Онлайн чтение книги Стратегия Императора The Emperor's Strategy
Глава 89 - Что есть Небесная Киноварь

Судьба императрицы

***

Этой ночью Чу Юань спал очень крепко и, казалось, урывками видел бесчисленные сны. Проснулся он уже следующим утром на рассвете.

За окном плескалось море, стояла ясная погода.

На кухне Дуань Байюэ процеживал лекарственный отвар, однако, зайдя с ним в комнату, обнаружил там только Сыси. Тот посмеиваясь произнес:

— Князь, Его Величество только что вышел.

— Вышел? — Дуань Байюэ нахмурился. — Он же все еще простужен, зачем вышел?

Сыси ответил:

— Завтракать. Его Величество приказал никому не следовать за ним, сказав, что пойдет на рынок прогуляться.

Дуань Байюэ покачал головой, поставил чашку с лекарством и тоже пошел на рынок.

Чу Юань сидел у палатки с лапшой и помешивал ее ложкой.

Дуань Байюэ опустился рядом.

Чу Юань бросил на него взгляд, после чего спросил:

— Что ты здесь делаешь?

Дуань Байюэ ощутил беспомощность:

— Если ты хотел это, то попросил бы меня купить, зачем бежать самому?

— В комнате слишком душно, — сказал Чу Юань. — Хотел прогуляться.

— Ты все еще болен, не боишься, что снова подхватишь жар?

Чу Юань сделал глоток:

— Яо-эр сказал, что лапша помогает от всех болезней.

— ...

— Есть будешь? Прошу, денег у меня предостаточно.

Сквозь смех и слезы Дуань Байюэ завернул Чу Юаня в мантию. Стояла уже поздняя осень, к тому же на побережье ветер был особенно холодным.

Доев миску горячей лапши, Чу Юань встал и неторопливо пошел обратно:

— Сыси говорил, что прошлым вечером ты допрашивал Цю Цзи.

Дуань Байюэ кивнул:

— Он уже сознался в большинстве преступлений.

— А расположение Пустошей Юньдин?

— Его слова сходятся с тем, что сказала Цзинь Нян, и с нашими вычислениями тоже, — сказал Дуань Байюэ. — Так что вряд ли это ложь.

— А с чего он вдруг стал таким сговорчивым? — Чу Юань насторожился. — Что ты ему пообещал?

— Сохранить его доброе имя героя.

Чу Юань недоумевал.

— Здесь слишком ветрено, пойдем внутрь, — позвал его Дуань Байюэ. — К тому же в этой истории немало скрытых моментов, боюсь, на пересказ уйдет какое-то время.

На обратном пути им повстречалась только открывшаяся лавка, где торговали сладкими рисовыми лепешками. Похоже, дела у них шли неплохо. Дуань Байюэ купил одну и, нанизанную на бамбуковую палку, предал Чу Юаню.

Тот принял ее, но есть не слал, так и нес в руке всю дорогу. Как раз кстати увидев Нань Мосе, он спросил:

— Не хочет ли старейшина отведать?

Улыбка Нань Мосе растянулась от уха до уха:

— Большое спасибо, Ваше Величество!

— ... — Дуань Байюэ.

Чу Юань отдал ему лепешку и отправился к себе, намереваясь переодеться.

— Когда я выходил утром, кто-то уже обсуждал сгоревший корабль. Болтают, что в голову взбредет, некоторые даже утверждали, что в него ударила молния.

— Плевать, что они там болтают, в скором времени все постепенно затихнет. Самое главное, чтобы мор не распространился, — сказал Дуань Байюэ. — Эта торговая компания значилась в учетной книге как "Сверкающая рыбка из Хуэйчжоу". По возвращении нужно сообщить их родным, тогда это дело можно будет считать закрытым.

Нань Мосе добавил:

— Хорошо, что мы обнаружили его раньше. Распространись слух, что люди на судне были заражены поветрием, и для купцов из Чу настали бы тяжелые времена.

— Когда брат Сыкун вернется, надо бы расспросить его, — сказал Дуань Байюэ. — У рифа Ванси множество торговых связей, возможно, он знает, что это за торговцы со Сверкающей рыбки.

Нань Мосе кивнул и откусил от лепешки.

— Вкусно? — спросил Дуань Байюэ.

Нань Мосе нахмурился:

— Что за черт? Оно жесткое и сладкое, и воняет рыбой.

Дуань Байюэ ужасно обрадовался:

— Ну и славно. Учитель, не спешите.

— ?..

Дуань Байюэ повернулся и направился к дому Чу Юаня.

У входа, все так же посмеиваясь, его встретил Сыси:

— Князь, вы снова здесь.

Чу Юань вышел из спальни уже в новых белых одеждах, в руках он держал чушку чая и выглядел немного по-детски.

Взгляд Дуань Байюэ тут же смягчился.

Отвесив поклон, Сыси удалился, прикрыв за собой дверь.

Чу Юань произнес:

— Расскажи подробнее, что там с Цю Цзи, в конце концов?

— Все дело в его вражде с Лань Ичжанем. Мы поговорим об этом спокойно, когда ты поправишься, некуда спешить, — сказал Дуань Байюэ. — На данный момент важны две вещи: связь между Фэньсин и расположением Фэньсин, а также замыслы Чу Сяна.

Чу Юань кивнул:

— Прежде расскажи про Фэньсин.

— Расположение Фэньсин — тайная техника использования внутренней силы. В летней резиденции Яо-эру посчастливилось обучиться ей у старейшины Сюань Тяня. Однако на острове Чаоя можно было овладеть еще одним направлением боевого искусства, оно называется расположением Цзунсин.

Чу Юань чуть нахмурил брови.

— Вначале Цю Цзи пригласил Лань Ичжаня отправиться с ним в путешествие в качестве наставника, а затем умышленно прельстил овладеть расположением Цзинсин. Каждый в Цзянху уверяет, что расположение Фэньсин способно сделать человека безумца, одержимого демонами, только вот никто не знает, что истинное демоническое искусство — это расположение Цзинсин.

Чу Юань спросил:

— И Лань Ичжань тоже оказался под его влиянием?

Дуань Байюэ кивнул:

— Однако он от природы был благочестив и, даже ступив на путь тьмы, не терял надежду — он всегда хотел практиковать нейтрализующий навык, которым и является расположение Фэньсин. Жаль только, что старейшина Сюань Тянь не знал об этом тогда. Цю Цзи хоть и завладел техникой расположения Фэньсин, но отказывался передать ее Лань Ичжаню. Весь путь этих двоих знаменовался грабежами, и постепенно по Цзянху стал расползаться слух, что Лань Ичжань дьявол. Большинству было невдомек, что эти бедствия в девяти из десяти случаев оказывались подстроены Цю Цзи.

— Это непростительно, — сказал Чу Юань.

— Впоследствии Лань Ичжань в отчаянии покончил с собой, и Цю Цзи наконец достиг чего хотел — обрел славу героя, — говорил Дуань Байюэ. — Но чтобы одолеть Лань Ичжаня, он использовал множество червей гу для увеличения своей внутренней силы, что впоследствии изменило его лицо до неузнаваемости. Чтобы спасти свою репутацию, он уединился от мира, поселился в деревне призраков, изловил для себя мальчишку-слугу и изо дня в день слушал, как тот превозносил прославленного воина Цю. Он уже был немного безумным.

— Почему же он вновь вернулся в Цзянху?

— Лань Ичжань — единственный, из всех, кого он знал, кто мог заставить Фэньсин сиять. Чтобы докопаться до тайны, отчего так происходит, Цю Цзи не стал сжигать труп, а поместил его на горе Нефритового гроба. Совершив столько дурных поступков, он постоянно был охвачен страхом и ни в чем не находил покоя. Так прошло несколько десятков лет, пока до него вдруг не дошел слух, что Фэньсин была украдена из башни Девяти загадок. И конечно, он решил, что это Лань Ичжань восстал из мертвых, и только выжидает удобного случая, чтобы отомстить за себя. Вот почему он взял себе вымышленное имя Сай Паньань и вступил в сговор с демоницей: с одной стороны, он желал найти старика Му Чи, чтобы тот помог ему открыть вход на гору Нефритового гроба, а с другой — организовал на самой оживленной улице столицы турнир в го с расположением Фэньсин. Он хотел выманить Лань Ичжаня.

— Он не просто сошел с ума, — проговорил Чу Юань. — Он напрочь потерял человеческий облик.

— Цю Цзи изначально был сумасшедшим, — сказал Дуань Байюэ. — Восстание из мертвых Лань Цзи, что пришла ко мне с трупным ядом искать мести — это тоже было частью его плана. После он двинулся на юг и через город Гуаньхай вышел в море, чтобы отправиться в Наньян. Там он нашел убежище у Чу Сяна, с которым ранее познакомился на Чаоя.

— Чаоя и Чу Сян? — удивился Чу Юань.

— Это вторая важная вещь, — сказал Дуань Байюэ. — Хотя страна Фэймянь скрыта, и проникнуть туда посторонним будет очень трудно, все же она находится слишком далеко от государства Чу. Именно поэтому Чу Сян послал своих людей оккупировать остров Чаоя, тех самых людей в черных одеждах.

— Значит, причиной всех бед на Чаоя является именно Чу Сян?

— Не только он. Если бы не праздность и тунеядство островитян, чужак никогда бы не получил такую возможность. Для Чу Сяна захват Чаоя действительно стал очень выгодной сделкой. Во-первых, может статься, что там действительно имеется золото, а во-вторых, даже если никаких сокровищ на острове нет, он все равно имеет крайне выгодное расположение — все окрестности омываются водами Великой Чу.

Чу Юань сильно нахмурился.

— О чем ты думаешь? — спросил его Дуань Байюэ.

Чу Юань откинулся на спинку стула:

— Прежде, остерегаясь влияния, которым обладал клан Лю, я сохранил жизнь Чу Сяну и Лю Цзиньдэ, однако теперь он принес целый ворох проблем.

— Если ты не хочешь этим заниматься, тогда я...

— Это дела Великой Чу, — Чу Юань скривил губы. — Они не должны тревожить князя Синаня.

Дуань Байюэ посмотрел на него и улыбнулся.

Чу Юань вздернул подбородок:

— Сними маску.

Дуань Байюэ замер.

— Я знаю, что ты страшен, но ты и раньше красавцем не был. Снимай.

— Мы еще не поговорили о Цю Цзи.

Чу Юань начал злиться:

— Неподчинение приказу карается смертной казнью.

— ...

Тогда Чу Юань решительно протянул руку.

Первым порывом Дуань Байюэ было отшатнуться, однако неожиданно он просто закрыл глаза.

Чу Юань осторожно снял маску.

Вокруг повисла тишина.

Спустя минуту Чу Юань дал оценку:

— В сравнении с личиной со шрамом, которую ты натянул, прячась в тот раз от Цзинь Шу, все равно выглядит приятнее.

Дуань Байюэ медленно открыл глаза.

Чу Юань вновь заговорил:

— Слишком вызывающе, но весьма неплохо.

Дуань Байюэ хотелось посмеяться и заплакать.

Чу Юань отбросил маску в сторону и приблизился, рассматривая его.

Дуань Байюэ дернулся и вскочил на ноги.

Чу Юань хлопнул по столу.

— Ядовито, — объяснил Дуань Байюэ. — Учитель уже говорил мне, держаться от тебя на расстоянии.

— Если я внимательно рассмотрю тебя, насколько это сократит мою жизнь? — спросил Чу Юань. — На три года? Пять лет?

— ...

Кажется, нет.

Чу Юань сцепил пальцы.

Дуань Байюэ вновь сел за стол.

— Теперь рассказывай про Цю Цзи, — повелел Чу Юань.

Из-за того, что его лицо осталось без защиты, Дуань Байюэ чувствовал себя не в своей тарелке.

Но Чу Юань, казалось, не придавал этому никакого значения: он продолжал слушать, подперев щеку рукой, будто лицо перед ним никогда не менялось.

Они не выходили до обеда, а затем Чу Юань в одиночестве ушел искать Сыси.

Вернувшись в свою комнату, Дуань Байюэ снял маску и нерешительно взял со стола бронзовое зеркало.

Лицо, что отражалось в нем, по-прежнему покрывал синий узор, придававший облику пугающую свирепость. Произошедшее он сам был не в состоянии понять. Прежде даже во дворце Синаня ему приходилось все время носить маску, так отчего же он вдруг согласился обнажить свой истинный лик перед любимым человеком? Вот только сейчас, глядя на выражение его лица, слушая его голос, он неожиданно почувствовал, что не такое уж это большое дело. Будто он был околдован, и не существовало никакой проблемы снять маску.

В окно просунулась голова Нань Мосе:

— Ты так долго рассматриваешь себя, хочешь отправиться выбирать куртизанку?

Лицо Дуань Байюэ застыло. Он отложил зеркало.

Нань Мосе позвал:

— Пойдем, сегодня недурная погода, выйдем в море, осмотримся.

Дуань Байюэ покачал головой:

— Учитель слишком беспокоится, я расстроен вовсе не из-за лица.

— А не из-за чего расстраиваться, — сказал Нань Мосе. — Небесная Киноварь уже рядом — руку протяни, а после того как ты ее примешь, пройдет полгода, и твой облик восстановится. Кто знает, может, станешь даже красивее, чем раньше, и сможешь зарабатывать деньги, продавая свои портреты.

Он не сдержался и потер руки — несметное богатство уже не за горами!

Дуань Байюэ закрыл окно.

Оставшийся стоять во дворе Нань Мосе вздыхал и сетовал. Бунтарь!

День пролетал за днем, Сыкун Жуй вернулся на остров, немного опередив Дуань Яо.

— Что-нибудь выяснил? — спросил Дуань Байюэ.

Сыкун Жуй несколько раз обошел его вокруг, прежде чем с завистью вздохнул:

— У тебя и в самом деле судьба императрицы.

Интересно, если он позволит своей жене несколько раз коснуться руки Дуань Байюэ, сможет ли она родить будущую матушку-императрицу?

Дуань Байюэ положил Морозный меч Сюаньмина на стол.

Сыкун Жуй опасливо попятился на пять шагов:

— Ну ладно-ладно! В этот раз тебе и впрямь сам Владыка неба помогает. Если очень повезет, даже удастся забраться на Пустоши Юньдин, да так, что ни один воин не пострадает, и без особого труда завладеть Небесной Киноварью.

— Правда?

— Думаешь, я стал бы врать? — Сыкун Жуй вновь сел на каменную скамью. — Знаешь ли ты, что в действительности представляет собой Небесная Киноварь?

— И что же? — едва Дуань Байюэ успел задать вопрос, как ворота отворились и вошел Чу Юань.

Прежде он хотел немного поиздеваться над другом, разжигая его любопытство, но коль скоро перед ним стоял сам император, Сыкун Жуй не стал юлить. Он поднялся, чуть присел, принимая стойку всадника, и развел руки:

— Отвечаю Вашему Величеству: это во-о-от такой огромный камень!

— ... — Чу Юань.

Кажется, размер немного большеват.

_______________________________________________________

Стойка всадника :)