Онлайн чтение книги Цикл историй: Второй сезон Monogatari Series: Second Season
Завершение Хитаги - 005

По прибытию в аэропорт Наха, как только открылись двери самолёта мой телефон зазвонил, словно за мной наблюдали, словно действительно глядели откуда-то, словно скорее неотрывно следили, чем просто попали вовремя.

Если так говорить, то в принципе ограниченное число человек знает этот номер, но если это Сэнсёгахара-Сендзёгахара, то смысла запоминать номер нет.

То есть мой номер, который она знает, честно говоря, она сама и уничтожила — ну, строго говоря, уничтожила телефон, номер я смог перетащить, однако рассудив, что опасно продолжать пользоваться известным ей номером, тут же завёл новый.

Но она же могла и получить мои контакты? Да, в принципе, кто угодно может заполучить некоторую долю личной информации, если приложит усилия.

Она не как мой хорошо знакомый сэмпай, которая знает всё.

Однако кое-что может знать.

Если быть терпеливым — у большинства людей терпения не больше, чем кажется.

Люди ленивы.

Ленивость даже хуже глупости.

Убивать людей лень, а не скучно.

— Кайки? Я уже здесь.

— Что за Кайки? Меня зовут Судзуки, Сэнсёгахара-сан.

— Да хватит уже с этим спектаклем. Прекращай играть в детские игры. Куда мне идти? — резко оборвала мои глупости Сэнсёгахара.

— Сэнсёгахара-сан, — сказал я.

Спектакль, детские игры, ну, это своего рода ложь.

То есть привычка.

Вредная привычка.

— На самом деле я уже встречаю вас в аэропорту.

— Ох как.

— Раз заставил клиента лететь, то это естественно… так что встретимся в зале аэропорта.

— Ну и ну. Благодарю за внимание. Какой удобный мошенник. Даже смешно.

Так и вижу лицо Сэнсёгахары, на котором ни тени улыбки, словно говорим сейчас по видеофону.

Не вижу ни капли изменений.

Всё та же, что и два года назад.

В чём дело, что там Арараги Коёми вообще делает — кто такой Арараги Коёми я не имею ни малейшего понятия — однако, чем же этот дурак занимается?

О чём он думал, когда упускал из виду такую опасную девушку?

Или Сендзёгахара изменилась и снова передумала? Событий прошло достаточно, может, она хочет поговорить со мной об этом?

Если так.

Если так…

— Думаю, ты был где-то в Японии и прилетел в Окинаву. Так же, как и я, только что приземлился в аэропорту?

Сэнсёгахара говорит словно прямо видит — в этом отношении главное не растеряться…

Маловероятно, чтобы она за такое короткое время информирования клиентов ANA смогла пройти.

Так что это скорее едкое замечание, чем догадка. Потому что хорошо меня знает.

— Не понимаю о чём вы. Я только что прибыл в аэропорт на монорельсе, — спокойно ответил я.

Лгать для меня на порядок легче, чем говорить правду — обычно я всегда вру.

По духу ближе к автоматической работе секретаря.

Естественное явление.

Я знаком с Ошино, профессионалом в чтении людей насквозь, и тем более с Гаэн-сэмпай, так что не испытываю каких-то неудобств относительного того, что за мной могут следить или наблюдать.

Если хотят, то пусть наблюдают сколько душе угодно.

Я буду лгать обо всём, что вижу, как можно больше правды заменить ложью — таково моё убеждение.

Убеждение? Да, что-то такое у меня было.

Когда. Когда же.

— Хорошо. Ну да неважно. Зал это слишком неопределённо. Может, встретимся в каком-нибудь кафе аэропорта?

— Понятно. Тогда так и поступим, — крайне вежливо, без деланной любезности согласился я.

Даже без прямой встречи с Сэнсёгахарой трудно держать этот тон.

— Зайдите в любое кафе и подождите за чашечкой кофе. Я окликну вас.

— После того, как зайду в кафе, скинуть название по мобильному?

— Ненужно. Я не собираюсь утруждать клиента. Сам обойду все кафе аэропорта, пока вы, Сэнсёгахара-сама, будете ждать и элегантно попивать чай.

— Это будет наша первая встреча, — сказала она.

То ли от встречи со мной, то ли от изумления, она, похоже, продолжила наш нарочитый спектакль.

— Не лучше ли будет определить какие-нибудь приметы?

— Верно. Тогда в правой руке держите айфон.

— Сейчас многие пользуются айфонами. Нельзя так просто отличить.

— Айфон старой модели.

Шутка. Глупая шутка. Хорошо если не злая.

Если я поскорее не выйду из самолёта, то начнётся уборка, так что нужно уже вешать трубку, для шуток не время, но я всё равно продолжил.

В студенческие года Ошино часто ругался на это.

Ох уж этот Ошино.

Думал, что он последний, с кем бы мне хотелось поговорить, но как ни печально признавать, что наоборот поговорить стоит именно с ним.

Я собирался повзрослеть, однако до сих пор не вылез из разговоров на уровне старшеклассницы.

— Мой мобильный это не айфон. Я не могу его использовать, потому что в доме нет компьютера.

— Ох, вот как?

— Поэтому надену очки для приметы.

С этим она положила трубку.

Думаю, внутри будет полно людей в очках… хотя разве она носит очки?

Интересно, не упало ли у неё зрение за подготовкой к экзаменам.

Но плохое зрение или хорошее неважно, многое, думаю, определяется наследственностью, так что даже «плод трудов» не повлияет на зрение — к тому же, больше скажу, к экзаменам она не готовится.

Я легко управлялся с сутью подготовки, однако Сендзёгахара с пренебрежением фыркает на эту суть.

«Если подготавливаешься, то напряжение падает, и оценки вместе с ним», — словно шутит она. Интересно, есть ли тут связь, что если забавляешься, то оценки поднимаются?

Я знаю её способности на первом году в старшей школе, и если они возросли, то она свободно поступит практически в людей университет без подготовки.

В таком случае очки это, скорее всего, просто шутка. Она из того типа людей, которые шутят с прямо-таки непозволительно серьёзной серьёзностью.

Или, если углубиться в это дело, эта девушка стала такой из-за моего влияния… мой характер сильно отравляет старшеклассниц-первогодок и подростков.

Как бы то ни было я положил сотовый в карман и сошёл с самолёта — ручной клади нет. Это не только сегодня, у меня принцип никогда не брать ручную кладь.

Моё тело — моё богатство.

Не хочу носить что-то, что не помещается в карманах.

Конечно, от содержания работы это так не зависит, но от любого потребовавшегося оборудования я предпочту сразу же избавиться.

Ошино как-то давно высказался, что мой образ жизни это чрезмерная крайность, но поэтому я и не хочу с ним говорить.

На самом деле.

Вспомнились годы студенчества, сердца коснулась лёгкая ностальгия, и я теперь шагаю по земле, а не лечу по воздуху — про ностальгию, естественно, наглая ложь.