Онлайн чтение книги Биско-ржавоед Rust-Eater Bisco
2 - 0

Пролог

Это был странного вида бог, его огромное тело было тускло-серого цвета, освещенное светом жаровен. У него были прекрасно натренированные мышцы и шесть мощных рук, тянущихся из его тела. В пяти своих руках он держал сердце, почку, печень, селезенку и легкое, а в шестой сжимал копье, направленное вверх, словно стремящееся пронзить небеса. Его глаза были широко раскрыты, а злая улыбка была такой широкой, что, казалось, уголки рта вот-вот разорвутся. В сочетании со своим внушительным ростом он был воплощением гнева, готового поглотить человечество целиком.

Перед этим богом стояли сотни монахов, сражавшихся за место подле него, несмотря на просторность помещения. Они бросались к подножию статуи, рьяно повторяя свои молитвы в унисон. У каждого из них на шее и лице были татуировки – десятки плотно набитых букв, излагающие их Священные Писания.

««Вон-кулверо-келхаша»».

««Вон-халкуро-келхаша»».

Голоса монахов по отдельности были очень тихими, но в совокупности они наполняли комнату звучными песнопениями, похожими на крики упырей в ночи. Внезапно дверь открылась, и вошел лидер секты, одетый в малиновую мантию. Повелительным голосом он объявил:

— Принесите пять жизненно важных органов к алтарю.

В ответ монахи в комнате расступились, образовав дорожку. Два монаха-воина сопроводили лидера к алтарю, таща за собой маленькую девочку, одетую в тонкий халат.

«Вон-аспал-шад-карна...»

Когда предводитель подошел к алтарю и преклонил колени в молитве, другие монахи последовали его примеру.

««Вон-аспал-шад-карна. Вон-аспал-шад-карна...»»

В храме повисла странная атмосфера. Монахи становились все более и более задорными. Окруженная этими молитвами девушка задрожала, едва способная произнести хотя бы слог.

«В-вон-аспал... шад-ка-карна...»

Предводитель встал, и под его малиновой мантией блеснуло лезвие кинжала. Один из монахов-воинов протянул ему сосуд с темно-серой жидкостью, в которую он окунул лезвие кинжала, прежде чем взять девушку за руку... И вложить рукоятку ножа в ее ладонь.

— Предыдущая жрица подарила нам один из своих органов. Ее предшественница справилась с двумя, прежде чем умерла. Покажи нам силу своей преданности, и пусть твоя душа преобразится в цикле смертей и возрождений.

Дыхание девушки участилось, руки задрожали, по шее потекли капельки пота. Монахи-воины поддерживали ее за плечи, она сбросила одежду и поднесла кончик ножа к гладкой коже своего живота.

— ...А-а-а… А-а-а-а-а-а-а...! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!

Страстное пение монахов продолжалось и предводитель наклонился к своим сопровождающим и прошептал им на ухо:

— Ее вера колеблется. Помоги ей. Нам нужно по крайней мере два, прежде чем она умрет.

Двое стражей кивнули. Тем временем острие кинжала девушки коснулось ее нежной кожи, рассекая плоть и выпуская кровь.

— Н-нет… Я... Я не могу этого сделать… Я не могу...! — закричала она.

— Все готово. Разложите пять жизненно важных органов перед алтарем.

— Не-е-ет! Помогите! Кто-нибудь, помогите! — закричала девушка и вонзила кинжал в глаз одному из монахов-воинов. Когда тот отшатнулся, она попыталась убежать, но поющие монахи образовали стену и зажали ее, а другой охранник схватил ее за лодыжку, опрокинув на землю.

— Очень хорошо. Покончите с этим быстрее, — сказал лидер.

— Есть.

— Нет! Не-е-ет! Мама! Сестра! Помогите мне!

Пока один страж удерживал девушку, другой вытащил и медленно поднял свой меч. Когда он поднес его к шее жертвы, мелькнул свет и раздался металлический лязг, когда что-то пронеслось по воздуху и отломило лезвие меча стражника по самую рукоять.

— ...Ррргх! Что?..!

Охранник, как загипнотизированный, уставился на идеально чистый пролом, когда…

Бабах!

Ярко-красный гриб тенгу вырвался из рукояти, сбив охранника с ног и отправив его на алтарь.

— Еретики!

— Защитите Его Святейшество!

Монахи двинулись, чтобы окружить своего лидера, когда красное пятно пролетело высоко над толпой и пронзило грудь гигантского идола. В одно мгновение багровые нити мицелия пронеслись по фигуре перед тем, как прогремели два взрыва. Множество темно-красных грибов раскололи всю статую надвое.

— А-а-а-а! Лорд Машутен!!

Пока монахи-воины пытались подавить панику последователей, последняя стрела попала в нос статуи, и – Бабах! – Взрывной гриб разнес лицо бога на куски. Из его шеи теперь выросла блестящая шляпка гриба, на верхушку которой приземлилась одинокая человеческая фигура в развевающемся на плечах плаще.

Алые волосы, развевающиеся на ветру, словно пламя. Глаза, сверкающие, как изумруды, а вокруг правого виднелась татуировка, отсвечивающая красным в свете жаровен. Он казался богом… Нет… Демоном, и его душа, казалось, бушевала всеми огнями самого Ада, вселяя страх в сердца собравшихся там людей.

Сверкнув своими угрожающими клыками, он прокричал, перекрикивая толпу.

— Вы собирались пожертвовал ребенком, чтобы искупить свои грехи...?! Если подношение – это то, что вам нужно, тогда принесите в жертву свои собственные головы, вы, бессердечные ублюдки!

Его голос, подобно молнии, пронзил сердца монахов и эхом разнесся по всему залу.

— Э... Это Игни!

— Это Сусаноо!

— Он одолел нашего лорда Машутена!

Подстегнутые этими криками ужаса, монахи запаниковали и попытались сбежать из зала. Одна фигура, однако, начала пробиваться обратно сквозь растущий поток людей, приближаясь к алтарю, в то время как монахи-воины боролись за то, чтобы их не смыло толпой.

— Берегитесь! Он не один!

— Этот еретик! Он пришел за нашим основателя!

— Извини, поспи немного!

Когда страж замахнулся на него своим мечом, странный монах ловко уклонился от атаки, изогнувшись всем телом, и ударил ногой прямо ему в челюсть. Страж отлетел назад и покатился по земле, врезавшись в одну из жаровен.

Монах откинул капюшон, обнажив призрачно-бледную кожу и небесно-голубую шевелюру, мягкую, как шелк. На его детском лице, которое легко было принять за девичье, вокруг левого глаза красовалось темное родимое пятно, похожее на панду.

— Кто... Кто ты такой?! — закричал охранник.

— Просто проходивший мимо врач, — сказал парень. — И хорошо, что проходил!

Сверкнув улыбкой, мальчик-панда подхватил маленькую девочку на руки. Серией ударов он одолел атакующих стражей одного за другим, прежде чем позвать своего напарника на вершине статуи, который все еще выпускал стрелы, охваченный безумной яростью.

— Биско! Хватит! Валим по Королевской трубе!

— Хорошо, оно выйдет из груди этой статуи! На счет три: один...

— Два!

Мило вскочил на руку статуи, все еще держа девушку, и приземлился рядом со своим другом. Стоя спиной к спине, они оба закричали в унисон.

— Три!

Затем они вдвоем наступили ногами на пурпурную стрелу Биско, которая была воткнута в статую под ними.

Бабах!

Гриб Королевская труба вырвался из статуи под углом, отбросив три фигуры далеко через храмовый зал. И затем…

Вот и все. Больше ничего не произошло. Если не считать тихих звуков распускающихся грибов тут и там на обломках великого идола, в зале царила тишина, как будто все это было сном.

Нарушители спокойствия исчезли так же быстро, как и появились.

— Эти богохульники...! Это были демоны или злые духи?.. — бормотали монахи-воины, содрогаясь от отвращения, в то время как их предводитель смотрел на поврежденную статую.

— …

Предводитель молчал, но его глаза под алым капюшоном горели яростью.

Затем послышался голос.

— Давайте назовем их... Предвестниками, — сказал владелец голоса.

Маленькая фигурка в богато украшенном белом одеянии вошла в зал, прошла мимо стражников и ступила в свет упавшей жаровни.

— ...Небесное Дитя! Вам не следует быть здесь, это опасно! — сказал лидер.

— Ты тоже это видел, не так ли? — спросила фигура. — То, что наш Господь так легко пал, предвещает горе Проповедникам Ржавчины. У тебя нет никаких обязательств перед моим отцом. Тебе следует уйти.

— Не стоит спешить с выводами, — сказал лидер, прежде чем повернуться к своим подчиненным. — Вы идиоты! Как вы могли позволить этому случиться?..!

Все монахи-воины опустили головы от стыда. Было ясно, что этот человек в белом занимал такое высокое положение, что говорить в их присутствии было невозможно.

— Здесь не о чем беспокоиться, — сказал лидер. — Это всего лишь статуя. А теперь пойдемте со мной, — добавил он, протягивая руку.

Маленькая фигурка в белом халате позволила повести себя, прежде чем обернуться и посмотреть назад на бледную форму гриба, торчащую из-под обломков и поблескивающую в ночи.

— Это прекрасно..., — сказали они с фиолетовой искрой в глазах.

***

— И-и-и-и-ик!

Звук девичьего крика звучал в ночном небе по мере всего полета троицы. Пока они втроем падали к ближайшему холму, возвышающемуся над храмом, большое ракообразное выпрыгнуло им навстречу, подхватило их своими клешнями, защитило от удара о землю и, перекатившись, остановилось.

— ...А-а-а-а! Огромное спасибо, Акутагава! — сказал Мило, поглаживая брюхо огромного краба. Затем он бросил последний взгляд на жалкое зрелище храма внизу с его обвалившейся крышей.

— Оу. Биско, ты зашел слишком далеко! Тебе не обязательно было разрушать все здание!

— Хм. Им еще повезло, есть много вещей, которые я хотел бы сделать с парнями, которые вспарывают животы детям, — сказал Биско, стоя рядом с Мило и с отвращением глядя на храм сверху вниз. — Они жалкие. Кучка взрослых мужчин, заискивающих перед огромной куклой.

— ...Тем не менее, мы сделали все, что могли. Этот культ был всего лишь еще одной пустышкой. Мы не нашли никаких зацепок по Бессмертному Монаху.

Мило повернулся и подошел к Акутагаве, на спине которого молодая девушка лежала без сознания. Ее руки обнимали собственное крошечное тельце, а на щеках выступили свежие слезы.

— У нее нет ни одной татуировки, — сказал Биско. — Может быть потому, что она жрица?

— Что? Эй! Биско! Не смотри! Она голая!

— ...И? Она всего лишь ребенок, так что… Эй! О, я понял. А тебе значит можно?

— Я врач. Ты смотри куда-нибудь в другую сторону! Давай!

Когда Биско повернулся, чтобы уйти, Мило сделал девушке несколько уколов, и в конце концов ее паническая дрожь сменилась тихим, умиротворенным дыханием, а встревоженное лицо расслабилось.

— Она не ранена, но психическая травма привела к атрофии ее тела. Похоже, ей довольно сильно промыли мозги. Я имею в виду, ей приказали просто так взять и отдать свои органы...

— Но они не добрались до ее души. Она все еще кричала могла кричать «Нет!», «Помогите мне!» Вот почему я помог ей. Иначе я бы оставил ее умирать.

— Ага, особенно ты бы так и сделал, Биско. В жизни я в это не поверю.

— З-заткнись! Гр-р...

Мило подхватил девушку на руки и, следуя за Биско, вскочил в седло Акутагавы. Гигантский краб медленно поднялся на ноги и набрал скорость, пока Мило что-то бормотал себе под нос.

— Представь, что ты обнаружил, что все, ради чего ты жил, было ложью… Какой был бы смысл во всем этом? Что бы ты сделали? Во что бы ты поверил?

— Я бы поверил в себя, — сказал Биско. Мило посмотрел на его лицо. — Боги все равно живут внутри каждого из нас. Даже внутри Хранителей Грибов. Когда мы молимся богу стрельбы из лука, мы не молимся о том, чтобы наша цель была истинной. То, что наша цель истинна, и есть молитва.

Затем Биско заметил улыбающееся лицо своего напарника и смущенно отвернулся.

— Биско. Знаешь, учитывая, что ты не умеешь читать, иногда ты можешь быть довольно философичным!

— Какое, черт возьми, отношение к этому имеет чтение?! Тогда давай послушаем твою философию, гений!

— Ах-ха-ха! Мне она не нужна. Я могу просто верить в тебя!

Невинная улыбка Мило лишила Биско дара речи. Все, что он мог сделать, это проворчать, натягивая поводья Акутагавы. Солнце только-только выглянуло из-за далекого горизонта, положив конец ночи и окутав двух парней оранжевым сиянием.