Онлайн чтение книги Стратегия Императора The Emperor's Strategy
Глава 97 - Восстание в Суйчжоу

Свожу тебя прогуляться

***

Цель прихода Чу Чэна была очень проста: без всяких предисловий он прямо сказал, что хочет заключить союз, чтобы вместе выступить против Чу Юаня.

Дуань Байюэ рассмеялся:

— А княжич — прямолинейный человек.

— Так вы согласны? — спросил Чу Чэн.

Дуань Байюэ долго смотрел на него, а затем слегка кивнул:

— Хорошо.

Чу Чэн не был удивлен. В конце концов, с того дня как начались эти "военные действия", очевидно, его собеседник намеренно тянул время, ожидая, когда он сам выступит с предложением.

После его ухода Дуань Нянь спросил:

— Желаете написать письмо, чтобы известить императора Чу?

Дуань Байюэ покачал головой:

— Этот князь известит лично.

— ...

Опять уходит?!

Посреди ночи недовольно фыркавшего Хоюньши вывели из конюшни. Потрепав коня по гриве, Дань Байюэ оседлал его и покинул лагерь. Причина такого нетерпения заключалась в том, что ему хотелось поскорее увидеть своего возлюбленного, но было еще кое-что, тревожившее его — он не представлял, какие еще неприятности может принести ему Ли Цюэ.

Прежде одна лишь Цзинь Шу доставляла немало головной боли, но он не ожидал, что ему предстоит познать сравнение, поскольку павильон Созвездия Орла явно ее превосходил.

В лучах утреннего солнца Е Цзинь стоял перед палаткой, торгующей арахисовым супом, и во все глаза смотрел на владельца.

— Молодой господин, — посмеиваясь, поприветствовал его мужчина. — Хотите отведать чашку подслащенной воды?

Е Цзинь помотал головой:

— Хозяин, просто занимайтесь своими делами, не обращайте на меня внимания.

— Э... — владелец недоумевал, но заметив, что тот уставился на его голову, не сдержался и потянулся ее потрогать.

Неужели, он хочет вылечить мою лысину?

Е Цзинь же мысленно прикидывал, как бы привести сюда старшего брата поесть арахисового супа, а заодно показать ему хозяина.

— Сяо Цзинь, — удивленно воскликнул Шэнь Цяньфэн. — Что ты здесь делаешь?

Е Цзинь сказал:

— Думаю кое о чем.

— Кто станет стоять посреди оживленной торговой улицы и о чем-то думать? Ты не боишься, что тебя собьет проезжающая повозка? — Шэнь Цяньфэн отвел его в сторону. — О чем вы так долго говорили с Его Величеством?

— О распутнике.

Шэнь Цяньфэн вдруг запнулся, а потом сквозь смех и слезы произнес:

— Когда вы встретитесь, тебе нельзя так называть князя Синаня.

— Вот видишь, стоило мне сказать "распутник", и ты сразу понял, что это он, — Е Цзинь тяжко вздохнул. Уже на все государство Чу известно.

— ...

Проходя мимо лавки лекаря, Е Цзинь сказал:

— Подожди, мне нужно купить кое-какие лекарственные травы.

— Его Величеству нездоровится? — спросил Шэнь Цяньфэн.

— Нет, — Е Цзинь отряхнул полы одежд. — Это мне нездоровится.

Услыхав его слова, Шэнь Цяньфэн нахмурился:

— Если ты плохо себя чувствуешь, то почему не сказал мне об этом раньше?

— Последние пару дней мне снятся сны, — сказал Е Цзинь. — Все время кажется, что что-то должно произойти.

— Беспокоишься из-за войны? — предположил Шэнь Цяньфэн.

— Зачем мне беспокоиться из-за войны? Великая Чу обязательно победит, — Е Цзинь кашлянул и серьезно сказал: — Я беспокоюсь о Дуань Байюэ.

У Шэнь Цяньфэна вновь заболела голова:

— Почему опять князь Синаня?!

Ну, а кто еще?! Е Цзинь высокомерно фыркнул и в одиночестве направился в лавку лекаря. Он купил несколько настоек с успокоительным, и три больших мешочка фиолетовой низиной травы — если понадобится, то средство для бессилия он разбросает повсюду!

Шэнь Цяньфэн уже не знал, что с ним делать. Воротив его домой, он насилу уговорил Е Цзиня съесть полмиски риса, после чего тот, бросив палочки, убежал, сказав, что хочет пойти на задний двор, чтобы посидеть там и развеяться. Чего он совсем не ожидал, так это того, что после нескольких сделанных им кругов по саду постоялого двора с неба неожиданно свалится человек.

...

...

...

Узрев посетителя перед ним, Е Цзинь отступил на несколько шагов, будто пораженный громом.

У Шэнь Цяньфэна начала раскалываться голова.

— Кха-кха, — начал Дуань Байюэ. — Не ожидал. Какое совпадение.

Е Цзинь медленно возвел глаза к верхнему этажу.

У окна стоял Чу Юань, и он тоже слегка... опешил.

Ну почему именно сейчас?!

Е Цзинь взял себя в руки, засучил рукава и в гневе бросился к лестнице.

Ну что за человек?!

Как можно быть таким беспечным?!

— Эй! — Дуань Байюэ хотел догнать его, однако путь ему преградил Шэнь Цяньфэн.

Пятнадцать минут спустя Чу Юань уже невозмутимо объяснял:

— Князь Синаня пришел сюда лишь для того, чтобы обсудить военные действия.

Почему бы ему не обсудить военные действия с господином Вэнем?! Е Цзинь посмотрел на старшего брата со скорбью во взгляде. Неудивительно, что тот в последние дни так редко выходил наружу. Оказывается, все это время в комнате кого-то прятали!

Правитель государства, прячущий в спальне плешивого! Поползут слухи — и сраму не оберешься!

Чу Юань чувствовал себя совершенно измотанным.

А во дворе Дуань Байюэ и Шэнь Цяньфэн смотрели друг на друга с нескрываемым... сочувствием и пониманием во взгляде.

Разумеется, приняв во внимание, что грядет война, Е Цзинь не стал кастрировать князя, но все же приплатил торговцу арахисовым супом, чтобы тот три-четыре раза прошелся мимо постоялого двора, и показал брату, что называется лысиной посредине.

— Впредь ты должен держаться от него подальше, — наставлял Е Цзинь.

— Хорошо, как скажешь, — отвечал ему Чу Юань.

Когда он вернулся в комнату, то обнаружил там Дуань Байюэ, что сидел за столом и пил чай.

— Когда ты собираешься вернуться в Муян?

— Разумеется, я вернусь туда вместе с тобой, — Дуань Байюэ протянул ему чашку чая. — Чу Хэн хочет объединиться со мной против тебя, в такой момент он не станет поднимать шум, а кроме того есть ведь Дуань Нянь и заместитель главнокомандующего, их будет вполне достаточно.

— Ли Цюэ поселилась на постоялом дворе в городе, — сказал Чу Юань. — Когда ты планируешь с ней встретиться?

Дуань Байюэ прежде попытался что-то понять по выражению его лица, а затем спросил:

— А как бы ты хотел?

Слова Чу Юаня прозвучали бесцветно:

— Какое это имеет отношение к Чжэню?

Дуань Байюэ мысленно застонал и, схватив его за руку, поднес ее к губам:

— Все еще злишься?

Чу Юань в ответ спросил:

— И почему же Чжэнь должен злиться?

— Из-за моих неверных поступков: я не должен был терять пурпурного дракона, я не должен был подделывать его, чтобы обмануть тебя, а еще, даже обладая ядовитым телом, я не должен был избегать встреч с тобой, — искренне проговорил Дуань Байюэ. — Если хочешь — брани меня, можешь даже побить, а если этого будет недостаточно, то я прямо сейчас схожу, куплю несколько стиральных досок и постираю твою одежду.

Чу Юань прыснул со смеху и толкнул его.

Дуань Байюэ тоже рассмеялся и присел перед ним на корточки:

— Больше не злишься?

Чу Юань скривил губы:

— Злюсь.

— Даже если злишься на меня, не изводи себя, — Дуань Байюэ придвинулся ближе. — К тому же я ведь признал, что ошибался, поэтому, пожалуйста, не заставляй меня снова спать на полу.

Чу Юань равнодушно и неторопливо произнес:

— Пока ты не разберешься с делом Ли Цюэ и подвеской из пурпурного дракона, даже не надейся выйти сухим из воды.

Уже ночью Шэнь Цяньфэн насильно унес Е Цзиня в их комнату.

— Дай я еще раз посмотрю! — Е Цзинь уперся руками в его грудь и не давал себя поцеловать. Ему нестерпимо хотелось бежать, он отчаянно сопротивлялся и даже хотел укусить.

Шэнь Цяньфэн находил все это забавным. Одной рукой он удерживал Е Цзиня, а второй взял за подбородок и большим пальцем засунул пилюлю тому в рот.

— М! М! — Е Цзинь был застигнут врасплох — что-то сладкое мгновенно растаяло на языке. Он с широко открытыми глазами уставился на человека перед собой.

Шэнь Цяньфэн потрепал его по щеке:

— Хороший мальчик.

Внизу живота мгновенно разлилась волна жара. Е Цзинь оказался прижат к стене, одежда пришла в полнейший беспорядок. От досады ем хотелось перевернуть стол, но не было сил, даже чтобы пнуть мужчину. Несколько раз он безуспешно пытался оттолкнуть его, однако добился лишь того, что сам тяжело задышал. Слабым и сердитым голосом он произнес:

— Дай мне противоядие.

Шэнь Цяньфэн наклонился к нему, откинув с его лица разметавшиеся волосы.

В другой же комнате было значительно тише.

Лежа спиной к двери, Чу Юань, казалось, погрузился в глубокий сон. Дуань Байюэ осторожно приподнял одеяло и прильнул к нему.

Само собой, Чу Юань не мог не проснуться.

Крепко его обняв, Дуань Байюэ сипло проговорил:

— На полу холодно.

Чу Юань закрыл глаза, на губах мелькнула слабая улыбка.

Дуань Байюэ поцеловал его волосы, спать совершенно не хотелось.

Уже глубокой ночью Чу Юань неожиданно спросил:

— О чем ты думаешь?

Дуань Байюэ замер, затем развернул его лицом к себе и с сожалением сказал:

— Я разбудил тебя?

— Расскажи мне, — Чу Юань приподнялся, устроился подбородком на его груди и томно заговорил: — Всякий раз, когда ты не можешь заснуть, о чем ты думаешь?

— Да о чем угодно, но чаще всего о тебе, — Дуань Байюэ укрыл его одеялом. — И сейчас тоже думал о тебе.

Чу Юань улыбнулся и ущипнул его за щеку.

— Что бы ни произошло в будущем, я все тебе расскажу, — Дуань Байюэ посмотрел на него. — Я больше никогда не буду от тебя ничего скрывать, идет?

— Красиво говоришь, — Чу Юань убрал руку. — Однако ты до сих пор так и не объяснил ясно, как же вышло, что у тебя случилось искажение ци.

Дуань Байюэ умолк.

Чу Юань, однако, не собирался менять тему разговора.

— Когда практикуешь боевые искусства, всегда существует такой риск.

— Сыси, — позвал Чу Юань.

Дуань Байюэ зажал ему рот. Чуть что — сразу Сыси. Не нужно звать старого пройдоху!

Чу Юань холодно откинул его руку и, набросив на плечи одеяло, сел, повернувшись к нему спиной.

У Дуань Байюэ заболела голова, ему пришлось уступить:

— В прошлый раз, отправившись подавлять восстание в Суйчжоу, несмотря на уговоры учителя, я отказался покинуть место сражения раньше. Тогда моя жизнь висела на волоске.

Чу Юань ничего не ответил и не обернулся.

Дуань Байюэ обнял его сзади:

— Даже учитель не знал, что последствия будут такими серьезными. Но сейчас все уже в прошлом. Если ты это хотел услышать, то я тебе расскажу, но не принимай это близко к сердцу.

Комната вновь погрузилась в молчание.

Спустя некоторое время Чу Юань вырвался из его рук, схватил подушку, развернулся и принялся избивать.

Дуань Байюэ мысленно застонал, но безропотно сносил наказание. Только увидев, как Чу Юань вот-вот свалится с кровати, он схватил того за руку и притянул к себе.

Чу Юань уронил подушку, грудь его неистово вздымалась. Он поднял на Дуань Байюэ покрасневшие глаза, его губы слегка подрагивали.

— Это была случайность, — Дуань Байюэ обнял его и поцеловал. — Все уже прошло. Считай, что это Небесный Владыка послал нам испытание: первые двадцать-тридцать лет горькие, зато следующие несколько десятилетий будут сладкими, да?

Чу Юань вцепился в лацканы его одежд и уткнулся лицом в грудь.

Дуань Байюэ ощутил на коже горячие, обжигающие слезы и не знал, что ему делать. Нежно поглаживая Чу Юаня по спине, он произнес:

— Сейчас со мной все в порядке, не нужно плакать.

Чу Юань все еще помнил то письмо, что сам написал ему много лет назад.

Ответ пришел незамедлительно, и было в нем лишь одно слово: "хорошо".

Три месяца спустя Чу Цзян по неосторожности упал с утеса во время охоты, и Суйчжоу отошел Чу Юаню. Впоследствии разговор об этом больше никогда не поднимался. Он и подумать не мог, что это письмо послужит причиной искажения ци, из-за которого Дуань Байюэ окажется на грани жизни и смерти, а следующие десять лет наполнятся страданием, что принесет с собой Золотой шелкопряд.*

П.п.: Если вы сейчас мучительно пытаетесь вспомнить, кто такой Чу Цзян, то спешу вас обрадовать: ранее он нигде не фигурировал, и впоследствии тоже не упоминается. Вероятно, это один из князей, которому некогда была дарована фамилия Чу, либо один из братьев/родственников Чу Юаня. Если вы помните, в прошлых главах Дуань Байюэ рассказывал, что Золотого шелкопряда в его меридиан сердца поместил сам Нань Мосе, после того как у Дуань Байюэ во время тренировки случилось искажение ци. Теперь же выясняется, что то была никакая не тренировка, а задание, данное ему Чу Юанем. По сути, все эти годы он страдал от Золотого шелкопряда потому, что отправился подавлять восстание для укрепления власти Чу Юаня.

— Дурачок, — Дуань Байюэ взял его лицо в ладони, вытер слезы большими пальцами и тихо проговорил: — Если завтра утром мастер Е увидит тебя с опухшими глазами, то действительно сделает меня лысым.

Чу Юань сказал:

— С этого момента, что бы ты ни делал, я всегда буду поддерживать тебя.

Дуань Байюэ живо кивнул:

— Хорошо, сейчас спешить некуда. В будущем, когда я заберу тебя в Дали, мы поселимся в деревушке на берегу озера Эрхай. На тебе будут стирка и готовка, а я ничего не буду делать, только каждый день лежать и есть. Идет?

Чу Юань равнодушно бросил:

— Размечтался.

— Ну что за дела? У тебя был такой шанс меня поддержать, а ты отказался, — Дуань Байюэ с сожалением вздохнул. — Все говорят, что у князя Синаня волчьи амбиции, но это совершенно не верно. Когда я состарюсь, то хочу быть самое большее — землевладельцем, и иметь кого-то, о ком можно заботиться, но даже это непросто воплотить.

Ему наконец удалось рассмешить Чу Юаня.

— Смешно тебе, да? — Дуань Байюэ притянул его лицо ближе и поцеловал. — Раз уж ты пробудешь тут какое-то время, не хочешь завтра немного прогуляться? Я свожу тебя на гору Трех тетушек.

— Где это? — спросил Чу Юань.

— Одинокая гора за городом Фуцюань. В Муяне идут бои, поэтому жители близлежащих городов стараются лишний раз не выходить из дому, в горах должно быть очень тихо, — объяснил Дуань Байюэ. — Ну, так что скажешь? Пойдешь?

Чу Юань кивнул:

— Пойду.