книги Пикник в Потусторонье Otherside Picnic
3 - 3.4

Меня бросили на матрас, от чего у меня открылись глаза.

Попытавшись сесть, я увидела, как передо моим лицом с громким звуком закрылась ржавая металлическая дверь, и стало очевидно, что меня заперли.

Моя голова казалась ужасно тяжелой. Мне казалось, что если я расслаблюсь, то этот голос вернется ко мне. Ощущение мурашек по спине от голоса Руны...

Я поднялась на трясущихся ногах и осмотрела свою камеру. Там было окно, расположенное слишком высоко, чтобы я могла до него дотянуться, и мерцала флуоресцентная лампа. Примерно на той же высоте находилась вентиляционная труба, но даже если бы я смогла забраться так высоко, на ней была металлическая крышка, так что толку от нее не было бы никакого.

В двери был закрытый глазок примерно на уровне моих глаз. Если ткнуть в него пальцем, то можно было посмотреть в него изнутри. Я прижалась лицом к двери и выглянула наружу, но культиста, который закинул меня сюда, нигде не было видно. Шаги становились все более отдаленными, и вскоре я перестала их слышать вообще. Я могла видеть только очень маленькую область: коридор в пяти метрах слева и справа, и металлическую дверь напротив. Вероятно, это была еще одна комната для заключенных, подобная этой. Я убрала палец, и крышка опустилась, закрыв глазок.

Единственными вещами в комнате были побитый матрас и потёртое одеяло.

В одном углу комнаты находился туалет западного образца. В нем, по крайней мере, была проточная вода. Это напомнило мне комнату в «нью-йоркском стиле», в которой мы жили на Окинаве. Тогда я думала, что это похоже на тюремную камеру, но никак не ожидала, что меня саму закинут в такое место...

Я сделала глубокий вдох.

Когда я закрыла глаза и не шевелилась, ко мне вернулись те ощущения, которые я испытывала в то время.

В тот раз, когда я училась в старшей школе, меня преследовала секта, в которую вступили мой отец и бабушка.

Злость, раздражение и болезненная решимость не пускать все на самотёк.

Глубоко в носу я почувствовала горячий, сухой запах, похожий на тот, который появляется, когда ты используешь сковороду без воды или масла.

С каждым осторожным вдохом многие вещи выпадали из моих мыслей. Неуверенность, беспокойство, растерянность.

Что я буду делать, когда выберусь отсюда? Стоит ли мне идти в полицию? Что случилось с Козакурой? Была ли Торико по-прежнему в порядке...?

Но ты ждала внутри меня всё это время, да? Добро пожаловать домой, я.

Я дома, я.

Я чувствовала, что антикультовый режим меня, который я выстроила за свои школьные годы, приветствует мое возвращение. Но когда я находилась в этом режиме, я не думал почти ни о чем, кроме самого необходимого. Эта склонность позволяла мне сбегать бесчисленное количество раз.

Когда я сбежала через окно ванной комнаты с затуманенным сознанием после того, как бабушка накачала меня таблетками, когда я закрылась в сарае на крыше здания, принадлежащего сектантам, когда я скатилась по водосточной трубе с высоты пятого этажа, когда за мной гнались парни с собаками в горах... Она спасала меня приличное количество раз, прежде чем все культисты погибли, и я была освобождена. Я в этом режиме чувствовала себя защищенной.

...Если подумать, почему - при всех тех случаях, когда мы с Торико подвергались опасности в Потусторонье, - я не вошла в этот режим ни разу. Было странно, что он ни разу не показал своего лица, несмотря на угрозу моей жизни...

Я хлопнула себя по щекам обеими руками.

Хватит предаваться воспоминаниям. Пора было переключаться.

Основополагающим методом поведения в ситуации заточения было построение доверительных отношений с людьми, заключившими тебя в тюрьму. Приветствовать их, рассказывать о своей семье и о себе, благодарить их, когда они приносили тебе еду. Никогда не показывать страха и создавать впечатление, что ты умелый человек во всем, что делаешь.

Однако этот метод предполагал длительное заключение. Здесь я не могла его использовать. Передо мной стояла Руна Уруми. Встреча с четвертым типом наделила ее соблазнительным голосом, который полностью брал под контроль ее последователей. Любое прошедшее время ставило меня в более невыгодное положение. Мне нужно было сбежать как можно скорее.

Кроме того, я не имела намерения видеть в своих врагах людей.

Я еще раз обыскала камеру. Одеяло, матрас, туалет. Я принялась за работу, выискивая всё, что могло пригодиться.

Выцветший матрас расходился по швам. Я засунула пальцы обеих рук внутрь и разорвала его. Я оторвала внешнюю сторону и обнажила его набивку. Сквозь сплющенный хлопок проглядывали пружины.

Я вытащила несколько из них и проверила, насколько они упругие. Части, расположенные ближе к центру матраса, были довольно изношенными, и я могла скрутить их даже голыми руками.

Я проверила унитаз. Сиденье было шатким, и я, наверное, смогла бы его оторвать, но оно было пластиковым и вряд ли могло пригодиться. К тому же он был грязным. Я попыталась снять крышку с бачка, но она была герметично закрыта, и в итоге ничего не удалось.

А как же ручка сбоку бака для смыва? Когда я взялла и пошевелила её, основание ее оказалось довольно шатким. Возможно, это сработает.

Я схватила её вместе с одеялом, упёрлась ногами в бак и, используя свой вес, потянула изо всех сил.

Ручка отломилась у основания, и я приземлилась плашмя на спину.

Ай...

Несмотря на это, ручка все еще была у меня в руках, и этот унитаз уже никогда не спустит. Я подумала, что, наверное, стоило сначала воспользоваться им, но теперь было уже слишком поздно для этого.

Я прижала пружину к ручке и, растягивая её, обмотала вокруг неё металлическую проволоку.

Проволока была скручена, поэтому предстояла тяжелая работа. Край бачка унитаза тоже служил мне укосиной. Но даже несмотря на это, к тому времени, когда я обмотала вокруг него четыре штуки, мои руки сильно болели. Тем не менее, теперь у меня была кучка металла, имеющая значительный вес.

Это не было оружием. Даже если бы я ударил им кого-то по лицу, с моей силой это было бы не более чем отвлекающим маневром. Этот инструмент служил для другой цели.

Я растянула еще одну пружину, чтобы получилась проволока. Затем я снова открыла глазок на двери и использовала проволоку, чтобы держать ее открытой.

Я внимательно прислушалась, но ничего не услышала. Всё, я была готова к выходу.

Я накинула одеяло на голову и подняла глаза к потолку.

Я бросила кусок металла в слабый свет флуоресцентной лампы. В первый раз он попал мимо, ударился о стену и упал обратно.

Бросать прямо вверх было трудно. Я подошла к стене как можно ближе и сделала еще одну попытку.

Кусок металла ударился о потолок, отскочил от стены и упал мне на голову.

Я пыталась снова и снова. Когда я наконец попала в светильник, мой снаряд просто отскочил и упал на пол.

Пока я это делала, у меня начали болеть шея и плечи. Я остановилась, чтобы немного помассировать их, затем снова продолжила бросать.

Раз за разом.

В тот момент, когда я уже начала подумывать о том, что, возможно, мне стоит сделать пращу из края матраса, я ударила по лампе в пятый раз, и, возможно, из-за накопившихся повреждений раздался небольшой взрыв, когда стекло окончательно разлетелось на куски.

Я поспешно повернула лицо вниз, и мелкие осколки стекла дождем посыпались на одеяло над моей головой. Когда я открыла глаза, в комнате была кромешная тьма.

Лишь из глазка на двери пробивался свет. За его пределами была кромешная тьма. Я смахнула с себя осколки стекла и села у стены. После всей этой работы моя правая рука была явно на пределе.

Я сидела в темноте, накрывшись одеялом, и ждала.

Я подумала, что смогу заставить их открыть дверь. У меня не было чёткого плана, что произойдет потом.

Я бы хотела, чтобы у меня был пистолет. Хотя, говоря это, ты ничем не поможешь. Я рассчитываю на тебя, я.

Что ж, я попробую, я.

До сих пор я выживала за счет спонтанных решений. Наверняка и в этот раз все получится. Других вариантов я не рассматривала. Это было бессмысленно.

Тем не менее, пока я сидела в одиночестве, в голову начали приходить мысли, которые я отложила на потом.

Например, да... Сомнение, которое у меня было раньше.

Почему я никогда не входила в этот режим, когда исследовал Потусторонье? В итоге каждый раз я искала решения наших проблем, и моя жизнь определенно была на волоске, но это явно отличалось от моего антикультового режима.

Единственное, что могло быть немного близким к этому, - это момент с Человеком-пространством-Времени, когда я гналась за Торико, и она вдруг пропала. Причина, по которой я не растерялась, столкнувшись с двойником в глюке, заключалась в том, что у меня уже был подобный опыт. Хотя нет, тот двойник может быть отдельной сущностью от этого моего режима.

В чем же была разница...?

Я услышала шаги за дверью и встала.

Они здесь.

Я ждала, пока шаги приближались, а потом остановилась перед дверью. Через глазок я увидела двух мужчин, а также голову Козакуры, которую они держали на руках.

- Хм? - Один из мужчин подозрительно хмыкнул.

- Что случилось?

- Эй, а почему оно открыто?

Он приблизил свое лицо к окну, и оно заслонило свет из коридора. В комнате стало еще темнее. Он не должен был почти ничего видеть. Может быть, только мой правый глаз, немного отражающий свет.

Я сфокусировала свое сознание на правом глазе и посмотрела прямо на человека, заглядывающего в комнату.

Человек остановился и, казалось, посмотрел на меня. Источник света был позади него, оставляя его лицо в тени. Какое выражение лица он делал? Это было неважно. Я продолжала смотреть на него, не отводя глаз.

И тогда я поняла нечто странное. У этого человека был серебряный ореол вокруг головы. Эта фосфоресценция торчала из обоих его ушей, извиваясь, как слизни.

Может ли быть так, что я наблюдала силу контроля Руны Уруми?

Окутав голову светом, мужчина молча использовал ключ, чтобы открыть дверь.

- Эй, сначала положи это в её комнату

Руки мужчины остановились, и не успел он обернуться к другому человеку, который повысил голос, как я услышал глухой удар.

Послышался стон, а затем звук того, как что-то врезалось в дверь напротив, от чего раздалось невероятное эхо.

Тот, кого вытащили, рухнул на пол. Какое-то время мне казалось, что я слышу рваное дыхание, а потом к этой двери вернулся прежний человек. Он ворчал, поворачивая ключ, и открыл ее. Пройдя мимо человека, загораживающего дверной проем, я увидела другого человека, прислонившегося к двери напротив, без сознания.

- Какого черта...? Зачем я пошел и сделал это...? - Мужчина, спотыкаясь, вошел в комнату.

- Это ты виновата, да? Это должно быть ты...

Судя по всему, он забил бы меня до смерти. Мне нужно было создать отверстие... Когда я продолжила смотреть, не отводя глаз, фосфоресценция в его голове, похожая на слизня, начала извиваться.

- Уррхрг...

Мужчина застонал и сильно споткнулся. Он рухнул на пол, подхватив себя обеими руками.

Сейчас.

Я бросила в него одеяло, которое было у меня на голове, чтобы отвлечь внимание, и бросилась к двери. Мужчина что-то крикнул, пытаясь схватить меня, но я увернулась от него и выбралась в коридор. Упершись обеими руками в дверь, которая открывалась наружу, я со всей силы захлопнула ее. Заметив, что там есть дверной засов, я захлопнула его.

Внутри комнаты раздался голос, который, казалось, плакал или бился в конвульсиях от смеха.

Я помогла Козакуре, которая лежала на полу рядом со мной, подняться на ноги.

Она была настолько легкой, что это меня удивило.

- Ты в порядке, Козакура-сан?

- Сорао-тян... Что с тобой...?

- Я в порядке. Ты можешь стоять?

- Не знаю. Давай я подержусь за тебя.

Козакура неустойчиво стояла и пыталась перевести дыхание.

- Что ты сделала с этими парнями, Сорао-тян?

- Использовала свой правый глаз, который свёл их с ума, - ответила я.

Козакура посмотрела на меня так, словно не могла в это поверить.

- Сорао-тян...

- Да?

- Ты не нормальная, да?

- Я сосредоточена.

- А, ладно, тогда… - Козакура с сомнением посмотрела на меня.

- Мы уходим. Давай поторопимся и уйдем отсюда. Если тебе трудно идти, пожалуйста, держись за меня.

- Х-хорошо, - Козакура вцепилась в мою руку. Она выглядела очень измотанной. Она снова и снова трясла головой, возможно, пытаясь прогнать помутнение рассудка.

- Ты в порядке? Этот голос точно сумасшедший, да?

- Да... Прости, я, наверное, проболталась Луне-сама о многих вещах. О тебе, Сорао-тян.

- Луна-сама?

Когда я повторил это, глаза Козакуры расширились, и она замолчала.

- Это серьезно плохо... Если я сойду с ума, беги без меня, Сорао-тян.

- Ладно.

Я кивнула ей, и Козакура вздохнула.

- Сорао-тян, ты действительно психопат, да?

Она в ужасе покачала головой. Я ответила ей несколько раздраженно.

- Я давно собиралась это сказать, но это не то слово, которым ты должна небрежно бросаться в людей, не так ли? Разве это не домогательство?

- О, отвали! Если что-то и считается домогательством, то это то, что ты делаешь сейчас со мной, - это грубое обращение!

- Почему?! Я же пытаюсь тебя здесь спасти!

- Не сейчас, я имею в виду то, как ты обычно со мной обращаешься.

- Пожалуйста, не неси ерунды.

Споря тихими голосами, мы с Козакурой быстро прошли через здание культа.