Онлайн чтение книги Жена - превыше всего The Wife is First
Глава 32 - Проверка

- Цзин Чэнь попал в засаду на границе с Юго-Западным государством, - Император Хун Чжэн поднял секретное послание, лежавшее у него на столе, внимательно следя за Цзин Шао.

- Второй императорский брат, он... он ранен? - потрясённо спросил Цзин Шао. Лишь увидев, что Император Хун Чжэн выглядит спокойным и безмятежным, он понял, что его брат не должен был столкнуться с чем-то опасным для жизни, и немного успокоился.

Император Хун Чжэн отвёл взгляд, затем передал ему письмо, которое держал в руке:

- Сам посмотри.

Цзин Шао быстро развернул тонкий листок бумаги, пробежав глазами по обычным приветствиям, и с тревогой стал искать слова, указывающие на то, что его брат в безопасности.

... К счастью, охранники Третьего принца, рискуя своей жизнью, защитили меня, этот принц не получил серьёзных ранений и вернётся в столицу через несколько дней». Увидев эту строчку, Цзин Шао облегчённо выдохнул и перечитал всё с самого начала, прежде чем вернуть письмо своему Отцу-Императору.

В послании по большей части говорилось о том, что ситуация уже прояснилась, о самой же засаде было написано всего несколько слов. Но, зная характер Цзин Чэня, можно было предположить, что нападение было чрезвычайно вероломным. Цзин Шао медленно стиснул кулаки. Если это были люди, посланные Королём Юго-Запада, то, не достигнув своей цели с первой попытки, они непременно предпримут новую. Территория Юго-Западного вассального государства располагалась в трёх тысячах ли от столицы, и он не знал, какие скрытые опасности будут подстерегать его брата на обратном пути. Пока он размышлял над этим, различные мысли, одна страшнее другой, бешено мельтешили в его в голове.

- Отец-Император, путь в три тысячи ли долог, а горы высоки. Этот принц осмелится попросить Отца-Императора дозволить ему взять отряд солдат и лошадей и выдвинуться навстречу Второму императорскому брату, - твёрдо сказал Цзин Шао, опустившись на колени.

- Цзин Чэнь уже сказал, что никаких проблем нет, поднимись, - Император откинулся на спинку трона, взял со стола петиции и начал их читать.

- Отец-Император! - Цзин Шао отказался вставать. Даже если оставить в стороне Короля Юго-Запада, который никогда не делал ничего наполовину, в этом деле мог быть замешан и кто-то другой, действующий исподтишка, решив сделать Юго-Западного государя козлом отпущения. 　　　

Долгое время спустя Император Хун Чжэн взглянул на Цзин Шао, всё ещё стоявшего на коленях, и беспомощно вздохнул:

- Чжэнь уже послал людей.

Только услышав это, Цзин Шао почувствовал облегчение. Пятьдесят солдат, которых он послал для охраны своего брата, наверняка всё ещё следовали за ним, и после произошедшего нападения они, несомненно, обнаружат себя. Кроме того, были ещё отряды, посланные Отцом-Императором, так что, если только кто-нибудь не отважится в открытую преследовать и напасть на отряд Второго принца, его брат больше не встретит никакой опасности на своём пути.

Цзин Шао покинул императорский кабинет и тут же столкнулся с Ань Сянем, старшим евнухом Императора Хун Чжэна, которого сопровождал маленький евнух, держащий в руках поднос с чаем. Они только что вышли из чайной комнаты и, увидев Цзин Шао, быстро поклонились ему в знак приветствия.

- Евнух Ань, - вежливо улыбнулся Цзин Шао, - столько лет прошло, а ты до сих пор любишь делать всё сам.

- Нельзя допускать ни малейшего пренебрежения, когда дело касается ежедневных приёмов пищи Императора. Этот слуга не может положиться на беспечных и суетливых детей, так что приходится присматривать за всем лично. Прошу прощения у Вашего Высочества за то, что позволил Вам увидеть нечто столь неприглядное, - возможно, виной тому были бесконечные тревоги, но Ань Сянь был не таким толстым, как обычные старые евнухи, а его походка до сих пор была уверенной и энергичной.

Вокруг Императорского кабинета было много ушей и глаз. Вести дружескую беседу в таких обстоятельствах было весьма непросто, поэтому Цзин Шао обменялся с главным евнухом лишь парой вежливых фраз и ушёл.

- Ему почти двадцать лет, он превосходно командует войсками и поле боя для него - что дом родной, однако во всех остальных вопросах он несведущ и наивен, точно младенец, - пожаловался Император Хун Чжэн, отпив глоток чая, заваренного Ань Сянем.

Ань Сянь всмотрелся в выражение лица своего государя и улыбнулся:

- Разве Вашему Величеству не по душе его честная натура?

Император поставил свою чашку на стол, его губы растянулись в лёгкой усмешке:

- Он действительно очень преданный ребёнок, - он не сказал Цзин Шао, что убийцы, не сумевшие выполнить свою задачу, покончили с собой, не оставив им никаких улик. Если бы сегодня Цзин Шао первым делом спросил о том, кто был виновником покушения, это навело бы Императора на мысль, что совесть принца нечиста. К счастью, его сын не подвёл его. Несмотря на то, что он обладал взрывным темпераментом и часто вёл себя как ребёнок, по крайней мере, он никогда не пытался причинить вред своим братьям.

Когда Цзин Шао покидал дворец, он заметил две кареты, направляющиеся к боковым воротам. Предположив, что это кто-нибудь из благородных дам, он не обратил на экипажи особого внимания, вскочил на Сяо Хэя и вернулся в свою резиденцию.

Кареты же эти принадлежали семьям Великого Маркиза Севера и Герцога Мао.

- Цюань-Цзы давеча был невежлив и ударил вашего наследника, смею поинтересоваться, стало ли молодому господину Му лучше? - с улыбкой пропела Герцогиня Мао, однако вопреки вежливым словам, на её лице не было ни следа сожаления.

- Это случилось несколько дней назад, может ли быть такое, что до Герцогини новости доходят с опозданием? - Великая Маркиза смерила её ледяным взглядом. Наследник Герцога Мао избил Му Линбао, такую обиду не загладить парой слов, прошло уже несколько дней, а семья Герцога Мао не послала даже слугу нанести им визит, тем самым показывая, что они ни во что не ставят поместье Великого Маркиза Севера и его обитателей.

Едва встретившись, две женщины тут же обменялись колкостями, ни одна из них не желала уступать. Тем временем две молодые леди, стоявшие позади них, украдкой оценивали друг друга. Присланные Императрицей дворцовые служанки могли лишь отвести взгляд и помалкивать.

Цзин Шао вернулся в свою резиденцию ещё до полудня. Как только он переступил порог Восточного двора, запыхавшийся До Фу приветствовал его с кривой улыбкой:

- Ваше Высочество, с тех пор, как Вы ушли, Ванфэй ещё не вставал, этот слуга не смел беспокоить его.

Цзин Шао взглянул на его пухлое лицо, сморщившееся ещё сильнее, чем обычно, и рассмеялся:

- Разве не ты раньше заботился обо всех вопросах поместья? Кого ты пытаешься обмануть таким нарочито-уставшим видом?

- Вашему Высочеству не понять, Ванфэй управляет внутренними делами поместья железной рукой, количество задач, которые надо выполнять ежедневно, увеличилось в разы. От простого взгляда на бухгалтерскую книгу у этого слуги начинается мигрень, - До Фу искренне восхищался Ванфэй, в бухгалтерской книге каждый день появлялось огромное количество записей, однако, вопреки ожиданиям, никакой путаницы не было, наоборот - всё было чётко разделено. Если и возникала какая-то проблема, её можно было заметить с первого взгляда. Теперь никто из слуг не отважился бы на обман или подделку записей, и когда возникало несоответствие, даже самое незначительное, с ним быстро разбирались. Сегодня До Фу пришлось всё утро заниматься этими делами, и к настоящему моменту несчастному управляющему казалось, что его голова вот-вот взорвётся.

- Ты просто обленился, бери пример с Ань Сяна. Он старший Императорский евнух, но разве у него такое пухлое тело, как у тебя? - к концу этой фразы Цзин Шао уже дошёл до дверей спальни. Махнув рукой, он прервал До Фу, который хотел было продолжить жаловаться, и, тихонько приоткрыв дверь, вошёл в комнату.

Окна в спальне были закрыты, отчего здесь было намного темнее, чем во внешней комнате. Светло-голубой занавес был опущен, не позволяя разглядеть красавца, лежавшего в постели.

Цзин Шао снял официальные одежды и медленно приподнял занавес. Мужчина на кровати всё ещё мирно спал, положив одну руку поверх парчового одеяла, отчего обнажилась половина его плеча. На светлой коже остались маленькие красные отметины, выглядевшие особенно притягательно. Забравшись на кровать, Цзин Шао убрал руку супруга обратно под одеяло и лёг рядом, после чего притянул мужчину в свои объятия и начал покрывать поцелуями его лицо.

Му Ханьчжан наморщил лоб и медленно приоткрыл затуманенные глаза:

- Ты вернулся... - его тихий голос был слегка гнусавым, что в сочетании с его сонным видом создавало очень милый образ.

Цзин Шао снова поцеловал всё ещё припухшие губы и покрепче обнял супруга:

- Всё ещё чувствуешь дискомфорт?

Му Ханьчжан постепенно проснулся, слабость, которую он ощущал ранее в своём теле, теперь уже прошла, но его поясница и бёдра до сих пор побаливали. Он посмотрел на мужчину, державшего его в своих объятиях, и прислонился лбом к его плечу, пытаясь отыскать удобное положение:

- Спина всё ещё немного болит.

Цзин Шао поразился, Цзюнь Цин... хочет, чтобы его побаловали? С большим трудом переварив этот факт, мужчина тут же немного приподнялся, чтобы позволить своему Ванфэй облокотиться на его грудь, и начал массировать его талию через одеяло.

Большие крепкие руки разминали его поясницу, прикладывая ровно столько силы, сколько было нужно, отчего ноющая боль вскоре утихла. Му Ханьчжан невольно сощурился от удовольствия, и, убедившись, что Цзин Шао не видит выражения его лица, слегка растянул уголки губ в улыбке.

- На брата напали убийцы, - Цзин Шао рассказал Му Ханьчжану о том, что услышал сегодня во дворце, - как ты думаешь, могло ли это быть делом рук Короля Юго-Запада?

Му Ханьчжан нахмурился и некоторое время молчал.

- Нет, - наконец ответил он.

- Почему нет? - по пути домой Цзин Шао тщательно перебирал свои воспоминания о том, что происходило в этот временной промежуток в его предыдущей жизни. Хоть он в то время находился в районе Юньнани и Тибета и сражался с южными варварами, до него всё же доходили новости обо всех крупных событиях, происходивших при дворе. Однако он ничего не слышал о покушении на Императорского посланника.

- В похищении дани есть что-то подозрительное. Причина, по которой правитель Юго-Запада не сохранил это в секрете, а тут же проинформировал об этом Императорский двор, заключается в том, что он давно уже был осведомлён о ситуации в Юнань-Тибетском районе, - взгляд Му Ханьчжана был сосредоточенным, он продолжил объяснение: - Его цель - просто уменьшить размер дани, а не начать войну.

Руки Цзин Шао, которые разминали и массировали поясницу супруга, остановились. После того, как он ещё раз мысленно пробежался по всем недавним событиям, его вдруг озарило. Поскольку Юго-Западное вассальное государство находится недалеко от Юньнани и Тибета, Король Юго-Запада лучше всех понимал, какую угрозу представлял собой мятеж южных варваров. Он рассчитал, что, когда Императорский двор решит атаковать варваров, ему, вероятно, прикажут выделить свои войска для подавления беспорядков. Не желая оставаться в убытке, Юго-Западный Король первым делом нашёл повод, чтобы потребовать уменьшения ежегодной дани. Если бы Императорский двор приказал ему послать войска, он мог бы выдвинуть этот вопрос в качестве условия для помощи. В случае же, если бы от него не потребовали подкрепления, он бы просто выслал недостающую часть дани.

Если эти убийцы были подосланы не Королём Юго-Запада, а его единокровными братьями, которым захотелось половить рыбку в мутной воде [1], то дело значительно упрощалось. Стоит Второму принцу покинуть Юго-Запад, и они не посмеют больше ничего предпринять, поскольку им не на кого будет свалить вину. Однако...

[1] Ловить рыбу в мутной воде = воспользоваться кризисной ситуацией, чтобы получить выгоду.

Если уж Цзюнь Цин смог понять это, то Отец-Император и подавно видел всю ситуацию насквозь. И самого Цзин Шао сегодня неожиданно вызвали в Императорский кабинет... Размышляя об этом, принц невольно покрылся холодным потом. Да ведь Отец-Император испытывал его!

Когда Му Ханьчжан увидел его застывшую, кривую улыбку, он невольно почувствовал боль в сердце и поспешил успокоить супруга:

- По поводу того, что вы обсуждали сегодня, Отец-Император определённо не будет сомневаться в тебе.

Цзин Шао склонил голову и посмотрел на человека в своих объятиях, который встретил его взгляд своим, полным беспокойства. Цзин Шао наклонился ближе и поцеловал эти прекрасные глаза.

- Не переживай, со мной всё в порядке, - если уж быть честным, то Отца-Императора было бы правильнее называть Императором-Отцом. Независимо от обстоятельств, этот человек всегда будет в первую очередь Императором, и только потом уже - отцом! Пережив столько страданий и вынеся столько потерь в своей прошлой жизни, Цзин Шао сполна осознал этот факт.

На следующий день поместье Великого Маркиза Севера прислало им в подарок мускусную дыню с северо-запада.

- Весьма странно, что Великий Маркиз вдруг ни с того ни с сего прислал нам такой гостинец, - Цзин Шао взял кусочек уже нарезанного лакомства. Дыни, выращиваемые на северо-западе, созревали рано и были крупнее тех, что росли на центральных равнинах, да и на вкус были очень сладкими. Войска, принадлежавшие Великому Маркизу Севера, были расквартированы на северо-западе, так что он купил там много земли, пригодной для выращивания дынь и фруктов.

- Я услышал от слуг, принёсших дыню, что с тех пор, как достопочтенная матушка вернулась из дворца, с её лица не сходила улыбка, - Му Ханьчжан протянул супругу бамбуковую шпажку. Когда он упомянул свою «достопочтенную матушку» [2], в его голосе невольно отразилась капелька горечи и беспомощности.

[2] Здесь имеется в виду не родная мать Му Ханьчжана, а официальная жена его отца, Мадам Ду.

Императрица подарила юной леди семьи Му пару браслетов из жадеита, а юной леди из семьи Герцога Мао достался лишь вышитый кошелёк. Это обстоятельство убедило Мадам Ду, что позиция Ванфэй Четвёртого принца с большой долей вероятности достанется её дочери. Так уж совпало, что вчера с Северо-Запада доставили мускусные дыни, так что Мадам Ду, пребывая в прекрасном расположении духа, распорядилась послать несколько штук в поместье Принца Чэна.

- Откуда ты узнал все эти подробности? - Цзин Шао заметил осуждающий взгляд, которым Ванфэй одарил его перепачканные липким соком пальцы, и послушно вытер руки, прежде чем взять протянутую ему бамбуковую шпажку.

- Учитывая, насколько быстрый язык у Третьей тётушки, боюсь, в доме Великого Маркиза Севера уже не осталось тех, кто не знал бы об этом, - вздохнул Му Ханьчжан. Слуги, принёсшие дыню, были старыми знакомыми Лань Тин. Встретившись после долгой разлуки, они тут же выболтали всё, что им было известно об этом деле. Если так пойдёт и дальше, следовало опасаться, что не пройдёт и трёх дней, как по столице расползётся слух, что юная леди семьи Му в скором времени станет Ванфэй Четвёртого принца.

- Твоя Третья тётя - настоящая героиня. В следующий раз, когда нам нужно будет распустить слух о Цзин Юе, давай просто воспользуемся её помощью! - Цзин Шао не смог удержаться от смеха. Эта Третья мадам, должно быть, затаила какую-то обиду на Великую Маркизу.

- Опять говоришь ерунду, - беспомощно покачал головой Му Ханьчжан. Однако, если подумать, действия Третьей тётушки действительно выглядели преднамеренными. Если бы Му Сучжи уже была помолвлена с Четвёртым принцем, тогда эти слухи не причинили бы особого вреда, в самом худшем случае люди бы просто сочли, что Великая Маркиза Севера любит хвастаться; но если Му Сучжи не станет Ванфэй Четвёртого принца, Мадам Ду опозорится на всю столицу!