Онлайн чтение книги Под дубом Under the Oak Tree
Глава 330 - Первый раунд

Лицо Рифтана покраснело. Он наклонил своё лицо к Максимилиан, скрежеща зубами:

— Ты закончила?

Девушка, не отрываясь, смотрела на мужа:

— Н-нет, я ещё не закончила! Ты... с-самый упрямый человек в мире!

— Упрямый? — переспросил он.

Лидер рыцарей Ремдрагона смотрел на неё сверху вниз, не в силах поверить в услышанное:

— Ты только что назвала меня упрямым? Ты обращаешься ко мне?

— Да! Я н-назвала тебя упрямым! Какие-либо проблемы?

Лицо Рифтана скривилось в мрачную маску под её вызывающим взглядом. Его вспыльчивый нрав вырвался наружу:

— Что за нелепость! И кто ещё, чёрт возьми, из нас двоих упрям как мул! Не помню, чтобы мне хоть раз удалось сломить твоё упрямство!

Макс замешкалась. Оглядываясь назад, ей было безумно приятно осознавать, что в итоге она регулярно добивалась своего, независимо от того, возражал он или нет. Но она не могла просто принять этот факт. Она закричала, сохраняя высокий градус их спора:

— Т-ты слишком упрям для этого! Ты всегда... всегда отказывался от моей помощи. К-когда я говорю, что хочу сделать что-то для тебя, ты всегда делаешь недовольное лицо и говоришь, что тебе это не нужно. Раньше я думала... что мои способности настолько незначительны, что ты неизбежно откажешь мне. П-потому что рядом с тобой много талантливых людей. Н-но теперь я полноценная волшебница! Но ты всё равно не желаешь признать меня!

— Это не так! — Рифтан резко возразил:

— Если бы я не признал, что ты волшебница, я бы вообще не позволил тебе приехать на эту проклятую землю! Ты хоть понимаешь, как мне тяжело смотреть, как ты дрожишь в этой ледяной пустыне, набиваешь свой желудок тем, что едва можно назвать едой, и спишь среди камней? Я чувствовал себя больным на голову, но упорно сдерживал себя. Я целыми днями смотрел, как ты и другие волшебники пашете как рабы, и старался не вмешиваться!

На его толстой шее напряглись сухожилия. Рифтан говорил, подчёркивая каждое слово:

— Я просто хочу, чтобы моя жена страдала как можно меньше. Я просто хочу, чтобы ты как можно скорее покинула это опасное место! Что плохого в том, чтобы хотеть чего-то подобного?

— Я н-не хочу находиться в безопасном месте в одиночестве. Я не хочу сидеть в комфорте одна! Неужели ты не понимаешь, что я думаю о тебе больше, чем ты обо мне? Когда ты покидаешь меня, я даже не знаю, где ты и через что тебе приходится проходить... Я н-не могу уйти отсюда одна, без тебя!

Её голос эхом разнёсся по воздуху. На лице Рифтана появилось загадочное выражение. Он не мог поверить, что кто-то так беспокоится о нём. Внезапно Макс осознала, что в этом всё дело.

С самого детства беззащитный Рифтан был предоставлен самому себе. Никто не стал бы заботиться о нём или оберегать его. Даже ей было нетрудно представить, как бы люди отнеслись к сироте с чужой кровью.

По мере взросления он всё больше отдалялся от идеи быть под чьей-то защитой или заботой. Поэтому сейчас для него немыслимо, чтобы кто-то видел в нём человека, которого нужно оберегать.

Рифтан даже не представляет, насколько он ей дорог, насколько она заботится о его жизни, здоровье и счастье. Она полностью погрузилась в эти безрадостные мысли. Макс пробормотала прерывающимся голосом:

— Потому что ты не вернулся... Т-ты знаешь, как я волновалась?

— Я участвовал в куда более опасных экспедициях, чем эта. Разве ты не понимаешь, что такое беспокойство обо мне, как о рыцаре, равносильно оскорблению?

По мере того, как он бормотал свой ответ, нахмурив брови в искреннем непонимании, его угасший темперамент снова поднял свою страшную голову. Но не успел он разразиться новой тирадой в её адрес, как откуда-то раздалось глухое покашливание. Макс быстро повернула голову. Рут смотрел на них с усталым выражением лица:

— Мне очень неловко, но не могли бы вы отложить второй раунд на потом? Я неплохо слышу вас, даже находясь в пещере.

Леди Калипс покраснела, осознав, что кричала во всю глотку, чтобы быть услышанной мужем. Её лицо буквально пылало от стыда. Оттолкнув Рифтана и притворившись, что всё в порядке, она подняла упавший на снег котелок. Прикрыв глаза, она ретировалась так быстро, как только могла.

* * *

К счастью, Юриксион пришёл в себя ещё до наступления ночи. Он в безмерном удивлении взирал на миледи и Рута, после чего бодро поднялся.

— Полежи ещё немного. Ты, должно быть, слаб, потому что потерял много крови.

Рут как мог убеждал молодого рыцаря отдохнуть, но тот упрямо сел. На его бледном, как гипс, лице появился лёгкий румянец:

— Наверное, я сейчас выгляжу очень жалко. Извините за беспокойство.

Услышав бормотание Юри, Рифтан, прервался в раскладывании на полу спального мешка, и резко произнёс:

— Всякий раз, когда начинается бой, твоя кровь кипит, что мешает тебе в битве. Я уже предупреждал тебя, чтобы ты обратил внимание на свою защиту.

— Зато мне удалось выследить ламию!

— И что в этом хорошего, если в итоге ты чуть не погиб?

Юриксион опустил плечи:

— Я опозорился.

— Т-ты ведь голоден, верно? Я приготовила кашу, поешь немного?

Макс ободряюще улыбнулась молодому рыцарю и зачерпнула миску подогретой ячменной каши. Юри взглянул на миледи пустым взглядом, но потом всё же взял себя в руки и начал усиленно работать ложкой.

Похоже, он действительно долго голодал. Он в мгновение ока проглотил всю кашу, и закончил обед кружкой травяного чая.

— Вижу, с аппетитом у тебя всё в порядке, так что думаю нам не о чем беспокоиться, — пробормотал с облегчением наблюдавший за ним Рут, после чего плюхнулся на лежанку, расстеленную у костра.

Вернувшиеся после зачистки трупов монстров паладины устроили себе постели возле входа в пещеру. Макс же разложила свой спальный мешок рядом с Сидиной, которая всё ещё была без сознания.

— Ложись здесь, — девушка окинула Рифтана холодным взглядом, но легла в указанном ей месте.

Она всё ещё была в плохом настроении после их недавнего спора, но это не означало, что она не хотела быть рядом с мужем.

Отвернувшись от него, она уставилась на мерцающие огни на потолке пещеры. Рифтан снял доспехи и прижался к её спине. Тепло, излучаемое его крепким телом, казалось, доставало до неё даже сквозь толстое одеяло. Внезапно на её глаза навернулись слёзы. Она зажмурилась, пытаясь подавить тоску по мужу.

С рассветом Сидина с трудом пришла в себя. Она в недоумении огляделась вокруг и вскрикнула, заметив Макс и Кальто, с беспокойством смотревших на неё:

— Я жива!

Леди Калипс с облегчением вздохнула, не ощутив напряжения в восклицании пришедшей в себя волшебницы. Сидина, возможно, была физически слаба, но её рассудок не был повреждён. Жуя ячменную кашу, она начала бессвязно рассказывать о прошедшей вылазке:

— Макс, ты не можешь представить, какое у меня было приключение. Знаешь, каково это – быть укушенной ламией? Взгляни сюда. Видишь этот шрам? В мой затылок впились такие длинные зубы! Я прямо чувствовала, как холодный яд распространяется внутри моего тела. Почти сразу же возник ненасытный голод и жажда разрушения, представляешь?! Вот, значит, каково быть монстром... По возвращению в Мировую башню я обязательно займусь более глубоким изучением магии монстров!

— Пожалуйста, говори поменьше, — Макс покосилась на паладинов, собирающих свои вещи.

Похоже, Сидина, ещё не полностью пришла в норму. Она пробормотала ещё что-то нечленораздельное, а затем снова заснула.

Когда стало ясно, что очнувшаяся волшебница не в состоянии самостоятельно передвигаться верхом, Хебарон усадил её в седло своего коня. Юриксион же, полностью восстановивший свою энергию благодаря своей чудовищной стойкости, вскарабкался на своего коня без посторонней помощи. Бывший в группе Рифтана паладин тоже восстановился, так что ничего не мешало отряду выдвинуться назад к руинам.

Всё сложилось на редкость удачно. Каждый день был на счёту из-за ограниченного запаса продовольствия. И хотя нехватка еды была весомой проблемой, но самой большой проблемой было то, что у них заканчивалась вода. Если лошади падут от обезвоживания или голода, они не смогут идти дальше, а остальная часть экспедиции застрянет в этой негостеприимной стране снега и камня.

Рыцари, прекрасно зная об этом, жёстко гнали своих лошадей с донельзя сокращённым временем на отдых. Они старались не показывать этого, но Макс заметила, что они очень нервничают. Волшебники тоже не жаловались и, похоже, понимали всю серьёзность ситуации.

— Мы гораздо чаще накладываем исцеляющие заклинания на лошадей, чем на людей, — устало пробормотал Кальто, когда отряд остановился, чтобы напоить лошадей.

Он щёлкал пальцами, накладывая восстанавливающие заклинания на более чем дюжину лошадей, но верховный маг ничего не мог поделать с собственным истощением. Рут наложил на него исцеляющее заклинание, и глубоко вздохнул:

— Разве я не говорил тебе остаться? Ты должен помнить о своём возрасте.

Не в силах дать племяннику хорошую затрещину за его длинный язык, Кальто ограничился убийственным взглядом.

Когда лошади вдоволь напились, отряд снова понёсся галопом по заснеженным холмам. Где-то на середине пути Сидина достаточно окрепла, чтобы самостоятельно ехать верхом. И после тяжёлой скачки им удалось добраться до руин, прежде чем у них закончилась еда.

Макс буквально свалилась с лошади, как только они добрались до казарм. Её бёдра, ляжки и икры покалывало, словно они были сделаны из железа, а лицо горело, словно обожжённое от ледяного ветра.

— Ты в порядке? — спросил Рифтан, поддерживая жену одной рукой, пока она с трудом пыталась не упасть.

Она покачала головой, не имея сил даже соврать, что с ней всё хорошо. Он передал поводья своего коня выбежавшим рыцарям, а сам внёс жену в казарму и уложил её у огня.

Остальные волшебники, вошедшие вслед на Рифтаном, попадали на пол, окончательно обессилев. Посмотрев на них, Хебарон покачал головой:

— Не думаю, что сегодня мы сможем отправиться в Этилен.

Максимилиан в изумлении подняла глаза на рыцаря. Они что, на полном серьёзе обсуждали такую возможность? Она понимала, что ситуация близка к критической, но она несколько дней ничего не ела и не спала как следует. И весь сегодняшний день девушка провела в седле своей кобылы. Всё что она хотела прямо сейчас – это лежать без движения не меньше четырёх дней.