Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 75

Хантингем оказался на грани захвата, и операция по удержанию линии обороны превратилась в уличные бои, сместившись на жилые площади.

Союзные войска проникали в город, чтобы защитить Хантингем, в то время как вражеские силы рассредоточились в поиске людей, скрывающихся на окраинах.

Линии электропередач были сброшены, и полевой госпиталь Хантингема вынужден был готовиться к отступлению в тыл. Проблема, однако, заключалась в раненых солдатах, которых нельзя было перемещать.

Для таких пациентов и оставшихся союзных сил требовался минимальный медицинский персонал. Кто-то должен был остаться на этой точке.

— Есть ли еще добровольцы? Добровольцы, поднимите руки! У нас не хватает персонала, и, если вы можете остаться, я была бы признательна!

Одна медсестра ходила среди людей, упаковывающих свои сумки, в поисках добровольцев. Большинство, однако, только смотрели друг на друга и не поднимали руки с готовностью.

Если бы ситуация была немного другой, многие остались бы. Но сейчас шла поисково-розыскная операция. Никто не был уверен в том, что произойдёт дальше.

Опущенная рука Аннет дёрнулась. Она взволнованно посмотрела на медсестру, набирающую добровольцев. Кто-то должен был остаться.

— Хотя бы один из вас может…

Кто-то должен был остаться…

«Ты единственная, кто всё ещё остался в моём мире», — низкий голос зазвенел у неё в ушах.

Аннет сжала кулаки. Она повернулась спиной к медсестре и продолжила собирать вещи. В районе все занимались подготовкой, все бегали и упаковывали вещи к отъезду. Аннет бросила в свою багажную сумку горсть одежды и необходимых предметов.

Прежде, чем покинуть больницу, она хотела найти Ганса. Мужчина просто лежал в постели, неподготовленный.

— Ганс? Что вы делаете? Вы не едите?

— А… ну, я…

Ганс почесал щёку и застенчиво улыбнулся.

— Думаю, я останусь.

— Вы хотите остаться? Почему?

Что касалось раненых солдат, таких как Ганс, то их нужно было поместить в транспортную машину. Была выделена отдельная дежурная машина для перевозки раненых бойцов.

Хоть он и не мог двигаться самостоятельно, но при поддержке других с этим не было проблем. Аннет заговорила настойчиво, задаваясь вопросом, знает ли он протоколы.

— Армия обязана возвращать раненых солдат домой. Вам не о чем беспокоиться.

— Ах, нет, нет, нет. Для меня всё немного по-другому.

Ганс на мгновение заколебался, затем осторожно посмотрел на белое одеяло, укрывающее его ноги, и продолжил говорить.

— Честно говоря… мне не хватает уверенности вернуться домой и увидеть семью. Очевидно, в будущем я стану обузой.

— Боже мой, Ганс, почему вы вообще так думаете?

— Я реалист. Без ног я не смогу делать то, что делал обычно, и мне больше ничего не светит, поэтому мне лучше остаться.

Аннет потеряла дар речи, она могла только шевелить губами. Она хотела сказать, что это неправда, хотела опровергнуть его слова, но это было не в её силах.

— Кроме того, я уверен, что другие испытают все возможные трудности, пытаясь переместить меня. Мне кажется, было бы лучше поставить на моё место кого-то более достойного.

— Ганс, это ваше место, даже если у вас нет решимости или надежды.

— Всё в порядке, леди. Не о чем беспокоиться. То, что я останусь здесь, не означает, что я умру, не так ли?

Ганс громко рассмеялся лёгким тоном. Это была та же сердечная улыбка, как и всегда. Аннет почему-то смутилась перед этой улыбкой. Она посмотрела на Ганса другими глазами.

Изначально она считала его грубым и невежественным человеком. Когда они встретились снова, ей стало жаль этого молодого парня. Но сейчас… Аннет почувствовала то же самое, что и в момент, когда солдат по имени Джастин говорил ей, что его товарищ не плохой.

Люди создают ситуации или ситуации создают людей? Аннет не могла сказать, что правильно, а что неправильно. Её мир, всегда разделённый на чёрное и белое, после революции стал просто блеклым. То, что она считала понятным, обрело новые грани, и ей внезапно открылось то, чего она не знала.

Аннет попыталась развеять своё замешательство. А затем, как обычно, слабо улыбнулась.

— Ну… хорошо, думаю, я ещё увижу вас в Синтии.

— Конечно. Удачи, Аннет.

***

Возле госпиталя перед транспортными грузовиками стояла длинная очередь людей. Аннет не знала, что делать, поэтому опустила голову и смотрела только на происходящее впереди. Побродив некоторое время, она, в конце концов, спросила одну из медсестёр, стоящих рядом с ней.

— Эм, а где остальные медсёстры?

Лицо медсестры стало заметно вежливым, когда она заметила Аннет.

— Они должны сначала помочь подняться раненым, потому что те, кто может ходить, будут двигаться пешком, ведь машин не хватает.

— …Я поняла.

— Ну… если вы подождёте минутку, я постараюсь найти вам место.

Отношение медсестры было очень осторожным. Аннет видела, что к ней относятся по-другому, потому как она — бывшая жена Главнокомандующего. Аннет напряжённо покачала головой.

— Нет, всё в порядке. Я пойду пешком.

— Одно место — не проблема…

— Я пойду.

Получив решительный ответ, медсестра, казалось, на мгновение заколебалась, но, в конце концов, кивнула:

— Тогда подойдите к очереди вон там.

Аннет подошла со своей сумкой туда, куда указывала медсестра. Люди гудели, ожидая выступления.

В воздухе повис туман. Её вдруг охватило тревожное чувство, что если весь госпиталь будет продвигаться в таком состоянии, то они не заметят впереди, возможно, притаившихся, вражеских сил.

Аннет крепко обняла свою сумку. Остальные тоже были встревожены, но, мало-помалу, все стали жаловаться, почему машины ещё не выдвинулись.

Вскоре транспортные грузовики начали движение. Колеса застучали по земле, полной разбитых обломков. Солдаты и медицинский персонал двинулись вслед за транспортом. Все были одеты как эвакуированные. В то же время, все казались деморализованными новостью о том, что окраины Хантингема почти полностью потеряны.

— Что-нибудь решится по мере того, как мы продвигаемся в тыл?

— Возможно ли прибытие подкрепления…?

В толпе процессии пронёсся тихий шёпот. Аннет выглядела бледной и задумчивой. Мысли продолжали приходить к ней бессознательно и неизбежно.

«Интересно, в порядке ли он?», — она беспокоилась о Главнокомандующем страны и о знакомых людях.

Каким бы компетентным ни был Хайнер, велика разница между индивидуальными способностями Главнокомандующего и военной мощью целых наций.

— Эй.

Кто-то прошептал рядом с ней. Аннет повернулась на звук. Слабо выглядящая медсестра с пронзительными глазами спросила:

— Извините, вы слышали что-нибудь об этом?..

—…Что?

— Ну, о последующей операции, или новости о подкреплении…?

Аннет выглядела озадаченной. Странно было спрашивать простую медсестру о таких военных тайнах. Но эта женщина, похоже, была убеждена, что Аннет что-то знает.

— Откуда мне знать такое?

— Но…

— Я ничего не знаю. Я ничего не слышала, извините.

— А, да…

Женщина разочарованно пробормотала. В этот момент другая медсестра, шедшая рядом, ткнула женщину локтём и сказала:

— Эй, почему ты спрашиваешь её об этом?

— Ну, она может знать.

Аннет услышала бормотание женщин. Она сделала вид, что не слышит, и пошла, опустив голову, глядя прямо перед собой.

Вдалеке постоянно гремели звуки стрельбы и разрывающихся снарядов. Хотя они теперь были такими же знакомыми, как мелодии из повседневной жизни, они всё ещё пугали.

Продолжая идти, сотрудники госпиталя начали встречать других беженцев. Оставшихся жителей Хантингема, похоже, эвакуировали ещё дальше.

Было уже поздно. Все были полностью истощены. Когда небо полностью потемнело, группа прекратила движение и подготовила временные укрытия.

Солдаты, следовавшие за транспортом, продолжали обмениваться сигналами перед коммуникатором. Аннет, расстелившая одеяло, тревожно взглянула на них.

— Это Орел-6, какова ситуация? Скажите.

— Часовой, вы меня слышите? Прекратите движение.

Шумный гомон остальных смешивался с жёсткими, грубыми голосами.

— Говорят, перед нами минное поле, и оно замедляет движение.

— Тем не менее, я слышал, что силам Северной группы удалось остановить врага, так что надежда есть, не так ли?

— Говорят, французские бомбардировщики снова сбрасывают бомбы на материк…

Несмотря на то, что она старалась не слушать, новости о войне доходили до ушей Аннет. Она сидела, свернувшись калачиком, в углу, плотно закутавшись в одеяло.

Было неудобно, холодно и тяжело, но у неё не было другого выбора. Она закрыла глаза и попыталась уснуть. Это был самый простой способ спастись в этой ситуации. В этот момент до её ушей донеслись чьи-то слова.

— Говорят, бомбардировщики сбросили бомбы на Синтию. Я слышал, город полностью в руинах…