Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Мужчина и женщина играют в игру

Глава 18: Мужчина и женщина играют в игру

— Ты не пойдешь домой с господином Луоменом? — спросил Джинши у Маомао. Она осталась и кипятила воду.

— Вы выглядите ужасно бледным, господин Джинши. Сколько дней прошло с тех пор, как вы в последний раз как следует выспались?

Вопрос на вопрос. Она добавила в воду несколько трав, которые должны были помочь ему уснуть, и передала ему чашку. Лахан ушёл с Луоменом, а Басен отправился провожать их обоих.

— Я сплю каждую ночь, — ответил Джинши.

— Давайте зададим другой вопрос. Сколько часов в общей сложности вы спали за последние несколько дней?

Джинши начал считать на пальцах. Вряд ли у него получится пересчитать всю руку. Он нахмурился и отпил чай.

— Завтра рано утром? — спросила она.

— Нет, пока всё относительно спокойно. На самом деле сегодня первый день, когда я смог вернуться в свой дворец за последнее время.

Значит, он действительно много работал.

— Госпожа Суйрэн, должно быть, беспокоится о вас.

— А ты нет? — спросил Джинши, не отрываясь от чашки. Он расстегнул на груди халат, заставив Маомао оглядеться в поисках одежды для сна. Суйрэн вошла как раз в этот момент, но не успела она вручить Маомао комплект ночной одежды, как снова вышла.

«Хочет, чтобы я помогла ему переодеться, да?»

Она уже делала это раньше, когда служила в резиденции Джинши, но ей это никогда не нравилось. Откровенно говоря, Маомао считала, что он может сам одеваться, в то время как Джинши придерживался фундаментального убеждения, что ему нужно во всём помогать. Они никогда не встретятся. Однако, когда дело дошло до дела, один из них оказался гораздо выше по статусу, чем другой, и Маомао пришлось уступить.

Она надела на него одежду для сна почти в тот же момент, когда он отправил плащ на землю. Она накинула пояс на его талию и завязала его, а затем собрала одежду с пола.

— Вы заставляете Эньен делать это для вас? —  ворчала она.

— Нет, не заставляю.

— Но вы заставляете её завязывать вам волосы.

Маомао считала это неотъемлемой частью помощи в его изменении.

— Да, но всегда под присмотром Суйрэн.

— Всегда?

— Чтобы предотвратить возможность быстрого удара сзади.

— Она..., — начала было говорить Маомао, но остановилась. В состоянии крайней степени лишения Яо невозможно предугадать, что может сделать Эньен.

— Суйрэн может быть слишком заботливой. Она никогда не оставляла нас одних в комнате.

Однако Джинши и Маомао оказались именно в такой ситуации. Маомао ничего не ответила.

— Суйрэн очень высокого мнения о тебе, — сказал Джинши.

— Это не моя вина.

То, что Суйрэн высоко ценит её, не сулило Маомао никаких выгод. Она даже не могла придумать, что хорошего можно из этого извлечь. Она взяла пустую чайную чашку и собралась уходить, но Джинши поймал её за запястье.

— Ты всегда пытаешься вывести меня из себя, — сказал он.

— Не могу понять, что вы имеете в виду, господин.

Оставаться в этой комнате было опасно. Она хотела уйти, пока есть возможность, но он не отпускал её.

— Суйрэн очень хочет, чтобы я взял себе супругу, — сказал он.

— Она утверждает, что так у меня будет меньше работы.

— Уверена, она права.

Маомао старалась вести себя так, будто этот вопрос её не касается. Однако Джинши это только раззадорило.

— Ты знаешь, что я хочу сказать. Как ты можешь вести себя так безразлично? Неужели ты так отчаянно хочешь избежать меня?

— Д-

Она закрыла рот рукой, но было уже поздно.

— Ты собиралась сказать "да"?

— Не обращайте внимания, господин.

Джинши бросил на неё взгляд. Под глазами у него появились темные мешки.

«Ему следует перестать тратить на меня время и немного поспать».

Он был явно измотан, и ей хотелось бы приказать ему лечь спать. Но Джинши продолжал говорить.

— Я понимаю, почему господин Луомен всё время выглядит таким измученным. Я практически даже могу понять, что чувствует наш почтенный стратег!

У Маомао зазвенело в ушах. Джинши устал, и она это знала. Ему негде было выплеснуть своё разочарование, а разочарований у него было великое множество, и вдобавок он страдал от недосыпа. В любое другое время он мог бы быть более осторожным. Может быть, знал бы, что не стоит говорить то, что он сказал. И всё же он это сказал.

Как ни странно, больше всего Маомао расстроило не упоминание о стратеге. В её сознании постоянно звучало имя Луомена. Сегодня у неё было редчайшее событие — разногласия с отцом. Джинши воспользовался этим.

Возможно, не он один устал. Маомао и сама не очень-то хорошо спала. И наконец она взорвалась.

— Вы постоянно твердите мне, что я должна пользоваться своими словами, господин Джинши, но разве вы в состоянии критиковать? Всё, что вы мне говорите, всё, что вы делаете, как будто рассчитано на то, чтобы избавить вас от необходимости говорить то, что вы имеете в виду! Чтобы я сама догадалась! Знаете, вы мне кого-то напоминаете. Вы ведёте себя точно так же, как мужчина, который постоянно заходил в наш бордель. Он был влюблен в одну из девушек, но никогда не мог просто сказать об этом. Он считал, что это должно быть очевидно по тому, как он себя ведёт. Он был настолько уверен, что у него всё хорошо с этой женщиной, что ни разу не послал ей даже письма. Я помню, как тоскливо он выглядел, когда кто-то другой налетел и увел её! После этого он продолжал приходить в бордель, чтобы напиться и похныкать перед дамами. На мой взгляд, он мог бы избежать всех этих душевных терзаний, если бы сказал женщине о своих чувствах. Ясно и недвусмысленно, чтобы она знала, в каком положении они находятся. Это самое меньшее, что он мог сделать!

Всё вылилось потоком. Ей показалось, что она произнесла всё это на одном дыхании.

«Странно, слышать столько слов из своего собственного рта».

Она была ошеломлена. Джинши был поражен не меньше, но вскоре шок покинул его лицо, сменившись чем-то другим. Он поднялся с кровати и уставился на Маомао.

— Черт. Теперь я сделала это.

Она высказала ему свои мысли, а он собирался вернуть их ей.

— Значит, я должен быть ясен, да? Недвусмысленно? Я должен сказать, что я имею в виду? Если я так сделаю, ты действительно будешь меня слушать? Это то, что ты мне говоришь? Я буду держать тебя за это! Прямо сейчас. Я скажу всё. Не затыкай уши — слушай меня!

Он схватил её за руки, когда она пыталась засунуть пальцы в уши.

Он перевёл дыхание. Он смотрел на Маомао, но почему-то выглядел почти смущенным.

Наконец ему удалось:

— Теперь слушай меня, т— то есть Маомао! Слушай внимательно! Я собираюсь сделать тебя своей женой!

Он сказал это. Он действительно это сказал. Для неё это прозвучало как смертный приговор. Вся его расплывчатость, вся его двусмысленность на самом деле была проявлением доброты по отношению к Маомао. Для её социального положения слова, сказанные однажды, были равносильны приказу. Она не могла сопротивляться, не могла противоречить его желаниям.

Джинши покраснел, а Маомао совсем побледнела.

— Жаль, что здесь нет бессмертного, способного повернуть время вспять,  — пробормотала она.

— Ты говоришь свои внутренние мысли, — огрызнулся Джинши. Он не мог заставить себя встретиться с ней взглядом, но при этом не отпускал её запястья. Между ними возникло чувство глубокого дискомфорта. В конце концов он вздохнул.

— Как бы то ни было, ты права: при нынешнем положении вещей сделать тебя моей женой может только навредить тебе. А этого никто из нас не хочет.

Он сделал глоток из кувшина, стоявшего у кровати, пытаясь сбить напряжение.

— Ради тебя я устраню все препятствия, которые разлучат нас. Однажды. Просто знай это.

С этими словами Джинши зарылся под одеяло.

— Я не позволю тому, чего ты боишься, сбыться. Клянусь.

Вскоре она услышала его ровное дыхание во сне.

«Чего я боюсь...»

Маомао представила императрицу Гёкуё.

«Вряд ли мастер Джинши знает».

Она не думала, что ему известен секрет его собственного рождения.

«А что же императрица Гёкуё? Знает ли она?»

И что Император хотел от Джинши? А что насчет А-Дуо?

«Слишком много знать нехорошо».

Узнав правду, Джинши попытается найти способ угодить Маомао? Не только она была обеспокоена. Сможет ли он придумать такие обстоятельства, чтобы все вокруг замолчали?

«Нет... Даже он не мог этого сделать».

Создать ситуацию, которая устраивала бы всех, было сложно, если не сказать невозможно, и это становилось тем сложнее, чем выше ты поднимался по социальной лестнице.

Маомао покачала головой и собралась выйти из комнаты. В дверях она столкнулась с Суйрэн, которая улыбалась и по какой-то необъяснимой причине показывала ей большой палец вверх. Маомао только и могла, что смотреть на старуху, когда та проходила мимо.