Онлайн чтение книги Стратегия Императора The Emperor's Strategy
Глава 4 - Может быть ты влюбился в Ша Да

Трудности с семьей Лю

***

Час спустя господин Лю с ошарашенным видом покинул кабинет, все еще сжимая в своих руках свиток. Увидев в каком состоянии он прибыл домой, его жена поспешила спросить:

— Император не хочет помочь в этом деле со сватовством?

Господин Лю покачал головой:

— Нет, Император согласился. Более того, он даже сказал, что портрет вышел слишком заурядным, и его живописцы нарисуют его снова.

— Тогда почему же ты хмуришься? А я думала, что из-за моего кузена мы попали в неприятности и снова останемся виноватыми, — с облегчением выдохнула госпожа Лю.

— Ты же женщина, почему ты так много говоришь? — недовольно сказал господин Лю, положив свиток на стол, и объявил. — Скажи, чтобы нашли хорошего мастерового и сделали обрамление для этого свитка. Я хочу повесить его в главном зале.

Озадаченная госпожа Лю подумала, что у него жар:

— Это же портрет княжны Гаоли, зачем тебе его вешать в главном зале?

— Тот свиток с рисунком остался во дворце, а этот лично написан Императором. Это титул, который был дарован мне, — господин Лю осторожно развязал шнур.

— Император даровал тебе титул? — радостно воскликнула госпожа Лю и поспешно подошла, чтобы взглянуть.

На бумаге с золотыми крапинками было крупно и изящно написано несколько слов, они источали величественность.

В настоящее время господин Лю испытывал смешанные чувства. Он был рад, но с другой стороны непросто было хвастаться этим титулом. В конце концов, он же чиновник при императорском дворе, а не разодетая сваха на улицах столицы с цветком за ухом.

..............

В кабинете, осмотрев присланную из страны Гаоли картину, придворный художник спросил:

— Что именно Император желает изменить в этом портрете?

— Чем красивее выйдет, тем лучше, — ответил Чу Юань. — Не нужно беспокоиться о том, как он выглядел первоначально.

Получив приказ, придворный художник ушел.

Только тогда Шэнь Цяньфань вышел из-за ширмы и с сомнением спросил:

— Император и в самом деле желает помочь в деле сватовства князя Синаня?

— Это незначительное дело, — Чу Юань поставил чашку чая и рассеянно ответил. — Князь уже не юн, и должен задуматься о женитьбе.

— ...

Должен ли он вообще беспокоиться о таких делах?

— Возможно только господин Лю из всей семьи Лю предан нам, — продолжил Чу Юань.

— Что насчет левого первого министра? — задал вопрос Шэнь Цяньфань.

— Лю Ишуй? Он переменчив. Не сказать, что совсем продажен, но и не совсем честен, — ответил Чу Юань. — Хотя, пока он ведет себя пристойно, Чжэнь бы не хотел ничего предпринимать против него.

Шэнь Цяньфань кивнул:

— Как только Лю будут уничтожены, боюсь немало людей падет вместе с ними. В такое время подданные неизбежно будут паниковать. Хорошо, если у нас будет первый министр Лю, чтобы исполнять обязанности посредника.

Чу Юань мысленно вздохнул и, слегка прикрыв глаза, откинулся на спинку императорского трона.

Клан Лю состоял в родстве с вдовствующей матерью-императрицей. От этой семейки были одни проблемы. Люди в столице втайне сплетничали, что клан Лю захватывает все больше власти, становясь едва ли не могущественнее императора. Глава клана Лю, Лю Гун, первоначально командовал войсками, расквартированными на северо-востоке. Предыдущий император Чу провел десять лет в попытках отобрать у него военную силу. Более того, на своем смертном одре, покойный император Чу призвал к себе всех чиновников и генералов и в их присутствии передал трон Чу Юаню, а не наследному принцу Чу Сяну, которого всегда поддерживала семья Лю.

После того как Чу Юань унаследовал трон, первым его приказом стало понижение статуса единокровного брата до простолюдина, и его ссылка на островок в Синане. Вместе с ним были изгнаны пятый сын Лю Гуна, Лю Цзиньдэ, губернатор префектуры Ляочжоу.

После этих событий характер отношений между кланом Лю и Чу Юанем полностью прояснился.

Однако никто из них не был глуп. Неважно, какие бы раздоры и обиды не разделяли их, обе стороны на поверхности вели себя вполне дружелюбно. После первого года правления Чу Юаня, Лю Гун подал в отставку по своему желанию, под предлогом того, что хочет вернуться в особняк Лю, чтобы спокойно прожить оставшиеся ему годы, заботясь о внуках.

Все подумали, что Лю Гун уступил императору, но Чу Юань знал — Лю Гун все еще оставался в столице. Даже если он вернется в родной город на северо-востоке, он все равно оставался главой клана Лю. При его дворе каждый чиновник и генерал поддерживал любую интригу Лю Гуна, чтобы снискать благосклонность семьи Лю. Только два человека поступали иначе. Одним из них был тот, кто только что приходил насчет сватовства, Лю Дацзюн. Его отношения с кланом Лю не всегда были близки. Он казался очень честным и прямолинейным, лишенным честолюбия, и занимался только делами, касающихся его придворных обязанностей. Другим был левый первый министр, Лю Ишуй. Строго говоря, он мог считаться земляком Лю Гуна, и для сдачи императорских экзаменов, у него был наставник. Лю Ишуй был весьма хитер, и никто точно не знал, что у него на уме.

— Император, генерал Шэнь, — напомнил снаружи евнух Сыси. — Пора ужинать.

— Уже так поздно, — пришел в себя Чу Юань, хотя у него все еще не было аппетита. Но, учитывая то, что Шэнь Цяньфань приехал издалека, и, возможно, давно не имел возможности перекусить, он приказал подать ужин и даже составил ему компанию за чашей вина. Когда небо совсем потемнело, он попросил Сыси проводить его из дворца.

— Поскольку я не придворный чиновник, а генерал и солдат, нет никакой необходимости утруждать евнуха, — улыбнулся Шэнь Цяньфань, когда они дошли до ворот Накопленной благодати. — Пожалуйста, возвращайтесь.

— Хорошо, генерал Шэнь. Тогда, пожалуйста, идите и хорошенько отдохните, — усмехнулся евнух Сыси. — Мне тоже пора подать лекарство Императору.

Шэнь Цяньфань кивнул и собирался уйти, но кто-то его задержал на полпути.

— ... живописец Чжан? — разглядев того, кто к нему подошел, Шэнь Цяньфань испустил вздох облегчения.

К нему так тихо подкрались, что он подумал, что это господин Лю снова хочет поговорить насчет сватовства.

— Генерал Шэнь, — у живописца Чжана были с ним довольно неплохие отношения, он не утруждался церемониями. — Я слышал от сяо* Фу, что генерал ужинал с императором, поэтому решил подождать здесь.

П/п. Сяо 小 префикс, который переводится как "малый", или "младший". Используется для обращения к младшим по должности или возрасту. При этом, есть разница, стоит после "сяо" фамилия, или имя. В первом случае это будет просто "младший", а во втором — уменьшительно-ласкательное обращение. В данном случае, иероглиф 福 (фу) переводится как "счастье", "благополучие", и "сяо Фу" можно переводить как "маленькое счастье". К слову: имя евнуха 四喜 (сыси) также переводится как "четыре радости". Видимо, это прозвища для слуг :)

— Да, но что случилось, почему ты ждал меня? — Шэнь Цяньфань был озадачен.

— Есть небольшой вопрос, который я бы хотел задать генералу, — ответил живописец Чжан. — Этим утром меня позвали в кабинет Императора, и там был портрет княжны Гаоли. Было решено, что она недостаточно красиво изображена, поэтому заказали новый рисунок.

— Ну так нарисуй новый, или ты хочешь, чтобы я тебе помог? — невольно засмеялся Шэнь Цяньфань.

— Я уже закончил, но княжна из Гаоли на этом портрете выглядит весьма заурядно, и художник, вероятно, уже и так приукрасил его. Теперь же, когда я изменил его еще больше, боюсь, что сходства совсем не останется. Поэтому я бы хотел спросить, генерал, вы что-нибудь знаете об этом деле? Если вы мне расскажете для чего Императору этот портрет, по крайней мере я могу понять, что именно лучше изменить. Пока я в этом не уверен, — на одном дыхании выпалил живописец Чжан, запыхавшись при этом.

Шэнь Цяньфань позволил ему перевести дыхание и ответил:

— Этот рисунок послан господином Лю.

Живописец Чжан внезапно понял:

— О, так это для сватовства.

Шэнь Цяньфань еле сдержал смех.

— Просто сосредоточься на рисовании, не обращай внимания на сходство. Все равно это не для женитьбы Императора. К тому же, будет она красивой или уродливой, князь Синаня все равно не согласится. Вся эта суета впустую.

— Да, да, да, отлично. Тогда я сейчас же покажу портрет Императору, — радостно воскликнул живописец Чжан и с гордостью похвастался. — Этот рисунок весьма неплохо получился, он нарисован с самого прекрасного человека в мире. Он соответствует всем канонам красоты, любое сватовство с его помощью будет удачным.

Шэнь Цяньфань похлопал его по плечу и поспешил вернуться в свое поместье.

.................

В городе под названием Фудо, в гостевой комнате, Дуань Яо играл со своими насекомыми, когда внезапно через окно проникли четверо или пятеро людей. Он тут же бросил в них дротик.

— Это мы, ваши слуги! — подчиненные едва увернулись от дротика, их сердца застучали.

— А, это вы? — озадаченно спросил Дуань Яо. Почему это убийцы из поместья Синань последовали за ними сюда?

— Кое-что произошло в поместье Синань, — среди этих людей был человек по имени Дуань Нянь, правая рука Дуань Байюэ.

— Неужели учитель воскрес? — нервно спросил Дуань Яо.

— Если бы этот старикан воскрес, первым делом он бы разыскал тебя, чтобы уладить ваши давнишние дела.

Дуань Байюэ распахнул дверь и вошел.

— ...

— Как все прошло? — спросил Дуань Байюэ.

— Как мы и ожидали, после того как вы уехали на несколько дней, кто-то вломился в башню сокровищ, — отчитался Дуань Нянь.

— Все фальшивые письма украдены? — улыбнулся Дуань Байюэ.

— Да, — ответил Дуань Нянь.

— Очень хорошо, — кивнул Дуань Байюэ и продолжил. — Поскольку вы уже здесь, поедете с нами в столицу, но держитесь скрытно.

Дуань Яо прихлопнул небольшого жука и надулся про себя. Конечно, если мы едем скрытно, то и слуги тоже. Когда же, в таком случае, он сможет вернуться в Синань?

Весенний холод пробирал насквозь, похоже, потепления можно не ждать. Дуань Яо свернулся калачиком и весь день оставался в конной повозке, отказываясь выходить.

С другой стороны, Дуань Байюэ не спешил. Он даже иногда тратил время на утонченные развлечения, в том числе сходил в оперу.

Дуань Яо:

— ...

Двадцать с лишним дней пролетели в мгновение ока, и Дуань Яо снова вытащили посреди ночи, чтобы он "завладел" императорским посланием с почтовой станции.

— Оно отправлено в поместье Синань, — сказал Дуань Байюэ, сидя за столом и распечатывая письмо. — Поэтому это не считается воровством.

Дуань Яо закатил глаза и подошел, держа в руке чашку красного чая:

— Что там на этот раз?

Дуань Байюэ открыл послание императора.

— Император Чу даже собирается влезть в твои матримониальные дела? — поразился Дуань Яо. — Почему у него такие же интересы, как и у дам в нашем поместье?

Дуань Байюэ продолжал разворачивать свиток.

Дуань Яо изумился еще больше.

— Император Чу желает, чтобы глава школы Усюэ вступила с тобой в брак?

— У... что...сюэ, это княжна Гаоли, — пояснил Дуань Байюэ.

— Княжна Гаоли и глава школы Усюэ что, близнецы? — Дуань Яо взял рисунок и поднес к свету, чтобы получше рассмотреть. — Это определенно глава Усюэ, первая красавица в мире.

Дуань Байюэ засмеялся и, бросив императорское послание в зажженную жаровню, позвал Дуань Няня:

— Ты слышал какие-нибудь новости?

— Есть кое-что, — кивнул Дуань Нянь и засомневался. — Но подчиненный еще их не проверил.

— Просто говори, а там посмотрим, — подбодрил его Дуань Байюэ.

— Правитель Ану, Ша Да, по слухам уже в столице, — ответил Дуань Нянь.

Дуань Байюэ нахмурился:

— Он?

— Наверное это он. Сейчас он временно остановился в ломбарде, наши люди случайно узнали об этом, — добавил Дуань Нянь. — Более того, его брат, Гу Ли, недавно был убит в переулке столицы. Император Чу проводил расследование, но безуспешно.

Дуань Байюэ покачал головой и встал:

— Поехали.

— Куда? — встревожился Дуань Яо. На дворе была ночь.

— В столицу! — и Дуань Байюэ поспешно вышел.

У Дуань Яо остекленели глаза. Что он за человек такой, если хочет прямо сейчас ехать в столицу?

Дуань Нянь тоже удивился. Похоже они и вправду едут.

— Может он влюбился в этого Ша Да, — сердито рассовывал по карманам насекомых Дуань Яо. — Поэтому, как только услышал, что тот в столице, так разволновался, что спать не может и хочет встретиться с ним побыстрее.