Онлайн чтение книги Стратегия Императора The Emperor's Strategy
Глава 58 - Пробуждение демонического меча

Количество Хэхуань гу придется по меньшей мере удвоить

***

— Это и правда ты, — Дуань Байюэ одарил ее ледяным взглядом.

— Владыка Неба не хочет, чтобы я умерла, — произнесла Лань Цзи. — В таком случае, мне остается только жить.

— Ты ошибаешься. Если бы владыка Неба хотел, чтобы ты жила, то не отправил бы тебя сюда, а заставил бы держаться как можно дальше от меня.

Нань Мосе спрыгнул с дерева, ловко приземлившись во дворе. Случись что-то подобное раньше, он бы преспокойно наслаждался зрелищем со стороны. Однако сейчас все было иначе: сейчас у его ученика имелись внутренние травмы и было бы лучше, если бы ему вообще не пришлось сражаться.

Вновь прозвучал удар грома. Лань Цзи вдруг сделала резкое движение, пальцы ее стали похожи на дьявольские когти.

Нань Мосе напал на нее сзади, но неожиданно Дуань Байюэ первым ринулся вперед. Морозный меч Сюаньмина металлическим звоном стонал в его руке, будто безмолвная душа меча, заточенная на тысячи лет, пыталась вырваться на свободу. Нань Мосе был ошарашен. Хотя он знал, что это демонический меч, но он лишь хотел использовать его энергию инь и холодную ци для подавления Золотого Шелкопряда в теле Дуань Байюэ. Он никак не ожидал, что меч и впрямь сможет пробудится.

Атаки восставшей из мертвых Лань Цзи стали еще более свирепыми, даже движения воздуха, что создавались ее ладонями, были ядовитыми. Дуань Байюэ прекрасно осознавал, что Золотой Шелкопряд в его теле в последнее время неспокоен, поэтому он всеми силами старался избежать прямой битвы. Изначально он собирался обменяться с ней парой десятков ударов, распалить ее и передать учителю. Однако он и подумать не мог, что меч Сюаньмина в его руке откажется повиноваться: нити ледяного воздуха прошили насквозь его ладонь, конечности и все тело, даже его кровь, казалось, начала превращаться в лед. Под воздействием ци меча его собственная внутренняя энергия хаотично вздымалась, будто бурлящее течение реки и морские волны, стремясь найти брешь в этом теле.

С силой подавив тупую боль в груди, Дуань Байюэ рывком полетел вперед, лезвие его меча оставляло за собой светящийся в свете луны синий след. Нань Мосе понял, что что-то не так. Он схватил своего ученика за запястье и потянул на себя, но стоило его пальцам коснуться этого запястья, как холод пронзил его до самых костей.

Дуань Байюэ вырвался из его хватки и вновь бросился в атаку на Лань Цзи. Хотя скорость его увеличилась на треть, но ярость его атак ослабла — больше походило на то, что он делал пустые выпады. Наблюдая за его движениями, Нань Мосе наконец понял, что происходит, и почему тот неожиданно бросился в бой: Дуань Байюэ словно пытался использовать это сражение, чтобы немного рассеять пронизывающую его изнутри холодную ци.

Охранявшая усадьбу императорская гвардия тоже сбежалась на шум. Увидев, как стала разворачиваться ситуация, Нань Мосе принял вид сурового учителя и начал их ругать, чтобы не смели вмешиваться, однако никто его не слушал. Еще до того, как он смог закончить фразу "дела Цзянху касаются только Цзянху", солдаты, с воинственными криками "в атаку!" кинулись в бой.

В конце концов, Император издал указ, в котором говорилось, что какой бы чудовищный бедлам ни происходил, ни в коем случае нельзя позволить князю Синаня действовать самому.

Поняв, что толпа рвется к нему, Дуань Байюэ схватил Лань Цзи за руку и потащил ее за собой. Используя технику цингун, он подпрыгнул и пробежал по кронам деревьев, прямиком в направлении глухих гор. Нань Мосе стремглав бросился за ним, императорская армия, наперевес с зажженными факелами, тоже бурным потоком хлынула следом.

Стоя посреди густого леса, Дуань Байюэ чувствовал, как грудь его словно затопила жидкость с металлическим привкусом, изо рта текла кровь. И хотя Лань Цзи была уже едва живой, когда она увидела его состояние, на губах ее появилась холодная усмешка:

— В чем дело? После практики Бодхисутры Сердца, не должен ли князь Синаня быть самым непревзойденным воином в этом мире?

Дуань Байюэ с силой вогнал меч в землю, а другой рукой схватил ее за горло.

Наблюдая за тем, как на его лице постепенно проявляется звериный узор, Лань Цзи кашлянула, но продолжила насмехаться:

— Все в этом мире считают Тяньша демонической сектой, однако они не знают, что истинные демоны Синаня, должно быть, живут в твоем дворце. Бодхисутра Сердца — это боевое искусство изначально было полудемоническим.

— Не убивай ее! — прозвучал издалека крик Нань Мосе.

Пальцы Дуань Байюэ с силой сжались, раздался приглушенный хруст. Струйка черной крови потекла изо рта Лань Цзи, в одно мгновение она испустила дух.

— ... — Нань Мосе.

Дуань Байюэ расслабил пальцы и, тяжело дыша, рухнул на колени.

Нань Мосе подхватил Морозный меч Сюаньмина и вложил ему в руку:

— Вставай!

Дуань Байюэ с большим трудом взялся за рукоять.

Учитель приложил ладонь к его груди:

— Используй дыхание туна, пускай чжоутянь пройдет полный цикл.*

П/п. Дыхание туна 吐纳 — дыхательная практика цигун с помощью которой совершенствующиеся выводят мутную ци из организма, замещая ее чистой из мира природы. Чжоутянь 周天 — полный цикл прохождения ци в организме. Он также включает большой и малый чжоутянь, вроде кругов кровообращения, только вместо сосудов меридианы, а вместо крови — ци.

Таким образом, когда императорская гвардия прибыла на место, перед ними предстала удивительная картина: мертвая Лань Цзи лежала на земле, в то время как Дуань Байюэ сражался с Нань Мосе и, кажется, они не собирались прекращать.

...

Солдаты переглянулись, не понимая, что здесь происходит.

Нань Мосе не осмелился быть беспечным, и терпеливо, шаг за шагом, давал своему ученику духовные наставления. Только после того, как ци Морозного меча Сюаньмина рассеялась, он позволил ему остановиться и осесть на землю.

Лицо Дуань Байюэ было бледным, на лбу проступили вены.

Нань Мосе вырубил его одним ударом ладони, а затем взвалил себе на спину и потащил обратно в усадьбу, крича на бегу:

— Быстро вскипятить воды!

Солдаты тут же отозвались, и всем скопом побежали в сторону резиденции, на кухню.

В конце концов, кроме прочего Император сказал, что за хорошее служение князю Синаня их будет ждать награда.

После того как его погрузили в окутанную паром, горячую, лекарственную воду, лицо Дуань Байюэ смягчилось, а резкая боль в сердце значительно уменьшилась.

Нань Мосе очень волновался:

— Ты как?

Дуань Байюэ с минуту регулировал дыхание, прежде чем ответил:

— Я не умру.

— Что все таки произошло с Морозным мечом Сюаньмина? — спросил Нань Мосе.

Дуань Байюэ внимательно посмотрел на него и произнес ослабленным голосом:

— Меч был найден учителем. Разве не я должен задать ему этот вопрос?

Нань Мосе умолк. Прошло довольно много времени, прежде чем он наконец сказал:

— Я подарил его тебе, потому что у этого меча очень мощная холодная энергия инь, я рассчитывал, что она на некоторое время подавит взбудораженного Золотого Шелкопряда. Но я и подумать не мог, что ты настолько талантлив, что сможешь силой пробудить демонический меч.

Дуань Байюэ лишь небрежно бросил:

— Благодарю за комплимент.

— Однако по какой бы причине он ни пробудился, теперь тебе нужно держаться от него подальше, — сказал Нань Мосе. — Хорошо, что у тебя хватило ума использовать Лань Цзи, чтобы рассеять его смертоносное действие, иначе у тебя наверняка бы произошло отклонение ци.

Дуань Байюэ вздохнул:

— Я надеялся, что по прошествии более десятка лет, способ учителя преподношения подарков станет немного умнее.

На деле же оказалось, что они стали даже хуже, чем та ядовитая трава, которую ему подарили в детстве.

Сердце Нань Мосе болезненно сжалось, но ему нечем было ответить, ведь все это было правдой.

Некоторые люди в этом мире воздерживались от мяса, другие от любовных утех, а ему, похоже, стоило воздерживаться от преподношения подарков.

Ибо не имело значения, насколько благими были его намерения — результат всегда был одинаков: человек, получивший подарок, либо умирал, либо оказывался на последнем издыхании.

На этот раз все было так же: хотя ци меча Сюаньмина прошла через тело Дуань Байюэ и заморозила Золотого Шелкопряда, однако эффект был лишь временным. По прошествии всего одной ночи Золотой Шелкопряд, который прежде еще не проснулся, теперь же стремительно пробудился в страхе, что его пожрет ему подобный. Лоб Дуань Байюэ покрывал холодный пот, пальцы до боли вцепились в бортик кровати, который грозил вот-вот переломиться.

— Воин Нань, — изначально Тао Жэньдэ планировал вернуться этим утром в императорскую резиденцию в Юньдэ, однако услышав новости, тут же примчался. — Князь Синаня в порядке?

— Ну конечно он не в порядке, — трепался Нань Мосе. — Чтобы поймать дьяволицу для императора Чу, мой старший ученик получил тяжелое ранение, его вырвало целым тазом крови. Вот такой большой таз!

Нань Мосе развел руками, показывая размеры таза. За такое непременно полагается наградить шелковым знаменем.

Тао Жэньдэ успокаивающе произнес:

— Не беспокойтесь, герой Нань, я только что слышал от управляющего усадьбой, что он с самого утра отправил кого-то за придворным лекарем. Я думаю, не более чем через час они будут здесь.

На кой черт ему этот бестолковый лекарь? Нань Мосе рассчитывал, что маленький император явится лично. С такой серьезной травмой количество Хэхуань гу придется по меньшей мере удвоить.

Тао Жэньдэ продолжал спрашивать:

— Может ли этот старый муж навестить князя Синаня?

— Почтенный, вам все же не стоит заходить туда, — Нань Мосе нес всякую ересь. — Там кровь повсюду. Боюсь, увидеть такое — не к добру.

— ...

— Достопочтенному лучше поскорее вернуться во дворец, — от его вида у Нань Мосе кружилась голова. — Вам следует немедленно доложить об этом инциденте Императору, а попутно прихватите с собой ту мертвую дьяволицу.

Тао Жэньдэ сначала согласно закивал, но затем спросил:

— А она не оживет снова?

Нань Мосе тут же любезно предложил:

— Если достопочтенный тревожится, тогда просто отрубите ей голову.

Лицо Тао Жэньдэ стало еще белее.

Нань Мосе не хотелось тратить на него время. Он вернулся в спальню и вновь проверил пульс Дуань Байюэ, который оказался немного более стабильным чем раньше. Нань Мосе наконец с облегчением вздохнул.

Дуань Байюэ находился в полузабытьи: он не понимал, кто был рядом и что происходило вокруг, все что он чувствовал — леденящий кровь холод. Полотенце на его лбу становилось то горячим, то холодным. Казалось, рядом кто-то что-то говорил, но Дуань Байюэ не мог разобрать слов.

Чу Юань сидел у постели и крепко держал его за руку.

Нань Мосе, с глазами полными слез, воскликнул:

— Мой ученик так страдает, он чуть не умер прошлой ночью! Сегодня утром он на некоторое время пришел в себя, а потом Золотой Шелкопряд разбушевался. Я не знаю, сможет ли он это пережить.

Голос Чу Юаня был очень тихим:

— Я не позволю чему-то с ним случиться.

Нань Мосе уже прикидывал, когда можно достать Хэхуань гу, как вдруг получил сзади болезненный пинок от Дуань Яо.

...

— Пойдем-пойдем, приготовим лекарство, — Дуань Яо потянул его за драный рукав, вытащил во двор и подбоченившись спросил: — Что тут, черт возьми, происходит?

Его маленький ученик поистине свиреп... Нань Мосе посетовал в душе, а затем рассказал в общих чертах о произошедшем прошлой ночью.

— Морозный меч Сюаньмина пробудился? — Дуань Яо пришел в изумление.

— Если бы я не видел это собственными глазами, то тоже не поверил бы, — сказал Нань Мосе. — Только вот у меча слишком мощная ци, и едва ли это пойдет на пользу. Если человек не сможет с ней совладать, то он легко впадет в безумие.*

П/п. "он легко впадет в безумие" — Нань Мосе использует тут 入魔 (одержимый дьяволом), что является сокращением от 走火入魔 (гореть и быть одержимым дьяволом) и в жанрах "уся" трактуется как "отклонение ци". Т.е, под "безумием" тут имеется в виду все то же отклонение ци — опасное для жизни состояние, которое вызывает психоз и повреждения внутренних органов.

Дуань Яо пенял с досадой:

— Вот посмотри, все из-за твоих дрянных подарков.

Нань Мосе повесил голову и поник:

— Эх...

— Не знаю, возможно невестка временно одолжит брату другой меч, во дворце наверняка имеется много сокровищ, — говорил Дуань Яо. — Все же это лучше, чем снова получить травму от меча Сюаньмина.

Нань Мосе присел на корточки, выглядел он весьма подавленным.

Дрянной подарок.

— Ну ладно тебе, — увидев его в таком состоянии, Дуань Яо смягчился. Он присел рядом с учителем и вынул из матерчатого мешочка толстое насекомое. — Вот, дарю.

Нань Мосе взял его пальцами. Насекомое выглядело очень неплохо, поэтому он удовлетворенно произнес:

— Хм.

Лежащий во внутренних покоях Дуань Байюэ с трудом открыл глаза. Он слегка нахмурился, но увидев человека перед собой, улыбнулся:

— Я знал, что ты придешь.

Чу Юань помог ему сесть.

— Я не подчинился указу, когда стал сражаться с Лань Цзи. Должен ли я отправиться в Холодный дворец? — спросил Дуань Байюэ.

— Старейшина Нань уже рассказал мне о том, что произошло прошлой ночью, — Чу Юань хмурился. — Я хочу забрать этот бесполезный кусок металла.

Дуань Байюэ, однако, покачал головой:

— Его нужно оставить, он все еще может пригодиться.

— Для чего?

— Золотой Шелкопряд проснулся, а наличие рядом вещи с сильной морозной аурой может немного облегчить состояние, — произнес Дуань Байюэ. — У демонического меча тоже вспыльчивый нрав, но в отсутствии подходящего противника, он не пробудится снова, будь уверен.

В это время находившийся во дворе Нань Мосе сказал:

— Выйди в город и поищи что-нибудь редкое, что можно было бы выдать за Небесную Киноварь.

Дуань Яо обомлел и ответил, понизив голос:

— Ты действительно хочешь обмануть его?

Его невестка — император. Наказание за ложь императору — смерть, и никто их не спасет.

— Подготовишься — не прогадаешь. На сей раз не стоит недооценивать общее действие Золотого Шелкопряда и Морозного меча Сюаньмина. В любой момент может так случиться, что мне придется забрать его в Синань.

Дуань Яо не осмеливался больше рассуждать беспечно. Он встал, развернулся и покинул двор.