Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 81

(Название главы 琴瑟在侧 - в окружении цинь и сэ, что означает супружеское согласие и гармонию)

— Ваше Высочество?

Чу Цзинь Яо заметила, как Цинь И потирает палец и долго молчит, поэтому не удержалась и тихонько позвала.

 Цинь И пришел в себя:

— Все в порядке. Почему твои пальцы всегда холодные, неужели недостаточно горячо сжигают подземного дракона?

— Нет, зимой я всегда такая, - Чу Цзинь Яо отдернула руку и провела ею по лицу, и действительно, ощущалась легкая прохлада, - Чу Цзинь Яо сказала, - Кажется, у меня холодное тело, а руки и ноги мерзнут каждый зимний день. Но в этом есть свои преимущества; летом мне комфортнее, чем другим.

Улыбка Цинь И померкла после ее слов:

— Хорошо, ты умеешь экономить деньги дворца на лед. Разве ты не привела в порядок свой кабинет, пойдем, я сегодня принес несколько свёртков, было бы очень хорошо занять твое место.

Переустанавливать кабинет в парадном зале в такое время было бы слишком тревожно. Чу Цзинь Яо тихо улыбнулась и попросила кого-то добавить стул для Цинь И. Когда они только сели, Чу Цзинь Яо была поражена, глядя на свёртки, которые Сяо Линьцзы разложил на столе:

— Ваше Высочество, так можно?

— Почему бы и нет. Эти старые лисы так умны. Было так холодно, что они больше всех хотели поспешить домой. Все равно сейчас время ежегодных отпусков, и никого не волнует, что зал Вэньхуа время от времени несколько дней пустует.

Чу Цзинь Яо тоже вздохнула, прислушиваясь.

— Когда-то давно я думала, что эти чиновники, живущие в императорском города, слишком могущественны, и все государственные дела проходят через их руки, но теперь кажется, что ничья жизнь не легка.

— Ты единственная, кто заботится о других. Кстати, что с тем, о чем я тебе вчера рассказывал?

У Чу Цзинь Яо заболела голова, когда она услышала это. Чу Цзинь Яо была запугана Бао Цин и другими не так давно, — сделала много бесполезной работы впустую, заучивала наизусть набитые множеством сложных текстов, которые она вообще не понимала. Чем больше она думала об этом в последующие дни, тем больше злилась после прокола Цинь И. Ей очень не хотелось быть простофилей, поэтому она настаивала на том, чтобы Цинь И прочитал ей лекцию. Многие из них она уже выучила наизусть, так что если она сдастся, то действительно окажется в пролете, потому она могла бы извлечь из этого максимум пользы и проработать непереваренный материал, чтобы хотя бы обмануть себя, что делает это ради учебы.

Чу Цзинь Яо рано утром отправилась выразить почтение императрице, а после этого приняла Хун Мама, поэтому у нее действительно не было времени пересмотреть то, что Цинь И сказал вчера о долгом государственном правлении. Теперь, когда Цинь И спросил об этом, она виновато моргнула глазами, не решаясь заговорить, и продолжала смотреть на Цинь И такими жалкими глазами.

Впервые в жизни Цинь И беспокоился о чужой домашней работе, и этим человеком была его собственная жена. Теперь, когда его единственная ученица дуется, ведя себя как испорченный ребёнок, достоинство Цинь И как учителя и мужа сразу же ослабело.

— Так получилось, что я должен прочитать свертки, так что ты можешь использовать это время, чтобы сначала пересмотреть.

— Хм, - Чу Цзинь Яо поспешно добавила: - Ты так добр, Ваше Высочество.

Увидев, что она успешно прошла испытание, Чу Цзинь Яо поспешно открыла книгу, чтобы просмотреть ее. Вспомнив, как Цинь И говорил вчера, она переписала весь текст книги и его значение.

Цинь И сидел напротив Чу Цзинь Яо, наконец-то открыв официальные дела, привезенные из утреннего собрания и медленно их утверждая. Хотя никто из них не разговаривал, атмосфера в комнате была необычайно теплой. Цинь И постоянно размышлял некоторое время, когда открывал свертки, а когда принимал решение, опускал кисть, парящими движениями быстро писал на свертках свое одобрение, его почерк был воздушным и изысканным, нисколько неаккуратным.

Цинь И исписал семь или восемь свёртков подряд и постепенно немного устал от этого. Он встал и перешел на другую сторону, чтобы посмотреть на Чу Цзинь Яо.

В отличие от него, Чу Цзинь Яо вела себя гораздо более образцово. Она тщательно выписывала каждый штрих, и хотя ее запястье и дух были несколько подавлены после столь долгого времени, она отказывалась останавливаться, не достигнув желаемого эффекта.

Цинь И наблюдал некоторое время, восхищаясь упорством Чу Цзинь Яо, если бы это был один из его собственных подчиненных, он был бы очень счастлив. Но Чу Цзинь Яо ими не была, и вместо того, чтобы радоваться, Цинь И даже немного расстроился.

— Ты устала так долго писать?

— Немного, - Чу Цзинь Яо глубоко вздохнула и сказала: - Подожди еще немного, я закончу эту страницу.

Цинь И наблюдал за происходящим с минуту и не мог не наклониться, его правая рука обошла плечо Чу Цзинь Яо и нежно взяла ее за руку, пока он вел ее за кистью по бумаге.

— Ты слишком старательна, когда делаешь крючки, следует так.

Солнце тихо падало на двух человек, а в воздухе, казалось, плавала золотая пыль. Эти двое, один строгий и выдающийся, другая изящная и благородная, изначально имели два совершенно противоположных стиля внешности, но теперь, когда их лица накладывались друг на друга, удивительным образом сочетались.

Сяо Линьцзы стоял на страже у двери кабинета, и хотя он специально не заглядывал внутрь, но неизбежно осматривал комнату. Сяо Линьцзы своими глазами видел, как их наследный принц читал наследной принцессе лекцию о значении текстов, а после даже взял наследную принцессу писать, с таким терпением, что тогдашний Тайфу мог бы точно расплакаться, глядя на это. Как сказать, в этот момент Сяо Линьцзы был слеп.

Сяо Линьцзы понизил голос и тихо заговорил с другим приближенным слугой рядом с ним:

— Тебе не показалось, что после великой свадьбы наследный принц улыбается гораздо чаще.

Очевидно, другой приближенный слуга чувствовал то же самое, — каким человеком был наследный принц двумя годами ранее, нет никого, кто бы не знал о его славном имени в Запретном городе. Он был рожден в почётном положении, и именно его держали на ладони внутренний дворец и династия. Цинь И был просто рожден быть властным и высокомерным. В столице много заносчивых и озорных мальчишек, но как только они слышат слово «наследный принц», им всем приходится отступать. Кто бы мог подумать, что два или три года спустя у наследного принца хватит терпения и заботы, чтобы научить человека писать?

Хотя Сяо Линьцзы и цокал языком, внутренне он был искренне рад за наследного принца. Он был с наследным принцем в течение небольшого количества лет, и к тому времени, когда он встретился с Восточным дворцом, Цинь И был коронован наследным принцем и развил холодный и нетерпеливый темперамент. Годы лишений и опасностей не обошлись без трудностей и опасных для жизни моментов, и нельзя сказать, что ни одна женщина никогда не просила наследного принца о милости, желая забраться в большую лодку Восточного дворца, но Цинь И всегда был бесстрастен и равнодушен. Ранняя смерть императрицы Вэнь Сяо и двойное предательство отца и тети нанесли Цинь И слишком большой ущерб. Этот эффект не ощущался до тех пор, пока Цинь И не стал достаточно взрослым и сильным, но он все еще не мог избавиться от него.

По словам Тан Синь И, с тех пор как императрица Вэнь Сяо их покинула, наследный принц редко с кем разговаривал нормально. Премьер-министр и Тайфу (наставник) старались следить за учебой Цинь И, опасаясь, что он вырастет испорченным, но где уж им говорить с Цинь И о холоде и жаре и заботиться о психологическом состоянии юного принца? Напротив, разумный, холодный и неумолимый наследник — это то, что они хотели бы видеть.

Сяо Линьцзы также чувствовал, что наследный принц был грозным наследником престола и будет компетентным монархом в будущем, но его положение как последователя, приближенного к наследному принцу, отличалось от положения придворных снаружи. Теперь, когда наследная принцесса здесь, он может говорить с наследным принцем о «сплетнях», которые не имеют отношения к политике, и беспокоится о благополучии наследного принца, что хорошо.

Снаружи снег еще не растаял, и воздух сырой и холодный, а во дворце, отделенном завесой, изящные курильницы в форме сказочного льва выдыхали благоухание, а пятипанельная дворцовая ширма богата и изысканна, — целый мир, отличный от холодной зимы за окном. Цинь И взял Чу Цзинь Яо за руку и повел ее писать на бумаге, штрих за штрихом, и сердце Чу Цзинь Яо внезапно обрело спокойствие.

У меня есть почётный гость, 

Я играю на гу и сэ,

Меня окружают цинь и сэ, 

Нет ничего более мирного.

[ни разу не писала стихотворения]

Стихотворение, которое раньше казалось абстрактным, внезапно обретает образ.

В кабинете Чу Цзинь Яо закончила писать страницу крупными буквами «с помощью» Цинь И, и очень радостно закончила дневной урок. Она собрала все свои вещи и, подперев подбородок рукой, наблюдала за тем, как Цинь И занимается своими делами, разговаривая с ним в непринужденной манере.

После того, как Чу Цзинь Яо проболтала некоторое время, она вдруг вспомнила, что она еще не рассказала Цинь И о подозреваемой в беременности наложнице. Чу Цзинь Яо облокотилась на стол и тихонько потянула Цинь И за рукав.

— Ваше Высочество, у меня к тебе важное дело.

Цинь И только мягко рассмеялся на это, очевидно, не воспринимая это так называемое «важное дело» всерьез. В прошлом он всегда был чрезвычайно серьезен в решении придворных дел, и ни его приближённей, ни его советник не осмеливались беспокоить его, когда видели, что он пишет, но сегодня появилась Чу Цзинь Яо, которая время от времени отвлекала его. Но, как ни странно, это чувство было совсем не плохим.

Что касается важности дел, упомянутом Чу Цзинь Яо, то Цинь И не слишком беспокоился об этом. Намереваясь подразнить Чу Цзинь Яо, он спросил: 

— Что же?

Чу Цзинь Яо понижая голос все ниже и ниже, огляделась вокруг, чтобы убедиться, что вокруг действительно никого нет, и прошептала:

— Рядом с наложницей Хуэй есть дворцовая служанка, получившая святую милость, но не была возведена в ранг. Я подозреваю, что она может быть беременна.

Кончик кисти Цинь И не мог не сделать паузу, когда он поднял голову и посмотрел на Чу Цзинь Яо.

Когда Чу Цзинь Яо встретилась взглядом с Цинь И, она поняла, что дело серьезное, и ее лицо стало торжественным.

— Дворцовая служанка, с которой я случайно столкнулась, когда выходила в день поднесения пищу императрице, отреагировала особенно остро и подсознательно защищала свой маленький живот. Я попросила дворцовую прислугу внимательно следить за ней в последние несколько дней и обнаружила, что она действительно ведет себя подозрительно, почти намеренно избегает общения со всеми и выглядит очень испуганной. Я только что прибыла, и все во дворце знают мою сопровождающую служанку, так что я не смею слишком часто контактировать с ней, поэтому могу лишь прощупывать тут.

Цинь И уже отложил кисть, его глаза были слегка опущены, когда он размышлял над этим вопросом. Чу Цзинь Яо не беспокоилась и спокойно ждала.

Если эта дворцовая служанка действительно была беременна семенем дракона, это должно было быть большой радостью, так почему же она дрожала весь день? Более того, глядя на то, как она избегала всего, не решаясь сообщить об этом другим, все больше и больше можно было сделать вывод — дело не совсем чисто.

С тех пор как младшая императрица Ци вошла во дворец, женщинам во дворце, за исключением самой младшей императрицы Ци, было трудно зачать ребенка, а если и удавалось, то роды не проходили благополучно. Испуганное выражение лица дворцовой служанки могло быть вызвано этим.

Цинь И задумался на мгновение, остановил Чу Цзинь Яо и спросил низким голосом:

— Знаешь ли ты, почему самому старшему ребенку во дворце уже двенадцать (?) лет, в то время как между двумя другими императорскими братьями и мной всего один или два года разницы, даже Цинь Шу и еще несколько детей не слишком далеки друг от друга?

Чу Цзинь Яо догадывалась, но не решалась сказать. Она покачала головой:

— Я не знаю.

Цинь И обнял Чу Цзинь Яо, его пальцы ритмично постукивали по столу. Чу Цзинь Яо знала, что он о чем-то задумался, поэтому спокойно промолчала. Через некоторое время Цинь И сказал:

— Не волнуйся по этому поводу, твоя собственная безопасность превыше всего. Я организую, чтобы кто-нибудь проверил подлинность и подоплеки этой дворцовой служанки. Если на этот раз это правда, то сейчас самое время это сделать.

Самое время? Самое время для чего? Руки Чу Цзинь Яо были холодными, но, несмотря ни на что, она была на стороне Цинь И. Пока Цинь И размышлял, а Чу Цзинь Яо не отвечала, атмосфера в комнате была несколько застойной, когда снаружи кабинета внезапно раздался нарочито громкий голос Сяо Линьцзы:

— Наследный принц, наследная принцесса, обед готов.

— Давай сначала поедим.

Цинь И поднял Чу Цзинь Яо, и они вместе пошли во внешнюю комнату, чтобы поесть. Закончив обед, они вернулись во внутреннюю комнату, отдохнуть. Цинь И и Чу Цзинь Яо сели друг напротив друга на диване, а Эр Сюэ вошла в комнату, чтобы сменить чай.

Эр Сюэ все время держала голову опущенной, двигаясь ловко и бесшумно. Цинь И слушал Чу Цзинь Яо, и когда он увидел вошедшую Эр Сюэ, его взгляд пытливо упал на нее без определенного гнева или радости.

Чу Цзинь Яо мгновенно насторожилась, ведь Эр Сюэ была красива и умна, и после долгих лет скитаний по дворцу она не слилась с нижним слоем дворца, а наоборот, отшлифовала в себе чувство жесткости. Такая женщина должна быть очень приятной для мужчин, и раньше, когда Чу Цзинь Яо усердно отрабатывала правила, Цинь И говорил, что ценит такую твердость. Может ли быть так, что Цинь И нравились женщины такого типа?

Эр Сюэ поклонилась и удалилась, а Цинь И все еще выглядел задумчивым. Чу Цзинь Яо была недовольна и, не утруждая себя грубостью, пересекла стол и протянула руку, чтобы загородить глаза Цинь И:

— Не смотри!

Цинь И не зная плакать ему или смеяться, отдернул ее руку и беспомощно посмотрел на нее.

— Что ты делаешь?

Чу Цзинь Яо издала «хмык» и отвернулась, угрюмо сказав: 

— Ничего.

Это «ничего» было настолько кислым, что почти вылилось наружу, как же оно могло быть действительно ничем?

Цинь И в душе рассмеялся и протянул руку, чтобы потрогать ухо Чу Цзинь Яо.

— Что случилось?

Когда Чу Цзинь Яо ничего не сказала, улыбка в глазах Цинь И усилилась, он обернулся и мягко обвел взглядом подчиненных, служащих в комнате: 

— Спускайтесь.

Как могли дворцовые служители, находившиеся в комнате, не прочитать его, и, конечно, сразу же склонили головы и удалились. Когда людей не осталось, Цинь И встал и подошел к Чу Цзинь Яо, наклонился, чтобы взять Чу Цзинь Яо за подбородок, его тон был полон смеха:

— Ну-ка, наследная принцесса, подними голову и дай мне взглянуть, что с тобой.

Цинь И надавил большим пальцем на челюсть Чу Цзинь Яо, этот жест настолько фриволен, насколько это вообще возможно, как легкомысленный молодой господин пристает к женщине из хорошей семьи. Чу Цзинь Яо с силой уклонилась назад, но не вырвалась. Она гневно подняла голову и посмотрела на Цинь И.

— У кого ты этому научился, распущенный!

Цинь И обнаружил, что Чу Цзинь Яо выругалась, повторяя всего несколько фраз. Как и сейчас, было видно, что она выглядит разъяренной, ее глаза были круглыми и широкими, а взгляд влажным, как у травоядного, чью территорию нарушили. Но даже тогда она только гневно глядя, ругалась.

— Ты распущенный!

После того, как Чу Цзинь Яо закончила ругать человека с чувством собственного превосходства, она увидела, как Цинь И начал смеяться. Сначала его глаза засветились ослепительным светом, заставляя людей не смело смотреть на него, а затем на его губах появилась улыбка. От этого действия все его лицо стало живым.

Когда он холодно смотрит на человека, его поза подобна снегу горы и луне одинокой реки, явно высокомерная, но не вызывающая отвращения, как будто этот человек рожден, чтобы стоять выше всех других существ. Впечатление Чу Цзинь Яо о Цинь И всегда было таким, но только после замужества она поняла, что Цинь И тоже может улыбаться, даже если улыбка все еще несет в себе насмешку и цинизм, но когда он слегка улыбался, убийственная сила его внешности явно менялась в геометрической прогрессии. В обычные дни Чу Цзинь Яо, естественно, находила улыбку Цинь И приятной для глаз, но сейчас она была рассержена, а Цинь И все еще улыбался, что приводило в ярость.

— И ты смеешься!

— Ладно, я не смеюсь.

Хотя Цинь И сказал это, смех в его глазах ничуть не ослабел. Разъярённый вид Чу Цзинь Яо был слишком милым, и тем сильнее он щекотал дурную сторону Цинь И.

Цинь И потянулся потрепать волосы Чу Цзинь Яо, пока не привел в беспорядок ее аккуратную и достойную прическу, и только тогда он почувствовал себя более комфортно. Видя, что Чу Цзинь Яо все еще напряжена, Цинь И выдернул заколку из ее волос и установил ее в удобное для нее положение, медленно произнося слова:

— Когда я смотрел на эту дворцовую служанку, просто хотел узнать, чем именно занималась наследная принцесса в эти дни. О чем ты думаешь?

Чу Цзинь Яо знала, что не может скрыть свои движения от Цинь И. Чу Цзинь Яо была немного искушена, он знал ее вещи как свои пять пальцев, но если бы Цинь И делал что-то снаружи, она несомненно была бы предана. 

Чу Цзинь Яо сказала:

— Они красавицы, подаренные тебе императрицей, где уж мне что-то делать.

Цинь И рассмеялся, слегка ущипнула за нос и сказал:

— Валишь с больной головы на здоровую, и перечишь мне жестко, - Цинь И сделал паузу и вдруг сказал как бы намекая: — Если ты уравновешиваешь власть во внутреннем дворце и идешь напролом, почему бы тебе не изменить свои методы?

Например, убедить его выйти и отослать четырех дворцовых служанок. Это может быть просто и без хлопот, и никаких проблем не возникнет.

Услышав это, Чу Цзинь Яо намеренно бросила изящный и выразительный взгляд назад.

— Неужели Его Высочество наследный принц такой беспринципный человек?

— Не обязательно, - Цинь И также улыбнулся и посмотрел на нее: — Ты можешь попробовать.

Чу Цзинь Яо не могла перестать улыбаться.

— Ваше Высочество, ты наследный принц, основа страны, не будь таким!

Цинь И был также весел, он провел пальцами по волосам Чу Цзинь Яо, хотя его сердце было любящим, все же имело оттенки сожаления.

— Все еще хочешь сделать это сама?

— Мм, - Чу Цзинь Яо ответила низким голосом: - Я не могу всегда полагаться на тебя.

У Цинь И было большое искушение сказать, что это не так, что он ее муж и заслуживает того, чтобы полагаться на него до конца своих дней. Но Цинь И также понимал угрызения совести Чу Цзинь Яо, один или два раза она может положиться на Цинь И, чтобы все исправить, но как быть потом? В конце концов, Цинь И не мог постоянно находиться во внутреннем дворце, всегда были моменты, которые он не мог видеть, и это был самый разумный способ для Чу Цзинь Яо попробовать свои силы и научиться закрепиться во внутреннем дворце.

— Единственный способ становления личности — это самостоятельность.

Чу Цзинь Яо сказала:

— Ваше Высочество, это то, чему ты научил меня в резиденции маркиза Чан Син.

— Верно, - Цинь И почему-то захотелось вздохнуть, рассуждать было одно, а на деле получилось совсем другое. Цинь И резко вздохнул и сказал, - Я жалею, что научил тебя этому.

— Почему?

Потому что он не ожидал, что Чу Цзинь Яо в итоге станет его женой, он учил и учил, чтобы откосить от себя.

Но Цинь И не выложил свои истинные мысли,, а намеренно сказал:

— Наверное, потому что ты слишком глупа.

Чу Цзинь Яо с радостью ждала следующих слов, но когда она услышала эти слова, то сразу же раздражилась и обернулась, чтобы ударить его кулаком: 

— Что ты сказал!

Цинь И мог держать оба кулака Чу Цзинь Яо одной рукой, улыбаясь, он позволял Чу Цзинь Яо выпустить свой гнев, и Чу Цзинь Яо также была очень размеренной в своих ударах. Эта точка силы, ударившая его, была подобна капризу.

Когда им обоим надоело устраивать сцену, в основном потому, что Чу Цзинь Яо устала, они тихонько прижались друг к другу и отдыхали. Чу Цзинь Яо ненадолго задумалась и спросила низким голосом.

— Ваше Высочество, ты знаешь все, что я делала за последние дни?

— Очевидно.

— И разве я опозорила тебя как ученица?

— Нет, - Цинь И не мог не смягчить свой тон и сказал низким голосом: — Ты очень хорошо справилась.

Чу Цзинь Яо также знала, что в этом есть немного насмешки, но она не хотела обращать внимания на это, вместо этого она держала руку Цинь И и смотрела на него ясным взглядом.

— Ваше Высочество, я обязательно вырасту в ту наследную принцессу, которая сможет сравниться с тобой.

— Хорошо, - Цинь И посмотрел в глаза Чу Цзинь Яо, почти попав в ловушку этого великолепного ореола света: - Я подожду.