Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 17

В тот же вечер Аннет пришла в сознание.

Её тело было тяжёлым, как промокшая вата. В животе пульсировала острая боль. Она издала слабый стон и слегка свернулась калачиком.

На краю её полу-затуманенного зрения появилась черная фигура. Она несколько раз моргнула слипающимися глазами. Постепенно взгляд вернулся в фокус. Это был Хайнер.

Хайнер смотрел на жену сверху вниз, как будто увидел привидение. Это было так не похоже на него, что Аннет на мгновение приняла это за сон.

Он вызвал врача, как только увидел, что она пришла в сознание. Вскоре в палату вошёл доктор и поставил диагноз после короткого осмотра.

По его словам, огнестрельное ранение было не очень глубоким. Для Аннет это показалось ерундой по сравнению с той сильной болью, которую она чувствовала, лёжа на кровати. Она на мгновение задумалась, но вскоре убедилась.

Арнольд говорил, что она гиперчувствительна. Он сказал, что она реагирует даже к малейший дискомфорт. Судя по его словам, она догадалась, что и на этот раз, должно быть, все её чувства обострены.

Объяснив о некоторых мерах предосторожности в отношении огнестрельного ранения, доктор мгновение колебался, но затем всё же сказал Аннет, что у неё в течение следующих трех-четырех дней будет кровотечение. Аннет подумала, что он имеет в виду менструацию.

Обычно её менструальный цикл был очень нерегулярным. Иногда шли пропуски в месяц или чуть больше. Она предположила, что это снова так.

Но врач пояснил ей, что это из-за выкидыша. Аннет не могла поверить в то, что услышала.

— Не удивляйтесь, но побочные продукты, оставшиеся в вашей утробе, должны выйти позже. Если кровотечение продолжится, придется сделать операцию. Ваша матка может непроизвольно сокращаться и вызывать боли в животе…

Голос доктора наполовину померк в её сознании. Голубая вена вздулась на тыльной стороне руки Аннет, когда она с силой сжала постельное бельё.

Врач выглядел очень озабоченным, сообщая ей, что в будущем возможность зачать и выносить ребёнка для неё будет крайне тяжела. К тому времени Аннет была наполовину потеряна.

— Что ж… тогда вам следует немного отдохнуть.

Доктор вежливо поклонился и вышел из комнаты. Аннет сидела в оцепенении, не произнося ни слова.

Она невольно положила руку на живот и почувствовала туго затянутые бинты под больничным халатом.

«Беременная…? Когда? Как?»

В последнее время она чувствовала себя не очень хорошо, но думала, что это стресс, и даже не подозревала, что была в положении.

Её охватил странный холодок. Плечи Аннет слегка вздрогнули. Это был ребёнок, о существовании которого она даже не подозревала, и все же теперь она испытывала сильное чувство потери.

Это было дитя, которого она никогда не увидит, и которого так отчаянно хотела.

—…Я держу твоё состояние в секрете от внешнего мира.

Хайнер тихо открыл рот.

— Я сам разберусь со всеми вопросами, касающимися инцидента, так что не беспокойся об этом.

Аннет медленно повернула голову, чтобы посмотреть на него. Его слова звучали очень странно.

«Он собирается с этим разобраться?»

Хайнер никак не мог решить ситуацию в её пользу. Обычно он позволял ей самой постоять за себя, когда её беспокоили назойливые репортеры. Ему надоедали эти газетные истории.

— Преступник задержан на месте происшествия. Мы расследуем, какова его цель и были ли у него сообщники.

— …

— …В настоящее время использование огнестрельного оружия ограничено в общественных местах, и ты была беременна, поэтому ему предъявят обвинение в покушении на убийство по всей строгости закона…

— …ребёнок…

Её голос сорвался. Аннет было всё равно, и она продолжала говорить.

— Какой это был срок?

Хайнер какое-то время смотрел на её живот, затем быстро поднял взгляд.

— 11 недель.

Срок примерно совпадал с прекращением менструального цикла. Аннет надолго закрыла глаза, прежде чем снова их открыть. Её разум был затуманен.

— Аннет, ребёнок…

Хайнер многозначительно добавил с лёгким колебанием.

— Мы можем усыновить ребёнка, если ты хочешь…

— Усыновить?

Тихо бормоча, Аннет посмотрела на него. По лицу Хайнера, как обычно, было трудно понять его намерения.

— О чём ты вдруг?

— Ну… если ты хочешь воспитать ребёнка.

— Нет, я не хочу. Я рада, что всё произошло именно так.

При этих словах брови Хайнера слегка нахмурилась.

— Это был ребёнок, который никогда не должен был родиться. – сказала Аннет, опуская руку на живот.

— Что ты имеешь в виду?

— Он был бы несчастным, если бы родился. Ему пришлось бы жить в доме без любви и с падшей матерью. Я принимала много лекарств во время беременности, и даже не представляю, как это могло повлиять…

— Я думал, ты хочешь ребёнка.

— Больше нет. А ты его изначально не хотел. Разве ты не рад, что так получилось?

Аннет искренне так думала. Не было ни одной причины, по которой её муж хотел бы ребёнка, и было слишком много причин, чтобы он этого не желал.

Но Хайнер внезапно покачал головой. Он встрепенулся, как будто отбивал неожиданную атаку.

— Что за чёрт… Почему ты так думаешь?

— Значит, ты когда-нибудь хотел иметь от меня ребёнка? Нет ведь…

— Аннет, я просто…

Хайнер шевельнул губами, словно не зная, что сказать.

— Я просто… никогда не думала о детях. Врачи сказали, что тебе трудно забеременеть… и никаких продвижений за четыре года.

— Каковы бы ни были твои истинные чувства, это хорошо для тебя, Хайнер.

Губы Аннет слегка приподнялись.

— Для политики было бы плохо, заимей ты ребёнка от меня?

Несмотря на поверхностные проблемы, было ясно, что Хайнеру повезло. С ребенком, рождённым от женщины, которую он ненавидел, он бы никак не смог полюбить дитя.

Выкидыш был благословением во многих отношениях. Для Хайнера, для ребёнка, что так и не родился, и для людей вокруг.

— Но ты…

Слова Хайнера оборвались. Его низкий звучный голос стал глухим. Он слегка судорожно вздохнул.

— Ты хотела ребёнка, не так ли?

— …И что с того?

— Почему сейчас все иначе? Потому что ты знаешь, что я предал тебя? В любом случае между нами тогда и сейчас мало что изменилось.

Глаза Хайнера были тёмными и запавшими. Он выглядел как гигантская тень, когда сидел в кресле с полуопущенной головой.

— Какое это имеет отношение к тебе, хочу я этого или нет?

— Аннет, я не пытаюсь спорить с тобой.

— Тогда что ты хочешь обсудить?

— Ты же хотела ребёнка в прошлом… Так мы можем подумать об усыновлении.

— Я больше не хочу!

Голос Аннет повысился. Она выплюнула слова так холодно и горько.

— Я не хочу. Мне не нужен ребёнок. Я рада, что у меня его нет! Почему ты настаиваешь на этом...?!

Последние слова прозвучали почти как крик. Губы Аннет сильно задрожали. Атмосфера стала раскалённой, как треснувшее стекло.

Хайнер сидел в шоке, неподвижный, как испуганное животное. Повисла тяжёлая тишина. И только дыхание Аннет прерывисто колебалось.

Какое-то время они оба сохраняли молчание. В какой-то момент Аннет отвернулась от мужа.

— Пожалуйста, уйди. Я хочу побыть одна.

Хайнер молча смотрел на неё. Тиканье часов охладило комнату. Пальцы Аннет, лежавшие на простыне, слегка дрожали.

В конце концов он тихо встал. Его шаги стали далёкими, когда он вышел из палаты. Дверь снова закрылась.

Аннет повернулась на бок. Холодный воздух давил на всё её тело. Ничто не казалось реальным, хотя она открыла глаза в здравом уме.

Возможно, запоздалая беременность была проявлением эгоизма и жадности. Если бы она действительно думала о ребёнке, она никогда не должна была бы рожать.

Мир, в котором родится её ребёнок, будет бесконечно холодным и жестоким. Потому что она – его мать, и потому что само дитя – кровный потомок и наследник родословной Розенберг.

Она привыкла к тому, что её ненавидят, но каково это для маленького ребёнка? Возможно, он бы даже возненавидел свою мать, когда вырастет.

Аннет сжалась на постели. Её тело мелко дрожало, несмотря на толстые одеяла. Холод, который, казалось, исходил из её живота, был мучительно болезненным.

«Ты хотела ребенка, не так ли?»

Хотела ли она ребёнка? Да, она очень хотела.

Было ли это из-за одиночества, отчаяния или каких-то других корыстных причин, она и сама не знала. Какой бы ни была причина, она очень его хотела.

Аннет потеряла дитя, которого так желала, но, как ни странно, слёз не было. Она не чувствовала себя виноватой в том, что не смогла защитить это дитя, и её сердце не болело так сильно, чтобы разорваться.

Ей просто было очень холодно. Так холодно, будто в её теле теперь была большая дыра.

***

Находясь в больнице, Аннет прошла различные дополнительные анализы. С ней проводились психологические консультации по частично вынужденной рекомендации врача и Хайнера.

Похоже, они были обеспокоены тем, как выкидыш отразится на её психике, но Аннет считала, что консультирование было излишним.

Сама она не была слишком шокирована. Просто немного ошеломлена.

— Как самочувствие сегодня?

— Не плохо.

— Хорошо ли вам спалось?

— Да, я хорошо выспалась.

— Это хорошо. С кем вы разговаривали вчера?

— С доктором, медсестрой и моим мужем…

— Могу я спросить, о чём вы говорили с вашим мужем?

— Я мало что помню.

— Я слышал, что на днях у вас была небольшая ссора по поводу усыновления.

— Это не была ссора, я просто очень чувствительна.

— Так вы разошлись во мнениях. Почему вы не хотите усыновить кого-нибудь?

Аннет какое-то время смотрела на свои руки, лежащие на бедрах. Её губы медленно шевелились.

— Я…

Причин было много. Потому что она не была уверена, что сможет полностью полюбить чужого ребёнка. Потому что ей было бы жаль ребёнка, который будет расти в таком доме.

Потому что было очевидно, что люди будут шептаться, что она использует ребёнка, чтобы удержать мужа в семье. Да и само усыновление в любом случае бессмысленно.

— У меня только что случился выкидыш и… Думать о новом ребёнке так рано… это слишком.

— О, конечно. Я понимаю, что вы чувствуете.

Аннет неоднократно лгала на консультациях. По сути, она говорила правду только поверхностно о своём благополучии и даже придумывала ответы, когда речь шла о более глубоких чувствах.

По сути, Аннет не верила в конфиденциальность консультаций. Если она допустит хоть малейшую ошибку в своём ответе, то стоит ожидать, что завтра утром это попадёт в свежие сплетни.

И даже если бы не это, содержимое сеанса всё равно доложат Хайнеру.

Консультант был удовлетворён её ответами и больше не задавал ей вопросов. Аннет закрыла глаза, чувствуя усталость от этого бесполезного разговора.

Знакомая тьма захлестнула её взгляд. Она просто хотела побыть одна.