Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 39

После слов Цинь И, брови Тан Синь И подскочили, что наследный принц имел в виду?

Хоть Тан Синь И и был поражен, но его лицо оставалось спокойным. Через несколько мгновений к нему вернулось здравомыслие, и он наконец смог спокойно обдумать обстоятельства, связанные с этим делом. Когда наследный принц покидал столицу, он ехал по дороге, ведущей на север от горы, и прибыл прямо в Датун, и никогда не был в Тайюане, не говоря уже о встрече с барышней резиденции маркиза Чан Син. Теоретически, наследный принц не встречался с барышней Чу, тогда эти слова, не могут быть восприняты буквально…

Цинь И заметил, склонившего голову Тан Синь И – непонятно, о чем рассуждал и даже не смел поднять на него глаза. Цинь И было лень говорить, и он сразу протянул руку: 

— Дай мне его.

Даже не задавая вопросов, Тан Синь И сразу же передал приглашение маркиза Чан Син в руки наследного принца.

Легким движением пальцев Цинь И сорвал лаковую печать. Его пальцы сжимали большое красное приглашение и поворачивали его вверх и вниз, показывая длинные, тонкие, костлявые пальцы на фоне свечения.

Цинь И без какой-либо причины почувствовал, что приглашение было безвкусным и грубым, он холодно обмахнулся приглашением, его темные глаза постепенно переместились вниз и, наконец, увидели слова на большом красном приглашении.

Это счастье быть благословенным Бинь Юй, и связать узы... моей дочери Чу и старшего сына семьи Чжао, дабы связать узы двух семей...

Моей дочери Чу? Цинь И поднял брови: дочь маркиза Чан Син - это не Чу Цзинь Яо? У него сложилось впечатление, что у Чу Цзинь Яо не было Ди-сестры... Подождите, у Чу Цзинь Яо, кажется, есть сестра.

(П.п. Цинь И просто забыл, у Чу Цзин помимо Цзинь Яо есть еще одна Ди-дочь)

Цинь И был ошеломлен на мгновение и еще раз просмотрел имя на приглашении, остановившись на имени жениха. Лицо Тан Синь И было невыразительным, но его глаза были прикованы к Цинь И. Сначала он увидел, как наследный принц равнодушно и надменно изучает приглашение, затем внезапно передумал, и решил прочитать слова на приглашении, и, наконец, он подпер кончиками пальцев брови и, казалось, слегка беспомощно прищурился.

Тан Синь И, наконец, заговорил: 

— Ваше Высочество, видите ли...

— Отзови его, у меня нет никаких дел с резиденцией маркиза Чан Син, и мне нет необходимости следить за церемонией свадьбы их семьи.

 — Да.

Тан Синь И должен был отступить, но сегодня он впервые стоял на месте и спросил, казалось бы, непринужденно: 

— Ваше Величество, что Вы имели в виду только недавно?

Цинь И поднял голову, его остекленевшие глаза лишь слегка подметили взгляд Тан Синь И: 

— Ты расспрашиваешь меня?

— Не смею, - Тан Синь И склонил голову и с поклоном отступил назад: – Этот слуга передаст указ, слуга удаляется.

Тан Синь И был уже на полпути, но вдруг услышал: 

— Стой.

— Каков приказ Вашего Высочества?

— Все-таки свадьбы и похороны – это большие события, так что иди в хранилище, приготовь подарки и пусть их пришлют.

Тан Синь И был ошеломлен, и его губы шевелились, желая спросить, почему. Но в глубине души он не посмел позволить наследному принцу сказать это снова. Тан Синь И опустил голову и ответил приглушенным голосом: 

— Да.

Цинь И перевел взгляд на свои официальные обязанности, а через мгновение, мягко приподняв одну бровь, спросил:

— Почему ты все еще стоишь?

— Ваше Высочество, Вы только что оправились от серьезного ранения, и генерал хочет, чтобы Вы отправились в Тайюань для восстановления здоровья на несколько дней, и губернатор Тайюаня сделал все приготовления. Ваше Высочество, граница очень ветреная и песчаная, а у мечей нет глаз, поэтому оставаться здесь – не долгосрочное решение. Вы только несколько дней назад очнулись после того, как Вас подставил предатель, почему бы Вам не отправиться в Тайюань, чтобы избежать злых духов?

Услышав это, Цинь И только поджал губы и улыбнулся: 

— Я по крайней мере наследный принц, если там действительно есть такие злые духи и даже я должен избегать их, то какой смысл вести войну? Почему бы нам просто не разойтись и не пойти каждый своей дорогой?

— Этот слуга не посмеет, - Тан Синь И поспешно поклонился в знак извинения.

Цинь И подождал некоторое время, прежде чем заговорить: 

— Вставай. Я не хочу выяснять, кто послал тебя доставить сообщение, но Тан Синь И, помни, я – наследный принц.

Сын Неба охраняет ворота страны, правитель умирает за страну. С тех пор как он пришел на границу, чтобы выставить гарнизон против врага, он никогда не отступит ни на полшага. Прятаться за городскими стенами, как бесхребетный трус, смотреть, как умирают солдаты на передовой, пока он прячется в городе и развлекается - такое мог сделать его отец, но он, Цинь И, не мог этого сделать.

Когда Тан Синь И увидел, как Цинь И неожиданно использовал титул Наследного Принца, холодный пот потек по его лбу. Он знал, что уговорить наследного принца выздороветь уже невозможно, поэтому не посмел больше упоминать об этом и поспешно удалился, согнувшись в пояснице.

После ухода Тан Синь И в комнату вернулся мир. Цинь И сидел тихо, долго не поднимая кисть, чтобы продолжить свое дело.

Конечно, Цинь И знал, что Тан Синь И было поручено генералом Датуна и губернатором Тайюаня упомянуть об этом сегодня. Пришло время испытать его.

Чу Цзинь Яо была в Тайюане, у Цинь И все еще свежо в памяти, как в последний момент, перед его уходом, толстая деревяшка упала и ударилась о руку Чу Цзинь Яо. Цинь И было интересно узнать, видела ли эта тупица мазь, которую он прислал, и как на самом деле была повреждена ее рука.

Но он был наследным принцем, и пока он был жив, а татары не отступили, он не мог и не хотел покидать границу.

Цинь И наконец подавил малейший намек на колебания в глубине своего сердца: он не поедет в Тайюань. Он будет охранять границу в Датуне, а его люди и Чу Цзинь Яо смогут спокойно и открыто жить в городе.

Кроме того, он положил нефритовую мазь от шрамов на заметное место, если Чу Цзинь Яо все еще не заметит... глаза ей не нужны, она заслуживает страдания.

Цинь И поднял кисть, не собираясь обращать внимание на «слепого с открытыми глазами», но написав всего три строки, Цинь И беспомощно отложил кисть. Забудьте об этом, он не мог рассчитывать на тупого гуся, лучше вызвать Вэй У. В другой день пусть Вэй У войдет в резиденцию маркиза Чан Син, чтобы под видом доставки бухгалтерской книги проверить, зажила ли рука Чу Цзинь Яо.

Он помнил, сестра Чу Цзинь Яо хорошо к ней относилась, поэтому не стал ставит маркиза на неловкое положение. Маркиз Чан Син прислал приглашение, и поскольку он не будет присутствовать лично, лишь отправить в ответ поздравительный подарок. Цинь И знал, что Чу Цзинь Яо нравится великолепие облачной парчи, и когда она в тот раз зашла в магазин, ей также понравились ювелирные головные уборы. В этом не было ничего особенного, поэтому, раз ей это понравилось, он мог просто попросить кого-нибудь исполнить ее желание. Он боялся, что никогда больше не увидит ее, если уедет в этот раз. Об этих краях и углах он может заботиться сколько угодно.

Подготовка к свадьбе старшей дочери маркиза Чан Син началась год назад, но за месяц до свадьбы резиденция становилась все более оживленной, будто этих приготовлений было недостаточно.

Некоторое время назад приглашение от резиденции принца Хуэй Лин было отменено, потому что приближенные принца неожиданно приехали в Тайюань. Когда слухи легко прошли, маркиз Чан Син был занят свадьбой Чу Цзинь Сянь, поэтому, естественно, у него не было времени на другие дела. Только в десятый день августа, когда наступил день свадьбы Чу Цзинь Сянь, маркиз Чан Син смог перевести дух.

В день возвращения после свадьбы Чу Цзинь Яо надела красное платье и рано утром ждала приезда Чу Цзинь Сянь и своего старшего зятя из семьи Чжао. Свадьба Чу Цзинь Сянь была очень достойной, с красным нарядом на десять ли, братьями, сопровождающими паланкин, и особенно достойной потому, что наследный принц также прислал поздравительный подарок. Хотя поздравительный подарок был скромным и был подготовлен придворными, какой женщине посчастливится получить приданое от наследного принца, не говоря уже о всей Шаньси или даже под этими небесами? Более того, почему наследный принц вспомнил о свадьбе женщины без всякой причины, многие, естественно, подумали о ее отце и брате.

Резиденция маркиза Чан Син, похоже, перешла к последнему поколению.

Благодаря этому статус Чу Цзинь Сянь в семье ее мужа поднялся еще на одну ступень, и когда фужэн на банкете увидели Чу Цзинь Яо и других незамужних девушек, они тоже стали восхищаться ими. Из-за этих двух счастливых событий семья Чу несколько дней улыбалась, и даже слуги ходили с ветерком.

Только после того, как дела Чу Цзинь Сянь были окончательно завершены, резиденция маркиза Чан Син постепенно вернулась к своему обычному порядку, и у Чу Цзинь Яо наконец появилось время заняться своими делами.

Например, приемом управляющего магазином, который номинально находился в ее подчинении.

Вошедшим был человек по имени Вэй Лян – не очень старый, со светлой кожей, всегда с улыбкой на губах и двумя ямочками на щеках. Сначала он поклонился Чу Цзинь Яо и ласково назвался: 

— Я Вэй Лян, рад познакомиться с Пятой юной барышней.

Чу Цзинь Яо посмотрела на экран и сказала: — Господину Вэй не нужно быть вежливым, просто встаньте.

Вэй Лян с «ах» медленно встал прямо. Чу Цзинь Яо спросила: 

— Вы не выглядите очень старым, но настолько молоды, что уже стали главным владельцем магазина?

— Мой отец отвечает за дело. Сегодня он вышел посмотреть товар и не смог зайти к барышне, поэтому послал меня. Я знаю не так много, но обычно работаю с отцом, так что немного знаю о магазине. Если у Вас есть вопросы, просто спросите меня.

Чу Цзинь Яо кивнула головой, значит, он был сыном главного лавочника, неудивительно, что он был так молод. Чу Цзинь Яо сказала: 

— Я бы не осмелилась сделать это. Я не собираюсь скрывать это от Вас, но я каким-то образом влезла в ваши дела, даже не зная, где находится магазин, так что мне очень жаль. Некоторое время назад мне немного рассказали о деле евнуха Тан, но, поразмыслив, я все же решила, что не стоит быть настолько наглым, чтобы принимать участие в этом деле. Я не просматривала бухгалтерскую книгу, которую Вы прислали мне два месяца назад, так почему бы Вам не забрать ее сегодня? После этого этот смехотворный контракт будет забыт, и вы сможете продолжать заниматься своими делами, не беспокоя меня. Если ничего не получится, вы сможете продолжать прикрываться моим именем, когда люди сверху спросят об этом.

— Как это может быть? – Вэй Лян был ошеломлен, услышав это: осмеливаться двурушничать*, их семья еще не устала жить. Вэй У и Вэй Лян не смели игнорировать приказы сверху, какими бы они ни были. Им не было дела до такого количества серебра, но сейчас они просто давали барышне долю дивидендов от вышивки.

*(阳奉阴违 yáng fèng yīn wéi – внешне покоряться, а втайне противодействовать; двурушничать)

Вэй Лян поспешно сказал: 

— Госпожа, боюсь, Вы знаете об отношениях между домом вышивки и королевской семьей. Хотя наш вышивальный дом носит имя имперского купца, мы не имеем никаких дел с дворцом на регулярной основе, а только выражаем почтение дворцу во время новогодних праздников. В наши дни становится все больше купцов, умеющие следовать по пути евнухов, и имя имперских купцов увеличилось в несколько раз по сравнению с предыдущими годами. Мы должны каждый год платить определенную сумму излишков, но мы не получаем никаких поблажек сверху. Вдобавок ко всему, нам приходится делать одолжения, и в конечном итоге дом вышивки не продержится и одного дня.

Хотя Чу Цзинь Яо была удивлена, услышав это, она также могла понять. Нынешний император любил удовольствия, благоволил своим министрам и пренебрегал государственными делами, поэтому при дворе наблюдалась тенденция к лести и клевете. Если им удавалось убедить императора в своих приятных словах, официальные титулы были легко доступны, а одежда, символизирующая ранг и славу, такие как наряд «Фэйюй*» и головной убор «Цзинчжун», давалась по желанию и наводнялась наградами. Так было в официальных кругах, да и в простонародье было не лучше. Некоторые купцы посылали тяжелые подарки евнухам, которые затем шли к императору, чтобы сказать пару добрых слов, и когда император был доволен, он награждал их именем имперского купца.

(*飞鱼 Fēiyú – букв. летучая рыба. Один из лучших нарядов династии Мин. На наряде Фэйюй изображена четырехпалая летающая рыба. Так называемый рисунок летающей рыбы имеет форму питона с плавниками и хвостами, а не форму настоящей летающей рыбы. Обычно носили Цзинь И Вэй и придворные. 

Фотография в конце)

Многие из старых имперских купцов презирают новых, но эти новички готовы тратить деньги на подарки, а поскольку за ними присматривают евнухи, губернатор не смеет усложнять ситуацию. Если так будет продолжаться, плохие деньги вытеснят хорошие, и старые имперские купцы будут становиться все менее популярными. То, что сказал Вэй Лян, действительно было очень вероятно, и Чу Цзинь Яо постепенно убедилась в этом на пятьдесят процентов.

Чу Цзинь Яо неуверенно спросила: 

— Итак, теперь дом ткачества и вышивки «Юнь»…

— Ах, в ранние годы у отца было много связей, и теперь, когда у него есть старые друзья, вышивальный дом все еще может приносить прибыль. Однако после вычета дани и необходимых внутренних и внешних расходов, оставшаяся прибыль на самом деле невелика. Сейчас мы еще можем проедать свои деньги, но через несколько лет, боюсь, нас завалят новые дома вышивки. Мой отец давно беспокоился об этом, и когда он услышал о евнухе Тан несколько дней назад, мой отец и лавочники под ним обсудили этот вопрос и решили прийти и присоединиться к Вам. Если бы мы искали благословения евнухов во дворце, бездонную яму, мы не знаем, сколько денег это будет стоить, и стоит ли это того.

Эти слова имеют смысл с логической точки зрения. После паузы Чу Цзинь Яо спросила: 

— Другими словами, Вы готовы разделить прибыл?

 — Именно так!

— Если Вы действительно хотите найти защиту, почему бы Вам не пойти к моему отцу. Разве не полезнее было бы приписать себе его имя, чем мое, девушки в будуаре?

— Боже мой, вот чего Вы не знаете, барышня, – Вэй Лян сказал: — Император-основатель строго запретил сговор между правительством и бизнесом, и даже сейчас ни один чиновник не осмеливается открыто торговать. Если мы действительно напишем имя маркиза Чан Син прямым текстом, то не поможем, а потянем дело вниз!

Чу Цзинь Яо, наконец, была немного убеждена: 

— Это действительно так?

Вэй Лян втайне отметил, что эта барышня Чу была весьма настороженной. Когда юная барышня видела, что кто-то дает ей деньги, разве она просто радостно не приняла бы, а не задумчиво задавала такие вопросы? Видя, что Чу Цзинь Яо окончательно потеряла бдительность, Вэй Лян поспешно ответил: 

— Это правда!

На самом деле, слова Вэй Лян не были ошибочными: условия для ведения бизнеса становились все хуже и хуже, а состоявшиеся купцы были зажаты правительством и евнухами без передышки. Причина, по которой Вэй У отвечает за такое большое дело, заключается в том, что он неизбежно становится мишенью для этих евнухов и отрывается как кусок мяса, но Вэй У не подвергается шантажу со стороны других, за исключением необходимых наказаний, потому что в конечном итоге Вэй У заботится о собственности для наследного принца.

Но все это прекрасной девушке, стоявшей перед ним, знать было необязательно. Вэй Лян говорил полуправду, и только после того, как он окончательно развеял мысли Чу Цзинь Яо об возвращений бумаг, он взял на себя инициативу представить бухгалтерскую книгу: 

— Пятая юная барышня, это бухгалтерская книга за этот месяц, для Вашего ознакомления.

Вэй У также посылал кого-то доставить бухгалтерские книги два месяца назад, но тогда вся семья была занята свадьбой Чу Цзинь Сянь, и Чу Цзинь Яо хранила их под замком и не просматривала. В то время она не хотела слишком вмешиваться в дела дворца, и, естественно, лучше было отойти от дел такого магазина с очень сложной семьей. Однако теперь, когда между ней и Домом ткачества и вышивки «Юнь» установились взаимовыгодные отношения, Чу Цзинь Яо испытывала облегчение от того, что у другой стороны есть что просить. Если они действительно дадут ей деньги без возврата... Чу Цзинь Яо не осмелится их принять.

После того, как Чу Цзинь Яо поинтересовалась данными другой стороны, она была настроена прочитать бухгалтерскую книгу. Хотя она не понимала всего, но теперь у нее была своя ответственность здесь, Чу Цзинь Яо все же сделала все возможное, чтобы просмотреть ее. Вэй Лян стоял во внешней комнате и видел через размытый экран, что Чу Цзинь Яо закончила перелистывать ее целиком, поэтому он сказал: 

— Барышня Чу, вышивальный дом присылает Вам бухгалтерские книги раз в месяц, вместе с серебром. Два месяца назад они не видели Вас лично, поэтому не решились положить серебро, сложили его вместе, и сегодня я принес его Вам. Мой отец сказал, что нести серебро небезопасно, поэтому он взял на себя обязанность обменять его на серебряные билеты. Барышня, смотрите…

— Это очень хорошо, господин Вэй очень хорошо все продумал, — конце концов, Чу Цзинь Яо была незамужней девушкой, и хотя двор Чао Юнь был полностью реорганизован, она не осмеливалась открывать слишком много другим, так как вокруг было много людей. Если бы она привезла серебро, то скрыть это было бы невозможно, но если бы она поменяла его на серебряные билеты, то это было бы гораздо более тайно, и пока она ничего не говорила, а Вэй Лян никому не раскрывал, кто мог знать ее истинное богатство? Чу Цзинь Яо сказала: 

— Тогда я буду благодарна младшему давочнику Вэй, с этого момента ежемесячная доля серебра будет обмениваться на серебряные билеты.

Вэй Лян ответил утвердительно и протянул Чу Цзинь Яо ящик обеими руками. Служанка обошла вокруг экрана и коротко проверила его, после чего взяла его и передала Чу Цзинь Яо. Чу Цзинь Яо открыла его и бегло взглянула на него, не удержавшись, вскинула кончики бровей: 

— Так много?

— Да, это дивиденды, которые копились четыре месяца, и отец попросил меня отправить их барышне все вместе.

Чу Цзинь Яо нахмурила брови и легко успокоилась. Осмотревшись, она увидела несколько серебряных билетов по тысяче таэлей, под которыми было зажато много сотен и пятидесяти таэлей. Десяти таэлей серебра было достаточно для обычной семьи, чтобы прожевать полгода, и это все еще были расходные деньги в городе, а для семьи фермеров еще меньше. Чу Цзинь Яо считала, что два таэля ежемесячного пособия – это непомерно высокая цена, но теперь, без каких-либо требований, семья Вэй прислала ей почти шесть тысяч таэлей серебряных билетов.

Даже приданое Чу Цзинь Сянь составляло всего 6 000 таэлей, которые включали в себя большие предметы мебели, такие как кровать и туалетный столик, но то, что Чу Цзинь Яо держала в руке, было 6 000 таэлей серебра.

По мере того, как потрясения следовали одно за другим, Чу Цзинь Яо постепенно успокаивалась. Он вспомнила, как когда она вернулась с тридцатью таэлями серебра в руках, Цинь И пренебрежительно сказала: «Не думаю, что тридцать таэлей - это деньги».

Если деньги семьи Вэй были такого уровня, то тридцать таэлей - это действительно не деньги.

Чу Цзинь Яо закрыла ящик и сказала спустя долгое время: 

— Младший лавочник Вэй, я действительно могу брать свою долю?

Вэй Лян поспешно сказал:

— Да!

Глядя на деревянный ящик в своей руке, Чу Цзинь Яо почувствовала жар. Она слабо вздохнула и сказала: 

— Хорошо, тогда я возьму это первой, не так уж плохо.

Когда Вэй Лян увидел, что Чу Цзинь Яо готова принять свою долю, тяжелый камень в его сердце наконец-то упал на землю, и он смог вернуться к своей работе. Однако, только Вэй Лян опустив руку, он услышал, как Чу Цзинь Яо спросила: 

— Младший лавочник Вэй?

Вэй Лян быстро ответил: 

— Я здесь.

Вэй Лян думал, что у этой барышни из резиденции маркиза есть еще какие-то вопросы, но, как ни странно, она спросила только о повседневной деятельности Дома ткачества и вышивки «Юнь». Когда Вэй Лян ответил каждому из них, Чу Цзинь Яо задумчиво кивнула и сказала: 

— Я понимаю. Младший лавочник Вэй, раз уж вышивальный дом имеет полный поток ткачества и продажи ткани, то почему бы не иметь по пути швейный бизнес? Разве не выгоднее превратить это в бизнес по производству одежды, чем покупать ткань?

Вэй Лян почувствовал облегчение и сказал: 

— Мы думали об этом, но вышивальная мастерская начиналась с ткачества, и никто в мастерской не разбирался в торговле одеждой, а если хочешь делать одежду, нужно постоянно следить за ней. О магазине некому позаботиться, поэтому мы это пропустили.

— Некому позаботиться о магазине..., - одна мысль промелькнула в голове Чу Цзинь Яо, и она поспешно сказала: — Я знаю кое-кого, она очень быстрая и умелая, именно она научила меня шить. Как насчет того, чтобы пригласить ее сюда и дать ей возможность попробовать позаботиться об этом некоторое время?

Вэй Лян ответил на одном дыхании: 

— Что в этом сложного, какого бы человека барышня ни хотела поставить, просто скажите об этом. 

В этом не было ничего особенного, верхушка уже давно распорядилась, что бы ни пожелала эта барышня Чу, они согласятся, не говоря уже о том, что она просто хотела поставить одного человека. Вышивальный дом был таким большим, что еще один человек не помешал бы?

Чу Цзинь Яо наконец-то улыбнулась: 

— Это хорошо, спасибо младшему лавочнику Вэй.. 

С этим Чу Цзинь Яо встала и благословила Вэй Ляна, Вэй Лян почти испугался и поспешил уклониться: 

— Барышня, не надо!

— Как я могу не сделать этого? Лавочник Вэй оказал мне большую услугу на этот раз.

— Не смею, – Вэй Лян жестко улыбнулся и пригласил Чу Цзинь Яо вернуться на свое место: — Поспешите присесть, этот покорный слуга не может позволить себе Вашей любезности, барышня.

После того, как Чу Цзинь Яо села, она увидела, что Вэй Лян все еще выглядит испуганным, и сказала с улыбкой: 

— Почему же Вы такой, младший лавочник Вэй? Мы будем партнерами в будущем, забудьте о формальностях? Я выросла в фермерской семье, и только в начале этого года мой отец привел меня обратно. Я не могу выйти, и не решаюсь послать весточку сестре, так почему бы мне не оставить Вам письмо, чтобы Вы отнесли его в дом моей сестры? И она поймет, когда увидит его. Она с детства была хорошей работницей, так что если она придет в магазин помогать, то не допустит никаких ошибок.

Вэй Лян, конечно же, ответил. Чу Цзинь Яо ждала этого столько дней, и наконец-то у нее появился шанс уладить дело Су Хуэя. Она поспешно пошла в кабинет и написала письмо, думая, что Су Хуэй не умеет читать, она сделала несколько набросков, примерно объяснив обстоятельства, затем вышла, заперла его в ящик и вручила Вэй Ляну: 

— Младший лавочник Вэй, спасибо.

Вэй Лян поспешно сказал, что не смеет. Су Хуэй уже была замужем, а муж муж был сильным мясником, поэтому Чу Цзинь Яо не боялась, что над ее сестрой будут издеваться. У Чу Цзинь Яо не хватало людей, чтобы послать весточку из дома, поэтому теперь она могла только надеяться, что этот младший лавочник Вэй сделает.

Чу Цзинь Яо отослала Вэй Лян,  затем пошла в западное крыло, засунула ящик с серебряными билетами в сундук из красного дерева и оставила его под замком. Чу Цзинь Яо мимоходом достала из сундука несколько кусков ткани, намереваясь сделать сестре подарок на встречу. Когда она вышла с вещами в руках, ее вдруг охватило невыразимое жуткое чувство.

Чу Цзинь Яо обнаружила — что бы она ни делала в последнее время, все шло гладко.  Почему так происходит? Неужели в мире существует такое совпадение?

*****

По мере того, как дни постепенно приближались к осени, брак Чу Цзинь Сянь постепенно был улажен. В резиденции маркиза Чан Син наконец-то закончилась суета, и только тогда у него хватило духу заняться другими делами.

В феврале Чу Чжу вернулась в девичий дом и сказала, что пригласит своих племянниц в резиденцию принца для беседы. Только за этим последовал один несчастный случай за другим, и когда вопрос с евнухом Тан был решен, это совпало со свадьбой Чу Цзинь Сянь. После того, как все эти вопросы были улажены, в сентябре наступило время.

Хуэй Лин ванфэй официально отправила приглашение в резиденцию маркиза Чан Син, пригласив трех фужэн семьи Чу и всех барышень в резиденцию принца, чтобы насладиться хризантемами.

_________Наряд «Фэйюй»