Онлайн чтение книги После перерождения генерал все время считает себя заменой The Rebirth Of The General Who Always Sees Himself As A Replacement
Глава 104 - Ты действительно мне нравишься

– Что?! – лицо Хо Синя побледнело от шока. – Ваше Высочество, что случилось?

Выражение лица Фу Ци превратилось в маску яростного гнева. 

– Гоуцзи действительно прислали посланника, желающего получить аудиенцию у Императора.

Хо Синь был ошеломлен. 

Значит, предвоенные мирные переговоры прошли успешно! Му Чжимин говорил правду!

После некоторого раздумья Хо Синь сжал кулаки. Его взгляд был свирепым, а тон – решительным. 

– Ваше Высочество, учитывая обстоятельства, мы можем пойти на все. Мы должны убить посланника Гоуцзи до того, как он достигнет столицы.

– Думаешь, я об этом не подумал?! – Фу Ци скрипнул зубами от досады. – Но знаешь ли ты, кто его сопровождает?

Удивление Хо Синя было ощутимым: 

– Кто?

В голосе Фу Ци прозвучали ярость и негодование, когда он выкрикнул имя: 

– Гу Хэянь!

– Что?! – в недоумении воскликнул Хо Синь. – Он же великий генерал Юйлинь! Как он мог опуститься до такой низости, чтобы сопровождать простого посланника?

– Мало того, он еще и привел с собой кавалерию из армии Жун Янь для защиты. – Фу Ци жестом показал, что его гнев вполне ощутим. – Половина отправленных мною убийц исчезла и никто из них даже пальцем не тронул посланника Гоуцзи. Я подозреваю, что кто-то известил Гу Хэяня о ситуации в столице и он знает, что что-то не так. Мы не можем позволить Му Чжимину остаться в живых, даже если он находится в тюрьме.

Хо Синь заметил: 

– Но, Ваше Высочество, если Му Чжимин умрет в камере тюремного департамента, Его Величество Император непременно заподозрит неладное.

Фу Ци ответил с оттенком отвращения: 

– Господин Хо, только сегодня утром мне удалось вызволить сына семьи Юань из тюрьмы в храме. Если я поддержу вас, чего вам бояться? Сейчас вам достаточно объявить, что Му Чжимин покончил с собой в тюремной камере, переполненный чувством вины за свои поступки и опасаясь последствий своего наказания.

– Но как только посланник Гоуцзи войдет в столицу, правда неизбежно станет известна.

Фу Ци заявил: 

– Я уже разработал план. Во всем императорском дворе только Му Чжимин владеет языком Гоуцзи. Я отправил кое-кого на границу, чтобы найти человека из Великой империи Цзинь, понимающего язык Гоуцзи. После смерти Му Чжимина в императорском дворе не останется никого, кто мог бы принять посланника Гоуцзи. Поэтому я буду выступать вперед, чтобы рекомендовать этого человека. Независимо от того, что скажет посланник, все будет переведено так, чтобы разоблачить лесть Му Чжимина по отношению к Великому Императору Гоуцзи, а также его обмен военной разведки Великой Цзинь на золото и серебро. Однако, поскольку Гоуцзи не заинтересованы в продолжении конфликта, он отправил посланника для ведения мирных переговоров. Таким образом, факт измены Му Чжимина будет подтвержден и дело будет считаться решенным.

– Независимо от обстоятельств, Му Чжимин должен умереть. – Фу Ци произнес свои слова ядовитым тоном. – Мертвые не могут говорить и создавать проблемы.

В холодных, гулких углах камеры Тюремного департамента послышался нескончаемый кашель.

Му Чжимин с измазанным грязью лицом ютился в углу камеры, укрывшись влажной соломой. Все его тело содрогалось при каждом приступе кашля. После особенно сильного приступа кашля Му Чжимин вытер рукавом уголок рта, на котором остались мутные следы крови.

В этот момент дверь камеры со скрипом открылась. Принесли дневную порцию еды и поставили перед Му Чжимином.

Еда состояла из миски холодной рисовой каши с кислым запахом и жесткой сухой булочки. Это была единственная еда, которую давали Му Чжимину с момента его заключения в тюрьму.

Му Чжимин с трудом сел, поддерживая верхнюю часть тела, чтобы дотянуться до еды. За последние дни Му Чжимин настолько исхудал, что стал похож на сухую палку, а его руки совсем потеряли силу. В результате он едва мог удержать миску с рисовой кашей в дрожащих руках.

Схватив булочку, Му Чжимин обмакнул ее в рисовую кашу и стал ждать, пока она немного размокнет. Когда она стала достаточно мягкой, чтобы есть, он разорвал ее на кусочки и положил их в рот. Прожевав несколько раз, Му Чжимин быстро проглотил, подавляя угрожающую подняться волну тошноты.

– Кто бы мог подумать, что господин Му, привыкший к роскошной жизни и изысканным блюдам, сможет проглотить такую отвратительную пищу.

Вдруг раздался глубокий голос и в камеру вошел Хо Синь с небрежно сложенными за спиной руками.

Му Чжимин улыбнулся и сказал: 

– Лучше бороться за жизнь, чем обрекать себя на легкую смерть.

Отложив миску с рисовой кашей и булочкой, Му Чжимин поднял глаза. Перед ним стоял Хо Синь с маленькой черной баночкой в руке. Удивительно, но на Хо Сине не было черно-фиолетового халата, который он носил в Департаменте тюрьмы, а был простой серо-белый хлопковый халат. В сочетании с седеющими волосами он казался еще более старым, чем обычно.

Хо Синь подошел к Му Чжимину, снял с его запястий тяжелые железные цепи и отбросил их в сторону.

Освободившись от гнетущей тяжести цепей, Му Чжимин почувствовал облегчение. 

– Благодарю вас, господин Хо. Но мне любопытно, что привело вас ко мне сегодня? Вы пришли, чтобы дать мне наставления?

Хо Синь встретил его взгляд и спокойно ответил: 

– Господин Му, с вашим острым интеллектом, я уверен, у вас уже есть пара догадок.

Му Чжимин окинул взглядом Хо Синя и посмотрел за пределы камеры. В этот момент Му Чжимин понял, что все охранники у двери уже ушли. Присмотревшись к одежде Хо Синя, Му Чжимин заметил нечто необычное.

Даже в камере тюремного департамента он должен вести себя скрытно.

Может быть, Хо Синь пришел, чтобы убить его?

Если это так, то...

Внезапно в глазах Му Чжимина появился блеск, и он воскликнул: 

– Генерал Гу вернулся в сто... Кха-кха-кха… – Однако не успел Му Чжимин договорить, как наклонился вперед и сильно закашлялся.

Когда приступ кашля у Му Чжимина прошел, Хо Синь ответил: 

– Похоже, господин Му предвидел это. Полагаю, вы разрабатывали стратегию за кулисами. К вашему сожалению, генерал Гу, сопровождающий повозку посланника гоуцзи, прибудет в столицу только через десять дней. Господин Му, с вашим-то, интеллектом вы никогда не думали о том, что наследный принц может попытаться убить вас?

Сжимая грудь, все еще болевшую от кашля, Му Чжимин не ответил прямо. Вместо этого он задал вопрос: 

– Господин Хо, вы всегда были осторожным человеком. Учитывая ваше понимание характера наследного принца, почему вы продолжаете служить ему?

– С тех пор как Великий предок основал Тюремный департамент, я неукоснительно соблюдаю закон. Поддержка наследного принца означает поддержку законного престолонаследия. Что в этом плохого?

– Действительно... У каждого свои причины, а я... Кха-кха... – Му Чжимин снова зашелся в приступе кашля, чувствуя, как в желудке распространяется леденящий душу дискомфорт. Холодная булочка, которую он только что съел, казалось, вызывала в его желудке сумятицу. Му Чжимин нахмурился, чувствуя нарастающую слабость. – Все, чего я хочу – это обеспечить безопасность себе и своей семье.

– Тогда, господин Му, сегодня у вас нет другого выбора. – Хо Синь держал перед Му Чжимином маленькую черную баночку.

Му Чжимин спросил: 

– Что это?

– Отравленное вино. – Хо Синь признался. – Господин Му, будьте уверены, что, выпив его, вы спокойно отправитесь в подземный мир, не испытывая никакой боли.

Му Чжимин долго молчал, а затем медленно протянул руку, чтобы взять маленькую баночку. После очередного приступа кашля Му Чжимин спросил: 

– Господин Хо, поскольку я нахожусь на грани смерти, не могли бы вы ответить на один мой вопрос с полной откровенностью?

Хо Синь разрешил: 

– Не стесняйтесь, спрашивайте.

– Господин Хо, вы поручили своим подчиненным проникнуть в резиденцию Му? – поинтересовался Му Чжимин, устремив на него взгляд. – А вы не думали сделать ложные улики, спрятать их в резиденции Му и раскрыть, когда наступит подходящий момент?

– Я предполагал, что у господина Му есть серьезный вопрос, но, похоже, вы просто хотите выдвинуть необоснованные обвинения. – ледяным тоном ответил Хо Синь. – Вопрос не в том, буду ли я участвовать в подобных действиях. Позвольте спросить вас, господин Му. Вы все еще помните кучера, который отвез вас на окраину столицы, чтобы встретиться с коронером той ночью?

В глазах Му Чжимина мелькнуло удивление: 

– Это был ваш подчиненный, не так ли?

– Да, это был он. Семья Му придерживается очень строгих правил и проявляет крайнюю осторожность при найме персонала. Лучшее, что я мог сделать, это посадить одного из своих подчиненных в качестве вашего кучера. – откровенно признался Хо Синь. – Несмотря на то что он был простым кучером, он мог постоянно следить за вашими передвижениями, а этого было достаточно для моих целей.

Му Чжимин почувствовал, как в животе забурлило.

Фу И уже сообщал Му Чжимину, что в прошлой жизни тот, кто подбросил в его резиденцию ложные улики, чтобы подставить его отца и короля Сианя, был подчиненным Хо Синя.

Однако семья Му всегда придерживалась строгих правил, и простому кучеру не позволили бы войти во внутренний двор резиденции.

– Господин Му! – Заметив, что Му Чжимин долго молчит, Хо Синь предположил, что тот просто пытается отсрочить неизбежное и настоятельно попросил: – Пора пить вино.

Вернувшись к реальности, Му Чжимин улыбнулся и сказал: 

– Я ценю вашу честность, господин Хо.

Взглянув на маленькую черную баночку, Му Чжимин поднес ее к лицу и осмотрел с разных сторон. Тем не менее, он воздержался от питья. 

– Мне интересно, что это за вино и какой яд в нем содержится. Не могли бы вы просветить меня, господин Хо? Я хотел бы понять, что может лишить меня жизни.

Хо Синь ответил холодным тоном: 

– Господин Му, нет смысла тянуть время. Вопрос уже решен, это лишь вопрос времени. Пейте.

– Неужели...? – Му Чжимин посмотрел в сторону тюремной двери и прошептал: – Всю жизнь мне везло. В трудные времена кое-кто всегда приходил вовремя и спасал меня. Интересно, придет ли он и в этот раз.

Не успел Му Чжимин договорить, как снаружи тюрьмы поднялся сильный шум!

– Кто осмелился так самонадеянно устроить беспорядки в тюрьме Тюремного департамента?! – возмущенно воскликнул Хо Синь, но его крик был встречен тишиной.

Хо Синя охватило леденящее душу осознание. Стремясь незаметно устранить Му Чжимина, он сегодня увел большую часть тюремной охраны.

Огни свечей мерцали, отбрасывая длинные тени, которые тянулись и извивались, как злобные пальцы. Из коридора доносился гулкий стук шагов, становившийся с каждым шагом все ближе. Взгляд Хо Синя метнулся к отравленному вину, зажатому в дрожащей руке Му Чжимина. В отчаянном порыве Хо Синь выхватил его, намереваясь влить в горло Му Чжимина.

Слабый Му Чжимин сопротивлялся. Его челюсти сомкнулись, тело извивалось, борясь с хваткой Хо Синя.

Но Хо Синь был безжалостен. Со злобным рычанием Хо Синь сжал обе стороны лица Му Чжимина, заставив его открыть рот. Смертоносное содержимое банки хлынуло в горло Му Чжимина, вызвав удушливый вздох.

В этот момент дверь тюрьмы с силой распахнулась, вызвав громкий шум. Внутрь ворвался человек с мечом, направленным в грудь Хо Синя. В ответ Хо Синь поспешно отступил, уклоняясь от удара и отправил в полет небольшой кувшин. Отравленное вино расплескалось по полу, окрасив плитку в тошнотворный пунцовый цвет.

Му Чжимин, задыхаясь и конвульсивно дергаясь, рухнул на пол. Он закашлялся, отплевываясь и отплевываясь, и с расширенными от ужаса глазами бросился в угол. 

Сердце Гу Хэяна заколотилось, когда он увидел, что Му Чжимин борется. Гу Хэянь бросился вперед, но Хо Синь перехватил его, а руки превратились в злобные когти. В течение дюжины движений они вели отчаянную борьбу. После десятка яростных схваток Гу Хэянь наконец обезоружил Хо Синя и повалил его на землю. Гу Хэянь бросился к Му Чжимину и упал на колени, прося у него прощения: 

– Я пришел слишком поздно, прости, с тобой все в порядке?

Му Чжимин, просидевший в тюрьме несколько дней, впервые заговорил с ужасом: 

– Гу Хэянь, вино... отравлено... Я проглотил немного... Кха-кха…

Глаза Гу Хэяня сузились от шока. Гу Хэянь помог Му Чжимину прислониться к стене и повернулся к Хо Синю, а его лицо исказилось от ярости. Схватив Хо Синя за шею, Гу Хэянь прижал его к стене и пригрозил: 

– Противоядие! Где оно?!

У Хо Синя, получившего внутренние повреждения в результате избиения, из уголков рта пошла кровь. 

Сохраняя жуткое спокойствие, Хо Синь ответил: 

– Яд в вине – это холодный яд скорпиона. Генерал Гу должен знать, что от этого яда нет противоядия.

Рев Гу Хэяня эхом разнесся по всей тюрьме, а его недоверие было ощутимо: 

– Что?!

Тем временем Му Чжимин, опиравшийся одной рукой о стену, вдруг наклонился вперед и его вырвало большой лужей крови. Постепенно его чувства онемели, и он ощутил ноющую боль во всем теле и раскалывающуюся голову. Как раз в тот момент, когда Му Чжимин почувствовал себя дезориентированным, кто-то присел рядом с ним на корточки и крепко обнял его.

– Не бойся. – Гу Хэянь попытался успокоить Му Чжимина, но, несмотря на утешительные слова, его голос дрожал: – Я отведу тебя к лекарю. Все будет хорошо, ты поправишься.

С этими словами Гу Хэянь поднял Му Чжимина на руки и поспешил к выходу из тюрьмы Тюремного департамента.

– Гу Хэянь! – Му Чжимин собрался с силами и слабым голосом повторил имя: – Гу Хэянь.

Гу Хэянь не сделал паузы, но ответил придушенным голосом: 

– Я здесь.

Прижавшись к теплой груди Гу Хэяня, Му Чжимин дышал едва различимо. Он продолжал говорить и каждое слово давалось ему с трудом: 

– Спасибо, что пришел мне на помощь, Хэянь. Мне нужно тебе кое-что сказать. Боюсь, если я не скажу это сейчас.. Кха-кха... у меня может не быть другого шанса...

– Нет! – Глаза Гу Хэяня покраснели от слез.

Му Чжимин слабо улыбнулся: 

– Хэянь, ты мне нравишься. Возможно, ты нравился мне не так долго, как я тебе, но ты действительно мне нравишься… – Его голос был едва слышным шепотом, и Му Чжимин не был уверен, что Гу Хэянь его услышал. Все, что знал Му Чжимин, это то, что произнесение этих слов истощило все его силы.

Закончив говорить, Му Чжимин закрыл глаза и потерял сознание, рухнув в объятиях Гу Хэяня.