— Ах… а-а-а.
Арараги-кун.
Арараги-кун, Арараги-кун.
Арараги-кун, Арараги-кун, Арараги-кун…
У меня от жара всё тело болит.
Из-за того, что моё сознание взяло верх, я почувствовала боль от ожогов, но не обратила на это ни малейшего внимания.
Потому что сердце пылало намного жарче.
Ладно, ладно.
Цукихи-тян всё-таки была права.
Любовь воспламеняет сердце — также как и зависть.
От одного вида Арараги-куна я воспылала, хотя прошло всего несколько дней.
Мне казалось, мы не виделись сотню лет.
— Арараги-кун… почему ты здесь?
— Ладно тебе, не задавай глупых вопросов, Ханекава.
«Ты ранишь мои чувства», — сказал Арараги-кун.
— Ты в беде. Естественно, я пришёл к тебе на помощь. А как иначе?
— Ха-ха… Хорошо сказано.
Я невольно рассмеялась.
Действительно, хорошо сказал.
А лишь недавно он участвовал в великом приключении вместе с Маёй-тян и Канбару-сан.
Он опять весь изранен.
Всё его тело покрыто ранами.
Он, наверное, опять сглупил.
Он, наверное, опять лез на рожон.
Но его поступки не были бессмысленны.
— Вообще-то я бросил всё и прибежал сразу после того, как увидел твою фотографию в обычной одежде.
— О, нет, нет, нет.
Прошу, пусть это будет шуткой.
Кроме того, эта одежда принадлежит Арараги-куну.
А сейчас она почти вся сгорела.
— Ух… Р-р-р-р.
Под Арараги-куном… он застонал.
Тигр застонал.
— А-а-а-а-а… больно. Больно. Больно. Горячо. Больно. Горячо. Горячо. Горячо. Горячо…
— Ух ты.
Увидев это, Арараги-кун одним движением извлёк меч из горла Тигра.
Одним отработанным движением.
Да в каком же аду он провёл эти несколько дней, если научился так с ним обращаться?
— Эм, ты… Чёрная Ханекава? В смысле, прямо сейчас. Ладно, думаю, ты всё равно Ханекава… но у тебя есть уши, и волосы белые.
— Всё это — я.
— Понятно.
Кивнув, Арараги-кун схватил умирающего Тигра, упрямо искрящуюся массу эмоций, за шкирку, и подтащил ко мне.
Он подтащил этого огромного, яростного зверя, весящего больше полутоны, ко мне.
— Ты не собираешься его уничтожать?
«Прости, я забежал вперёд и прочитал твоё письмо», — сказал Арараги-кун.
Похоже, он вернулся в комнату прежде, чем пришел сюда — конечно, а как ещё он мог понять, где меня искать?
— Я пробил его жизненно важные органы Кокороватари, так что долго ему не протянуть. Если хочешь поглотить его, поспеши.
— …
Если он читал, то уже… уже всё знает.
Он знает, что если я это сделаю, то больше не буду собой.
По крайней мере… я не буду той, кем всегда была.
Даже зная это, он предлагал мне это.
— Ты не возражаешь, Арараги-кун?
И тем не менее, я должна была убедиться, пусть он всё понимал.
Я положилась на его доброту.
А ведь до последнего упрямилась и так и не сказала что-то вроде «помоги мне».
— Ты не против, если я перестану быть собой?
— Я же сказал — не задавай глупых вопросов, Ханекава, — мгновенно ответил он. — Ты сама сказала только что. Неважно, что изменится, в конечном счёте, это всё равно будешь ты.
Даже если ты изменишься, ты всё равно останешься собой. Так что не беспокойся. Не то чтобы я вдруг стану закрывать на твоё поведение глаза. Будешь злой — и ты перестанешь мне нравиться. Поступишь неправильно — я разозлюсь. Если тебя будут презирать, я поддержу тебя. Если ты перестанешь быть умной — ну, я могу поучить тебя.
И если ты будешь плакать, я утешу тебя.
С этими словами Арараги-кун погладил меня по голове.
— !..
От этого моё сердце сгорело дотла.
Я больше не могу назвать это «жаром».
Да.
Всё это время я хотела, чтобы кто-нибудь сделал это.
Я хотела, чтобы кто-нибудь погладил меня по голове.
Я хотела, чтобы кто-нибудь приласкал меня.
— Арараги-кун.
— Да?
— Я люблю тебя, — сказала я. — Останешься ли ты со мной навсегда?
Я наконец-то смогла сказать это.
Эти простые слова — у меня ушло почти полгода на то, чтобы сказать их.
Услышав моё внезапное признание, Арараги-кун казался лишь слегка удивлённым и озадаченно улыбнулся.
— Понятно, — сказал он. — Я правда, правда счастлив. Но у меня уже есть любимая.
— Да. Я знаю.
Я подняла голову и посмотрела вперёд.
Вилла Уоррен, комната 201.
Она, должно быть, там — спит вместе с отцом.
— Ты любишь её больше меня?
— Да.
Хотя я хотела просто подразнить его, он ответил честно.
Но этому ответу я тоже была очень рада.
Конечно, он ранил меня намного сильнее.
— Эх, меня отшили.
Верно.
Точно.
Так и есть.
Я призналась и получила отказ.
Очень грустно.
Но если бы я никогда не испытала такой грусти, как бы я могла отправиться в поездку по миру на поиски себя?
Это будет не поездка в поисках себя и не поездка, чтобы создать себя.
Как я могу поехать скорбеть о потерянной любви, если я от неё никогда не страдала?
Я так и не смогла сказать «помоги мне».
Но я смогла сказать «люблю тебя».
Я сказала это.
Конечно, Арараги-кун давно знал о моих чувствах. Он понял это ещё до Фестиваля.
И если он прочитал письмо в своей комнате, то смог понять ещё раз.
Но того, что он понял, мне мало.
Я должна заставить его понять.
Я должна услышать его ответ.
Я должна узнать, что чувствует ко мне Арараги-кун.
Я должна услышать это от него.
И теперь я услышала его ответ — теперь, когда он отказал мне, я наконец-то впервые поранилась.
Я вытянула руку, коснулась брови Тигра — и погладила по голове третью себя.
То, что сделало меня счастливой, я, в свою очередь, делала с пламенем эмоций, пылающим передо мной.
Я погладила мои искрящиеся эмоции.
Поглощение энергии.
Это будет последнее поглощение энергии.
Оно излечит ожоги по всему телу. Вихрь эмоций устремился в мея.
Тёмные эмоции, собранные за восемнадцать лет.
И мой стресс.
Всё то, что я сваливала на Чёрную Ханекаву, на Тигра, теперь с интересом возвращалось ко мне.
— У-у-у… у-у-у-у……
Когда это случилось?
Прежде, чем я поняла…
— У-у-у… у-у-у-у… у-а-а-а-а…
Прежде, чем я поняла это, я разрыдалась.
Наверное, я не смогла выдержать поток эмоций, наполнивших меня, или плакала от боли вкупе со стрессом, сопровождающим эти эмоции, или я только что испытала боль от потерянной любви — да, прямо перед глазами Арараги-куна,
без колебаний,
как ребёнок,
как дитя малое, я завывала.
— У-а-а-а-а-а-а-а… а-а-а… хнык, у-у-у-у-у-у-у-у!..
Я думаю, это потому, что в тот день…
Я наконец-то родилась.
Следуя обещанию, Арараги-кун успокаивал меня, пока я не прекратила плакать.
Без лишних слов он продолжал мягко гладить меня по голове посреди ночи.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления