Онлайн чтение книги Верховный маг The Supreme Magus
Интерлюдия 2

[Истинная магия? — усмехнулась Скарлетт. — Что ж, ещё одно претенциозное название для моей коллекции. Почему бы тебе не выйти? Такие разговоры утомительны].

[A как же мои профессора? Ты не боишься, что они вмешаются?] — спросил Лит.

[Нет, сейчас их зеркала наблюдения показывают, что ты спишь, и так будет некоторое время], — сказала Скарлетт.

Лит проглотил комок слюны. Монстр не лгал, если бы она хотела убить его, то могла бы сделать это уже десять раз. Но это только делало ситуацию ещё более пугающей.

[Как мне выбраться, не разбудив остальных?] — спросил Лит.

Сразу после этого перед ним появились Варп-ступени, ведущие к скорпикоре. Изо всех сил стараясь унять дрожь в коленях, Лит начал плести самые сильные заклинания, готовясь к худшему.

Скарлетт уставилась на него с любопытством.

— Чего ты хочешь от меня? — спросил Лит, держа наготове по одному заклинанию на каждом из своих пальцев.

— Я уже сказала тебе, что мне нужен только твой проклятый предмет, — ответила Скарлетт.

— Мой партнёр — не проклятый предмет или что-то в этом роде. Это всего лишь артефакт, ты явно ошибаешься насчёт этого.

— Ты хоть знаешь, что такое проклятый предмет?

— Нет, — признался Лит.

— Видишь ли, каким бы мощным ни был артефакт, в нём нет жизни, это просто объект, — Скарлетт протянула ему пенсне.

— Это артефакт, поверь мне. А теперь используй свою истинную магию и скажи мне, чувствуешь ли ты в нём жизнь?

Лит использовал Бодрость и Жизненный обзор, почувствовав множество могущественных магий внутри артефакта, но не жизнь. У него был поток маны, но не было ядра маны или жизненной силы.

[Солус, что насчёт твоего чувства маны?] — спросил Лит.

[У него действительно больше силы, чем у многих ваших профессоров, но нет ядра маны].

— Этот замок — огромный и мощный артефакт, но живой ли он? — Скарлетт указала на академию Белого Грифона одним из своих когтей.

И снова, как Жизненный обзор, так и чувство маны сообщали об огромном потоке маны, но без ядра маны.

— Нет, — неохотно произнёс Лит.

— А твоё кольцо?

Лит впервые использовал Бодрость на Солус. Точно так же, как в прошлом он использовал Жизненный обзор, чтобы увидеть её поток маны и жизненную силу, Бодрость открыла взору маленькое жёлтое ядро маны.

[Почему ты никогда не говорила мне, что у тебя такое слабое ядро?] — спросил Лит, удивлённый тем, что она так слаба, несмотря на все годы, проведённые рядом с ним.

[Ну, ты никогда не спрашивал. Кроме того, чего ты ожидал? После того, как я чуть не умерла, мне всё ещё нужно время, чтобы восстановиться], — ответила Солус.

— У него жёлтое ядро маны, — признался Лит.

Скарлетт пришлось проглотить огромный смешок.

«Это подтверждает мои опасения. Эта штука играет с ним: не может быть, чтобы у живого артефакта было только жёлтое ядро маны», — кивнула Скарлетт и продолжила своё объяснение:

— Жизнь не может быть создана по прихоти, из ничего. Есть только два способа дать жизнь неодушевлённому предмету, и оба требуют ужасной цены. Первый метод требует мага или очень сильное существо. Проклятый предмет получается, когда кто-то вынимает огромную часть себя и привязывает её к мощному артефакту. Филактерия лича — самый распространённый пример, но не худший. У некоторых существ есть глубокая обида или безумные амбиции, но нет желания жить вечно. Таким образом, они передают свою одержимость одному объекту, к которому они больше всего привязаны, давая ему жизнь. Но будь осторожен, несмотря на наличие собственного разума и огромных сил, проклятый предмет в большинстве случаев является лишь тенью худших свойств своего создателя. Он соблазняет своего нового хозяина обещаниями власти и славы, но каждый раз, когда он используется, граница между хозяином и слугой становится всё тоньше. Ментальная связь, которую они разделяют, позволяет объекту вмешиваться в сознание владельца, постепенно изменяя его. Пока он не станет копией создателя объекта, стремясь завершить его дело. И когда владелец умирает, предмет просто ищет замену.

— А как насчёт второго способа? — Лит тянул время, надеясь, что кто-нибудь придёт ему на помощь.

— Ну, это ещё хуже, к тому же это часть так называемой запретной магии, — сказала Скарлетт.

— Запретной? — Лит никогда не слышал, чтобы запрещалась какая-либо магия, даже некромантия.

— Да, запретная магия — это самое ужасное, что может сделать магическое существо. Используя жизнь других, чтобы наделить силой свои творения. Такая магия может породить чудеса, но цена слишком высока и риск огромен. Это неестественный процесс, который почти невозможно сбалансировать. Одна маленькая ошибка может превратить чудо в кошмар. Самый распространённый случай запретной магии: когда маг настолько одержим кем-то, чтобы прибегнуть к магии, чтобы привязать этого человека к объекту. Жертва обрекается на вечное рабство и после смерти создателя её ждёт только безумие, она пленник, неспособный к свободной воле, обречённый повиноваться тому, кто держит фокус магии. Я не герой и не самопровозглашённый вершитель правосудия, но уничтожение таких артефактов, на мой взгляд, — это акт милосердия к жертвам этого извращённого вида магии, — объяснила Скарлетт.

— Спасибо за урок, но мой партнёр — ни то ни другое… — Лит сжал кулаки, не желая подчиняться.

— Разве нет чего-то, что могло бы доказать, что ты ошибаешься? — спросил Лит, в очередной раз надеясь избежать смерти.

— Конечно, есть, — хвост Скарлетт перестал вилять, приняв форму вопросительного знака. Так как это был хвост скорпиона, а не кошки, жест получился угрожающим.

Лит сделал несколько шагов назад, все его тело пылало от маны, которую он собирался высвободить.

(Прим. автора: Вопросительный знак хвоста означает, что кошка счастлива, покачивание означает нервозность.)

— Чёртов хвост, извини, от привычек трудно избавиться, — Скарлетт опустила хвост в знак мира.

— Мне просто нужно прикоснуться к тебе. Если я ошибаюсь, что я считаю крайне маловероятным, я оставлю вас обоих в покое. Даю тебе слово! — сказал скорпикора, поднимая свою огромную лапу.

Это имело смысл, даже Лит нуждался в физическом контакте, чтобы использовать Бодрость. Если у скорпикоры была подобная техника, она должна была работать точно так же.

Лит кивнул, и Скарлетт прикоснулась к его лбу. Будучи намного старше и опытнее Лита, техника ауры Скарлетт не только обладала всеми свойствами Бодрости, но и позволяла ей получить представление об истинной природе объекта.

Под воздействием ауры никакой обман был невозможен: ни тело, ни разум не могли лгать.

От того, что увидела Скарлетт, у неё по спине побежали мурашки. Тело было в порядке, так же, как и разум и ядро маны, за исключением небольшого дисбаланса, вызванного слишком большим уровнем очистки. Это было что-то, что со временем исправится само по себе.

Но там, где должна была быть истинная сущность Лита, была лишь бездонная пустота, состоящая из ярости, горя и ненависти.

Глядя в эту бездну, скорпикора видела, как бездна смотрит в ответ, пытаясь запятнать её разум извращённой логикой и необузданной яростью, кружа над пустотой, там, где несколько огней.

Подойдя ближе к огням, Скарлетт смогла разглядеть, что у каждого из них было лицо и имя. Карл, Рена, Ларк и так далее. Только у одного огонька было имя, но не было лица, у Солус.

«Порядок и хаос, что это за щенок? Это именно то, что я ожидала найти в проклятом предмете, но не в каком-либо живом существе. Если это распространилось так быстро, значит, всё гораздо хуже, чем я думала. Вероятно, мне придётся убить их обоих», — подумала Скарлетт.

Чтобы подтвердить свои подозрения, Скарлетт прикоснулась к кольцу, только чтобы в очередной раз остаться совершенно ошарашенной.

Мало того, что ядро маны было жёлтым, что делало его худшим живым артефактом, но в нём не было и следа безумия, боли или злобы. Был только свет, какой скорпикора привыкла видеть у детёнышей и младенцев.

Чёрные точки, окружавшие свет, имели одно и то же имя и лицо, Лит. Пребывание так долго рядом с бездной, казалось, повлияло на живой артефакт, сделав его менее доверчивым и циничным.

«Во имя Великой Матери! Человек развращает эту штуку, а не наоборот? Что это за безумие?!»

У Скарлетт голова шла кругом.

Из-за шока скорпикора сделала шаг назад, пытаясь привести в порядок свои хаотичные мысли.

— Кем бы ты ни был, ты не ребёнок, ты — чудовище! — прорычала Скарлетт.

— Ну, ты тоже не так красива, по крайней мере, по человеческим меркам, — Лит до краёв наполнил себя манной Бодрости. Тон и взгляд зверя уже сказали всё, что ему нужно было знать.

— Наглый щенок! Кого волнует внешность?..

— Не тебя уж точно, — закончил фразу Лит.

[Прости, Солус, было здорово познакомиться с тобой. Похоже, тебе придётся найти другого партнёра. Пожалуйста, забудь обо мне и живи так долго и счастливо, как только сможешь], — сказал Лит.

Несоответствие между Литом и его противником не было чем-то, что можно было преодолеть с помощью грязных трюков или изобретательности. Лит готовился к смерти, его единственной надеждой было дать Солус достаточно времени, чтобы убежать от бешеного зверя.

[Ни за что! Это только моя вина. Если бы не я, эта штука не пришла бы к тебе, я не оставлю тебя, я предпочитаю сражаться, а не бежать], — ответила Солус.

Солус сильно сжалась на его пальце, не давая Литу снять себя.

Благодаря своей технике ауры Скарлетт всё ещё могла видеть оба ядра маны, на короткое мгновение ядра начали пульсировать в унисон. Жёлтый забрал у голубого избыток энергии, став зелёным и позволив ему стабилизироваться на следующем уровне.

Резонанс двух ядер позволил магической силе Лита выйти далеко за пределы его возможностей, вплоть до того, что кольцо росло и расширялось, покрывая правую руку в форме перчатки без пальцев.

Это всё ещё было ничто по сравнению с силой скорпикоры, и всё же существо смотрело в изумлении. В ту ночь ничто не имело смысла, её терпение иссякло.

— Я сдаюсь… — сказала Скарлетт, оставляя Лита и Солус такими же шокированными, как и скорпикору.