Онлайн чтение книги Мой возлюбленный угнетатель My Beloved Oppressor
1 - 74

Воздушные налёты вражеских союзных сил на материковую часть Падании продолжались день за днём. Ежедневно мирные жители прятались в бомбоубежищах и не могли уснуть под звуки рвущихся на земле бомб.

Союзные войска Падании яростно сражались, пытаясь защитить свои границы. Однако, им пришлось сдать первую линию фронта под натиском Франции, Армании и их союзников.

Падания выиграла несколько сражений, но за ними было несколько проигрышей. Крайне сложно стало уследить за всеми боями, так много их было.

Попутно пришло известие о том, что союзники Падании разгромили флот Франции в южных проливах. Это была великая победа, достигнутая в неблагоприятных условиях.

Союзные силы Падании вновь повернули ход войны в свою пользу, предотвратив оккупацию острова Пасалла, что соединял маршруты кораблей снабжения в Чёрном море. Остров Пасалла был ключевым военным пунктом большого значения.

Однако, война всё ещё бушевала. Линии электропередач были сорваны и заменены несколько раз на дню. Многие солдаты были ранены и убиты в попытках отстоять линию огня и продвинуться всего на несколько метров.

Линия фронта Центральной группы армий, защищавшей Хантингем до последнего солдата, была сильно оттеснена. Здесь располагался полевой госпиталь, в котором теперь работала Аннет.

Из-за случившегося госпиталь Хантингема оказался переполнен ранеными пациентами. Штатный медицинский персонал уже не мог справиться с ситуацией.

— Проверьте этого пациента! Его дыхание затруднено!

— Чёрт возьми, дайте мне лекарство!

— Ааа, помогите, это слишком больно, пожалуйста…

С близлежащих полей сражений были доставлены сотни раненых солдат. Среди них значительное число уже скончалось, у некоторых уже наступило трупное окоченение.

— Аннет! Останови кровотечение у этого! Его нужно зашить!

— Держитесь!

Аннет схватила марлю с бинтами и побежала. Её униформа медсестры пришла в негодность, перепачкалась в крови и поту. Не успев как следует проверить состояние солдата, она быстро приступила к привычным манипуляциям, помогающим остановить кровотечение. Кровь брызнула из рваной раны во все стороны. Лицо солдата уже стало бледно-белым, как лист бумаги.

— Ай…аааах…

— Не волнуйтесь, всё хорошо, я сейчас зашью рану, ничего страшного!

Она не знала, сколько раз за день повторила «всё хорошо», потому что использовала эти слова машинально, даже если всё было далеко не в порядке. Аннет выучила эти слова, как заклинание. Это было частью работы.

Как только на рану солдата были наложены швы, Аннет тут же повернулась к очередному раненому. Возможно, из-за того, что она увидела слишком много крови, ей почудилось, будто всё окружающее пространство стало красным. Сколько она ни мыла руки, запах крови не выветривался.

Приближалось время пересменки. Аннет сосредоточилась и сверилась с картой. В этот момент она услышала грубый голос позади себя.

— Аннет?

Голос был незнаком ей, но она рефлекторно обернулась. Мужчина, лежавший на одной из коек, смотрел на неё, слегка приподняв голову. Аннет подошла к нему и спросила.

— Вам что-нибудь нужно?

— Нет. Эм, может быть, вы меня не помните?

— Что?

— Мы встречались раньше.

Аннет приподняла брови, думая, что он шутит. На что мужчина сказал, жестикулируя то туда, то сюда в расстроенной манере.

— Ну, Синтия! Во фруктовом магазине Кэтрин! В тот день я доставлял фрукты!

— …Ах!

Аннет, запоздало сообразив, повысила голос. Наконец она вспомнила. Это был знакомый Бруннера, что флиртовал с ней у фруктового киоска. Она видела так много похожих солдат, что на мгновение не могла узнать его. Его имя упоминалось в письме от Кэтрин.

— Ганс…? Это вы?

— О, вы помните. Да! Я видел статью о том, что вы работаете медсестрой. Так это правда!

Аннет ответила со смехом:

— Хаха. Так вы думали, что это ложь?

— О, нет, я не верил, что, якобы, вы притворяетесь, или служите ради репутации, и на самом деле находитесь в безопасном месте.

Люди, похоже, думали, что это так. Аннет улыбнулась, не отвечая конкретно на этот счёт.

— В письмах Кэтрин упоминала вас. Она написала мне, что вы присоединились к корпусу новобранцев…

При этом её взгляд на мгновение сосредоточился на чём-то. Аннет повернулась к нему с жёстким лицом. Ганс неловко рассмеялся и почесал затылок.

— Что ж, так случилось.

Она не сразу заметила из-за одеяла. Белое одеяло, покрывавшее ноги Ганса, резко оседало за областью бёдер. Мужчина потерял ноги до колен. Аннет пробормотала, ошеломленная.

— Что случилось…

— Мины-ловушки.

Ганс непринуждённо рассказал, повторяя свои крики в шутливой форме, что с ним произошло. Аннет, однако, не могла смеяться. Согласно письму Кэтрин, он был рекрутом в тыл.

Но ситуация, казалось, ухудшилась, и, поскольку другие солдаты погибли, Ганса, абсолютно не военного человека, вытолкнули на фронт. Действительно, ситуация сложилась так, что Хантингемский полевой госпиталь внезапно стал ближайшим госпиталем Центрального фронта.

— Кэтрин знает?

— Дома ещё никто не знает. О, ну, вы узнали первой. Если можно так сказать, вы тоже из моего родного города…

— Вы не скажете им, пока не вернётесь?

— Какой смысл говорить заранее? Они всё равно узнают.

— И всё же…

— Что ещё более важно, я удерживаю вас от вашей напряжённой работы?

— О… всё в порядке.

Это правда, что Аннет была занята, но слов, что ей нужно идти, не прозвучало. Несмотря на то, что у них не было отношений, она не могла не пожалеть молодого человека, который в одно мгновение потерял обе ноги.

— Знаете, когда я встретил вас в Синтии, вы были очень красивой, и с первого взгляда я понял, что вы знатного происхождения. Сейчас вы выглядите уставшей. Я думаю, люди меняются в зависимости от окружения. А, конечно, вы всё так же прекрасны, как и прежде.

Аннет неловко улыбнулась. Она понятия не имела, что ответить. Она ничего не знала об этом человеке.

— О, кстати… Вы случайно не из-за меня вызвались сюда добровольцем, нет?

— Что? Что вы имеете в виду?

— Ну, кажется, я зря тогда болтал и распространял о вас слухи. Знаете, брат Бруннер очень сердился на меня. Я тут подумал, может быть, вы бросили Синтию из-за слухов.

Честно говоря, это настораживало. Проблема не ограничивалась только Аннет; это затронуло даже семью Гротт. Но она вовсе не поэтому вызвалась стать военной медсестрой. Это было просто её желание и её поиск, чтобы узнать мир лучше.

— Вы правы лишь наполовину.

— А?

— Это правда, что мне было неловко из-за слухов, мистер Ганс, но я не вызвалась стать военной медсестрой из-за вас.

— О… я рад, что это так.

Ганс закатил глаза, почесал затылок и сказал тихим голосом:

— Ну, в любом случае, так что… Я просто хотел извиниться. Я давно об этом думал, и я очень рад встретить вас здесь.

Это было паршивое извинение, но Аннет видела, что этого молодого человека искренне волнует эта ситуация.

— …Я приму ваши извинения.

Ганс громко рассмеялся над её ответом. Это был искренний смех.

***

— Эй, ты не видел раньше?

— Смотри, что там?

— Я вижу, как парень пускает слюни, глядя на бывшую жену Главнокомандующего.

— Ты должен признать. Эй, разве она не хорошенькая?

— Слишком тощая. Не в моем вкусе.

— Сумасшедший, такая женщина — ценный клад.

— Вы ничего не знаете. То, что женщина красива, не означает, что она идеальна. Мужчинам это быстро надоедает.

— Для меня важна красота. Тогда что вам важнее?

— Дело не в лице, а в теле.

— Эй, это потому, что ты недостаточно внимательно смотрел. Она может быть худой, но если присмотришься, то увидишь, что её грудь…

---Кланг!---

Железный поднос упал на пол и издал резкий хлопающий звук. В то же время взгляды двух солдат переместились к источнику шума. Медсестра задёрнула шторы и выглянула.

— Мисс, извините.

Аннет сидела рядом с улыбающейся, извиняющейся медсестрой. Солдаты, подтвердив её присутствие, застыли с неловкими гримасами.

Медсестра снова задёрнула шторы. Замершие солдаты спрятались за тканью. Медсестра взяла железный поднос и снова медленно потянула его, как ни в чем не бывало.

Аннет поклонилась ей. Медсестра легко повернулась и ушла.

«Высмеивают, даже при выполнении работы…?», — сетовала ушедшая девушка.

Аннет вздохнула и убрала медикаменты. На самом деле, она не раз или два слышала, как солдаты ругали её или рассматривали в сексуальном плане. Большинство воинов привыкли к лёгким отношениям. Тем, кто не имел отношений на гражданке, особенно плохо становилось на поле битвы.

Аннет обнаружила, что именно так они могли выдержать моральные ужасы войны. Госпиталь был местом, где они могли немного расслабиться, чтобы остаться в здравом уме.

Но, «знать» и «понимать» — это разные вещи. Внешний вид Аннет и её прошлое в качестве бывшей жены Главнокомандующего позволяли людям сверлить её взглядами и перемывать косточки.

Она отбросила все мысли, сосредоточившись на работе. Однако, спустя несколько секунд тишины, вход в палату наполнился шумом. Аннет встала с решительным выражением лица. Она решила, что сюда привезли очередную партию раненых солдат, но что-то было не так.

Атмосфера была необычная. Все вокруг суетились и гудели. Сквозь всё более громкий, нарастающий шум кто-то крикнул.

— Хантингем захвачен врагом! Мы должны отступить!