Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 61

Многие видели отца и мать Су, а также Цзинь И Вэй, стоявших позади них. Все жители резиденции маркиза Чан Син были поражены, и один за другим встали, чтобы выглянуть в окно.

Брови Чу Цзинь Яо сильно нахмурились, а ее лицо посерьёзнело — как отец и мать Су могли связаться с этими роковыми звездами? Чу Цзинь Яо подняла глаза и заметила, что кроме отца и матери Су, сюда притащили и Су Шэна. Су Хуэй, казалось, тоже была ошеломлена, и теперь следовала за мужчинами, склонив голову и пытаясь договориться.

Чу Цзинь Яо проследила за взглядом Су Хуэя и была поражена — разве это не Старший господин Вэй? Он тоже здесь?

Чу Цзинь Яо почувствовала, что-то неладное. Почувствовав изменения  во внутренней комнате, старая фужэн Чу и Чу Чжу встали в шоке, а голос Чу Чжу содержал нотки страха:

— Матушка, как Цзинь И Вэй попали в нашу резиденцию?

Руки старой фужэн Чу дрожали, она запинаясь, задалась вопросом: 

— Я не знаю, наша семья не сделала ничего плохого, как мы могли спровоцировать их?

— Это ведь не потому, что старший брат семьи неспокоен и тайно создал проблемы снаружи? – подозрительно спросила Чу Чжу.

Старая фужэн Чу была так напугана этой возможностью — ее сердце и внутренности словно раскололись. Успокоившись, она увидела людей, шедших за Цзинь И Вэй, и ее мысли, наконец, медленно вернулись к ней.

— Непохоже, они взяли с собой людей семьи Су.

Старая фужэн Чу и Чу Чжу разговаривали уже долго, и, видя, что шум снаружи становится все громче и громче, они не могли больше говорить, и не показываться. Старая фужэн Чу, полагаясь на свой возраст и старшинство, сказала:

— Маркиз уже должен вернуться, они все таки Цзинь И Вэй, никто не сможет оказать гостеприимство, лучше я выйду.

Даже если Чу Чжу — вторая фужэн резиденции принца, она все же боится появляться перед Цзинь И Вэй. Двум невесткам, госпоже Чжао и госпоже Янь, не оставалось ничего другого, как следовать за старой фужэн Чу, не смея спрятаться, как это сделала Чу Чжу.

Несколько девушек выглядывали из задней пристройки двора, и увидев старую фужэн Чу, поклонились. Старая фужэн Чу сказала двум своим невесткам, стоявшим позади нее:

— Вы неопытны, незачем следовать за мной, оставайтесь здесь и присматривайте за этими девушками. Цзинь И Вэй всегда были неразговорчивыми, так что не позволяйте им сталкиваться с девушками.

Госпожа Янь обрадовалась и деловито согласилась.

Госпожа Чжао же наблюдая за происходящим, смутно почувствовала, что она маркиза и не может сказать «нет», не показывать своего лица. Но в глубине души она была напугана этими людьми снаружи, и пока она колебалась, старая фужэн Чу уже вышла. Госпоже Чжао было уже поздно идти за ней, поэтому она тоже осталась позади.

Старая фужэн Чу смотрела на движения госпожи Чжао, ее рот молчал, но сердце было разочаровано. Казалось, нельзя терять времени на выбор умной и способной невестки для второго молодого господина.

Выйдя на улицу, старая фужэн Чу вежливо поприветствовала Цзинь И Вэй:

— Приветствую вас, дажэн. Мне жаль принимать дажэн в моей скромной обители, но я не понимаю, что вы здесь делаете?

То, что глава резиденции маркиза Чан Син так долго не выходил, было крайне невежливо в глазах этой группы ястреб и собак*, но неожиданно они не стали поднимать шум, а вежливо спросили:

— Вы старейшина резиденции маркиза Чан Син?

*[鹰犬 yīngquǎn — ястребы (соколы) и собаки — они же для охоты]

Такое отношение, напротив, покоробило старую фужэн Чу, и она стала все более и более осторожной: 

— Верно.

Один из стражников во главе Цзинь И Вэй сложил руки в знак приветствия старой фужэн Чу и сказал: 

— Старая фужэн, наш начальник, Чжун Фуши – Чжун дажэн, просил нас передать Вам его приветствия. Он занят пустяковыми делами, и ему неудобно приходить в резиденцию лично, поэтому он послал нас от его имени. Я слышал, что несколько дней назад эти люди пришли в вашу резиденцию, доставить неприятности?

Ноги старой фужэн Чу дрожали, пока она слушала. Если бы они были властными и несносными, сразу же войдя, старая фужэн Чу решила бы, что это нормально. Но сейчас они были доброжелательными и вежливыми, что, в свою очередь, заставило старую фужэн Чу испугаться и насторожиться.

Она никогда бы не осмелилась позволить Цзинь И Вэй вмешиваться в дела ее семьи. Старая фужэн Чу поспешно произнесла:

— Никаких проблем, просто незначительные дела нашей семьи. Это не то дело, о котором должны беспокоиться дажэн.

Старая фужэн Чу не воспринимала отца и мать Су всерьез, сейчас ее волновало только резиденции маркиза и принца, а что касается этих преступников, то старая фужэн Чу следила за ними, чтобы они не ускользнули. В любом случае, конечным результатом будет урок в виде избиения. Что они еще могут сделать? Рано или поздно они получать свой урок, скйчас лучше уладить шаткое положение брачного контракта.

До сегодняшнего дня старая фужэн Чу думала о примирении с резиденцией принца, и хотя Чу Цзинь Яо была на ее стороне, она должна была бороться за наибольшую возможную выгоду и не навлечь позор на резиденцию маркиза Чан Син. Она уже собиралась поговорить об этом с Чу Чжу, как вдруг к ее двери подошли Цзинь И Вэй, прервав ее слова, которые вот-вот должны были сорваться с ее губ. Сейчас, естественно, она не в настроении говорить о браке, но и не хочет еще одного изменения. Проблему с семьей Су они бы сами решили, но если бы в дело вмешались Цзинь И Вэй, это стало бы большой проблемой.

Старая фужэн Чу пыталась сказать, что дело это пустяковое, и из мухи слона делать не стоит. А только что говоривший, Цзинь И Вэй улыбнулся и сказал:

— По-вашему, это незначительное дело, но другим так не кажется. Сейчас не ваша семья имеет право говорить.

— Что? – старая фужэн Чу нахмурилась, ее сердце сжалось от недоверия.

Другая сторона, казалось, не хотела больше ничего говорить, он протянул кулак человеку, стоявшему позади него, и сказал: 

— Господин Вэй У, этих людей мы и к Вам привели. Это дело касается и Вас, а в остальное мы вмешиваться не будем.

Вэй У кивнул, отдал честь Цзинь И Вэй и сказал: 

— Благодарю вас всех, когда-нибудь я угощу вас выпивкой.

Несколько человек обменялись любезностями, а ничего непонимающих, отца и мать Су вытащили, и теперь они удивленно и испуганно смотрели друг на друга.

Одежда и головной убор Су Шэн не соответствовали друг другу*. Пока они разговаривали, Су Шэн тихо спросил отца Су.

— Отец, что происходит? Кто они и почему арестовывали меня?

*[衣冠不整 yīguānbùzhěng — неряшливый]

Хотя Цзинь И Вэй пользовались дурной славой, простой народ слышал лишь их имя, и не боялись этих ястребов и собак, подобно знатным и высокопоставленным лицам. Отец Су, более сведущий, чем Су Шэн, смутно понимал, что одежду этих людей он могут себе позволить. Но не знал, что это за люди, с которыми они имеют дело. Когда Цзинь И Вэй тащили их к резиденции маркиза Чан Син, отец Су решил, что они из резиденции маркиза Чан Син, и утешил сына:

— Все в порядке, мы – земледельцы, принадлежим к четырем прослойкам общества*, они не посмеют ничего с нами сделать.

*[士农工商 shì nóng gōng shāng — ист. Ученые, земледельцы, ремесленники, купцы]

Су Шэн почувствовал облегчение и кивнул: 

— Хорошо, значит, речь все еще идет о Су Яо. У нее волчье сердце и собачьи лёгкие*, даже если не знает, как отплатить нашей семье, почему всегда нам создает проблемы…

*[狼心狗肺 lángxīn gǒufèi — обр. в знач.: жестокий, свирепый, бесчеловечный, бессовестный; злодей]

Не успел Су Шэн закончить фразу, как его с силой ударили ногой в грудь. Его почти выкинули из комнаты этим ударом, он приземлился с громким стуком. Лицо Су Шэна стало красно-белым, а изо рта тут же хлынула кровь.

Двор был полон людей, которые не ожидали такого поворота событий и были мгновенно шокированы и закричали. Старая фужэн Чу была так напугана, что сделала шаг назад, а Чу Цзинь Яо, которая никогда раньше не видела такого зрелища, издала слабый крик шока и не могла не прикрыть рот рукой.

Девушки, стоявшие в комнате с Чу Цзинь Яо, сделали то же самое, их лица были бледны от страха, они крепко держались за руки своих служанок. Третья юная барышня и Хуан инян усвоили много рыночных привычек и были наиболее грубыми, но она почти до слез испугалась, даже когда увидела перед собой эту сцену.

Когда Вэй У услышал, как Су Шэн все еще осмеливается наговаривать на Чу Цзинь Яо, он сразу же бесцеремонно пнул ногой ему в грудь. Служанки и женщины закричали от страха, а остальные несколько стражников Цзинь И Вэй выглядели неизменными и даже наблюдали за этой сценой с легкой улыбкой и интересом.

Отец и мать Су были ошеломлены этой сценой, и отреагировав, сразу же бросились к плачущему Су Шэну, вытирая кровь и помогая ему подняться.

— Сын мой, ты в порядке? Ты — плоть и кровь сердца этих родителей, если с тобой что-то случится, это будет хуже, чем наша смерть.

Су Хуэй изначально следовала за Вэй У, чтобы договориться с ним, она никогда не ожидала, что Вэй У совершит такой ужасный поступок. Су Хуэй прикрыла рот рукой в недоумении, она не стала злиться на свою семью и поспешила к Су Шэн.

Вэй У холодно посмотрел на Су Шэна:

— Поистине вкушал сердце медведя и кишки леопарда*, кто дал тебе разрешение говорить?

*[吃了熊心豹子胆 Chīle xióng xīn bàozi dǎn — смелый и отважный]

Мать Су, обычно больше всех заботившаяся  о своем единственном сыне, теперь стала свиделем того, как ее сына пинают до полусмерти, и ее внутренности чуть не раскололись. Услышав слова Вэй У, мать Су не могла дождаться момента, когда сможет съесть плоть и кровь Вэй У, и набросилась на него со всех ног:

— Вы, кучка подлецов! Живых вас не оставлю!

Один из стражников Цзинь И Вэй, стоявший у входа в помещение, с лязгом вытащил половину своего меча.

—  Господин Вэй У не будет возиться со старой и дряхлой парой. Не спорьте, вам уступают, а вы зарываетесь.

Группа несла в себе характерное для столицы доминирование.

Это тот вид господства, который могут совершенствовать только те, кто ходит по краю власти, и находясь среди выдающихся, могут смотреть гордо на верх. Они — те, кто не считается ни с моралью, ни с законом. Мать Су, будучи сварливой в деревне, была не менее дерзкой и ругалась. И как только она увидела эту сцену, она тут же повторила старый трюк, упав и катаясь по земле, устраивая истерику.

— Где же справедливость? Чиновник избивает порядочных простолюдин средь бела дня!

Старая фужэн Чу было легко успокоиться от пережитого потрясения, но, услышав от матери Су эти слова, старая фужэн Чу растерялась и поспешно сказала:

— Закрой рот! Быстро поднимите эту сварливую женщину!

Старая фужэн Чу была действительно напугана до смерти, что за люди — Цзинь И Вэй. Как можно разыгрывать с ними такой трюк? Если отец и мать Су не хотят больше жить, пусть не берут с собой маркизат Чан Син.

Страж Цзинь И Вэй во главе группы весело сказал господину Вэй У:

— Это реально ново, на территории Шаньси все еще есть кто-то, кто осмеливается провоцировать господина Вэй У. Не надо нам такого трюка. Не знаете сколько мертвецов мы повстречали. Если вы действительно рассердите нас, не говоря уже о простых пинках, если даже он его убьет, никто против ничего не скажет. 

Мать Су устраивала истерику, не ожидая увидеть какие-либо результаты и услышать такую речь. Мать Су была известна в деревне как сварливая, и как только у нее случались неприятности, она устраивала сцену и ругала всех, а некоторые невестки, которые были неопытными, не могли говорить с ней в ответ, даже если у них были какие-то соображения.

Мать Су всегда относилась к этому спокойно и считала, что у нее это получается особенно хорошо. Но теперь, имея дело с этой группой людей, она обнаружила, что ее прежний опыт устраивать истерики был бесполезным. Это так потому, что эта группа людей не нуждается ни в рассуждениях, ни в осуждении.

Смотря на своего сына, лежащего на земле с лицом, похожим не белые бумаги, часто дышащего, как у отца Су не могло болеть сердце. Услышав слова Цзинь И Вэй, у Су Шэна изо рта пошла кровавая пена, и он прерывисто сказал: 

— Отец, спаси меня, они собираются убить меня…

Су Хуэй слушала со слезами на глазах, Су Шэн вырос и стал задирой в семье, бесчинствовал, хватал все, что ему нравилось. Хоть Су Хуэй и ненавидела его, но в конце концов это был ее брат, как она может не грустить, видя его нынешнее состояние.

Прислушиваясь к словам Су Шэна, отец Су охватил гнев и ненависть, с негодованием подобрал камень из цветника и со стиснутыми зубами бросил его в мужчин. Воспользовавшись замешательством, он даже попытался схватить меч другой стороны: 

— Как ты смеешь бить моего сына, я убью тебя!

Но какого уровня отец Су, и какого уровня Цзинь И Вэй, воспитанные среди опасных конфликтов. Отец Су был быстро усмирен и после этого инцидента полностью разгневал Цзинь И Вэй.

— Ой, один удар по твоему сыну  — и у тебя разбито сердце, так почему же ты не переживаешь за ее репутацию, когда замышляешь заговор против чужой дочери?

У одного из Цзинь И Вэй было недовольное лицо, и он уже собирался дать отцу Су несколько ударов и пинков по своей воле. Но тут же Чу Цзинь Яо не смогла больше смотреть внутри помещения, она поспешно подняла занавеску и воскликнула:

— Вы говорите, да и говорите. Не следует давать волю рукам! Он слишком стар, не сможет остановить ваш удар.

Старая фужэн Чу была ошеломлена и поспешно сказала: 

— Возвращайся, тебе нечего здесь говорить.

Чу Цзинь Яо поспешно сказала: 

— Если мы не остановим их, они намереваются побить до смерти!

Старая фужэн Чу хотела сказать: «А тебе-то что? Это не дело маркизата, даже если  Цзинь И Вэй устроят сцену в резиденции маркиза. Но если ты попытаешься остановить их и разозлишь этих господ, у тебя будут проблемы!».

В присутствии стольких людей, старая фужэн Чу не могла сказать так прямо, она просто сурово посмотрела на Чу Цзинь Яо: 

— Безобразие! Верните пятую барышню обратно. 

Мама в доме вышли вслед за ней и с силой потянули Чу Цзинь Яо за руку, собираясь утащить ее. В этот момент снизу внезапно раздался голос: 

— Стойте.

Мама в сердцах вздрогнули и отпустили руки. Чу Цзинь Яо воспользовалась этой возможностью, чтобы вырваться, потирая руку, эболезненно поцарапанную.

Стражники Цзинь И Вэй посмотрели друг на друга, и один из них спросил: 

— Вы – пятая юная барышня резиденции маркиза Чан Син?

Чу Цзинь Яо настороженно посмотрела на них: 

— Я.

Вэй У быстро среагировал и уже шагнул вперед, почтительно и вежливо поклонившись Чу Цзинь Яо: 

— Пятая юная барышня.

Чу Цзинь Яо была так напугана, что сделала шаг назад, несколько служанок и Лин Лун немедленно шагнули к Чу Цзинь Яо, их глаза были насторожными.

Что это значит?

Чу Цзинь Яо была удивлена и смутно напугана — как Вэй У и эта группа Цзинь И Вэй могли приветствовать ее?

Вэй У не мог подробно рассказать Чу Цзинь Яо — указ о браке еще не был принят, Вэй У не осмеливался разглашать дела наследного принца.

Более того, наследный принц спокоен и не рассказал Чу Цзинь Яо о наследной принцессе, если Вэй У будет болтать бестолку, и отберет шанс первым рассказать у наследного принца.., угадайте, что сделает наследный принц.

Остальные стражники Цзинь И Вэй переглянулись — ох, так это будущая няннян Восточного дворца. Хоть они увидели ее, также втайне завидовали удаче наследного принца. Только такой выдающийся человек, сын дракона и внук государя, мог позволить себе такую красоту. Даже если другие могли позволить себе взять ее в жину, они не в состоянии содержать ее.

С появлением Чу Цзинь Яо ситуация во дворе сразу же изменилась. Вэй У был почтителен, и стражники Цзинь И Вэй, казалось, обычно пугающие, слегка отводили глаза. Чу Цзинь Яо была озадачена этим, но люди уже вышли, поэтому ей пришлось закончить то, что она собиралась сказать:

— Старший господин Вэй, на днях мои приемные отец и мать доставили Вам неприятности. Не принимайте это на свой счет, занимайтесь своими делами.

Как Вэй У посмел бы просить Чу Цзинь Яо извиниться перед ним? К тому же, именно он заслуживает смерти за то, что подмочил репутацию будущей наследной принцессы. Хорошо, что он был евнухом, и наследный принц был достаточно великодушен, чтобы не принимать это во внимание, иначе сегодня пинали бы именно его.

Вэй У окинул отца и мать Су все более ледяным взглядом: эти два глупых и ядовитых человека едва не причинили ему большие неприятности. Наследный принц сказал, что позволит им решить этот вопрос за Чу Цзинь Яо, и сказал спросить Чу Цзинь Яо, если они не уверены в важности этого вопроса. Вэй У повиновался, но в душе он знал, что не может спросить Чу Цзинь Яо.

Они, по крайней мере, приемные отец и мать Чу Цзинь Яо, ярлык сыновней почтительности подавляет. Стоит ли говорить Чу Цзинь Яо, что лучше избавиться от них или нет? Не существует такого закона подчинения, лакей должен думать о мыслях хозяина, делать то, что хозяин не может делать. Дела семьи Су, могут быть только нагромождены на голову Вэй У. Он пришел, действовать в соответствии с намерениями Чу Цзинь Яо и наследного принца.

Вэй У сказал:

— Пятая юная барышня слишком вежлива, я всего лишь торговец. Я заслуживаю смерти, за то, что подпортил репутацию пятой барышни, так как же я могу осмелиться принять Вашу доброту? Не волнуйтесь, я много лет занимаюсь бизнесом и знаю нескольких людей. Я поручу расследование этого дела Цзинь И Вэй. Я вернусь к Вам, когда все разузнаю.

Цзинь И Вэй, чье имя было названо, сложив руками на уровне груди, объяснил:

— Не волнуйтесь, пятая юная барышня, эти подчиненные обязательно проведут расследование и дадут пятой юной барышне отводить душу.

Чу Цзинь Яо была удивлена, почему они вдруг стали так вежливы с ней? В один момент они были такими высокомерными, а теперь они почтительно поклонялись ей сложенными руками?

Что еще более странно, почему они называли себя «подчиненными» и говорили, что хотят «отводить душу»? Разве они не должны очистить ее имя?

Чу Цзинь Яо была настороженной и странной. И по мере того, как старая фужэн Чу наблюдала за происходящим, она все больше и больше запутывалась. Старая фужэн Чу сказала нарочито спокойно: 

— Спасибо за вашу готовность вступиться за эту дочь, но это семейное дело семьи маркиза Чан Син, поэтому я не смею просить Цзинь И Вэй вмешиваться.

— Старая фужэн, я знаю, что Вас беспокоит, – стражник во главе Цзинь И Вэй не смог больше сдерживаться и сказал: — Вы просто считаете, что семейный скандал не должен разглашаться, и боитесь, что мы что-то узнаем и потащим за собой всю Вашу семью. Однако всё имеет свой путь правды. Пятую юную барышню вашего дома обидели, и мы обязательно потребуем справедливости. Любой может быть несправедливо обвинен, но не пятая юная барышня.

Чу Чжу спряталась в комнате и прислушалась. А после таких слов, она не могла не пробормотать:

— Кто нашел этих людей и почему они так защищают и даже немного уважают Чу Цзинь Яо?

Чу Чжу перевела взгляд на Вэй У, вспомнив слова Вэй У, сказанные только что, и холодно улыбнулась в своем сердце. Изначально она думала, что заявление отца и матери Су о том, что Старший господин семьи Вэй неравнодушен к Чу Цзинь Яо, было чепухой, но теперь казалось, что это действительно так. Так они еще не оставляют мысли подняться выше и переступить порог резиденции принца Хуэй Лин?

Старая фужэн Чу также смутно помнила эти намеки, иначе невозможно было бы объяснить, что эти люди делали перед ней. Цзинь И Вэй не скрывали от нее, старой фужэн, своей невоспитанности, но они были очень дисциплинированы, когда дело касалось Чу Цзинь Яо.

Если сказать, что они делают это ради лица маркиза Чан Син, как они могут переступить через старую фужэн, и льстить Чу Цзинь Яо?

Цзинь И Вэй дали Вэй У лицо, поэтому, естественно, они не могли сказать, что Вэй У – евнух, а сам Вэй У еще менее вероятно, сказал бы это. Таким образом, другие не знали скрытой причины, вопреки этому ложные слухи все больше подкреплялись.

Вэй У пнул Су Шэна, стонущего на земле, а затем сказал Чу Цзинь Яо: 

— Не волнуйтесь, барышня, мы разберемся с этими людьми, так что Вам не придется о них беспокоиться.

Чу Цзинь Яо была просто до смерти напугана этими словами:

— Что Вы собираетесь делать?

Вэй У склонил голову и сказал: 

— Никто не будет убит, Вы можете быть уверены, что мы будем действовать только в соответствии с законом, и пусть они получат по заслугам.

Если бы Чу Цзинь Яо или кто-либо во дворе знал личность Вэй У, они бы не поверили словам Вэй У. Как мог безжалостный евнух осмелиться сказать, что он следует закону и ограничиваться фактами?

Но никто из маркизата Чан Син ничего об этом не знал, поэтому они могли только наблюдать, как Цзинь И Вэй взяли семью Су под стражу, чтобы отвести их обратно в караульное помещение. Сегодня их притащили сюда только для того, чтобы снять напряжение с наследной принцессы, безусловно им следует избегать няннян.

Чу Цзинь Яо смотрел на отца и мать Су,, а Су Шэна даже тащили другие, как дохлую собаку.

Чу Цзинь Яо ненавидела их за их злодеяния и за то, что заставили ее страдать до смерти ради их дочери. Теперь наблюдая за нынешней судьбой семьи Су, не могла вымолвить ни слова. Она вздохнула, отвернула голову и сказала: 

— Вы договорились, никто не будет убит?

— Естественно, – Вэй У поклонился Чу Цзинь Яо с заискивающей улыбкой, и когда уже собирался выйти, он вдруг остановился и как бы случайно сказал:

— Жители резиденции принца Хуэй Лин также должны быть сейчас здесь, верно?

Чу Чжу, стоящая во внутренней комнате, сильно задрожала сердцем. Старая фужэн Чу поспешила сказать:

—Да. Для чего Вы... это спрашиваете?

Видя Вэй У и Цзинь И Вэй, которые непринужденно разговаривали и улыбались друг другу, старая фужэн Чу больше не смела относиться к Вэй У как к торговцу.

Вэй У улыбнулся и сказал: 

— Ничего важного, я просто хочу напомнить вашей семье, что если хотите жить спокойно, вам не следует обручаться с пятой юной барышней. Кстати, попрошу старую фужэн Чу передать резиденции принца Хуэй Лин, что пятая юная барышня — не та, о ком они могут думать.

Это привело Чу Чжу в ярость, их семья собиралась стать родственниками наследного принца, а Вэй У, торговец, посмел сказать такие пренебрежительные вещи об их резиденции принца?

Разгневанная Чу Чжу не посмела сказать ни слова, а старая фужэн Чу даже сказала с улыбкой на лице: 

— Хорошо, мы поняли.

Поняли ли они?

На самом деле, старая фужэн Чу ничего не понимала.

Когда Вэй У и Цзинь И Вэй покидали резиденцию, они встретили маркиза Чан Син, спешившего вернуться в резиденцию маркиза.

Увидев же их, маркиз Чан Син спрыгнул с лошади и быстрым шагом подошел поприветствовать Цзинь И Вэй: 

— Почему вы сейчас уходите?

Цзинь И Вэй и Вэй У также были очень вежливы, встретив маркиза Чан Син, но они проигнорировали его уговоры остаться и вежливые фразы. Маркиз Чан Син был озадачен суматохой, и когда мужчины отошли подальше, он в замешательстве спросил своего помощника: 

— Чего же они хотели?

Помощик не разобрался и сказал:

— Я не могу сказать точно, но если маркиз хочет знать, он может зайти и спросить старую фужэн. Они уже давно встретились с Цзинь И Вэй, поэтому могут знать все тонкости случившегося.

Маркиз Чан Син молча поспешил внутрь, поговорить со старой фужэн Чу. Вся резиденция маркиза Чан Син была озадачена внезапным и странным визитом Цзинь И Вэй, и были на взводе. А с другой стороны, семья Су, которые в свое время были крестьянами, претерпела большие изменения.

Цзинь И Вэй лично сопроводили трех членов семьи Су до входа в деревню и бросили их на землю перед многочисленными жителями деревни, которые наблюдали за происходящим.

Не избегая людей, Цзинь И Вэй смело кричали через толпу старосте деревни: 

— Эта группа людей пришла в город, создавать проблемы, и осмелилась ложно обвинить благородную*, полностью оскорбив высокопоставленных чин в столице. Сын этой семьи, по-видимому, желает проверять достоинства и заслуги. Но благородная сказала, что они мыслять превратно и не в силах читать книгу мудреца. В будущем его имя должно быть исключено из списка участвующих на экзаменах.

*[贵人 guìrén — 1) уважаемое (влиятельное) лицо; благородная (с дин. Хань ― титул чиновной придворной дамы и первой, после императрицы, из младших жён императора)]

Староста деревни никогда в жизни не видел высокопоставленных чинов, не говоря уже об орлиных когтях императорского двора, Цзинь И Вэй. Какой статус должен быть у уважаемой госпожи, чтобы Цзинь И Вэй могли называть ее благородной? Староста деревни не смел и думать об этом, поэтому, естественно, все, что они сказали, должно было быть сделано.

Семья Су обычно не овладали сердцами людей, а теперь Су Шэн дисквалифицирован на императорских экзаменах, поэтому ясно, что он никогда не сможет добиться успеха в жизни. Те, кого в прошлом задирал Су Шэн и ругала мать Су, были очень довольны, некоторые втайне радовались, а другие хотели подойти и поиздеваться над ними.

— Ах, глядите-ка, это же члены семьи Су! Разве ваша семья не говорила, мол возвыситесь до благородных, и ваша родная дочь наслаждается благословениями. Как получилось, что теперь вас вообще лишили званий?

— Расскажешь еще! Как ты можешь называть званием то, что у него отняли, когда он изначально не попал на экзамены?

— Хаха, это здорово, тебе больше никогда не придется сдавать экзамен.

В деревне не было секретов, и слух о том, что семья Су оскорбили дворян, вскоре распространился. Су Шэн все эти годы бил баклуши и ни в одном деле не преуспел. Раньше все присутствующие трепетали перед ник, так как он учился и в будущем мог участвовать в императорских экзаменах. Сейчас же зная, что у Су Шэна не будет в этой жизни благоприятной возможности, внезапно проявляли свое презрительное отношение, и поголовно поносили.

Отец и мать Су, которые всегда ценили сына больше, чем дочерей, относились к своему единственному сыну как к зенице ока и баловали его до такой степени, что он стал бесполезен. Теперь, когда ему отказали в пути к успеху, отец и мать Су, много плача, подумали о том, чтобы женить сына и предоставить внуку возможность учиться и стать чиновником. Однако, когда семья Су Шэна увидела, что у него нет ни денег, ни кого-либо еще, и что его репутация теперь подмочена, ни одна девушка не захотет выйти за него замуж.

Отец и мать Су искренне считали, что сын — продолжатель наследия, а дочери — убыточные товары для других семей. Что ж, ни одна чужая дочь не захочет выйти за него замуж. Наследие, которое они считали светом жизни, было разрушено их драгоценным сыном.

Это хуже, чем убийство отца и матери Су.

И поскольку  в прошлом мать Су  так много грешила своими устами, никто не хотел заступаться за них при беде. Вместо этого они бросали камни на упавшего в колодец. Семья Су не пользуется доверием, а староста деревни боится их и отказываетеся принимать на себя ответственность за них, день ото дня им становилось все труднее  Цзинь И Вэй, или Цинь И, был прав, когда обещал Чу Цзинь Яо, что жизни отца и матери Су будут в безопасности, но грехи, которые они совершили в прошлом, вернутся и будут преследовать их.

За преступлением следует заслуженное наказание.

В казармах Датуна Цинь И не удивился, получив указ из столицы.

Император вызвал наследного принца обратно во дворец.