Онлайн чтение книги Цикл историй: Второй сезон Monogatari Series: Second Season
Медуза Надэко - 009

— Хмм… Так значит сейчас ты её не видишь? Ту белую змею, о которой ты говорила.

— Д-да… Уже всё в порядке. Наверное, те змеи, и та, что вылезла из ящика для обуви, и та, что вылезла из-под парты, были всего лишь галлюцинациями.

— Галлюцинации? Значит это всё-таки странность.

— Н-нет. Мне просто причудилось.

— Хм… Ну, хорошо…

— Д-да. Всё хорошо! Лучше не бывает!

Вечер.

Когда Надеко вернулась домой, ровно в десять вечера ей позвонил братик Коёми, как и обещал.

Не опоздал ни на секунду.

Вопреки своей репутации вечно опаздывающего человека, братик Коёми на удивление «пунктуален».

— П-прости. Заставила тебя волноваться… Наверное, Надеко просто поддалась эмоциям. Н-неправильно во всём винить странности.

— …Ну, так-то оно так… Подожди секунду, тут как раз Шинобу рядом…

С этими словами братик Коёми, судя по всему, убрал телефон от уха. Однако его телефон, похоже, был достаточно чувствительным и способным улавливать даже слабые звуки.

«Слушай, Сенгоку говорит, что её это всё просто привиделось. Что думаешь, Шинобу?»

«Такие вещи, даже когда они происходят всего лишь в воображении, вполне могут быть странностью. Хмм… Впрочем, это же та девочка с чёлкой, так что, думаю, всё нормально. Оставь её в покое».

«Ты так считаешь? На мой взгляд, в её случае осторожность лишней не будет, особенно учитывая прошлый опыт. Тебе не кажется, что лучше встретиться лично, чтобы во всём убедиться наверняка?»

«Не кажется. Совсем. Ни капли. Если девушка сама говорит, что с ней всё в порядке, то не надо копать глубже. Она же с самого начала сказала тебе, что дело несерьёзное, не так ли?»

«Да, но…»

Похоже, они совещались.

Как ни прискорбно, но приходилось болеть за Шинобу-сан, а не за братика Коёми.

Вперёд, вперёд!

— Хорошо, Сенгоку, — спустя некоторое время братик Коёми вернулся к телефону. — Раз ты так говоришь, сойдёмся на том, что всё в порядке. Но если вдруг окажется, что тебе не просто показалось, что это не просто воображение, а в самом деле странность, то сразу же сообщи мне. Договорились?

— Х-хорошо… Договорились… С-с-спасибо, братик Коёми, — произнесла Надеко, прежде чем повесить трубку.

В иной ситуации хотелось бы, чтобы наш разговор продлился как можно дольше, но даже Надеко понимает, что сейчас неподходящее время.

Поэтому просто положила трубку и вздохнула.

— Щщща-ща-ща, — послышалось со стороны правой руки Надеко.

Вернее, со стороны запястья.

Белая змея обвила правое запястье Надеко подобно браслету — нет, это скорее было похоже на резинку для волос.

Хотя, конечно, это и не браслет, и не резинка для волос.

Белая змея — это просто белая змея.

Это Кучинава-сан.

Из-за своей ощетинившейся чешуи он казался объёмней обычного.

— Ох, вот так просто взяла и солгала своему дорогому братику Коёми — тебя это устраивает? Выглядит так, будто ты пытаешься скрыть одно преступление, совершив другое. Начав идти по этому пути, не боишься однажды обнаружить, что точка невозврата уже пройдена, аааааа?

— …П-пожалуйста, не так громко.

Положив руку на запястье, Надеко кралась вверх по лестнице, надеясь, что её родители в гостиной ничего не заметят.

Затем она добралась до своей комнаты и заперла дверь.

Да, так намного лучше.

Теперь можно вздохнуть с облегчением.

— Нет смысла тихариться — ты единственная, кто может слышать мой голос, Надеко-тян.

— …

Это и так понятно.

Но всё равно не хотелось бы, чтобы кто-то видел, как Надеко разговаривает с Кучинавой-саном — пусть даже они не слышат его слов, они не могут не заметить, как Надеко ему отвечает.

К тому же.

Увидеть Кучинаву-сана теперь может кто-угодно — он в виде резинки для волос находился на запястье Надеко.

— Если ты можешь стать таким маленьким, то зачем было становиться таким огромным тогда в храме?

— Щщща-ща-ща! — Кучинава-сан, прежде чем ответить, посмеялся над простодушным вопросом Надеко. — Я устроил представление, не более того — торжественное появление. Какой смысл быть странностью, если не пугаешь людей?

Странность… что пугает людей.

Братик Коёми говорил об этом.

— …Насколько ты большой на самом деле?

— У меня нет размера. Само моё существование весьма абстрактно.

— Абстрактно…

Услышав это, Надеко вспомнила то, что услышала на уроке математике в первом классе.[✱]В первом классе средней школы, видимо.

Линия — это не физический объект, а абстрактный.

У неё нет ни длины, ни ширины.

Если ей задать длину или ширину, то она будет уже называться отрезком, а линия — это просто прямая, которую можно провести через любые две точки. Если говорить о её длине и ширине, то длина равна бесконечности, а ширина равна нулю.

Честно говоря, Надеко всего этого не понимает.

Что именно хотел сказать учитель?

Понимал ли он сам, что хочет сказать?

А что касается лучей, то Надеко даже не представляет, что это такое — но она точно что-то слышала о линиях, и это имеет что-то общее со словами Кучинавы-сана.

Короче говоря, это объект, существующей только в нашем воображении, чтобы лучше объяснять разные объяснения…

— Любой может видеть, как я обхватываю твоё запястье, Надеко-тян, но это лишь потому, что ты думаешь обо мне, как о «видимом для всех» — или, если зайти немного дальше, то можно сказать, что я овладел тобой.

— Овладел…

Овладел?

Разве это не очень плохо?

Разве это не то же самое, как в том случае, когда Камбару-сан стала одержима собственной левой рукой, или это что-то другое?

— О, можешь не волноваться, это лишь временное явление. Тебе придётся потерпеть это до тех пор, пока твоя работа не будет сделана, щщща-ща-ща!

Кажется, Кучинава-сан в хорошем настроении.

Похоже на то, что он был счастлив иметь физическую форму… Но разве странности могут испытывать счастье?

Ах да, Шинобу-сан прыгает от радости, когда её угощают пончиками.

Как всё сложно.

Надеко вздохнула и села на подушку посреди комнаты. Пускай и некрасиво так делать, но силы просто иссякли.

Нет, Надеко не устала врать братику Коёми — Надеко вообще не очень честная и время от времени лжёт.

Точно так же, как лгут все остальные.

Так что нельзя сказать, что Надеко впервые соврала ему … Впрочем, взбираться на гору Надеко тоже не устала.

Эта усталость вообще не была физической.

Будущее — вот то, что утомляет Надеко.

Постоянно думая о том, что же будет дальше, Надеко не может избавиться от «усталости», которую при этом испытывает…

— Ммм.

Но и оставаться в нынешнем состоянии вечно тоже нельзя, ведь если Надеко не продвинет историю вперёд, то ей придётся всю жизнь носить на запястье эту безвкусную резинку для волос.

— Это я-то «безвкусный», аааааа?

— …Ты что, можешь читать мысли? Надеко… не произносила этого вслух.

— Нет, по лицу твоему догадался — любому всё станет ясно, когда на него смотрят с таким отвращением. Но да, конечно, догадаться было несколько проще, учитывая, что мы с тобой теперь связаны ментально.

— …

Надеко беспокоила мысль, что Кучинава-сан может читать её мысли, но теперь, когда выяснилось, что он на самом деле этого не может, это даже слегка разочаровывало.

Умей он читать мысли, это бы облегчило задачу Надеко, поскольку отпала бы необходимость говорить…

— В таком случае… Кучинава-сан…

— «Кучинава-сан» значит… Вообще-то я бы предпочёл, чтобы ты называла меня Кучинава-сама, но я не жду особой набожности от девушки, которая даже лево и право спутать может. Что такое, Надеко-тян?

— Ч-что Надеко нужно сделать?

Искупление.

Или просьба.

Надеко не слышала подробностей ни того, ни другого.

В храме, как только Надеко согласилась, Кучинава-сан сразу же сжал своё колоссальное тело и обхватил её правое запястье.

«Все подробности расскажу вечером. Я устал», — сказал он и сразу уснул.

Наверное, Кучинава-сан потратил много сил, чтобы заставить Надеко видеть и слышать то, что она видела и слышала, так что Надеко вернулась домой, так ничего и не сделав.

Кучинава-сан проснулся уже после того, как Надеко вернулась домой, но прежде чем он успел что-либо сказать, ей позвонил братик Коёми.

— К-к-к-к… — трудно было заставить себя произнести эти слова, но Надеко собирается с духом. Это то, что мне нужно сделать. — К-к-какие непристойные вещи… нужно будет сделать Надеко?

— Что ты несёшь?!

Мы были словно комедийным дуэтом, в котором странность отыгрывала роль цуккоми.[✱]Цуккоми — роль в комедийном дуэте, заключающаяся в преувеличенной и прямолинейной реакции на очевидную глупость. Может сопровождаться побоями разной степени тяжести (нередко с использованием сложенного веера). Надеко отпрянула и откинулась на подушку.

Это было слишком страшно, чтобы воспринимать, как комедию.

— Откуда у тебя в голове вообще берутся таким мысли, Надеко-тян? Ужас просто.

— Н-нет? Но с точки зрения психологии змеи считаются сексуальным мотивом, так что…

— Не надо применять на меня эти мелочные концепции, Надеко-тян… Чёрт возьми, неужели твой братик Коёми настолько сильно на тебя повлиял? Или это вина Камбару-сан, ааааа?

— …

Мне было нечего сказать.

Так стыдно. Хотелось под землю провалиться.

— З-значит Надеко… не нужно будет раздеваться? Не нужно будет надевать ни школьный купальник, ни блумерсы?

— Верно. Я говорил совсем о другом.

— Вот как…

Значит грудь Надеко будет гладить лишь сама Надеко.[✱]Надеко произносит слово «nadeorosu» (撫で下ろす, «поглаживать»), использующий тот же иероглиф, что и в её имени.

Кажется, где-то сейчас послышался разочарованный вздох Камбару-сан.

— …? Н-но откуда ты знаешь о Камбару-сан?

— Я же уже говорил тебе, откуда я знаю. И о Камбару-сан, и о братике Коёми, не так ли, аааа?

— Значит, ты действительно умеешь читать мысли Надеко…

— Я же сказал, что не умею.

— Т-тогда, ты читаешь журналы «КороКоро» Надеко?[✱]CoroCoro — журнал комиксов, ориентированный на детей, преимущественно младшеклассников. В частности, там выходили «Покемоны» и «Дораэмон».

— Я не понимаю, зачем восьмикласснице вообще собирать такие журналы?

Почему бы и нет?

Они же интересные.

— В общем, нет. Я просто наблюдал за ритуалом, который вы все проводили в храме в тот день.

— …Значит ты —живёшь в том храме, Кучинава-сан?

Поэтому, да?

Поэтому он знает и о братике Коёми, и о Камбару-сан… и о резне, которую там устроила Надеко?

Но в таком случае…

Хм? Это значит…

— …Значит ты являешься «чем-то» для этого святилища?

— Только не говорит сейчас об этом, будто сделала какое-то великое открытие, Надеко-тян — могла бы догадаться хотя бы по названию храма.

— Название храма… Китасирахэби… Северный храм Белой Змеи… Верно?

— Ну ты даёшь… Ты увидела меня, настоящую белую змею, и всё ещё сомневаешься? А ты не слишком сообразительная, ааааа?

— …

Мне опять же нечего ответить, потому что он не ошибся, назвав Надеко глупой.

Хм? Но тогда это…

Получается, что Кучинава-сан на самом деле намного «величественнее», чем считала Надеко?

— Кучинава-сан… Ты и есть тот человек… то есть, змей, которому посвящён этот храм?

— Хотел бы сказать, что ты права, но прошло уже много времени с тех пор, как этот храм вообще был посвящён кому-либо. Сейчас это всего лишь притон, в котором собираются различные плохие вещи — нет, скорее это даже свалка, чем притон.

— …Если так подумать, кажется, кто-то уже говорил что-то подобное…

Храм всё ещё функционирует физически, но уже перестал быть божественным святилищем, ну или как-то так — Надеко уже не помнит, это слишком сложно. Наверное, эта история казалась бы не такой сложной, если бы Надеко услышала её с самого начала.

— Т-тогда… Тем не менее, тебя можно называть «величественным». Э-э, то есть, я хотела сказать, что вы очень «величественны». Ваше высочество!

— Если ты сейчас начнёшь передо мной раболепствовать, то это будет скорее проблемой. Нет, я уже не столь велик. Можешь со мной вести себя непринуждённо. Давай договоримся, что мы с тобой равноправные партнёры, Надеко-тян.

— Партнёры…

Он использовал то же слово, когда мы впервые встретились.

Слово, описывающее наши отношения.

— Мы не друзья. Ни один из нас так не считает.

— …

С этим можно согласиться.

Но хоть он и говорит Надеко не вести себя с ним вежливо, это очень непросто — то есть, если Кучинава-сан живёт в храме, это делает его (несмотря на все оговорки) богом.

Настоящий бог.

…Хм?

Но разве Ошино-сан не говорил когда-то, что концептуально все странности подобны богам?

Нет, он выразился более резко. По его мнению, всё, что не является человеком, как по существу, так и по концепции, является богом — отсюда и берутся восемь миллионов японских богов.

Они повсюду.

Этому он научил Надеко.

И тем не менее, было бы странно не проявлять уважение к очевидному богу только лишь потому, что он один из многих… С другой стороны, Надеко всё равно не умеет разговаривать так, чтобы её слова время от времени не казались грубыми, с кем бы они ни говорила, так что её попытки говорить вежливо не имеют никакого значения

Тем более, когда человек (или змея) сам говорит, что его устраивает общение «на равных», то всё нормально.

Итак, после длительного «э-э-э» Надеко продолжила прежний разговор.

— В таком случае, Кучинава-сан… если это не что-то непристойное, то что же должна сделать Надеко? Надеко больше ничего не может.

— …Преинтересный у тебя возраст, однако, Надеко-тян…

«Не принижай себя», — упрекнул Надеко Кучинава-сан.

Словно приподняв бровь, он откинул назад голову от запястья Надеко (вероятно, независимо от его эмоций, он не был способен на какую-то другую реакцию, кроме откидывания головы) и высунул язык.

Такое ощущение, будто он дразнился.

— Я хочу попросить тебя сделать кое-что другое — честно говоря, Надеко-тян, ты единственная, на кого я могу положиться. Прежде всего, хочу быть с тобой честен. Я пытаюсь воспользоваться твоей слабостью, шантажировать тебя и эксплуатировать твоё чувство вины, чтобы обратиться к тебе с просьбой — видишь, вот настолько сильно я хочу , чтобы ты сделала это для меня, Надеко-тян.

— …

— Я ожидал другой реакции… Хм, так значит ты поняла это с самого начала? Хорошо, значит ты не такая тупая, какой кажется на первый взгляд, не так ли?

— Н-Надеко… — тихо пробормотала она. — тупая… и ни на что не годная…

— Как знать, как знать. Что ж, ладно — вот моя просьба. Щщща-ща-ща, бог просит человека об одолжении. О времена!

— …

— Послушай, я хочу, чтобы ты кое-что нашла.

На этот раз слова Кучинавы-сана звучали не грубо и не жестоко. Он звучал как-то странно прямолинейно.

Прямолинейно? Нет.

Лучше сказать — торжественно.

— Надеко-тян, я хочу, чтобы ты нашла мой труп.