Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Загнивающая обида (Часть вторая)

Глава 8: Гниющая обида (Часть вторая)

Как и в прошлый раз, клиника была полна старых дворцовых женщин, но сейчас среди них были также молодые евнухи, некоторые из которых находились рядом с прачечной и стирали простыни, расстилая их на мостовых плитах, наступая на них босыми ногами и орошая их водой из колодца.

Маомао всё это заметила уголком глаза, подходя к входу в клинику. Там оказалась женщина, которая знала её и вышла, чтобы узнать, что она хочет.

— Чувствуете себя плохо? — спросила женщина.

— Со мной всё в порядке, спасибо, — ответила Маомао.

Она взглянула на женщину, размышляя, как лучше поступить. Она не была уверена, что сейчас и здесь уместно спрашивать, но она также не могла просто игнорировать этот вопрос. Прежде всего, её беспокоило, кто из присутствующих здесь впервые придумал эту идею.

Она решила придумать предлог.

— Я думаю, вы здесь используете спирт в качестве дезинфицирующего средства. Я подумала, что, возможно, это может пригодиться.

Она достала из тканевого мешочка маленькую бутылочку со спиртом. Она приготовила немного больше на всякий случай и принесла его вместе с моксой. Она всегда намеревалась принести его в клинику, но постоянно откладывала это.

— Что это? — спросила женщина. Маомао сняла пробку и наклонила бутылочку к женщине, которая вдохнула запах.

— Я думаю, это может быть более эффективным, чем то, что вы используете в настоящее время, — сказала она.

Через мгновение другая женщина сказала:

— Я пойду спросить, — и провела Маомао в здание. Она привела её в другую комнату и предложила ей стул, там была Шенлю, сильная старшая леди. Маомао, очевидно, считалась гостем, ей предложили немного кислого фруктового сока.

— Мы будем очень благодарны за это, — сказала Шенлю. — Но вы уверены, что это нормально? В заднем дворце вообще мало алкоголя, а тем более спиртных напитков.

— У меня есть ещё.

На самом деле, у неё была ещё одна бутылка в сумке, плюс ещё в медицинском кабинете. И если всё это закончится, она может просто приготовить ещё партию.

— Попозже я принесу вам ещё.

— Это очень поможет нам.

Шенлю наклонила голову. Она звучала немного напряжённо, возможно слишком, осознавая, что Маомао является одной из фрейлин Гёкуё.

— Пожалуйста, не обращайте внимания. Я приготовила много. Кстати...

Маомао пыталась звучать как можно более непринужденно, но актерство никогда не было её сильной стороной; она не была уверена, звучит ли она естественно. Всё, что она могла сделать, это попытаться выглядеть спокойной.

— Кажется, все женщины здесь очень талантливы, не так ли?

— С чего вы решили? — спросила Шенлю, немного смущённая. Так что она не совсем справилась с непринуждённостью. Забудь об этом. Маомао продолжала.

— О, это просто то, что обычный срок работы здесь — два года. Но, кажется, женщины в клинике здесь уже дольше...

— Да, все мы старушки, — сказала Шенлю с небольшой улыбкой на губах. Маомао не ответила.

— Вижу, ты не собираешься спорить, — добавила Шенлю.

Женщины приходили в задний дворец в свои подростковые годы, или максимум в двадцать лет, так что Шенлю, безусловно, была здесь как минимум двадцать лет. Возможно, даже больше. И в этом заключалась загадка. Маомао не была уверена, стоит ли задавать вопрос вслух, но глаза Шенлю стали отстранёнными. 

— Мы тоже были молодыми, знаешь ли. Мне было всего десять, когда я пришла сюда.

Маомао ничего не сказала.

— Все женщины дворца были примерно такого же возраста, когда они вступили в службу.

В настоящее время практически никого не набирают на службу в задний дворец в таком юном возрасте. Четырнадцать лет — это примерно самый ранний возраст, на который можно надеяться попасть туда. Но Шенлю и другие женщины в клинике должны были вступить в службу во время правления предыдущего императора.

— И даже сейчас мы не можем уйти, — сказала она.

Клиника изначально была создана женщиной, которая сейчас является вдовствующей императрицей. Маомао даже видела, как она лично ходила в здание. Сначала Маомао предполагала, что Вдовствующая Императрица открыла клинику из сострадания так же, как были запрещены система рабства и кастрация - под эгидой императора, но по настоянию вдовствующей императрицы. Клиника просто появилась первой.

Однако это не так.

— Никто не взял бы нас, даже если бы мы ушли, — заключила Шенлю. В основном, после того как женщина стала спутницей императора, который жил "над облаками", она не могла покинуть задний дворец. Конечно, женщин иногда выдавали замуж за верных слуг или использовали в политических союзах, но даже такие судьбы были доступны только женщинам определённого статуса. В другую эпоху эти женщины могли быть казнены, чтобы сопровождать своего хозяина в следующую жизнь, но положение Маомао было слишком ниже их, чтобы даже определённо сказать, что им, по крайней мере, повезло, раз они избежали этой участи.

«Ах... Теперь я понимаю».

Здесь было затаившееся недовольство заднего дворца. Трудно было винить их, если им сам дворец казался отвратительным, если они презирали тех, кто искал королевского расположений Его Величества в стремлении к своему собственному счастью. Эти женщины были приведены в задний дворец раньше времени, а затем укушены ядовитыми клыками бывшего императора. Из этих двух фактов вытекло то, чтоб они больше никогда не видели мир за стенами этого комплекса. Что это может сделать с сердцем женщины?

Не каждый смог бы выдержать этот опыт, не разрушив его до надежды на обычную жизнь. Шенлю попросила Маомао проверить молодую женщину, которая заболела в Кристальном Павильоне. Маомао была впечатлена проницательностью Шенлю, но было и другое возможное объяснение, обратная сторона тех же фактов: а что, если это была Шенлю, которая научила Син, бывшую главную фрейлину супруги Рифы, делать абортивное средство? Не лично, но косвенно, используя служанку, которая лежала в том кладовом помещении. Это объяснило бы множество вещей, которые беспокоили Маомао.

Служанка, конечно, была одной из тех, кто любит болтать. От неё Шенлю могла узнать всё о разногласиях между Шин и Рифой и, возможно, догадалась о беременности супруги.

"—Вот, оставь это на столе главной придворной дамы. Это для безопасности супруги."

Искренняя служанка послушала Шенлю. Это был список вещей, которые могут быть вредными для супруги. Но, если кто-то с обидой на Рифу увидит этот список, это может служить точной противоположностью предполагаемой цели. Караван случайно оказался в гостях прямо в это время; было бы возможно уладить дело с товарами из списка, если бы кто-то действительно хотел.

И почему у каравана были эти предметы? Один из вариантов:

"На этот раз я хочу духи".

Несколько слов, прошептанных в ухо одного из торговцев, которые посещали несколько раз в год. Поддерживайте эту привычку на протяжении десятилетий, и вы обнаружите, что товары естественным образом начинают отражать то, что вы хотите.

Злоба, хотя и не со смертельным намерением, в ней Маомао видела причину. Именно это позволило ей тлеть так долго, медленно и разрушительно для заднего дворца.

Токсичная пудра для лица была одной из его проявлений. Женщины в клинике, должно быть, знали об этом. Все они не могли быть неграмотными, когда отец Маомао написал свой первый список предостережений. Фактически, здесь, в этой комнате, была книжная полка, что подразумевало, что женщины из клиники иногда занимались изучением.

«Интересно, стоит ли мне настаивать на этом», — подумала Маомао, но быстро отказалась от этой идеи. Частично потому, что у неё не было свидетелей и доказательств и она не хотела делать беспочвенные обвинения; но частично из-за того, что могло произойти с женщинами здесь, если она что-то скажет. Она думала о всех остальных дамах заднего дворца, которые могут быть лишены клиники из-за её слов. Она не хотела этого для них.

Недовольство этих женщин будет только продолжать накапливаться - но это не в ведении Маомао. Максимум, что она могла сделать, — попытаться убедиться в отсутствии вреда для окружающих. Вот и всё. Возможно было лучшее решение, но, если так, Маомао не была достаточно умной, чтобы его придумать.

«Похоже, что нет смысла задерживаться здесь».

Когда Маомао схватила свой пакет из ткани и встала, она взглянула на книжный шкаф. Тот факт, что они могли позволить себе хранить книги, указывал на то, что женщины получали неплохую стипендию. Маомао остановилась перед книжным шкафом, чтобы скрыть вопросы, которые начали возникать у неё.

— Если вам интересны наши книги, не стесняйтесь брать одну, — сказала Шенлю. — Просто не забудьте вернуть её, пожалуйста.

Когда она сказала это, Маомао начала чувствовать, что будет грубо не выбрать что-то. Затем Шенлю добавила:

— Кажется, некоторым людям приходится делать больше, чем просто возвращать то, что они заняли... Иногда мы находим на полке больше книг, чем было раньше. Это самое странное.

— Может быть, они кому-то мешали. Вот такое богатство.

На полке действительно было много неинтересных книг. Довольно много из них было о том, как быть послушной женой - возможно, оставленных здесь женщинами из состоятельных семей, когда их личные комнаты начали казаться тесными.

«Здесь могло быть что-то стоящее для чтения», — подумала Маомао, когда её глаза случайно упали на один толстый том. Она взяла его и открыла, чтобы обнаружить, что у него было уникальное качество среди книг на полке: он был иллюстрированным. Книга такого размера, с таким количеством картинок? Она, должно быть, была очень дорогой.

«Картинки... насекомых, не иначе», — подумала она с ироничной усмешкой. Шисуй была бы в восторге, увидев это. Фактически, она была единственным человеком, о котором Маомао могла подумать, кто посмотрел бы на такую вещь.

Маомао заметила листок бумаги, засунутый между страницами. Она перевернула страницу, посмотрела - и замерла. На ней был изображена бабочка из чужой страны. Великолепная бабочка ночи, с цветом, который парил где-то между бледно-голубым и бледно-зелёным. Фигура, окруженная ими, выглядела бы божественно, как богиня луны. Придя в себя, Маомао вспомнила, что Шисуй видела этих насекомых в какой-то книге. Возможно, это она имела в виду?

— Эту энциклопедию тоже принёс кто-то? — спросила она.

— О, это? Да, она осталась здесь... Полагаю, около месяца назад.

Около месяца назад. Прошло много времени после того, как послы ушли, их пир закончился. Если книга не была здесь до этого, то наиболее естественно предположить, что Шисуй её принесла.

«Я не уверена, что это то, чем должна владеть среднестатистическая служанка».

И такая массивная книга никогда не попала бы в руки крестьянки. Так кем же была Шисуй? Дочь особенно богатой купеческой семьи? Тогда Маомао вспомнила о записной книжке, в которой Шисуй рисовала насекомых. Она использовала обратную сторону бумаги, которой обертывали закуски, но даже так, получить большое её количество здесь, в заднем дворце, быть не легко.

Она не только имела доступ к бумаге, но и умела читать и писать. Маомао не могла поверить, что такой человек ограничился статусом простой прачки. (Хорошо, может быть, личность Шисуй её задерживала; это имело смысл.) Но тогда...

Мысли Маомао прервались, когда дверь в комнату захлопнулась. Там стоял евнух.

— Шенлю.

Его голос был удивительно высоким для мужчины.

— Тебе лучше быть осторожной.

И в то же время удивительно низким для женщины. В дверях стоял красивый новичок с миндалевидными глазами, который заставлял голодных женщин заднего дворца визжать и кричать. Он казался немного низким для мужчины, но немного высоким для женщины. То же самое можно было сказать и о его щеках, они были немного мягкими для мужчины, но слишком острыми для женщины. Его левая рука слабо висела у его бока, хотя Маомао подумала, что заметила, как его пальцы дрожат.

«Какая у него история?» — задалась вопросом она.

Предположим, что кто-то использовал чёрную краску для бровей, чтобы нарисовать красивые брови на его лице. Добавьте немного помады, а на его выражение - оставьте кислый вид таким же, каким он был. Оденьте его в неприметный наряд служанки.

И мертвая женщина, Суйрей, стояла бы там.

Даже Маомао, которая никогда не была хороша в запоминании лиц, помнила Суйрей. Женщина была слишком яркой, чтобы забыть.

— Я поняла это более или менее из того, что вы сказали.

Шенлю смотрел на Маомао широко раскрытыми глазами.

— Полагаю, я должна поблагодарить тебя. Ты помешала мне стать трупом.

Её совершенно безэмоциональный тон делал её ещё менее женственной. Суйрей закрыла дверь, и теперь в комнате остались только они трое. Там было окно, но оно было решётчатым, и через него было невозможно сбежать.

«Может быть, мне стоит закричать?»

Несколько иголок, однако, блестели в руке Суйрей, вероятно, покрытые каким-то ядом.

«Хотя мне и любопытна, чем они покрыты...»

Даже Маомао понимала, что сейчас не время для этого. Она не могла уделить даже мгновение, чтобы узнать, какие симптомы вызывают эти яды.

Маомао отступила на шаг, затем ещё один, когда Суйрей приближалась к ней. Затем её пятки уперлись в стену.

«Хорошо, что делать теперь?»

У неё был сверток с бутылками спирта и полынью. Она могла выбросить спирт в глаза Суйрей и попытаться воспользоваться отвлечением, чтобы сбежать, но она не знала, поможет ли это. Кроме того, у неё было так много вопросов: почему Суйрей находится здесь под прикрытием, чего она добивается.

Маомао могла показаться в смертельном невыгодном положении, но это не так:

— Если ты убьешь меня здесь и сейчас, они найдут меня, и тебя, немедленно.

В конце концов, она была дегустатором Супруги Гёкуё в отличие от многих дворцовых женщин, её скоро и сильно будут искать. И её старик знал её достаточно хорошо, чтобы догадаться, куда она ушла и что она сделала после ухода из медицинского кабинета. Он и все, кто с ним, прибудут в школу достаточно быстро. Настоящий вопрос заключался в том, поймёт ли кто-нибудь, что она пошла в клинику после этого.

— Я бы хотела сделать это тихо, если возможно.

Возможно, это мужской костюм придавал голосу Суйрей его жёсткий оттенок; никто другой бы не понял, что она женщина. Но тогда была эта левая рука, дрожащая.

— Это последствие воскрешающего препарата? — спросила Маомао. В конце концов, препарат, по сути, убивал пользователя. Даже если её тело потом возвращалось к жизни, оно могло не оживиться в своём первоначальном состоянии. Суйрей, должно быть, знала об этом - но она всё равно использовала препарат, намереваясь перехитрить самого Императора.

— И что с того? — сказала Суйрей.

Она всё ещё держала иглы. Они ей почти не понадобились; она и Шенлю вместе легко могли подавить физически слабую Маомао.

— В любом случае, у нас есть более важные вещи, о которых нужно поговорить. Сделка.

— Какая именно? — сердце Маомао билось в ушах, и она была пропитана нервным потом, но её голос всё ещё звучал безразлично — это могло быть проклятием или, в такие моменты, благословением. Она внимательно наблюдала за другими женщинами, чтобы увидеть, что они сделают, пытаясь думать на шаг вперёд. Пытаясь представить себе путь отсюда.

— Очевидно, ты надеешься придумать план побега, но я бы посоветовала тебе ничего не пытаться.

С этим Суйрей медленно снова открыла дверь. Первое, что увидела Маомао, была бледная рука. Суйрей схватила её и затащила в комнату. Она принадлежала высокой женщине дворца, высокой, но поразительно девичьей.

— Прости, Маомао...

Это была Шисуй. Суйрей обняла её здоровой рукой за шею и держала иглы дрожащей левой рукой. Шисуй, очевидно, испытывала острую боль - и теперь она была заложником. Маомао могла только стиснуть зубы.

— Попробуй, если тебе всё равно, что с ней случится, — сказала Суйрей. Она звучала как злодейка в какой-то популярной сценической драме. Маомао сжала кулаки так сильно, что почувствовала, как её ногти вгрызаются в ладони. Если бы только она могла решить это с помощью этих же кулаков - как просто было бы.

Вместо этого она спросила:

— Чего ты хочешь?

— Ты уйдёшь отсюда вместе со мной.

— И ты думаешь, что мы выберемся отсюда живыми?

Она могла бы попробовать использовать Маомао в качестве щита, но это не слишком помогло бы. И это заставило Маомао задуматься, почему Суйрей столько старалась замаскироваться, чтобы проникнуть сюда, если её единственное намерение было просто выйти обратно.

Суйрей, с лицом, неподвижным как у куклы, кивнула.

— Да, я так думаю. И мы выберемся.

Затем она добавила:

— Ты пойдёшь со мной.

Маомао нахмурилась. Думала ли она, что заложник ей пригодится? Никто не избежит наказания за покидание заднего дворца. Особенно не Суйрей, которая уже солгала, проникнув сюда под прикрытием. Маомао была почти разочарована: она не думала, что Суйрей настолько поверхностная мыслительница.

В этот момент, однако, уголки губ Суйрей искривились в ухмылке.

— Ты не интересуешься, как сделать препарат воскрешения?

Сердце Маомао забилось ещё сильнее.

«Чертовски грязный трюк».

Теперь она была уверена — Суйрей не та женщина, с которой можно шутить.