Онлайн чтение книги После перерождения генерал все время считает себя заменой The Rebirth Of The General Who Always Sees Himself As A Replacement
Глава 88 - Очень ласково…

Сильный запах трав задержался в его носу. Шершавые и мозолистые пальцы маскировщика нежно надавили на виски Гу Хэяня. Он закрыл глаза и молча ждал. Внезапно он вспомнил свою предыдущую жизнь.

Цветы дуриана внезапно расцвели весной. В день рождения Му Чжимина он отправил поздравительные подарки в особняк герцога Янь. После того, как Му Чжимин взял утку-мандаринку с кинжалом, он неоднократно благодарил его и хвалил его изысканность.

Но в следующее мгновение в дверь ворвался Фу И: 

– Ли Чжу, вот ты где!

Му Чжимин сразу же поднял голову на его голос, улыбнулся и посмотрел в глаза Фу И, а затем не стал смотреть на кинжал. 

Именно тогда Гу Хэянь понял, что если человек спрятал в своем сердце одного человека, то для всего остального не остается места. 

Примерно через два часа запах трав рассеялся и Гу Хэянь услышал, как маскировщик сказал: 

– Генерал, пожалуйста, откройте глаза. 

Гу Хэянь открыл глаза и сел, тот спросил: 

– Чувствуете ли вы дискомфорт?

Увидев, что Гу Хэянь качает головой, он принес бронзовое зеркало и протянул его Гу Хэяню: 

– Я видел короля Су всего два или три раза, поэтому, пожалуйста, взгляните в зеркало.

В зеркале было незнакомое ему лицо, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что в нем действительно есть некоторые оттенки короля Су. 

– Хорошая работа, спасибо. – Гу Хэянь знал, что невозможно отправиться в Гоуцзи с лицом Су, но сходство доставляло ему некоторое личное удовлетворение. 

Через полчаса Вэнь Хэй Инь взял поводья лошади и подвел Му Чжимина к деревянной сторожке перед казармами армии Жун Янь. 

– Молодой мастер, ты должен благополучно вернуться. – Вэнь Хэй Инь продолжал напевать эти слова раз за разом, неохотно удаляясь. 

Му Чжимин взял у него поводья и с кривой улыбкой сказал: 

– Конечно.

Одно это слово заставило Вэнь Хэй Ина почувствовать себя спокойнее. 

Му Чжимин добавил: 

– Ты должен позаботиться обо всем за меня, пока меня нет. 

– Молодой мастер, не волнуйся. – Вэнь Хэй Инь похлопал его по груди: – Кстати, разве генерал не должен был поехать с тобой? Почему его нет? 

В это же время к ним подъехал человек с мешком на спине и спрыгнул с лошади. 

Му Чжимин оглядел его с ног до головы и почувствовал, что его лицо одновременно странное и знакомое, но он не мог сразу сказать почему, кроме того, что как только он встретил его взгляд, он увидел в глубине этих холодных, застывших глаз нежность. 

Му Чжимин уверенно позвал:

– Хэянь.

– Да. – Гу Хэянь кивнул головой. 

Рот Вэнь Хэй Иня широко раскрылся от шока: 

– Черт, эта маскировка слишком искусна!

– Я давно слышал, что в Великой Цзинь есть чудесный человек, который обладает необыкновенным мастерством маскировки, а сегодня, видя это собственными глазами, это просто великолепно. – Му Чжимин вздохнул в восхищении: – Кстати, Хэянь, в этой поездке ты будешь продолжать использовать свой прежний псевдоним "Хэ И", хорошо?. 

– Да. 

– Есть ли еще кто-нибудь, с кем ты хочешь попрощаться?

– Нет, я попросил солдат не провожать меня.

– Хорошо. – Му Чжимин улыбнулся: – Тогда давай отправимся в путь. 

Они вдвоем покинули лагерь армии Жун Янь и вместо того, чтобы сразу направиться туда, где на границе стояла армия Гоуцзи, они направились на восток – в маленькую деревню, спрятанную в желтом песке. 

В деревне Му Чжимин зашел в дом из желтой глины рядом со старым родовым святилищем и встретился с бабушкой Фэн. 

Услышав о цели его визита, она протянула свою старую, сухую и изборожденную руку, сняла с запястья нитку с 18 кровавыми бусинами и протянула ему со словами: 

– Возьми это с собой, сын мой, и верни звук верблюжьего колокольчика из глубин далекой пустыни. 

В ярко освещенной комнате, Му Чжимин встал на колени и поклонился до земли, принимая обеими руками нитку с 18 кровавыми бусинами, которая стала свидетелем обмена доброй воли на искренность. 

Было позднее утро, а пустыня – табу для ночных путешествий, поэтому Му Чжимин и Гу Хэянь решили остаться на ночь, а утром отправиться на север. 

Когда дело дошло до ночлега, они, естественно, остановились на единственном в деревне постоялом дворе. 

Трактирщик увидел Му Чжимина, и сразу же узнал его и тепло поприветствовал: 

– Молодой господин, это вы!

– Вы действительно узнали меня?! – Удивленный, Му Чжимин улыбнулся и сказал: – Удивительно, что у вас такая хорошая память.

Трактирщик гордо ответил: 

– Все меня так хвалят! Молодой господин, я не хвастаюсь перед вами, но я могу вспомнить все, что произошло за пять лет! – Как только он это сказал, то тоже пошутил: – Молодой господин, вы же не собираетесь на этот раз набрать кучу солдат Гоуцзи, чтобы пугать людей?

Му Чжимин рассмеялся: 

– Нет-нет, не волнуйтесь, в этот раз мы не задержимся надолго – мы уйдем утром. 

– Да? Господин, с которым вы путешествовали в прошлый раз, не пришел, но вы с другим господином. – Взгляд трактирщика упал на Гу Хэяня. 

Му Чжимин улыбнулся и не стал ничего объяснять. 

– Это все та же комната, что и раньше. Две кровати и комната. Пойдет? 

– Да.

Поскольку все было как прежде, им двоим не нужно было, чтобы трактирщик указывал дорогу к комнате и они пошли прямо на второй этаж. 

Первым, что бросилось им в глаза, было двумя простыми кроватями без узоров, как и тогда. 

Эти двое знали об этом и, без лишних слов, легли на свои кровати спать. 

Возможно, из-за тревожного характера путешествия в чужую страну, а возможно, из-за ветра песчаной пустыни, который звенел в ушах, посреди ночи Му Чжимин пробудился от сна. 

Проснувшись, он почувствовал, что в горле пересохло, поэтому он собрал одежду и встал. 

Он осторожно подошел к квадратному деревянному столу и взял в руки фарфоровый чайник, но обнаружил, что тот пуст.

Ночь в пустыне была холодной, но ветер утих, так что было нестерпимо холодно. 

Как говорится, "свинину не ел, но видел, как свинья бегает", – подумал Му Чжимин когда вышел на улицу, подобрал бечевку рядом с колодцем и закрепил на ней небольшое деревянное ведро, зацепил конец бечевки и бросил ведро в колодец. 

Ведро было наполовину наполнено водой, лунный свет отражался в ряби. Му Чжимин наклонился, чтобы зачерпнуть воды и положить ее в рот, но обнаружил, что вода в колодце настолько холодная, что его губы и зубы задрожали. 

– Мой господин, почему вы не отдыхаете ночью? – подозрительно спросил трактирщик. 

– Я проснулся ночью от жажды и пришел за водой, чтобы попить. А почему же не спите вы?

– Мой сын проснулся оттого, что ему холодно, и я пришел принести ему одеяло, чтобы постелить на кровать, но, господин, разве вам нельзя пить холодную воду? Вода из колодца очень холодная. 

– Хм? – Му Чжимин был озадачен. – Почему вы думаете, что я не могу пить холодную воду?

  – Я так не думаю! – Трактирщик любезно отмахнулся. – Прошлый молодой господин с вами в первый же день попросил меня одолжить ему печь и грел вам воду каждый день, объясняя это тем, что у вас плохое здоровье из за чего пить холодную воду нельзя.

Му Чжимин долго стоял на месте, прежде чем сказал: 

– ......Ах..... это так...... 

– Молодой господин, тогда я схожу за постельным бельем и вернусь, вы тоже должны пойти спать.

– Хорошо. 

Попрощавшись с трактирщиком, Му Чжимин направился в свою комнату. Его тяжелое сердце отягощало его медленными шагами, его сердце падало все ниже с каждым шагом, который он делал. 

Как он мог скрывать всю глубину своих чувств за молчанием? 

На самом деле, все уже было ясно и очевидно и Му Чжимин понял это в одно мгновение.

Он злился на себя за то, что был слеп.

Когда Му Чжимин вернулся, его сердце было в смятении, и ему не хотелось спать. 

Он подошел к кровати Гу Хэяня и присел на корточки, сдержанным голосом изучая его спящее лицо. 

– Я тебе нравился в прошлой жизни? – Му Чжимин посмотрел на него, его глаза покраснели, и он сказал тихим голосом: – Я наконец-то знаю, почему ты вдруг прослезился, когда мы встретились на мосту Найхэ – на самом деле, мое запястье тогда совсем не болело. 

Но, Хэянь, почему ты не только не хочешь излить мне свои чувства, но и всегда намеренно избегаешь этого

Му Чжимин затих и стал размышлять над этим вопросом, но он думал и думал, и все никак не мог понять. После того, как лунный свет скрылся за облака, Гу Хэянь медленно открыл глаза. 

Гу Хэянь, очевидно, все еще был сонный и он даже не удивился, увидев Му Чжимина, присевшего перед его кроватью. 

Му Чжимин немного смутился и мягко сказал: 

– Хэянь..... 

Как только Му Чжимин назвал его имя, Гу Хэянь внезапно протянул руку и схватил его за запястье, потянул его на кровать и обхватил его руками, склонив голову к его шее и плечу и слегка потираясь об него. 

Внезапное движение испугало Му Чжимина, но когда он пришел в себя, то улыбнулся и обхватил Гу Хэяня руками, успокаивающе поглаживая его по спине. 

Гу Хэянь постепенно пришел в себя и почувствовал, что что-то не так. 

Человек в его объятиях был теплым и твердым, так что это не было похоже на сон. 

По спине мгновенно побежал холодный пот и Гу Хэянь в шоке прижатый к плечу Му Чжимина, оттолкнул его на расстояние вытянутой руки. 

Он не мог вспомнить, что произошло во сне и он не знал, почему держит Му Чжимина в своих объятиях, неужели он сделал что-то не так? 

– Хэянь? 

– Извини, я.....думал......я думал.....

Му Чжимин рассмеялся: 

– Ты думал, что это сон?

– ......Гм…

Видя, что тот смущен, Му Чжимин не мог удержаться от желания поддразнить его, так что изогнув глаза и протянув руку, чтобы подцепить его подбородок, он прошептал:

– Правильно, это сон. 

Гу Хэянь: 

– ......

– Я просто не знаю, снится ли Чжуан-цзы мотылек. – Му Чжимин придвинулся ближе к нему и его голос был низким и тихим, а дыхание теплым: – или это мотылек снится Чжуан-цзы[1]. 

[1] сон Чжуан-цзы – кароче говоря, челу приснился мотылек и он подумал, что он станет таким же, как я поняла. Типа несбыточная мечта, видящяяся во сне/фантазиях.

Сказав это, Му Чжимин поцеловал Гу Хэяня.