Онлайн чтение книги Биско-ржавоед Rust-Eater Bisco
2 - 9

Глава 9

Всякий раз, когда взрыв сотрясал верхние этажи башни, он вызывал сильную ударную волну, которая сотрясала весь город. Это было похоже на видение самого ада, с обломками и кричащими людьми, падающими с верхних уровней в чернильные глубины внизу.

— Черт возьми, этот старик сошел с ума...! Мне нужно найти Мило, скорее!

— Ты не можешь! Ржавчина снова накапливается. Я должна немедленно извлечь его, иначе грибы разорвут тебя на части быстрее, чем ты что-либо успеешь!

После захвата Земляной Башни Биско и Тирол вернулись в «Исцеление Амрит» (вместе с Кандори, который по какой-то причине теперь называет себя самым ярым сторонником Биско). Биско понимал важность регулярных сеансов экстракции, но напряжение овладевало им, и он поймал себя на том, что все больше и больше беспокоится о своем партнере.

— Ты хочешь, чтобы я просто закрыл глаза и отправился спать, когда весь город разваливается на части?!

Когда Биско закричал, из-за его воротника вырвался сверкающий Пожиратель Ржавчины. Пока Биско в шоке смотрел на это, Тирол перевернула его на спину на балконе клиники.

— Я же говорил тебе держать свое кровяное давление на низком уровне! Если я тебя отпущу, Мило убьет меня!

— Большое вам спасибо, госпожа Тирол! А теперь, дорогой брат, стой спокойно.

— Не за что, но ты уверен, что это гигиенично? Вспарываю ему живот здесь, где, держу пари, полно всяких микробов.

— Соглашусь, но если он не пересядет на кровать, то у нас выбор невелик. В любом случае, я уверена, что все будет хорошо. В конце концов, мы говорим о Биско.

— Хм, да, я думаю, ты права.

— И что, черт возьми, это должно означать, а?!

Пока Биско крутился и выворачивался, Амли кивнула Тирол и сняла свой стеклянный глаз.

— Кажется, мы пришли как раз вовремя. Твоя желудочная полость почти заполнена… Вон-шад-амрит. Вон-шад-амрит-сну...

В третий раз столб Ржавчины с чавканьем поднялся из его живота и исчез в глазнице Амли. Биско уже привык к этому, но когда он слабо приоткрыл глаза, то с удивлением увидел, что Тирол смотрит на него сверху вниз с довольной улыбкой на лице.

— Ч-что?! Что, черт возьми, тут смешного?!

— О, ничего… Просто смеюсь над тем, какое лицо делает Мухомор-людоед, когда кто-то возится с его внутренностями. После всего того, через что ты меня заставил пройти, приятно хоть раз увидеть тебя в роли получателя.

— Ты гнилая сука… Ты та, кого должны оперировать! Чтобы выяснить, что не так с твоим мозгом!

Биско покраснел и попытался вырваться, но во время операции не смог даже пошевелить мускулом, не говоря уже о том, чтобы убрать голову между бедер Тирол.

— Эй! Не двигайся! Оу, в чем дело, тебе больно? Ты собираешься уходить? Ты большой ребенок.

— Т-ты… Когда я выберусь отсюда, я собираюсь… Тирол! Позади тебя!

— Ха-ха-ха! Тебе придется постараться получше! Просто лежи спокойно и...

Внезапно Биско вскочил на ноги и отшвырнул Тирол в глубь комнаты. Затем он подхватил Амли на руки, у которой все еще кружилась голова от жизненной силы Биско.

— Ик, господин Биско...?!

Затем он тоже отпрыгнул в сторону, едва избежав чего-то огромного, что рухнуло на балкон, разбрызгивая повсюду кровь.

— ...Ну, вы только посмотрите на это... Господин Биско, ты спас меня!

— Бле. Буэ-э-э-э.

— О боже, Ржавчина... Господин Биско, не забудь выблевать остальное. Это довольно неприятный метод, но я уверена, что ты, так сказать, сможете его переварить.

Пока Биско выплевывал содержимое своего желудка, Тирол с трепетом подошла к балкону, выглядывая наружу, чтобы посмотреть, что там приземлилось.

— Ух... что это? Труп?.. И к тому же свежий!

Внезапно появился Кандори, очевидно, в разгар спора с Раскени.

— Господин Акабоши! Что случилось?! — закричал он. Раскени последовала за ним с криком:

— Успокойся, Кандори! Послушай меня... — Затем: — Ах! Это...!  

Как только они увидели упавшую фигуру, они оба закричали в унисон.

— Кугуноцу!!

Тело напоминало окровавленную тряпку. Было удивительно, что они вообще смогли сказать, кто это был.

— Ты знал его, Кандори? Кем он был?

— В этом нет никаких сомнений. Он – Кугуноцу, один из шестерых, победивших Келшинху, и лидер Высокого зала в Древесной башне. Он сохранил свою силу и магическую мощь даже в преклонном возрасте, поэтому я не ожидал, что он падет перед Кельшинхой… Хмм. Похоже, он уже намного сильнее, чем мы себе представляли.

— Это то, что я пыталась тебе сказать, дурак! — закричала Раскени в редком порыве эмоций. — С исчезновением Корпуло, а теперь и Кугуноцу, осталась только Кьюрумон, сражающаяся с Келшинхой! Если он победит ее, все будет кончено, и даже если она победит, ее амбиции не знают границ; она всего лишь займет его место и станет второй Кельшинхой! Вот почему мы должны немедленно отправиться в путь, чтобы выкрасть обратно две Реликвии, которыми он владеет!

— ...Как ты смеешь...!

— Бросьте это, вы двое, — раздался голос с балкона. — Как ты думаешь, почему ты всегда отстаешь?

Стоя в луже Ржавчины, Биско отчитывал этих двоих сквозь стиснутые зубы. Его изумрудные глаза, наконец, сфокусировались, а блеск в глазах и возобновившееся покраснение кожи показали, что он более или менее пришел в норму, учитывая обстоятельства.

— Неважно. Мы все знаем, что мне все равно придется с ним расправиться. Я верну Реликвии, и тогда вы, ребята, сможете спорить из-за них сколько хотите.

— Господин Акабоши, Келшинха владеет двумя Реликвиями. Его мощь ни с чем не сравнима. Умоляю, возьмите меня с собой. Я буду защищать вас ценой своей жизни.

— Нет, спасибо. Я пойду один.

— Господин Акабоши!

 — Господин Биско прав, Кандори, — сказала Амли с некоторой гордостью в голосе. — Что касается нас, жителей башен, то Кельшинху уже не остановить. Таким образом, мы должны полагаться на внешние искусства, те, которые не связаны с нашими путями. Мы должны положиться на силу Хранителей грибов.

Раскени слегка нахмурилась, наблюдая, как Амли радостно рассказывает о Биско. Сам Биско, однако, повернулся и взял свой плащ и лук, уставившись на высоту башни, с которой упал Кугуноцу.

— Я встречусь с Мило и разделаюсь со стариком. Вы двое оставайтесь здесь и присматривайте за Реликвиями. Он мог бы использовать какую-нибудь магию, чтобы добраться до них на расстоянии.

— Идешь один, Акабоши? Ты вообще можешь ходить?!

— Я чувствую, как ко мне возвращаются силы. Пожиратель Ржавчины хочет вырваться на свободу.

Биско натянул лук и выпустил залп стрел, в результате чего из боковых стен башни, подобно лестнице, вырвалась гроздь Королевских труб.

— Ты не должен идти один! Я должна пойти с тобой на случай, если что-то случится! — воскликнула Амли.

— Ты просто встанешь у меня на пути! Мне нужен мой напарник! Любой, кто не разбирается в грибном искусстве, просто будет мешать!

— Биско, мой дорогой брат!.. — Амли подбежала и обняла Биско за талию. — Ты... Я нужна тебе! Мы не знаем, когда вам может понадобиться исцеление! Возьми меня с собой, пожалуйста! Позволь мне помочь тебе!

— Нет, Амли! Ты останешься здесь!

Это был ее учитель, который позвал ее обратно. Амли даже не обернулась. Единственным блестящим глазом она посмотрела на Биско. Две секунды он колебался. Затем он поднял ее, обнял за шею и направил якорную стрелу на ближайший гриб.

— Если ты отпустишь меня, ты умрешь.

— Ик!

Биско наложил на тетиву свою якорную стрелу и взмыл в небо, в ушах у него звенел радостный крик Амли. С быстротой молнии он поднялся по грибам на верхние этажи башни.

***

— Госпожа Кьюрумон! Мы принесли весть, что лорд Кугуноцу из Высокого зала пал в битве!

— Кугуноцу мертв...? А Реликвия?

— Похоже, ее забрали… Две Реликвии теперь находятся в теле Келшинхи, что означает, что его сила возросла еще больше. Я советую нам отступить к Огненной Башне и приготовиться к тотальной войне.

Кьюрумон поморщилась и пробормотала проклятие себе под нос. Маска гнева повысила голос и рявкнула на убийцу:

— Я вернусь в Огненную Башню и соберу других убийц. Остальные, идите за Келшинхой. Тот, кто вернется с его головой, будет назначен моим проповедником.

— Да, госпожа! — ответили убийцы, прежде чем раствориться в ночи. Глаз Кьюрумон дернулся от ярости, прежде чем она перепрыгнула через линии электропередач и направилась обратно в свою комнату.

***

— Что, черт возьми, здесь произошло?..

Кьюрумон в сопровождении своих охранников вернулась в свою комнатау обнаружила, что там царит полная разруха.

— Что все это значит? Мило! Где Мило?! Что она сделала?!

— Г-госпожа… Кьюрумон...

Как раз в тот момент, когда она собиралась возложить вину на Мило, Кьюрумон услышал слабый голос, доносящийся из-под обломков. Она подбежала и обнаружила его лежащим там, его тело было покрыто ранами.

— Что случилось? Кто сделал это с тобой?..

— Келшинха, — слабо произнес Мило. — Он пришел… Чтобы убить меня. Я сражался с ним бок о бок со стражниками, но мы не смогли противостоять его копью...

— Как он посмел прийти сюда! …Как, черт возьми, тебе удалось выжить?

— Он убежал, но я ранил его. Он должен выйти из строя на некоторое время. Я не позволила ему взять Реликвию… Или что-нибудь еще в этой комнате...

— У тебя отважная душа. Я никогда не забуду твоей стойкости.

— Ваши слова... Слишком... Добры...

Кьюрумон уложила Мило на кровать и что-то ласково прошептал ему на бледное ухо.

— Я окружу себя самыми сильными и красивыми. Мило... Твоей красоте, силе духа и преданности нет равных. Ты заслуживаешь того, чтобы всегда быть рядом со мной... — прошептала она, словно в трансе, полностью забыв о своем гневе минуту назад.

— Вон-либ-аспал-шад-карна...

Сильным голосом она произнесла эти слова по слогам. Вскоре двое охранников, стоявших рядом с ней, закричали, схватившись за горло. Две толстые струйки крови потекли из их ртов в рот Мило, а также в порезы по всему его телу. Всего за несколько секунд раны затянулись, и его бледное лицо слегка порозовело от жизни.

— Это чудодейственное средство, мантра, которую старый дурак Келшинха однажды открыл мне в спальне...

Кьюрумон покрутила пальцем, и три маски взлетели и зависли над поверженными стражниками. За это короткое мгновение их тела сморщились, как мумии, оставив их мертвыми. Три маски подняли тела за мантии и, одно за другим, бросили их в камин.

— Это... магия исцеления?

Мило недоверчиво уставился на свое нетронутое тело. Кьюрумон улыбнулась, прежде чем ее чувственное тело покачнулось, и она упала на него сверху.

— Г-госпожа Кьюрумон! О нет, в-вы...

— Сегодня я злоупотребила мантрами… Мило, молись, чтобы твоя скромность не превратилась в грубость. Утешь меня. Это и твой долг – доставлять мне удовольствие. Разве это не так?

— Н-ну...

Между ее синих губ алый язычок прошелся по воротнику Мило. Мило изо всех сил старался не издать ни звука, глядя на ее чарующую улыбку.

— Н-но... Келшинха может вернуться в любой момент...

— Хе-хе-хе. Именно в этой самой комнате я забрала его органы… Пока он потерял себя из-за моего тела, я вспорола ему живот. Корпуло забрал его селезенку. Кугуноцу – его печень...

— …

— Его собственные ученики смогли выбить почву у него из-под ног. Он дурак и трус. Теперь нам нечего его бояться. Он никогда не сможет устоять против моей силы.

Не обращая внимания на предупреждение Мило, Кьюрумон продолжала покусывать его за ухо.

— Мило, — сказала она между горячими вдохами. — Ты очень хорошо поступил, охраняя мою комнату, но Келшинха может обыскивать все, что ему заблагорассудится. Реликвии, которую он ищет, здесь нет. Она очень далеко за пределами его досягаемости.

— ...Ч-что вы имеете в виду?..

— То, что я забрала у него... Были его легкие.

Кьюрумон выпрямилась и в тусклом свете комнаты распахнула халат, обнажив перед глазами Мило свою пухлую грудь. Он мог отчетливо разглядеть шрамы, покрывающие ее грудь.

— Сейчас они внутри меня, и он никогда не сможет их заполучить. Никто не может...

— ...Вы поместили Реликвию внутрь себя?!

— Мое дыхание – это дыхание истины… Я могу даровать вечную красоту тому, кого выберу.

Ее нос коснулся его носа, и кольца в ее ушах зазвенели.

— Будь моей, Мило, и я дарую тебе вечную красоту.

Мило попытался возразить, но Кьюрумон сомкнула свои губы на его губах. Ее язык был подобен змеиному, безжалостно атакующему язык милой девушки, стоявшей перед ней. Это был дьявольский поцелуй, который поработил так много женщин до него. Соблазнительный воздух, исходивший от ее губ, наполнил легкие Мило. Он попытался отстраниться, но она сжала его в своих сильных объятиях. Не в силах вымолвить ни слова, он попытался оттолкнуть ее от себя.

Внезапно острая боль пронзила ее длинный язык, и она посмотрела вниз, чтобы увидеть зубы Мило, сомкнувшиеся вокруг него. Перед ее глазами то, что она приняла за молодую девушку, окуталось аурой самого темного цвета.

— Хе. Хе. Хе-хе-хе… Ха-ха-ха-ха!

Существо жестоко рассмеялось, все еще держа ее язык в зубах.

— Т-ты!! Я не могу, чтобы он...!!

— Ты всегда была таким осторожным ребенком… Что заставило тебя поместить один из моих органов в свое собственное тело?..

С лукавой улыбкой девушка зажала язык Кьюрумон между пальцами и оторвала ее от земли.

— Теперь ты предоставила мне прекрасную возможность. Я всегда хотел, чтобы именно ты почувствовала ту боль, которую испытывал я.

— Он! Вава! С..!

Но мантра Кьюрумон была слишком медленной для девушки, которая поцеловала ее еще раз и сжала тело со страшной силой. Ее кости затрещали, и один за другим из ее органов и рта не хлынула кровь, окрашивая ее белоснежную кожу в алый цвет.

— Тьфу… Гблххх!!

— Вон-шад-мудошинья-снег. Теперь заплати за свое предательство, ты, отвратительная шлюха.

Девушка произнесла мантру, прежде чем прижаться губами к губам Кьюрумон и вдохнуть изо всех сил. Вскоре из ее горла выросла пара красноватых блестящих органов, покрытых татуировками. Они были и были Реликвией, легкими Келшинхи.

— Теперь они снова мои.

 — Гх... Ха...!

Кьюрумон закашлялась кровью и рухнула на кровать, но все же с удивительным упорством протянула одну руку к молодой девушке.

— У... У...

— Хмм?

— Увидимся… В Аду, Кел... Шин... Ха...!

Ее рука дотянулась до его лица, и ее ногти вцепились в его кожу, сдирая фальшивый слой и открывая ухмыляющееся лицо старика под ним.

— В Аду? Глупая девочка. Как ты думаешь, кто же восседает на его троне?

Прекрасная кожа молодой девушки покрылась Ржавчиной и отвалилась, обнажив Келшинху во всей красе. Поскольку в его теле уже находились две Реликвии, его мускулы и фигура были далеко за пределами всего возможного для такого пожилого человека. Кьюрумон посмотрела на него со всей ненавистью, на которую была способна... Прежде чем ее голова безвольно упала на землю, и она испустила последний вздох.

— ...Я предполагал, что ты будешь сопротивляться чуть больше, чем этот старый дурак Кугуноцу, но, похоже, я ошибся. Легендарное обоняние гадюки, должно быть, сильно ослабло, если ты вообще не смогла распознать меня сквозь Мантру Трансформации.

Келшинха посмотрел вниз на тело Кьюрумон и пробормотал себе под нос:

— Как странно. Я не испытываю никаких эмоций к той, кто когда-то должна была стать моей женой.

Затем одним пальцем он проделал дыру в собственной шее и разорвал грудную клетку. Там, в бьющемся красном месиве его внутренностей, лежали покрытые Ржавчиной органы и единственный блестящий желудок.

— Печень. Поджелудочная железа. А теперь мои легкие… Больше не имеет значения, кому принадлежат оставшиеся органы, ибо теперь никто не может противостоять силе моей мантры...

Подняв легкие перед собой, Келшинья начал петь…

Затем, с глухим стуком стрела пронзила его рот, проделала дыру в горле и вонзилась в стену позади него. Келшинха нахмурился, когда Реликвия выпала у него из рук.

— Нгх?!

Из стены позади него донесся грохот и грибы-кактусы выпустили залп игл. Келшинха увернулся от них, спрыгнув с кровати Кьюрумон на линии электропередач снаружи.

— Грр. Ты! — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Перед ним стоял синеволосый Хранитель грибов, Панда-людоед Мило Некоянаги. Он сменил свой женский облик на обычный охотничий наряд, и хотя его мучительные головные боли все еще не утихали, а глазница была вся покрыта Ржавчиной, его глаза сверкали, как сапфиры.

— Я задавался вопросом, кто в этом городе все еще был настолько глуп, чтобы противостоять мне.

— ...Я опоздал...!

Не обращая внимания на насмешки Келшинхи, Мило заметил на земле ужасные останки Кьюрумон и осторожно закрыл глаза. Затем, в мерцании лазурного огня, он бросил на Келшинью смертоносный взгляд.

— Впечатляет. Ты все еще можешь стоять, несмотря на мое вмешательство в твой мозг. Я должен был бы похвалить тебя, но, как я и думал, ты не более чем демон, который может нанести ответный удар богу. Для тебя не может быть спасения.

— Единственный, кого здесь не спасти – это ты, Келшинха! — Мило вытер кровь с лица и свирепо посмотрел на старика, его глаза дрожали от ярости. — Как ты посмел выдавать себя за меня… Убить кого-то, кто практиковал искусство исцеления!

— Ха-ха-ха… Кьюрумон никогда не проявляла ко мне столько нежности в спальне, как к тебе. Интересно, что она нашла в твоей беспризорной фигуре… Должен признать, это был весьма поучительный опыт.

— ...Ты все еще смотришь на меня свысока... — сапфировый глаз Мило приобрел черный оттенок, а на его губах появилась мрачная улыбка. Из его горла вырвался глубокий, сокрушительный голос. — Ты думаешь, я просто закадычный друг Акабоши?.. Ладно, смотри на меня свысока, сколько хочешь. Но я предупреждаю, что тебе следует бояться не моего умирающего напарника, а меня.

Мило плавно отстегнул изумрудный лук со спины и нацелил его на Келшинху. Даже кто-то, совершенно незнакомый с Хранителями грибов, мог заметить мастерство, исходящее от его позы. Он стоял гордо и уверенно, пример для подражания.

...Ты червяк...!

Возможно, переоценив угрозу, которую представлял Мило, Келшинья свернулся кольцом, как змея, и метнул железную трубу, которую держал в руке, прямо в него, как дротик. За этим обманом он начал повторять мантру.

— Вон-шад… Гха!

Луч света упал на лицо старика. Грибовидная стрела Мило разорвала железную трубу в полете, как клочок бумаги, и вонзилась прямо между глаз Келшинхи. Его голова раздулась, как воздушный шар, и лопнула, но, хотя тело пошатнулось, оно не упало. Фонтан Ржавчины, вырвавшийся из его шеи, постепенно прекратился и снова начал принимать форму головы.

— Грр... Ты… Проныра!

— Он-шад-вакурер-сну... Задержать цель.

— …?! Невозможно. Откуда ты узнал о компонентах?!

— Спрашиваешь, как? — Мило улыбнулся и постучал по своей ржавой глазнице. — Ты думаешь, что ты единственный, кому выгодно находиться в моей голове? Знаешь, я тоже тебя вижу. Я знаю, какую мантру ты собираешься использовать, правила… Даже значения слов.

— ...Итак, безумный поступок был всего лишь актом. И все это для того, чтобы одурачить меня, пока я был в твоем мозгу!

— У Хранителей грибов есть два правила: внимательно смотреть и верить. — Мило говорил без эмоций, и с его слегка приоткрытых губ срывалось дыхание, горячее, чем огонь. Он наложил две стрелы на тетиву своего лука и нацелил их на Келшинху. — Прямо сейчас я придерживаюсь обоих. Не имеет значения, сколько раз ты сможешь регенерировать; я буду продолжать стрелять, пока у тебя не иссякнет энергия.

— Т-ты... Ты никчемный бесенок! Ты жеманный ребенок!

— Ну, этот ребенок сейчас разорвет тебя на куски, Келшинха! — Затем, как всегда делал Биско, Мило одарил своего противника зубастой ухмылкой. — Я надеюсь, ты сгниешь в Аду, старик!

***

Используя Королевские трубы и свои проволочные стрелы, Биско взобрался на башню по восходящей спирали, Амли крепко обвивала руками его шею, а ветер развевал ее коротко остриженные волосы. Ее глаза заблестели, когда она увидела это чудесное зрелище.

— Ты как ястреб, дорогой братец! Что за зрелище – увидеть пять башен вот так...

— Даже несмотря на то, что их осталось всего двое? Хех, на твоем месте я бы попросил вернуть деньги!

— Господин Биско, ты путешествуешь по всей стране с господином Мило, верно? — мечтательно прошептала Амли на ухо Биско. — Вы должны были видеть такие чудесные достопримечательности. Когда-нибудь я бы хотела вырваться на свободу с этих темных улиц и увидеть весь огромный мир своими глазами...

Где-то в ее невинном голосе звучало так, словно она действительно не думала, что это возможно. Однако Биско не обратил на нее внимания, вместо этого сорвал кусок копченого мяса бегемота, свисавшего с витрины ближайшего ресторана, прежде чем прыгнуть в ночь к соседней башне.

— Ах! Брат, что ты наделал? — воскликнула Амли, оглядываясь через плечо на краснолицего лавочника позади нее. — Ты должен заплатить за это, ты же знаешь!

— Я на пути к тому, чтобы избавить этот город от рака. Самое меньшее, что они могли мне предложить – это один кусок мяса бегемота. — Биско вгрызся в мясо, прыгая между зданиями, и вскоре оно полностью исчезло. — Кроме того, мой желудок начал чувствовать себя лучше. Чем больше я ем, тем сильнее себя чувствую.

— ...Это странно. Лечение еще не закончено. Возможно, сам Келшинха становится слабее...? Ах! Ты снова это сделал!!

Амли снова вскрикнула, когда Биско схватил связку из пяти булочек с коровьей печенью и проглотил четыре из них. Пятую он протянул Амли, которая недовольно надула щеки, но все же взяла булочку и отправила ее в свой крошечный ротик.

— Как вижу, ты не отказываешься.

— Это ты украл его. Моя совесть чиста.

— Ха!

Биско удивленно хихикнул, когда внезапно прямо на него сверху упало чье-то тело. Увернувшись, он увидел, что это был один из убийц Огненной Башни, и его лицо снова стало мрачным.

— Это один из охранников Кьюрумон. Возможно, у нее неприятности. Или, возможно, она уже...

— Это значит, что Мило, возможно, уже сражается со стариком! Мы должны поторопиться!

Подстегиваемый силой, медленно возвращающейся в его тело, Биско ускорился, выпуская стрелу за стрелой в стены башни.

— ...Мы должны быть осторожны с его странной способностью к регенерации, — нахмурившись, пробормотал Биско, возвращаясь мыслями к ночи, когда у него украли желудок. — Ты отрываешь руку или ногу, и они просто отрастают снова, как будто ничего не случилось. Это похоже на мою сила, но намного лучше. Он может даже выжить, если ему оторвут голову.

— Твоя сила в Регенерации, дорогой брат. Это отличается от силы Восстановления Келшинхи. Его тело состоит из Ржавчины, которая восстанавливает первоначальную форму, сохраненную в Реликвиях, и он настроил команду мантры для возврата в предыдущее состояние всякий раз, когда мозг обнаруживает значительные повреждения плоти

— ???

Совершенно непонятное объяснение Амли лишило Биско дара речи, но он продолжил подниматься на башню с головокружительной скоростью.

— Все, что тебе нужно понять, старший брат, это то, что до тех пор, пока сила Ржавчины, хранящаяся в Реликвиях, не будет исчерпана, тогда Келшинха действительно бессмертен во всех смыслах этого слова.

Внезапно почувствовав беспокойство за благополучие своего напарника, Биско ускорил шаг.

— Ну, он, конечно, звучит как монстр, как ты говоришь, но здесь, в реальном мире, нет такой вещи, как бесконечная сила. Откуда берется Ржавчина внутри Реликвий?

— Господин Биско. Ты не такой дурак, каким тебя считает господин Мило, — сказала Амли, хихикая.

— Что он там говорил обо мне? Этот придурок!

Затем Амли понизила голос и прошептала на ухо Биско:

— Меня учили, что именно вера подпитывает силу Реликвий. Люди обладают способностью жить, зависеть от других и верить во что-то. Мне сказали, что это называется «Эволюция». Воля всех существ к адаптации и борьбе за выживание. Эта воля – то, что порождает Ржавчину.

— Эволюция?..

— Да. Здесь, в Башнях, мы выбрали силу веры. Все те, кто приходит в поисках бессмертия, их молитвы, их желания… Все они хранятся в Реликвиях, вплоть до последней строки стиха. Там они превращаются в Ржавчину. Это то, чему меня учили.

— ...Хм. Значит, этот старик просто пользуется всеобщими молитвами, чтобы делать то, что он хочет? И он построил эту массивную башню, чтобы сделать это. Он жалок.

Биско обернулся и увидел, что Амли молча с любопытством смотрит ему в лицо… Затем тихим голосом она спросила:

— Господин Биско, я слышала, ты пытаешься избавиться от силы Пожирателя Ржавчины.

— С чего это вдруг? Это тебе Раскени сказала?

— Ты очень странный человек. Все боятся Ржавчины, боятся смерти. Вот почему они приходят сюда. Зачем тебе заходить так далеко, чтобы отказаться от силы бессмертия?

Биско посмотрел в мерцающие глаза Амли, затем отвернулся и шмыгнул носом.

— Потому что я дал обещание.

— Обещание?..

— Некоторое время назад, моему напарнику. Хотя я не знаю, помнит ли он.

Биско немного сбавил скорость, предаваясь воспоминаниям.

— Он спросил, остаются ли напарники вместе до самой смерти. И я сказал... — Он сделал паузу. Амли, затаив дыхание, ждала его следующих слов. Биско выглядел немного смущенным, но продолжил. — ...Да. Я сказал «да». Даже несмотря на то, что нет такого правила, которое гласит это.

— ...Ты сказал... Что вы умрете вместе? — спросила Амли, в ее голосе ясно слышалось удивление. — С Мило? И за это… Ты хочешь отказаться от своего бессмертия?

Биско выглядел встревоженным словами Амли. Запинаясь, он попытался объясниться.

— Однажды я уже нарушил это обещание. Я умер раньше, чем он... И это заставило его заплакать. Много. Он плакал... И злился... И сказал мне, чтобы я никогда больше не оставлял его. Итак...

Биско сделал паузу, словно пытаясь подобрать правильные слова, чтобы выразить свои мысли, но ограниченного словарного запаса Мухомора-людоеда оказалось прискорбно недостаточно. Амли моргнула и, ничего не сказав, обратила свое внимание на изуродованное шрамами лицо Биско и татуировку вокруг его глаза.

…Биско Акабоши.

Ты нежный ястреб. Верный курс и устойчивое крыло. Сияющий, храбрый и благородный.

Ее фиалковые глаза сверкнули новой решимостью, очарованные выражением лица Биско.

Бам! Бам!

— И-ик! Господин Биско!

— ...Черт возьми. И чем больше сил я восстанавливаю, тем более диким становится Пожиратель Ржавчины.

Стиснув зубы, Биско вырвал сверкающий гриб, выросший у него из груди. Его основание было пропитано его теплой, влажной кровью.

— Оно сломало мне ребро. Следующий пробьет мне легкое.

— Господин Биско! Позволь мне снова удалить Ржавчину! Мы должны держать это под контролем, иначе...!

— Нет, не сейчас. Мило нуждается во мне. — Даже когда он стоял лицом к лицу с собственной смертью, изумрудные глаза Биско блестели и горели. — Вперед. Если мне все равно суждено умереть, я, по крайней мере, хочу сначала похоронить этого старика.

Казалось, Биско становился только сильнее по мере приближения к смерти. Сверкающие оранжевые споры Пожирателя Ржавчины плавали вокруг его тела, окутывая его теплым сиянием. Амли казалось, что она смотрит на зачатки легенды, которую еще предстоит написать.

Ты ворвался в мою жизнь подобно буре… Твои ноги свободны от цепей.

Ты заставил меня почувствовать, что я тоже могу быть такой.

Нет, не только я. Я уверена, что любой, кто посмотрел бы на тебя, почувствовал бы то же самое.

Глаза Амли задрожали, когда она прижалась к Биско, и она крепко обвила руками его шею.

***

Фу-у-у! Фу-у-у! Фу-у-у!

Мило ухмыльнулся и выпустил свои стрелы, перепрыгивая назад через линии электропередач, в то время как Келшинха яростно преследовал его с железной трубой в руке. Хотя сила его выстрелов не шла ни в какое сравнение с силой Биско, он был на несколько шагов впереди, угадывая движения старика, и стрелы точно пронзали его руки и ноги.

Бам! Бабах!

— Гро-о-оа-а-а-а-а-а!

Келшинха издал рев гнева и боли и выдернул грибы из его тела один за другим, вырывая вместе с ними куски плоти. Он размахивал своим копьем с бесстрашной настойчивостью.

— Ках!

Фью!

Мило отразил наконечник копья острием клинка и натянул лук. Его стрела лишь задела шею Келшинхи и угодила в башню за ней, взорвавшись россыпью красных вешенок. Келшинха вырвал плоть еще до того, как грибы успели укорениться, и заскрежетал зубами в такой ярости, что, казалось, был готов взорваться.

— Ты думаешь о своей следующей мантре? — крикнул Мило. — Я слышу это в своей голове!

— Вон-шад-варулер-сну!

Келшинха раздраженно отскочил назад и пробормотал свое заклинание. Из ниоткуда появились десятки Ржавых кунаев и в всей кучей полетели в сторону Мило.

Фью!

Мило сбросил свой плащ и выпустил в него стрелу. Ударившись о плащ, наконечник его проволочной стрелы взорвался, превратившись в паутину нитевидных нитей, которые охватили кунай.

—Это я тоже предвидел.

— Ты наглый ребенок!

Нить стального паука обвивала Келшинху до тех пор, пока того полностью не парализовало. Собрав всю силу, на какую был способен, Мило потянул за проволочную стрелу и поднял шелковый кокон над головой.

— Р-р-ра-а-а-а-а-а-а-а!

С оглушительным грохотом Келшинха столкнулся с верхними этажами Огненной Башни, и соскользнул вниз по стене, прежде чем с грохотом приземлиться на балконе спальни Кьюрумон.

— Хах-х… Хах-х… Ха-ха...!

Почувствовав, что проволока ослабла, Мило покрылся потом.

...Это было близко. Слава богу, мне удалось вывести его из себя...!

Даже Мило мог видеть, что по способностям Келшинха намного превосходил его. Вот почему ему нужно было быть хитрым. Несмотря на то, что лечение Амли было эффективным, ему приходилось притворяться, что он все еще не в себе.

Нет, это еще не конец. Я должен вернуть желудок Биско...!

Вытирая пот со лба, Мило спрыгнул с линий электропередач туда, где Келшинха освобождался от сети и ползал по земле.

— Если… Если я только смогу добраться до... Легких...

Келшинха корчился на полу, каждая кость в его теле была раздроблена. Бесконечные истязания от рук Мило истощили его регенеративные способности. На самом деле, за это короткое время его мускулистое тело полностью сморщилось и превратилось в обычного старика. Он пошарил вокруг в поисках Реликвии, которую стрела Мило выбила у него из руки.

— Ты жалкий негодяй… Я разорву тебя... На части...

Когда он заметил Реликвию, лежащую у подножия кровати Кьюрумон, залитой кровью, лицо Келшинхи просияло.

— Ах. Вот оно. Вот оно!

Когда он скользнул по крови и протянул тонкую руку, чтобы схватить ее…

Бабах!

Грибовидная стрела вылетела из-под кровати, отправив его и Келшинху в полет.

— И-и-и! Ва-аргх!

Когда старик ударился о стену и упал на землю, звук шагов Хранителя эхом разнесся по комнате.

— Итак, это Реликвия. Источник твоей силы мантры.

Мило поднес легкие Келшинхи к глазам и с любопытством уставился на плотно набитые буквы, вытатуированные вокруг них.

— Это то, что я слышал в своей голове все это время?..

Заметив какой-то узор в буквах, он прищурился внимательнее.

— ...Это необычные стихи… Если бы мне пришлось гадать, они больше похожи на программный код. Таким образом, у теологии есть доступ к какой-то технике, которая может использовать силу Ржавчины.

— ...Хе-хе-хе. Умный мальчик..., — сказал Келшинха, хмуро глядя на Мило. Каким бы слабым он ни был, где-то в глубине глаз Келшинхи все еще таился проблеск разума. — ...Как ты совершенно верно заметил, Ржавчиной можно управлять с помощью определенных последовательностей звуков… Это то, что мы называем мантрой. И я был не первым, кто открыл эту мудрость; были и другие…

Фу-у-у! Стрела Мило просвистела в воздухе и задела щеку Келшинхи. Положив Реликвию в карман, он приготовил еще одну.

— Я не позволю тебе говорить слишком много. В конце концов, ты мог бы скрывать мантры в своих словах.

И я не хочу слышать еще одну речь, подобную речи Курокавы,  добавил он себе под нос.

— Просто отвечай на мои вопросы. Где ты обучился этой технике?

— Я расшифровал это сам, — сказала Келшинья. В его голосе звучала гордость, даже когда он ползал по земле. — Давным-давно. Возможно, больше века. Именно я открыл для себя действие Реликвий еще тогда, когда они были просто священными текстами. Жители этого города были не более чем домашним скотом... Предлагающим свою власть над Ржавчиной Богу. Таким образом, я переписал цель этой силы. От Бога... Ко мне...

Он сменил объект поклонения на самого себя...?! Вытатуировав тексты с Реликвий на своих собственных органах?..!

Мило с удивительным страхом смотрел на старика, корчившегося на полу перед ним, стараясь не показать своих эмоций на лице. Каким бы злым он ни был, он, должно быть, был одним из немногих людей в мире, которые понимали Ржавчину.

— Почему именно поклонение порождает Ржавчину? Разве Ржавчина не приносит людям болезни и смерть?

— Нет. Ржавчина – это точка опоры эволюции. Вымирают те, кто отказывается адаптироваться, что естественно.

— ...

— Выживают те, кто может адаптироваться и обуздать Ржавчину. Разве ты не был свидетелем мутировавших существ по всей стране? Они – следующее поколение жизни в этом мире. Те, кто успешно объединился с Ржавчиной. Вы, люди, все еще боитесь Ржавчины. Вот почему вы неполноценны.

— «Вы, люди»? Так ты хочешь сказать, что ты не человек?

— Правильно. Я – нет. Мантра дает контроль над Ржавчиной. Это следующий шаг в эволюции человека. Я превзошел человеческое и сделал шаг к божественности.

...Если то, что он говорит, правда, то, используя мантру, я мог бы контролировать Ржавчину и, возможно, даже полностью искоренить болезнь в Японии ...!

Мило знал, что ступает на очень опасную тропу, но его любопытство как медицинского работника не позволяло ему лгать. Тетива его лука все еще была натянута, и он продолжал задавать свои вопросы.

— Могло ли это... Избавить человека от Ржавчины?

— Не убивая? Возможно. Однако, если такая мантра и существует, я ее не знаю.

— Есть мантры, которые даже ты не освоил?

— Я могу использовать любую мантру, если знаю слова. Мне просто неинтересно их открывать. Я бы скорее поохотился за мантрой, чтобы вытереть задницу после того, как посрал.

Келшинха оскалил зубы в улыбке, когда ход разговора, казалось, переменился в его пользу.

Мило в отчаянии заскрежетал коренными зубами.

— Тогда как насчет бессмертия Биско?..

— Акабоши... Не... Бессмертен, — ответил Келшинха между затрудненными вдохами. — Он эволюционировал не для того, чтобы быть выше Ржавчины. Он просто безгранично регенерирует и стареет медленнее. Он, вероятно, умрет, если ему отрубят голову. Если плоть уничтожена, то уничтожен и он сам. Однако...

Келшинха немного успокоился, когда заговорил о Биско. Он что-то пробормотал тихим голосом, как будто совершенно забыл о присутствии Мило, и в его глазах вспыхнуло темное пламя.

— Однако… Однако, хотя это полная противоположность Ржавчине, Пожиратель Ржавчины по-прежнему внушает страх своей безграничной силой… Один этот желудок за один день произвел то, на что потребовалось бы десять тысяч верующих в год! Акабоши... Обладает божественностью, принадлежащей только мне! С ним нужно разобраться… Он должен...!

— Не забегай вперед, Келшинха! — взревел Мило, теряя терпение. — Если ты не можешь вернуть Биско в нормальное состояние, тогда ты мне больше не нужен. Верни мне желудок Биско!

— Я обменяю его на Реликвию. Ту, что у тебя в кармане.

— Ты, должно быть, шутишь. — Сапфировые глаза Мило смотрели на Келшинху сверху вниз без жалости. — Я убью тебя и сам вырву его. Больно не будет; лезвие покрыто парализующим ядом.

Мило снял с пояса пурпурный короткий меч и бросил его Келшинхе. Он нахмурился и снова посмотрел на Мило, но встретил только его холодные глаза и острие стрелы. Через некоторое время он послушно взял лезвие, приставил его к своему животу и глубоко вздохнул…

— Ра-а-а-а-а-а-а!

Келшинха внезапно отпрыгнул в сторону. Грибовидная стрела Мило угодила ему в бедро и расцвела, но это его не остановило.

— Он! Шад-либ-ва…

Стук!

Как раз в тот момент, когда Келшинха произнес свою мантру, еще более сильная стрела оторвала ему язык и пронзила горло, пригвоздив его к стене.

— Я предупреждал тебя!..

Бабах! Бабах! Бабах!

Легкая тень сожаления отразилась на лице Мило, когда вешенки разорвали старика на части. Его тело задергалось от силы расширяющихся грибов, прежде чем упасть на землю неподвижно. Мило опустил глаза и прикусил губу от раскаяния. Угрызения совести из-за потери шанса научиться величайшему искусству исцеления, которое, возможно, когда-либо знал мир… Но более того, раскаяние в том, что он отнял жизнь у другого разумного существа.

Не было... Выбора. Мне пришлось убить его... Ради Биско.

— Либ-варулер.

Как только Мило услышал теплый, болезненный голос, шепчущий ему в уши, он в шоке отпрянул назад. Затем из его кармана послышался шорох, когда копья Ржавчины разлетелись во все стороны, пронзая его тело. Мило не сумел аккуратно приземлиться и, поскользнувшись в луже собственной крови, упал на кровать.

Атака исходила из самой Реликвии. Острые копья Ржавчины торчали из легких, прокалывая его нежную кожу. Мило, превозмогая сильную боль, попытался встать, когда Келшинха бросился к нему и нанес удар с разворота, который попал ему в шею, отчего Мило пролетел через всю комнату и врезался в дальнюю стену в облаке пыли.

Это была ловушка... Все это время...!

Кровь потекла изо рта Мило, когда он посмотрел на мертвое тело, пригвожденное к стене его стрелой. Теперь оно принадлежало не Келшинхе, а верховной жрице Кьюрумон.

— Вы, демоны, все одурачены одним и тем же трюком. Сначала эта женщина... А теперь ты.

Когда Келшинха приблизился, Мило отчаянно попытался подняться на ноги, но не нашел опоры в собственной луже крови. Келшинха встал перед ним и зарычал.

— Ты червяк.

Удар старика пришелся Мило в живот. Боль была настолько невообразимо сильной, что он даже не мог дышать. Все, что он мог сделать, это сжать кулаки и стиснуть зубы, когда Келшинха схватил его за шею и медленно оторвал от земли. Он ухмыльнулся озорной улыбкой, глядя в красивое лицо панды Мило. Затем он схватил Реликвию, все еще воткнутую в тело Мило, и повернул.

— Ва-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Гра-а-а-а-а-а-а!!

— Бессмертный Монах... Нет, Келшинха, Повелитель Ржавчины – великодушный бог. Я готов не обращать внимания на твое наглое поведение, на твое предательство и позволить сдаться. Преклони передо мной колени и поклянись в своей вечной преданности.

— Кто бы когда-нибудь поклялся тебе в преданности?!

— Хе-хе-хе. Очень хорошо. Для тебя было бы очень утомительно так легко сдаваться. Скажи мне… Что более болезненно. Это... Или это? Я не смогу понять, если ты будешь только кричать.

— Га-а-а-а-а-а-а-ах!! Га-а-а-аа! Гяа-а-а-а-ах-х-х!!

С каждым ужасным криком Мило кровь пузырилась и выливалась из его открытого рта, как будто он полоскал им горло. Как раз в тот момент, когда он был готов потерять сознание от продолжительной пытки, Келшинха наконец вытащил Реликвию из его тела, выпустив густую черную кровь. Перед теперь уже пустыми глазами Мило он произнес еще одну мантру, и ржавые шипы, торчащие из Реликвии, рассыпались в прах. Затем он невероятно широко открыл рот и медленно проглотил ее.

— ...Теперь я, наконец, вернул себе три из них.

Келшинха гордо погладил себя по груди и почувствовал, как сила вливается в его тело. Мило мог только бессильно наблюдать, как Келшинха снова поднимает его.

— Твои органы были разорваны в клочья. Если тебя оставят в покое, ты скоро умрешь... Без сил Повелителя Ржавчины, то есть Келшинхи.

— ...

— Жители этого города не заслуживают бессмертия, к которому они стремятся. Они глупцы, немногим больше, чем роботы, которые потирают руки в молитве и покрывают Реликвии Ржавчиной. Однако ты другой. Ты смотрел на меня сквозь мое господство и сам разгадал тайны мантры. Есть смысл в том, чтобы позволить тебе жить.

— …

— Возрадуйся. Как только я снова стану целым, я дарую тебе бессмертие с помощью силы Ржавчины и сделаю тебя своим новым верховным жрецом. Ты уже не в состоянии преклонить колени. Если ты хочешь жить, просто скажи это слово… Сделай меня богом и поклянись в своей верности на всю вечность...

Мило слушал его с пустыми глазами, и как раз в тот момент, когда Келшинха начал раздражаться, он открыл рот.

— Ты... Ты...

— Это верно. Скажи это. Я Келшинха, Повелитель Ржавчины...!

— Ты... Не... Мой... Бог.

Услышав неожиданно звонкий голос Мило, глаза Келшинхи расширились от шока.

— Мой бог силен. Он... Никогда не сломается. И он добрый... Хотя временами может быть немного глупым… У меня уже есть бог. И во мне не осталось ничего, что можно было бы посвятить кому-то еще, потому что я уже отдала ему все, что у меня было.

— Ты отвергаешь меня? Здесь, на пороге смерти? Когда я – твое единственное спасение?! Где сейчас твой бог?! Он не может спасти тебя!!

— Если вера... Заключается только в том, чтобы быть спасенным... Тогда она мне не нужна... — Лицо Мило к этому времени было бледным как полотно, и все же он выдавил слабую улыбку. — Я ничего не хочу, кроме как предложить себя и прожить свою жизнь в служении ему. И сражаться за него... даже если это означает, что я должна умереть за него...

Келшинха онемел от преданности мальчика, от такого ослепительно ясного принятия смерти. В то время как все остальные бросались к его ногам и молили о вечной жизни, этот мальчик просто молча смотрел на свою собственную приближающуюся смерть и ждал того, что лежало за ее пределами.

Это было нечто такое, чего Келшинха никогда не видел за более чем сто лет своей жизни.

— Ты глупец...! Ты думаешь, смерть спасет тебя от меня?! Ты пожалеешь о своих словах сегодня, когда будешь вечно гореть в адских ямах!

— Смерть… Спасет ли меня?.. — пробормотал Мило с отсутствующим взглядом и усмехнулся. — Ты все неправильно понял, Келшинха. Твое время вышло. Я победил.

Келшинха склонил голову набок, пытаясь понять смысл слов Мило.

Именно тогда…

Хр-р-рясь!!!

Подобно удару молнии, в комнату влетела стрела и пригвоздила Келшинху к стене. Почти сразу же появилась гроздь вешенок и отбросила его в другую сторону, заставив врезаться в противоположную стену с достаточной силой, чтобы раздробить все кости в его теле.

— …?! Гбла-а-а-а-а-а!

Келшинха зарычал, корчась на полу и дрожа от страха перед темной тенью, нависшей над ним.

— Не думай, что ты единственный, кто продолжает возвращаться, старина.

— А... Ка... Бо... Ши...!

— Прежде чем я убью тебя, я хочу, чтобы ты исправил то, что сделал с моим напарником. Встань, старик, и скажи мне, где ты хочешь, чтобы я тебя вскрыл.

— Ха-а-а!!

Келшинха вскочил на ноги и отпрыгнул назад, глубоко вонзив металлическую трубу, которую держал в руке, себе в живот. Когда он увидел кровь, стекающую по уголкам губ Биско, на его лице расплылась злая ухмылка.

Бум! Бум!

Пара огромных Пожирателей Ржавчины, больше, чем когда-либо прежде, выскочили из спины и бока Биско, разрывая его плоть. Антитела к Пожирателям Ржавчины наконец-то разорвали свои оковы и начали цвести, не обращая внимания на Биско, своего хозяина.

Однако Биско на этом не остановился. Хотя взрывы сотрясали его тело, а изо рта капала кровь, он не издал ни единого крика боли. Он просто шаг за шагом приближался к Келшинхе, и в его глазах горел тот же нефритово-зеленый огонек. Когда старик увидел, как он приближается, само воплощение гнева, он задрожал и заскулил от страха.

— Там, да?

— Ты… Тьфу… Уууух...

Келшинха вонзал трубку в живот Пожирателю Ржавчины, и каждый раз, когда он это делал, изо рта Биско текла кровь, а из его туловища вырастал еще один огромный гриб. Тем не менее, взгляд Биско оставался неизменным, спокойно устремленный на лицо Келшинхи, по мере того как он подходил все ближе и ближе.

— Не… Подходи...! Гр... грблх!

Наконец, изо рта Келшинхи хлынула кровь. Биско посмотрел на дрожащего старика и схватился за руку, в которой тот держал свое копье. Затем, со всей силы, он вонзил его обратно.

— Г-гра-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!

— Вот как ты используешь копье, старик. Держи спину прямо.

— Т-ты что, с ума сошел, Акабоши?! Это... Твой собственный желудок!

— Это здорово. Это значит, что я могу сказать, как сильно тебе больно… Мило кричал гораздо громче… Этого было достаточно, чтобы у меня из ушей пошла кровь.

— О-остановись! Прекрати! Не-е-е-ет! Га-а-а-а-а-а-а-а-а!

Биско схватил Келшинху за шею, чтобы тот не смог убежать, и прижался лбом прямо к лбу старика.

Бум! Бум! Бум!

Пожиратели Ржавчины безостановочно расползались по всему его телу, сокрушая его органы, дробя кости и в то же время придавая его мышцам все больше и больше силы. Биско и Келшинха стояли друг против друга, брызгая кровью и обливая друг друга.

Но их глаза были разными. Глаза Келшинхи были темными и мутными, когда он дрожал в панике, в то время как изумрудные глаза Биско, смотревшего на врага своего напарника, светились решимостью и даже болью.

— Хочешь устроить этот поединок на выносливость, старина? Если ты сможешь продержаться, пока я не умру, ты победишь.

— О-он! Керд-улешинха...!

— …?!

Келшинха больше не мог выносить боль и попытался сквозь окровавленное горло произнести мантру, как вдруг копье, вонзившееся в его туловище, выскользнуло в руку Биско. Насаженный на кончик орган Биско блестел, как солнце, окруженный мягко светящимися оранжевыми спорами.

— Ах. Мой желудок!

— Умри, Акабоши!

В тот момент, когда Биско отвлекся, Келшинха нанес вращающийся удар ногой в шею. Она вонзилась в плоть, как нож, пустив кровь, но остановилась, сдержанная мышцами Биско, прежде чем смогла полностью отрубить ему голову. Келшинха просто стоял на одной ноге, вцепившись другой в шею Биско, пойманный в ловушку его стального взгляда, и весь покрылся потом.

— Я-я думал... Даже ты... Должен умереть... Если... Если я отрублю тебе голову...

— Ой? Своим старым ржавым пинком?

Глаза Биско, казалось, оставляли следы в воздухе, когда он кувыркался, закручивая свое сверкающее золотое тело подобно вихрю и нанося вращающийся удар, столь же смертоносный, как взмах огромного боевого топора. Удар пришелся Келшинхе тоже в шею и вдавил его тело в землю. Пол треснул, и Бессмертный Монах отскочил назад, высоко в воздух, и впечатался в потолок.

М-мои кости... Восстановление не успевает...

Келшинха застонал, впечатанный в потолок нечеловеческой силой Пожирателя Ржавчины Биско.

В этот момент Амли, наконец, догнала его, приземлившись в комнате и закричав,

— Господин Биско! Теперь у нас есть шанс вернуть Реликвии обратно! Открой дырку, и я их высосу!

— Понял! — ответил Биско.

— …?! Т-ты жалкий червяк Ты хочешь оскорбить бога?!

Швип!

Биско выхватил свой лук и выпустил якорную стрелу, оборвав возмущенный рев Келшинхи и пронзив его живот, пригвоздив его к потолку.

— Вон-шармада-кон-дзен-мудошинья-сну!

Якорный гриб вырвался из живота Келшинхи и увеличился до полного размера. Затем, по мантре Амли, она начала извлекать три Реликвии из его тела. Увидев, что источник его силы был похищен, старик взревел.

— У-у-у-уа-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Ты...! Ты...!!

— Похоже, ты снова становишься трусом, старина.

— Верните мне Реликвии! Я позволю тебе встать на мою сторону, Акабоши!

— Ха. Для меня это большая честь.

Биско снял с тетивы еще один якорный снаряд и выстрелил в грудь Келшинхи. Грибы взорвались по всему его телу, оторвав его от потолка и заставив снова рухнуть на землю. Там невероятная тяжесть якорных грибов разрушила пол, отправив Келшинху в стремительный полет на нижние уровни башни, пока, наконец, он не пролетел через все здание и не столкнулся с твердой землей далеко внизу.

— А-А-АКА-А-АБО-О-О-ОШИ-И-И-И-И-И!

— Наслаждайся своим выходом из Ада, сукин ты сын.

Когда голос Келшинхи растворился в темноте, Биско хрустнул шеей и вытащил из-за воротника Пожирателя Ржавчины… Затем он посмотрел вниз на свое покрытое грибами тело и вздохнул.

...Так вот оно что, да?

Среди всех золотых грибов, порожденных Пожирателем ржавчины, когда он пытался восстановить тело Биско, один гордо торчал из его левой груди. Биско чувствовал, как его корни уходят глубоко в сердце, и знал, что смерть не за горами. Он хрустнул шеей, а затем, внезапно заметив тело своего упавшего напарника, бросился проверить Мило. Амли уже была там, сидела над ним, ее глаза были полны слез.

— ...Амли.

— Господин Биско...!

Она бросилась на грудь Биско, ее слезы залили его одежду. Вокруг окровавленного тела Мило валялись десятки пустых флаконов, свидетельствующих о том, что он не расставался с жизнью до самого конца.

Это вселило в Биско надежду. Он присел на корточки и осмотрел тело Мило. Отбросив прочь свои негативные мысли, он медленно подошел ближе и осторожно взял его на руки.

— ...Мило.

— …

— Ты меня слышишь?

Его рука была влажной от теплой крови Мило. Тело его напарника было полностью испачкано красным, а лицо смертельно бледным. Он медленно повернулся к Биско и осторожно открыл его глаза. Он несколько раз моргнул, увидев, что этот изумрудный взгляд смотрит на него в ответ, и улыбнулся, как ребенок на руках своего отца.

— Да, Биско…Я тебя слышу...

— ...Ты справишься?

— ...Не думаю… Прости, Биско… Я пытался...

— ...

— ...О, Биско... Я... Я...

— Однажды ты уже спас мир. Ты сделал достаточно. Ты можешь отдохнуть.

— Биско... Прости. Мне так жаль… Я просто хотел...

— Все в порядке. Я – твой лук, а ты – моя стрела. Возможно, я однажды нарушил свое обещание, но я не позволю этому случиться снова. Мы всегда будем вместе, Мило.

— ...

— ...

— ...Я уверен...

— ...

— ...Я уверен, что мы вдвоем отправимся в ад, Биско...

— ...Тогда давай вместе переплывем море огня. Мы можем сделать все, что угодно, пока мы вместе.

— ...Да, Биско… Мы можем...

Когда изо рта Мило потекла кровь, он положил голову на руки Биско с наполовину счастливой, наполовину грустной улыбкой и сжал руку своего напарника в ответ.

Биско, видя, что его напарник успокоился, повернулся обратно к Амли, которая смотрела на них с выражением пристального внимания, и пробормотал:

— Ну, вот и все. Это конец для нас. Мне все равно, что вы сделаете с нашими телами, но я думаю, вам лучше убрать их, если вы не хотите получить кучу грибов в центре вашего города.

— Т-ты не можешь быть серьезным! — Амли подбежала к Биско, слезы текли по ее лицу. — Я... Еще слишком рано сдаваться! Должно же быть что-то, что мы можем...!

— Это идеально; мы уйти вместе, — сказал Биско. Затем, внезапно заметив это, он указал на золотой желудок в руках Амли. — Ты можешь оставить его себе. Мне он больше не понадобится.

— Г-господин Биско...!!

Биско так двойственно относился к собственной смерти… Или, скорее, он был так полон решимости умереть рядом со своим напарником, что нежное сердце Амли не выдержало этого.

У вас может быть только один напарник...

Это тот, с кем связана сама ваша жизнь.

Это тот, кого вы называете напарником.

Это очень простая вещь, но такая красивая, и все же...

Я не могу вас отпустить, господин Биско! Это слишком грустно...!

         Слезы Амли стекали по ее щекам и падали крупными каплями... Но, когда они упали на живот в ее руках, орган Биско рассыпал в воздух ярко-оранжевые споры. Амли была очарована зрелищем, похожим на опадающие лепестки, когда…

Желудок господина Биско… Это…?!

Внезапно Амли пришла в голову идея. Вытерев слезы, она принялась собирать Реликвии, которые вырвала из Келшинхи.

— Господин Биско. Все еще есть способ, который... А-а-а! Что ты делаешь! Стоп! Стоп!

Амли оглянулась и увидела Биско, приставившего кинжал к ее животу. Она подбежала и отдернула его руку, задыхаясь.

— Что? — раздраженно спросил он. — Это правильный путь, не так ли? Разве тебе не положено выпотрошить себя в такие моменты?

— Насколько ты полон решимости умереть, господин Биско?! Ты сдаешься слишком рано! Я только что придумала план! Прекрасный!

— Что? Ты сделала достаточно. Тебе следует вернуться домой до того, как начнут расти грибы.

— Господин Биско. — Амли положила обе руки на голову Биско и повернула ее, глядя прямо в его нефритово-зеленые глаза. — Есть способ вернуть Мило к жизни, если мы объединим силу Ржавчины с твоей силой... Пожирателя Ржавчины. У тебя слишком много регенерации, в то время как у Мило ее слишком мало. Если мы уравновесим их, то, возможно, еще спасем вас обоих!

— Использовать мою жизнь, чтобы помочь Мило...?!

— Накормим его силой Пожирателя Ржавчины, — объяснила Амли с серьезным лицом. — Если это сработает, то вы господином Мило станете наполовину бессмертными, но это все равно того стоит, верно?

Услышав это, Биско запнулся. Он посмотрел на своего умирающего напарника, затем снова на Амли и кивнул. Амли уже предвидела его ответ и начала скандировать.

— Уле-шад-шоуки, — произнесла она нараспев, необычайно решительно, по всему ее телу выступил пот. — Шоуки-адд-кон-зенмудо-амли биско...

Пока она произносила эти слоги, Реликвии Келшинхи засветились фиолетовым светом и очень мягко поднялись в воздух. Затем тела Амли и Биско и даже золотой желудок окутались той же фиолетовой аурой.

— ...Мантра отвергает Пожирателя ржавчины...! Я должна заставить его открыться...! Возможно, это поможет...!!

— Э-эй! Что это, черт возьми, такое?! Я … Я...!

— Мантру Перерождения предполагается выполнять только со всеми пятью Реликвиями, поскольку для ее функционирования требуется огромное количество энергии. — Сосредоточенно скривив лицо, Алми схватилась за грудь, пытаясь продолжать читать мантру. — Но у нас здесь их всего три, так что я использую себя и тебя вместо двух других...!

— Меня... И тебя?! Амли, ты сошла с ума! Остановись!

— Господин Биско, возьми господина Мило за руку! У нас есть только один шанс!

Биско сделал, как она сказала, и схватил своего партнера за руку, а Амли выплюнула остаток куплета со свирепым выражением на лице, из глазницы хлестала кровь.

— Шоуки-шад! Кон-дзен-мудо-амли...

— Остановись, Амли! Ты убьешь себя!!

— Адд-биско-сну!

Но как раз в тот момент, когда мантра была близка к завершению, Биско внезапно подхватил порыв ветра, и его сердцебиение ускорилось, как тревожный звонок, разгоняя кипящую кровь по всему телу и окрашивая его кожу в пятнисто-оранжевый цвет, словно солнце.

— Чт... Что за черт?! — воскликнул Биско. Его волосы были яркими, как пылающий огонь. Он выглядел точно так же, как тогда, когда впервые выбрался из ямы смерти, после чудесного возрождения, вызванного Пожирателем Ржавчины.

Грибы, покрывавшие его кожу, распались на блестящие споры, и кожа под ними была как новенькая. Затем эти споры проследовали по руке Биско к руке Мило. Там они остановились, некоторое время прощупывая его, прежде чем истолковать как часть Биско и внезапно броситься покрывать все его тело. Они проскользнули внутрь и с невероятной скоростью приступили к восстановлению всех его поврежденных органов.

— ...Что! Мило! Ты меня слышишь?

— …

— Черт возьми, он без сознания. Эй, Амли! Этого достаточно; теперь ты можешь прекратить повторять мантру!

Но Амли продолжала петь, даже когда из ее глаз и носа потекла кровь.

— Амли… Ч-что?..!

Она была без сознания. Тем не менее, слова продолжали слетать с ее губ. Биско онемел от стойкости маленькой девочки, но обнял ее и прошептал на ухо.

— Амли... Не умирай! Вернись, Амли!

— …!!

Амли ахнула, когда свет вернулся в ее глаза, а ветер стих. Все обломки в спальне Кьюрумон разнесло ветром, и все трое сидели, тяжело дыша.

— А-Амли! Твои глаза... Там кровь...! Твоя голова...!

— …Господин Биско... Господин Мило… Я должна была... Спасти вас...

— Ты дура! Кому есть дело до нас?! Почему такой ребенок, как ты, должен умирать за нас?!

— Он прав, Амли! Не двигайся, я собираюсь вколоть тебе лекарство из скрытня. Похоже, у тебя тоже могла быть черепно-мозговая травма, поэтому я сделаю инъекцию яйцегриба. После этого я зашью повреждения вокруг твоего стеклянного глаза.

— Конечно. Мило, тебе будет лучше… Хм?

Биско обернулся и в шоке уставился на своего напарника, который быстро занялся ранами Амли.

— Высунь язык. Скажи «А-а-а».… Хорошо… Прости, что я был так груб раньше, Амли, мне действительно нужно было выглядеть убедительно… Ладно, на сегодня с меня хватит!

Он завершил лечение Амли в мгновение ока, затем повернулся и увидел полное изумления выражение лица Биско. Мило уставился на него, на мгновение сбитый с толку, прежде чем одарить жизнерадостной улыбкой.

Ляпс!

— А-а-й! Что я сделал?! — Мило заскулил.

— Предупреждай меня, прежде чем возвращаться к жизни! Ты доведешь меня до сердечного приступа!

— К-как я должен это сделать?! В любом случае, ты сделал то же самое со мной!

— П-подожди минутку, что случилось с твоими волосами?..”

Из всех вещей, которым можно было удивиться, это было самым примечательным. Вместо своего обычного небесно-голубого цвета волосы Мило теперь отливали ярко-изумрудно-зеленым.

— Что, черт возьми, с тобой случилось?..”

Биско схватил разбитое зеркало с пола в спальне Кьюрумон и протянул его своему партнеру. Мило лихорадочно запустил руки в собственные волосы, дрожа от шока.

— Я думаю, твой цвет смешался с оранжевым цветом Пожирателя Ржавчины, — сказал Биско. — Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть, но выглядит это здорово, правда? Не из-за чего волноваться.

— Н-но… Нет! Мне это не нравится! Это делает меня похожим на панка!

— Что, а голубой нет? Как это работает?

— Кхм, кхм...! Извините меня, я рада, что вы двое снова друзья, но мы должны поторопиться, — сказала Амли. — У нас мало времени до того, как убийцы Связанных Пламенем начнут рыскать здесь, и к тому времени мы должны уйти.

— Верно, нам нужно вернуть желудок Биско! Прости, Биско, я думал, что смогу победить Келшинху и…

— Ты облажался, приятель. Но не волнуйся, я уже победил его и все вернул; он здесь.

— Ты… Что?! Ты победил его?!

Мило вскочил на ноги. Заметив золотистый живот Биско, лежащий на конце копья Келшинхи, он вздохнул с облегчением.

— С-слава богу. Я не знаю, что бы я делал, если бы вернулся, а ты нет, Биско...

— Не о чем беспокоиться. Я ни за что не проиграю тому, с кем ты был на равных.

— ...Биско, можно я одолжу это на секунду?

— ?

Чвяк!

— Гвааах!!

— Прекратите флиртовать, господа! Нам нужно убираться отсюда!! — взревела Амли, ее обычно кроткое личико порозовело от гнева. В этот момент позади нее с глухим стуком приземлилась крупная фигура. Когда она повернулась, чтобы посмотреть, Амли немного побледнела, и ее губы задрожали.

— У-учитель...!

— О, привет! Раскени! Ты как раз вовремя! — сказал Биско, наконец-то отобрав свой желудок у Мило и одарив его ухмылкой. — У меня только что вернулся мой желудок, и остальные Реликвии тоже. И мы бы тоже погибли, если бы Амли не спасла нас.

— Мантрой Перерождения.

Резкий голос Раскени погрузил комнату в тишину. Биско в замешательстве склонил голову набок, в то время как Мило сделал шаг вперед.

— Амли, — продолжила Раскени. — Ты использовала силу Реликвий. Силу, предназначенную только для лорда Машутена.

— Н-но, учитель, если бы я этого не сделал, они бы…

— Молчать, дура!! У тебя что, совсем нет здравого смысла?! — Раскени безжалостно ударила Амли по лицу и отбросила ее к стене.

— ...?! Раскени!! Ты с ума сошла?! — заорал Биско.

— Я думала, ты достаточно умна, чтобы не терять бдительности рядом с этими демонами. Но ты не только потеряла бдительность, но и помог им, используя силу, предназначенную нашему Господу.

Вытащив укороченное копье и направив его на Биско и Мило, Раскени взяла Амли за подбородок и пристально посмотрел ей в глаза. У той шла кровь из носа, и она дрожала от страха.

— ...Не бойся. Я знаю, что это был лишь кратковременный промах в рассуждениях. Ты понимаешь, что все, что у нас есть, принадлежит нашему Господу. Мы не можем позволить себе отвлекаться. Не так ли?

— Ик… Извините… Извините… Пожалуйста, простите меня, учитель...

— О, моя бедняжка. Не плачь. Ты просто была введена в заблуждение, сбита с пути мимолетной мечтой, вот и все. А теперь отбрось формальности… Скажи мне…Мама...

— Мама… Пожалуйста, не оставляй меня… Я никогда больше не буду их слушать...

— ...Раскени! Я так и знал! — завопил Мило.

Позади него огненная аура почти сжигала сам воздух своей интенсивностью. Раскени оглянулась и увидела, что нефритово-зеленые глаза Биско сверкают, как драгоценные камни.

— Так ты мать Амли, да?.. — прорычал он голосом, который, казалось, источал огонь из его губ. — Что за мать так обращается со своим ребенком?..! И в такое время?! Ты разобьешь ей сердце!!

— Ты пытаешься указывать мне, как воспитывать моего ребенка, Хранитель грибов? — усмехнулась Раскени, тыча копьем в нос Биско. — Прежде чем мы станем родителями и детьми, мы станем подданными лорда Машутена. Конечно, мы должны действовать в соответствии с его желаниями, чтобы не получить божественного наказания… Она все еще любит меня, не так ли, Амли? Скажи это.

— Ик… Я... Я люблю тебя, мама… Я люблю тебя, лорд Машутен...

— Это пиздец!!

В мгновение ока Биско снова и снова замахивался тетивой своего лука на шею Раскени, но она отражала удары своим копьем и парировала сокрушительным вращающимся ударом, который отбросил Биско назад.

— Гваргх?!

— Вон-шад-вало...

— Берегись, Биско!

Мило прыгнул вперед и оттолкнул Биско в сторону за мгновение до того, как бесчисленные ржавые копья взметнулись вверх из земли, разрывая концы их плащей.

— Ух, что происходит? — сказал Биско. — Я чувствую такую слабость!

— Это потому, что ты отдал мне половину силы Пожирателя Ржавчины! Я буду драться с ней, ложись!

— Ты думаешь, что у тебя получится лучше? Ты был мертв пять минут назад!

Раскени спокойно шагнула к ним двоим с нежной улыбкой на лице, и перед ней появилось несколько ее подчиненных, одетых с головы до ног в мантии, образовав круг вокруг раненого дуэта.

— Я должна поблагодарить вас за то, что вы избавились от других священников и принесли мне Реликвии… Затем, — сказала она, тыча копьем в лицо Биско, — я вырву твой желудок и все остальные органы. Я уверена, что лорд Машутен будет очень доволен.

— Это был твой план с самого начала! — закричал Биско.

— Конечно, так оно и было. Я никогда не думала, что вы, земные люди, такие легковерные.

— Это потому, что Хранители грибов – простые варвары, — сказал один охранник.

— Да, я полагаю, грибы съели все их мозги, — добавил другой, и все они начали смеяться.

— Это не сойдет тебе с рук...!

— Что ж, ты должен признать, что ты слишком доверчив. Вот почему у тебя постоянно вот так выбивают почву из-под ног.

— Не говори так, будто ты меня знаешь… А?!

Биско зарычал на Раскени, обнажив клыки... И тут он кое-что понял. Голос, который он только что услышал, принадлежал не ей. На самом деле, это звучало странно знакомо.

— Но позволь мне внести поправку, — сказал новый голос. — Если не считать красного, мой брат, по крайней мере, не дурак.

Все подчиненные повернулись лицом к говорившему.

— …?! Кто ты такой?! Назови себя!

— Как тебе потребовалось так много времени, чтобы заметить меня? Даже Акабоши не настолько забывчив.

— Хватит шуток! Убейте самозванца!

По приказу Раскени ее слуги приготовили свои копья. Фигура подпрыгнула, когда они бросились вперед, кувыркаясь в воздухе, ее длинные черные волосы тащились за ней.

— А... Женщина?!

— Кийя-а-а-а-а-а-а-а!

Женщина взмахнула своим шестиугольным посохом, одним взмахом скосив всех подчиненных вокруг себя. Некоторые врезались в стены, в то время как другим повезло меньше, и они исчезли за краем башни и полетели вниз, в город.

Сама Раскени встала, чтобы защитить Амли и Реликвии, и запела, когда фигура снова подпрыгнула в воздух.

— Вон-шад-варулер-сну!

Копья Ржавчины образовались на внутренних стенах комнаты и устремились к фигуре. Черный торнадо перепрыгнул через обломки и снова взмахнул своим железным посохом.

— Р-р-ра-а-а-а-а-а-а!

Мощным взмахом женщина переломила все копья до единого пополам. Затем она снова замахнулась на Раскени.

— Что?!

Раскени едва отразила атаку своим копьем, похожим на стальную пулю, и сила швырнула ее через всю комнату, проделав дыру в дальней стене.

— Н... Невозможно. Кто ты такая?..!

Раскени вгляделась сквозь клубы пыли в внушительную фигуру, стоявшую перед ней. Сняв с себя халат и отбросив его в сторону, женщина взмахнула посохом, рассекая воздух и стряхивая кровь на ковер.

Она была одета в деловой костюм, далекий от того, что можно было бы ожидать на поле боя (хотя несколько верхних пуговиц были расстегнуты). Когда ее внешний вид сочетался с непревзойденным боевым потенциалом, который она только что продемонстрировала, невозможно было понять, кем она должна быть – воином или бухгалтером.

— Я – бывший капитан Отряда линчевателей Имихамы и губернатор Имихамы Пау Некоянаги!

Воздух завибрировал, когда она взмахнула своим посохом и направила его между глаз Раскени.

— Если ты скажешь еще хоть слово против моего брата... Я оторву твою жалкую челюсть от твоей головы.

— Пау!!

— Блегх!

Мило был в восторге, увидев, как его сестра ворвалась, как супергерой, чтобы спасти их, яростно тряс своего напарника за плечи. Глаз Биско дернулся.

— К-какого черта ты здесь делаешь?! — крикнул он. — Разве ты не должна был быть в Имихаме и заниматься этими… Какие там есть губернаторские штучки?

— Именно этим я и занимаюсь, — сказала Паиу, со вздохом глядя на свой костюм. — Иначе я бы так не одевалась. Увы, мои помощники посоветовали мне «замаскироваться» и «выглядеть профессионально».

— Я не спрашиваю о твоей одежде! Как ты вообще узнала, где мы были?!

— Я же говорила тебе, не так ли? В кольце Мило есть устройство слежения.

— Вот в этом, — услужливо добавил Мило.

— Сними уже эту чертову штуку!!

Устав наблюдать за разыгрывающимся мальчишеским фарсом, Раскени сделала выпад копьем, но Пау отбила его одним взмахом посоха.

— Гр-рх! Как женщина может быть такой сильной?..! — пробормотала Раскени.

— Осторожнее, — ответила Пау. — Если бы я услышала это в офисе, я бы сочла это дискриминацией по половому признаку.

Посох Пау был намного тяжелее копья Раскени, он ревел всякий раз, когда рассекал воздух, разнося наконечник оружия противника на куски всего за несколько коротких обменов ударами.

— Ты все еще хочешь продолжить? — спросила Пау. — Сдавайся, и я оставлю тебя в живых. Просто отдай девчонку.

— Ч-черт возьми… Я почти достигла. Кто ты, черт возьми, такая?..!

— Я же сказал, я губернатор Имихамы. Или что, ты пытаешься сказать мне, что я не заслуживаю этого титула?

— Я не думаю, что ее это волнует, леди-горилла!

— Тсс, Биско! Она тебя услышит!

Но Пау развернулась с выражением неподдельного гнева на лице.

— Я тебя слышу!! Я поговорю с тобой позже!! — Заметив Мило, она улыбнулась, но потом обратила внимание на изумрудный цвет его волос.

— Ми... Мило!! Что… Что с тобой случилось?!

— Я... Все в порядке, Пау, сейчас не время...

— Нет, сейчас самое время! Это был Акабоши? Он заставил тебя сделать это? Я этого не допущу! Это делает тебя похожим на панка!

Когда Пау отвлеклась, Раскени внезапно схватил Амли на руки и выскочила из спальни вдоль линий электропередач с пятью Реликвиями. Через несколько мгновений она исчезла в темноте города.

— А-а-а! Ты… Ты позволила ей уйти!

— Расслабься, Акабоши. Я знаю, что делаю. Мы должны пока отпустить ее. — Пау взмахнула своим посохом и повесила его обратно за спину. Затем она покосилась на золотистый желудок в руках Биско. — Возможно, она и не слишком сопротивлялась, но я подозреваю, что она могла бы убить меня, если бы полагалась на силу тех вещей, которые она называла Реликвиями. Возможно, она берегла их силу… Как бы то ни было, прямо сейчас нам нужно, чтобы Мило... И я не могу поверить, что говорю это, вернул свой желудок обратно. Я буду отбиваться от убийц этой женщины, пока он будет это делать

— В этом нет необходимости. Первоочередная задача – вернуть Амли...

— Только ты достаточно силен, чтобы сделать это, Акабоши. И ты это сможешь только в полную силу. Успокойтесь и давайте пока вернемся на базу.

— База? — спросил Мило. — У тебя есть что-то на уме, Пау?

Пау слегка нахмурилась, глядя на зеленые волосы Мило, но продолжила.

— Не у меня, у Тирол. Она – очень умная молодая девушка. Она знала, что вас двоих обманут, поэтому связалась со мной. Акутагава тоже на нашей базе. Позвольте мне сказать вам, что было нелегко найти место, достаточно большое, чтобы вместить его. В любом случае, давайте уйдем… Давай, Акабоши, держись за меня.

— Кто бы принял помощь от тебя?.. Грх! Черт возьми...! — Биско поморщился и застонал от боли. Пау наклонилась так близко, что их носы почти соприкоснулись.

— Если ты собираешься вести себя как осел из-за этого…, — прошептала она, и дьявольская улыбка заплясала на ее прекрасном лице.

— ...

— Давай, я позволю тебе снова указывать мне, что делать. Ты вырос, Акабоши. Приобрел несколько шрамов... С каждым днем ты выглядишь все взрослее и взрослее.

— В-ва-а-ах...

Лицо Биско вспыхнуло ярко-красным, и он отвернулся, крепко зажмурив глаза. Пау рассмеялась, посадила Биско себе на плечо и кивнула брату, прежде чем спрыгнуть в темный город внизу.

— ...Большую часть времени он похож на тигра, но, когда Пау рядом, он больше смахивает на хомяка.

Мило посмеялся над их отношениями, прежде чем последовать за великолепно развевающимися волосами своей сестры в ночь.