Онлайн чтение книги После перерождения генерал все время считает себя заменой The Rebirth Of The General Who Always Sees Himself As A Replacement
Глава 102 - Глубокие чувства запутывают эмоции

– Что? – Глаза Хо Синя расширились от удивления, сразу сменяясь маской спокойствия: – Признаешь?

Улыбка Му Чжимина расширилась: 

– Разве не любопытно, господин Хо? Только что господин Хо, гневаясь, обвинял меня, словно опасаясь, что я опровергну обвинения. Однако теперь, когда я признаю, вы, кажется, удивлены.

Глаза Хо Синя сузились. 

Холодно фыркнув, он сказал: 

– Я слыхал, что господин Му достаточно красноречив, и сегодня я стал свидетелем этого. Похоже, гостеприимство Тюремного департамента дает много времени для этого театра. Ты действительно признаешь себя виновным, Му Чжимин, или это очередное представление?

Му Чжимин пару раз кашлянул, чувствуя острую боль в легких. 

Натянув улыбку, Му Чжимин поднял голову: 

– Даже если бы я не собирался признавать у господина Хо наверняка есть множество средств, чтобы заставить сделать это, верно? Я не смогу вынести пытки от Тюремного департамента, так зачем лишние страдания? Конечно, я признаю.

– Заставить? Не преувеличивай, господин Му. Твоя вина ясна, как полуденное солнце. Зачем же заставлять?

– Сговаривался ли я с врагом и совершил ли измену – лучше всех знать господину Хо. – Му Чжимин улыбнулся, его тон стал еще грубее. – Мое сердце холодно, словно пепел, господин Хо. Несомненно, убийство посланников приведет к возобновлению конфликта между двумя странами. Наследный принц Фу Ци – наследник, будущий император, но он настолько безжалостен, что толкает людей на границе в яму, обращаясь с жизнями солдат как с ничтож....

Не успел Му Чжимин договорить, как Хо Синь внезапно протянул руку. Пальцы вцепились в челюсть Му Чжимина с силой, достаточной для того, чтобы сломать.

Хо Синь сурово сказал: 

– Как ты смеешь оскорблять наследного принца!

Му Чжимин подавил стон и боль исказила его черты. 

Убрав руку, Хо Синь насмешливо произнес: 

– Договориться о мире, когда на носу уже была война – задача не из легких, верно? Нельзя верить только тому, что ты сказал, что все прошло успешно.

Борясь с тяжелыми железными цепями, Му Чжимин смог поднять руку, осторожно потирая челюсть, отдающую болью. Каждое прикосновение напоминало о жестоком захвате и Му Чжимину казалось, что его челюсть все же сломали: 

– Верно, господин Хо, наверное, думает, что если все посланники мертвы, то кто ж сможет доказать, что я успешно договорился о мире с Гоуцзи, да? Но.... – Му Чжимин насмешливо усмехнулся. – Неужели вправду нет никого, кто мог бы доказать?

– Если ты рассчитываешь на своего молодого телохранителя, то лучше не думай об этом. Его слова не имеют большого веса. Кто поверит простому слуге? Ему лучше вообще не высовываться, иначе его постигнет достаточно трагичный конец.

– Действительно, действительно. – Му Чжимин откинулся, а с его губ сорвался наигранный смех, когда он прислонился головой к ледяной каменной стене: – Господин Хо, вы совершенно правы.

Хо Синь нахмурился. 

Он занимал свою должность уже много лет, но никогда не видел никого подобного Му Чжимину, что сохранял спокойствие даже после того, как его бросили в камеру Тюремного департамента.

Может, он притворяется? 

Хо Синь чувствовал себя неловко. Но если подумать, то теперь, когда сильнейший сторонник семьи Му – благородная супруга Нян Нян, оказалась в Лэнгуне, о чем еще нужно беспокоиться?

Хо Синь больше не пытался разговаривать с Му Чжимином и покинул камеру, вернувшись в главный зал Тюремного департамента. Оказавшись там, Хо Синь вызвал своих подчиненных и приказал: 

– Му Чжимин сознался. Возьмите отпечатки пальцев и его подпись. Мне нужно немедленно сообщить императору, чтобы избежать лишних неприятностей.

Отдав приказы, подчиненные сразу бросились их выполнять. Хо Синь устало вздохнул и потянулся к теплому чаю на столе. Но прежде чем чашка достигла его губ, один из подчиненных объявил: 

– Господин, король Сиань просит аудиенции.

– Король Сиань? – Лицо Хо Синя исказилось. – Какой необычный гость. Быстрее впускай.

Хо Синь поставил чашку на стол и задумался о том, что невозмутимое спокойствие Му Чжимина и внезапный визит короля Сианя имело смысл.

Фу Цзи Ань, одетый в синевато-черное одеяние, вошел во внутренний зал Тюремного управления. Подняв голову, Фу Цзи Ань столкнулся с внушительным изображением Бианя, нарисованного на стене. Красный, так похожий на кровь, переплетался с глубокими черными линиями, отчего изображение выглядело величественным и внушающим благоговение. Не удержавшись, он похвалил: 

– Это изображение Бианя прямо так и внушает благоговение.

п. п. Биань – один из девяти сыновей дракона (кит. мифология). Зверь, внешне похожий на тигра и любящий судебные процессы. Биань обладает врожденным чувством справедливости. Его изображения можно часто, как раз таки, встретить на тюремных воротах.

Хо Синь встал и сцепил руки в вежливом приветствии: 

– Приветствую вас, Ваше Высочество король Сиань.

– Нет нужды в формальностях. – ответил Фу Цзи Ань, величественно садясь за стол. Затем Фу Цзи Ань поставил на стол деревянную шкатулку и сказал: 

– Сегодня я пришел, чтобы принести подарок господину Хо.

– Подарок? – Хо Синь посмотрел на Фу Цзи Аня, находя все это довольно забавным.

Поскольку вопрос о заключении Му Чжимина в тюрьму был, попросту говоря, результатом борьбы за власть между наследным принцем и королем Сианем, Хо Синь подумал: да неужели король Сиань действительно верит, что небольшой подарок убедит меня предать наследного принца и освободить Му Чжимина?

– Господин Хо, прошу, открой и посмотри. – небрежно подтолкнул его к действиям Фу Цзи Ань.

Фу Цзи Ань сидел прямо перед столом и его спина была прямой, как бамбук, взгляд спокойным, но твердым. 

Он уже не был тем безрассудным и юным седьмым принцем.

С годами Фу Цзи Ань научился любить людей, как собственных детей, усердно работать на благо государства и придерживаться строгих стандартов.

Для всех Фу Цзи Ань был благосклонным и честным принцем. Хо Синь, как и все остальные, придерживался такого же мнения, поэтому он никак не ожидал, что окажется в коробке.....

Это был отрубленный человеческий палец.

Отрубленный палец все еще кровоточил, что свидетельствовало о том, что отрезали совсем недавно.

Хо Синь, который за свою жизнь пережил много всего, естественно, не был сильно испуган таким “подарком”. 

Но все же он все равно был удивлен.

Фу Цзи Ань спокойно объяснил: 

– Это палец сына из семьи Юань.

– Что?!

Фу Цзи Ань продолжил: 

– Изначально я собирался отправить его в резиденцию Юань. Однако, учитывая эмоциональность госпожи Хо, я не думал, что у нее хватит сил выдержать столь шокирующий презент. Поэтому в итоге я решил отнести его сюда, господин Хо.

Хо Синь не смог сдержать гнев: 

– Вы зашли слишком далеко!

Фу Цзи Ань спокойно ответил: 

– Господин Хо, я знаю, что наследный принц обещал спасти сына семьи Юань, держа под своей защитой. Однако, та территория под моим правлением. Я понимаю, что господин Хо, правящий Тюремным департаментом уже много лет, никогда не предаст наследного принца, даже перед такой угрозой. Но что, если мы придем к компромиссу? Ты не подашь доказательства измены Му Чжимина Императору, а я не стану вредить сыну семьи Юань. Что скажешь?

Хо Синь протянул руку, его пальцы задержались на деревянной шкатулке и медленно закрыли ее. После минутной внутренней борьбы он неохотно кивнул головой.

Получив то, за чем пришел, Фу Цзи Ань встал и молча ушел.

Втянувшись в политические перипетии, король Сиань обнаружил, что для противостояния наследному принцу не всегда достаточно одной лишь благожелательности и праведности.

Так, тот самый Фу Цзи Ань, который в шестилетнем возрасте едва спасся от попытки Фу Ци утопить его в озере, с годами усвоил суровую истину: чтобы отстаивать справедливость, иногда неизбежно приходится совершать несправедливые поступки.

Хо Синь доложил обо всем наследному принцу Фу Ци. 

п. п. знаете, как ни крути, а я не считаю Хо Синя кем-то вроде врага. Складывается та же ситуация, что и в эрхе с Ши Мэйем – можно понять, но не простить. Хо Синь – верный как слуга, еще и до последнего пытается защитить того додика из Юань.

Такое откровение удивило Фу Ци, после чего он холодно усмехнулся: 

– Ничего, просто отчаянная борьба. Хорошо, тогда я спасу ради тебя сына семьи Юань. Сразу после этого ты предстанешь перед Императором и обвинишь Му Чжимина в предательстве. На этот раз я позабочусь о том, чтобы у Фу Цзи Аня и семьи Му не было и единого шанса искупить свою вину.

Хотя щупальца Фу Ци пытались опутать его, Фу Цзи Ань не был простой пешкой. Он встречал каждую атаку в лоб, не желая уступать контроль над своей судьбой.

Так коварный танец заговоров и ответов на них растянулся на полмесяца.

В начале зимы во дворце выпал первый снег, окрасив пурпурные стены в мягкий белый цвет и превратив зеленый бамбук в мерцающие нефритовые ветви. В этом безмятежном пейзаже благосклонность Императора переключилась на двух новых дворцовых служанок.

Одна из них обладала тонкими чертами лица, напоминающими благородную супругу, и красота была шепотом ее очарования. Другая, полная жизни, отражала живой темперамент благородной супруги.

В пустом Лэнгуне, украшенным лишь предметами первой необходимости, благородная супруга лежала, укутавшись в толстые одеяла, на узкой бамбуковой кровати. 

В дремоте ей приснился сон.

В этом сне она снова была Му Цинвань, а не забытой всеми благородной супругой. 

Под прекрасным голубым небом она стояла на огромном лугу, пила и пела. 

С ее губ срывался смех, когда она учила маленьких Фу Цзи Аня, Фу И и Му Чжимина верховой езде. Их постоянные падения на землю только подстегивали ее веселье и по воздуху разносились раскаты радостного смеха.

Вздрогнув, благородная супруга проснулась, и ее зрение затуманилось, пока не остановилось на фигуре дворцового слуги в официальном одеянии, разжигающего огонь у ее постели. 

Смутившись, благородная супруга задалась вопросом в своих мыслях: меня заточили в Лэнгун и прислуживать мне может только моя личная слуга Сяо Янь. Что здесь делает дворцовый слуга?

– Кто ты?

Фигура подняла голову.

Это был Фу И.