Онлайн чтение книги Верховный маг The Supreme Magus
Пустое ликование I

Живое наследие — это просто название, которым мерзость называла проклятые предметы, поскольку для них они были скорее благословением, чем проклятием. У мерзости не было тела, которое могла бы испортить живая реликвия, и их разум нельзя было поколебать обещаниями силы. Мерзость была силой во плоти. Они активно искали проклятые предметы и порабощали их своей воле. Лит показался Тезке мерзостью, а его перчатка явно была живой, так что он всё просчитал. Или так он считал.

Живые наследия никогда бы не стали помогать своим хозяевам. Они лишь ждали уничтожения своего похитителя, чтобы вновь обрести свободу и найти жертву, которую они могли бы подчинить себе. Мерзости и проклятые предметы были единомышленниками, они искали рабов, а не компаньонов. Самой большой ошибкой Тезки было непонимание отношений между его противниками, и теперь он расплачивался за это. Заклинание Солус безостановочно вливало в него магию тьмы, тем самым истощая его силы с каждой секундой. Тезка пытался перейти в форму усиков, чтобы избежать смертоносной хватки шипов, но его тело всё ещё оставалось телом гибрида. Проклиная слабость собственной плоти, Тезка вынужден был применить сложное заклинание магии хаоса, чтобы освободиться, пока не стало слишком поздно.

Поскольку Солус не давала ему покоя, Лит применил своё заклинание Коллапс пространства четвёртого уровня, чтобы принудительно отключить Лабиринт кошмаров и окончательно убить Тезку. Мерзости были крепкими, но даже они не выдерживали, когда их разрывали на куски. Гибрид почувствовал, как пространство вокруг него искажается, и сумел вырваться из пасти смерти как раз вовремя. Лит встретил его шквалом заклинаний четвёртого уровня, которые прикончили бы Тезку, если бы не вторая способность Бесконечной Ночи — Рубеж ночи. Зачарованный клинок разрезал пространство вокруг него и создал пространственную сферу, которая исказила надвигающуюся атаку в случайных направлениях.

— Ты гораздо лучше, чем я ожидал, брат, — сказал Тезка, пытаясь выиграть достаточно времени, чтобы залечить свои раны, находясь под защитой пространственного щита. В его теле было больше дыр, чем в швейцарском сыре, из-за чего он не мог даже стоять. — Мы должны не сражаться, а объединить наши силы. Мы оба неполноценны. Я могу научить тебя магии хаоса, а ты сможешь помочь мне в борьбе с моим врагом. Когда я обучу тебя, он не будет нам ровней. Что скажешь?

Лит ничего не ответил. Он накладывал заклинания по всей поверхности барьера, проверяя, нет ли в нем брешей, которыми можно было бы воспользоваться. Ему вовсе не обязательно было, чтобы Солус выискивала слабость Рубежа ночи.

«Пока он остаётся там, он неуязвим, но при этом полностью слеп», — подумали они в унисон, используя пространственную магию, чтобы усилить Рубеж ночи в большей степени, чем это было необходимо. Барьер или тюрьма, это был лишь вопрос баланса элементальных сил в игре. Продолжительное пространственное заклинание, подобное тому, что выпустила Бесконечная Ночь, уже подвергло бы окружающее пространство сильному стрессу.

Лит и Солус усилили защитное заклинание, до появления в воздухе трещин, искажающих воздух подобно калейдоскопу. Затем они закрутили и развернули пространственные трещины, после чего с бешеной скоростью умчались прочь из пещеры. Внезапная тишина напугала Тезку больше, чем какой-либо взрыв.

«Возможно, он использует массив для отключения пространственной магии. Это сделает Бесконечную Ночь бесполезной, но, по крайней мере, никто из нас не сможет использовать Блинк. Это лишит его преимущества, которое он получает от Жизненного обзора», — подумал гибрид.

Как только он снова смог двигаться, Тезка развеял барьер.

— Второй раунд, брат. Я... — он запнулся на собственных словах, когда прекращение Рубежа ночи вызвало цепную реакцию. Вся подземная пещера взорвалась с такой силой, что земля в радиусе нескольких сотен метров задрожала.

***

Свободная страна Ламарт. Рядом с убежищем Мастера.

Настоящий Тезка внезапно упал на колени, чувствуя, как часть его души разрывается на куски. Бесконечная Ночь была не просто артефактом, это была часть его собственной жизненной силы. Боль опустошила его тело, когда он понял, что тот, кто украл его оружие, сумел уничтожить его, вероятно, навсегда.

***

Снаружи пещеры Жизненный обзор, мана-сенсор и треккер — всё это подтвердило то, что фрагменты мерзости уничтожены. Даже когда Лит стоял у основания холма, магическое устройство не смогло уловить никаких остаточных сигнатур. В обычной ситуации Лит стал бы ворчать по поводу потери добычи из-за взрыва или радоваться ликвидации врага. Однако в этот раз победа показалась ему кислой. Удовольствия от убийства гибрида было недостаточно, чтобы заставить их забыть об остальных. Солус всё ещё была потрясена увиденной резней, а Лит пытался найти способ справиться со своими эмоциями. Отчаяние в глазах варгов, когда они предпочли умереть, но не покориться судьбе, открыло старые раны. Впервые он сопереживал своим жертвам. Мерзость была их раком, и так же, как Лит на Земле использовал оружие, они использовали его. Он не считал свой поступок неправильным, но это расстраивало его настолько, что он не мог выразить словами.

[Ты в порядке, Солус?] — он задал единственный вопрос, который действительно имел значение.

[Нет], — её слова прозвучали горестно. От того, что она поддалась гневу, ей не стало легче, это была лишь временная передышка перед тем, как снова столкнуться со своими сомнениями и тревогами.

[Неужели?.. Хотя нет, давай вернёмся в Мэкош. Если твоя гипотеза верна, смерть стаи варгов приведёт к появлению их сообщников в городе], — ответил он.

[Честно говоря, мне уже плевать на задание. Я просто хочу выбраться отсюда. Я хочу побыть немного одна], — Солус говорила всерьёз. На этот раз каждый из них столкнулся с личностным кризисом, из-за чего не могли поддержать друг друга.

По возвращении треккер показал один слабый сигнал, исходящий из дома в районе фермеров. Одержимость Пазола привела к тому, что его творения были настолько точны, что теперь, когда треккер запомнил их сигнал, от него не было спасения. Жизненный обзор показывал только одну слабую жизненную силу внутри, и она медленно слабела. Тем не менее Лит заготовил свои заклинания и ожидал худшего. К сожалению, этого оказалось недостаточно. Внутри маленького и грязного дома, до боли напоминавшего его собственный, на стуле сидел смертельно бледный человек. Он выглядел настолько обыденно, что Лит мог пересечься с ним несколько раз за последние несколько дней и даже ни разу не отметить его существование. Глаза крестьянина были тусклее его жизненной силы. Он всё ещё был жив, но внутри уже был мёртв. Лит узнал этот взгляд. Он видел его каждый день, глядя на себя в зеркало после смерти Карла. Рядом с мужчиной стояло кресло, в котором сидела другая женщина с маленьким ребёнком на руках. Казалось, что они оба мирно спят, но Лит знал, что на самом деле они мертвы.

— Ты чувствуешь гордость за себя? — прохрипел мужчина, глядя на Лита с глубоко запрятанной ненавистью, которую он слишком хорошо знал. Фермер смог узнать рейнджера по воспоминаниям о погибших друзьях. — Браво. Ты убил монстров. Монстров, которые относились к нам лучше, чем этот грёбаный город. Когда моя дочь заболела, у нас не было целителя, потому что наши «сограждане» прогнали его, — каждое слово фермера было покрыто ядом и злобой. — Моя жена заболела, ухаживая за ребёнком, но никто ничего не сделал. Я был вынужден покинуть Мэкош на своей телеге, надеясь найти целителя прежде, чем смерть заберёт их. Вместо этого я нашёл варгов. Ты можешь в это поверить?  Монстры пожалели меня, когда даже мои собственные сородичи предали меня, — Лит видел, как жизнь этого человека угасает с каждым вздохом, но его ненависть была сильнее смерти. — Они вылечили их. Вылечили меня от моей человечности, сделав всех нас сильнее. Теперь они мертвы, и мы тоже. Я жалею, что убил тех фермеров, они не сделали ничего плохого. Они просто оказались не в том месте и не в то время. Когда наш альфа умер, мы с Эттой потеряли рассудок. Связь между варгами — это то, что убийца вроде тебя никогда не сможет понять.