Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 60

Аннет посмотрела на него, услышав несколько странный вопрос. Луна скрылась за проплывающим облаком. Лицо Хайнера было затенено и мрачно.

— Я всегда был для тебя никем. И тогда, когда нам было весело вдвоём, и тогда, когда я разрушил твою жизнь.

— Вы это хотели  сказать, ваше превосходительство? Я тоже была никем для вас.

— Я, по крайней мере, ненавидел тебя!

Его слова несли чистые эмоции. Глаза Аннет слегка расширились. Хайнер замолчал, словно сдерживая себя, но выплюнул полуразмытые слова.

— …по крайней мере…

— …

—… По крайней мере…разве не справедливо, что ты тоже должна ненавидеть меня до конца своей жизни?... Почему мне всегда нравится… ничего…

Его голос слегка дрожал. Он был похож на человека, вернувшегося после долгого отсутствия. Он казался удивлённым, сердитым и грустным. Аннет перестала пытаться уловить его эмоции.

Все слова, задержавшиеся в её сознании, были стёрты. В их отношениях уже не было ничего хорошего, что можно было бы спасти. Аннет отступила от него ещё на шаг.

— Ваше превосходительство…

По какой-то причине у неё перехватило горло. Она едва произнесла эти слова.

— Я не хочу больше видеть вас… из-за чего-то подобного. Я оставлю вас.

Словно уверившись в этих словах, Аннет тут же отвернулась. Бесцветная трава придавала окружению гротескный вид. Она решила вернуться назад тем же путем, которым пришла.

Но не получилось сделать и нескольких шагов, как её схватили за плечо, не очень сильно, но упрямо оттягивая назад. Внезапно обернувшись, Аннет напряглась. Его лицо приблизилось к её глазам. Его серые глаза были тёмными и блестящими.

Аннет встретилась с Хайнером взглядом, даже не думая о том, чтобы освободить зажатую руку. Их дыхания смешались в непосредственной близости.

Среди колышущейся травы гудели насекомые. Медленно его рот открылся.

— Аннет.

— …

— Аннет, тебе…

Тихий и надтреснутый голос замолк. Сила ушла из руки, схватившей её. Хайнер на мгновение заколебался. То, что пришло после долгих колебаний, было бесконечно беспомощным признанием.

— …Я не хотел на тебя злиться.

— …

— …вот так… я не собирался снова тебя видеть.

Почему-то он задыхался от этих слов. Аннет осторожно высвободила свою руку из его ладони. Хайнер стоял, глядя на неё, как ребенок, упустивший свой драгоценный шарик.

— … ты развелась со мной по своей воле, пообещав, что будешь жить. Я бы никогда не отпустил тебя, если бы знал, что ты пожертвуешь жизнью в таком месте.

— Теперь всё кончено, не так ли?

— Аннет, давай вернемся в Ланкастер.

— …что вы имеете в виду?

— Ты можешь приобрести особняк и остаться там вместо правительственного дома. Хотя я не могу обещать вернуть тебе ту жизнь, к которой ты привыкла, но это куда лучше.

Он закусил губу, словно подбирая, что сказать.

— Но я хочу…

— Нет. — решительно сказала Аннет, избегая его взгляда. — На этом мы закончим.

— Аннет.

— Я не знаю точно, чего вы от меня хотите, но мне больше нечего предложить вашему превосходительству.

— …

— Лучше нам никогда не встречаться. Эти отношения только вредят нам.

Хайнер не ответил. Аннет восприняла это тишину как согласие.

Всё это время она вела себя как человек, не знавший, что сказать, но не потому, что ей было нечего сказать. Скорее, потому, что ей нужно было слишком многое сказать.

У Аннет также было много вопросов, которые она хотела задать ему.

Почему он снова искал её? Что именно он хотел от неё? Почему... он вёл себя как человек, пытающийся удержать бывшую возлюбленную?

Но она ничего не спросила. И она не собиралась ни о чём спрашивать. На самом деле слова и действия Хайнера, у которого, казалось, были затяжные чувства к ней, её совершенно не тронули.

В прошлом Хайнер вёл себя так, будто очень любил её. Но всё, что он ей показывал, было ложью. Не было повода обижаться на него за это сейчас. Но тому, что он говорил, больше не было веры. Как бы Хайнер ни старался заботиться о её благополучии, Аннет только и думала, что его месть слишком укоренилась в подсознании.

— Если вы настаиваете на приказе о моём увольнении, у меня не будет иного выбора, кроме как подчиниться. Почему же вы вообще спрашиваете меня? Вы всё равно всегда делаете, что хотите.

—…

— Я надеюсь, что больше никогда не увижу вас, Главнокомандующий.

Аннет снова отвернулась, закончив разговор холодным тоном. Ледяной воздух скользнул по её щекам. На этот раз не было ни голоса, ни рук, пытающихся поймать её. Зимняя ночь сгущалась.

***

Где-то по пути в этот тыловой лагерь ему приснился страшный сон, от которого Хайнеру стало плохо.

Когда он увидел её во сне, он не знал, где реальность, а где иллюзии, но теперь, смотря на неё, стоящую перед ним, он с облегчением понял, что то был только сон. Возможно, именно поэтому тот факт, что её фигура, спокойно стоящая среди травы, казалась не такой уж и реальной…

Хайнер жил каждый день, блуждая по своим снам. Большинство сновидений даже толком не запоминались, но причина и следствие всегда были видны. Точно так же, как причина и следствие упорной жизни всегда ясны.

Это было странно. Жизнь не может быть такой. Блуждая в вечных поисках её по пустоши небытия, он просыпался в страхе от мыслей о том, что единственная женщина в его мире навсегда стёрта их него.

Не было смысла страдать от такого ужасного чувства пустоты. Ему казалось, что что-то унесли, забрали или украли в нём самом. Вот почему он, наконец, пришёл к ней, разумом понимая, что ему незачем с ней видеться, или, вернее, что он не должен её видеть.

Гул от травяных насекомых постепенно стих. Мир погрузился в мрачную тишину.

Оставшись один, Хайнер прислонился к стене. Лунный свет, струившийся в воздухе белыми струями, теперь полностью рассеялся. Он глубоко вздохнул под тенью стены.

«…если бы вы хотя бы относились ко мне как к человеку, вы бы так не поступали»

— …хаа.

Горькая ухмылка сорвалась с его губ. Кэтрин Гротт говорила ему то же самое: «Уважайте её выбор, как человека, даже если между вами нет любви». Это было невероятно и смешно.

Он своими глазами видел, что женщина стоит на краю гибели. Но ему сказали сидеть сложа руки и смотреть, как она снова выбирает смерть. Он не хотел портить их разговор. Он просто испугался.

Женщина, которая отвергла всё как бессмысленное, которая даже не подумала о своём обещании жить, когда сказала, что вернётся на передовую… Так легко, казалось, она могла снова отпустить жизнь.

 «Почему всё снова так закончилось?», — думал он с пустым взглядом.

Он предполагал, что, возможно, Аннет взбунтуется против приказа, но её нужно было успешно уговорить путём диалога. Конечно, он был уверен в этой идее.

Хайнер подумал, что Аннет тоже совершенно устала от такой жизни. Поле битвы было не тем местом, что могла вынести женщина аристократического происхождения, выросшая «тепличным цветком».

Он ожидал, что она согласится, когда он намекнёт ей о следующей битве вместе с соответствующей похвалой и рекомендацией уволиться.

«Надеюсь, я больше никогда не увижу вас...»

Он ожидал, что…

«…ваше превосходительство, Главнокомандующий»

Если подумать, сколько раз она оправдывала его ожидания? Хайнер всегда накладывал на её образ свои старые фантазии и заблуждения.

Грациозный лебедь. Принцесса благородных кровей, словно сделанная из всех драгоценностей мира. Слабая и красивая женщина с нетронутыми эгоистичными привычками голубых кровей…

От одного момента к другому он даже не мог различить, действительно ли это была женщина, которую он рисовал в своём воображении, или искажённое воспоминание. Он больше ничего не знал.

«Было бы лучше, если бы мы никогда не встречались», — сказала она.

Тем не менее, он просто не мог отпустить. Было ли это потому, что он — глубоко сломленное существо?

Хайнер выпрямился. Он надел офицерскую фуражку, что держал в руке, и поднял голову. Он был навязчиво опрятен и ухожен. Вскоре его обычная растрёпанная внешность полностью исчезла. Он двигался ровно, через равные промежутки времени.

«Это отношения только вредят нам», — в его голове продолжал звучать её голос.

— Больно…

Хайнер тупо пробормотал, идя через задний двор. Это было бессмысленное слово. Его жизнь всегда была полна боли.

Если он и собирался быть несчастным, он предпочёл бы быть несчастным рядом с ней. Как собака, кружащая вокруг, привязанная к столбу в ожидании своего хозяина…