Онлайн чтение книги Жена - превыше всего The Wife is First
Глава 42 - Волчья отрава

- Сяо Хэй? - Цзин Шао побледнел, поставил миску и палочки и выбежал из палатки. Прошлой ночью Сяо Хэй был в полном порядке, как он мог заболеть к утру?

- Ваше Высочество! - Му Ханьчжан посмотрел на оставленную принцем еду, беспомощно вздохнул и тоже направился в конюшню.

- Игггх... - Сяо Хэй сердито ржал в своём стойле. Корм был разбросан по земле и растоптан его копытами. Смотритель сидел на корточках сбоку, прикрывая живот. Очевидно, Сяо Хэй лягнул его.

Такой энергичный - разве так выглядят больные? Цзин Шао приказал солдатам, которые пытались успокоить Сяо Хэя, убраться с дороги. Использовав в качестве опоры деревянный столб, он вскочил на спину лошади и схватил поводья Сяо Хэя.

- Игггх! - Сяо Хэй тут же встал на дыбы и заржал. Поняв, что это был хозяин, он наконец перестал метаться из стороны в сторону и выдохнул горячий воздух, но всё равно продолжал нервно перебирать копытами.

- Цзюнь Цин, не подходи сюда, - опасаясь, что Сяо Хэй атакует Му Ханьчжана в своём безумии, Цзин Шао быстро остановил супруга, который зашёл в конюшню.

В это время подоспел Чжао Мэн и, увидев стоявшего здесь Му Ханьчжана, усмехнулся:

- Да, было бы нехорошо, если бы кто-то столь хрупкий получил удар лошадиным копытом.

- Чжао Мэн! Заткнись! - Цзин Шао впился взглядом в генерала Чжао, который говорил всё, что вздумается. После того, как Сяо Хэй успокоился, Цзин Шао спрыгнул с лошади и посмотрел на беспорядок в конюшне. Он спросил смотрителя, скорчившегося на земле: - Что здесь произошло?

- Отвечаю Вашему Высочеству, этот слуга встал поздно сегодня утром и не успел нарвать свежей травы для Сяо Хэя, поэтому принёс ему немного сена. Но как только он съел всего один пучок сена, его вырвало, и он начал сходить с ума, - ответил смотритель, опустившись на колени. Он боялся, что Его Высочество возложит всю вину на него, и это будет стоить ему головы.

- Эта лошадь настолько придирчива в еде? Вы не должны баловать этих животных! - хоть Цзин Шао отругал генерала Чжао, тот не воспринял это всерьёз. Он вышел вперёд, чтобы похлопать Сяо Хэя по ноге и повернулся к Му Ханьчжану: - Почему военный советник до сих пор стоит так далеко? Если вы собираетесь на войну, вам не к лицу робеть, точно юной деве, впервые переступившей порог своего дома.

Му Ханьчжан проигнорировал генерала Чжао, который, очевидно, захотел высмеять его. Он сделал несколько неторопливых шагов вперёд и остановился перед яслями. Он внимательно осмотрел их содержимое и слегка нахмурился. Взяв немного сена, мужчина обратился к смотрителю:

- Все ли лошади в этой конюшне едят такой корм?

Смотритель не понимал, почему военный советник спрашивает об этом. Он взглянул на Его Высочество и ответил, что это не так. Он боялся, что Сяо Хэю не понравится обычное сено, поэтому он использовал новый корм, который был приготовлен для одного лишь Сяо Хэя. Корм был не совсем сухим, половину его составляла зелёная трава, так что вкус должен был быть немного лучше, чем у сена.

- Цзюнь Цин, что-то не так? - Цзин Шао заметил что-то неладное и взглянул на Му Ханьчжана.

- В этом корме подмешана Волчья отрава! - Му Ханьчжан отдал траву, которую держал в руке, Цзин Шао.

Чжао Мэн тоже поднял пучок травы из яслей, чтобы осмотреть её, и спросил:

- Какая ещё Волчья отрава? Разве это не обычная степная трава?

Цзин Шао посмотрел на переданное ему растение. Наполовину высохшие листья всё ещё сохраняли тёмно-зелёный цвет и были чуть шире, чем стебли степной травы. Когда он провёл по ним пальцем, они не порезали его кожу. Лошади с рождения могли распознавать ядовитые травы. Если они не голодают, то не притронутся к ним. Сяо Хэй хорошо наелся прошлой ночью, поэтому он, естественно, не позволит себе есть яд.

- Позовите сюда генерала левого фланга, - Цзин Шао нахмурился. Не в характере Цзюнь Цина было делать подобные заявления, если он не был полностью уверен в своих выводах.

Генералы левого и правого флангов бросились к конюшне в тот же миг, когда услышали, что с лошадьми что-то стряслось.

- Я видел Волчью отраву в Сычуане, это растение не похоже на неё, - вмешался Чжао Мэн, увидев, что выражение лица Его Высочества помрачнело. Волчья отрава могла серьёзно навредить желудку коня, заставляя его мучиться от невыносимой боли. Кто будет использовать столь жестокий метод, чтобы вывести лошадь из строя?

- То, что растет в провинции Сычуань, называется Аконитом - это одна из разновидностей Волчьей отравы, которая растёт на лугах и отличается более длинными листьями, - бесстрастно поправил генерал левого фланга. Он всегда любил лошадей и уделял особое внимание их корму.

- Игггхх, - фыркнул Сяо Хэй, будто соглашаясь со словами генерала.

Цзин Шао успокаивающе погладил его большую чёрную морду и сказал глубоким голосом:

- Расследовать!

Спустя пару часов смотритель лошадей, управляющий фуражным складом и солдаты, что должны были сопровождать и охранять в пути припасы и фураж, были доставлены в палатку Его Высочества.

- Ваше Высочество, этот слуга не виновен, ах! - закричали они, опускаясь на колени и кланяясь. Отравление боевых коней было тяжким преступлением, караемым смертной казнью.

- Ваше Высочество, этот генерал проверил: в новом корме, который доставили на склад, присутствует небольшое количество Волчьей отравы, - доложил генерал левого фланга.

- Вам есть, что на это сказать? - генерал правого фланга подошёл к преклонившим колени солдатам с ухмылкой. - За отравление боевых коней лишают головы. Если никто не признается, обезглавят вас всех.

- Простите, Ваше Высочество! Но этот слуга действительно не причём! - последовали утверждения и заверения. Фураж был доставлен только вчера. Склад находился в стратегически важном месте, и никто из посторонних к нему не приближался. Конвоиры отвечали только за транспортировку припасов и не видели по пути ничего подозрительного. Обвинение в адрес смотрителя было бы ещё более несправедливым. Он отвечал только за то, чтобы взять часть доставленного корма и отнести его лошадям; он не смог бы подмешать ядовитую траву ко всем запасам.

Каждый оправдывал себя, но все они были здесь, потому что ядовитая трава не могла сама попасть в корм.

- Раз уж никто не сознался, казнить всех! - Чжао Мэн махнул рукой. Если происходило нечто подобное, необходимо было разобраться с подозреваемыми, дабы устрашить остальных.

Цзин Шао нахмурился. Он не считал, что это было сделано кем-то из его солдат. Отравитель хотел лишить их лошадей. Ничего подобного в его прошлой жизни не случалось, но теперь это произошло, причём именно сейчас, когда они временно остановились на окраине столицы. Однако на протяжении всего процесса доставки фуража никаких проблем не возникало, так откуда же взялась эта ядовитая трава?

- Подождите! - внезапно вмешался Му Ханьчжан, который всё это время молча сидел в стороне и наблюдал за происходящим. Он не позволил стражникам забрать людей из палатки. - Это дело ещё не расследовано досконально, этих людей нельзя пока казнить.

- Военный советник, у нас тут действует военный закон. Вы вступаетесь за них, может ли быть так, что вы кого-то прикрываете? - Чжао Мэн терпеть не мог эту вечную манеру учёных - разводить дискуссии и откладывать принятие решения. Расследовать, расследовать, чего тут расследовать? Если это расследование затянется ещё на день, весь лагерь будет подвержен опасности. Если бы такое случилось во время битвы, они должны были бы разобраться с этим как можно скорее - если просто убить всех подозреваемых, то и проблем никаких не будет.

Беда случилась сразу же после того, как военный советник прибыл в лагерь, очень подозрительно. Услышав слова генерала, все окружающие стали бросать на Му Ханьчжана странные взгляды.

- Генерал Чжао так торопится убить их - неужели вы что-то скрываете? - парировал Му Ханьчжан, переворачивая страницы книги учета припасов и фуража.

- ... - Чжао Мэн с трудом удержался от проклятий.

Му Ханьчжан закрыл книгу, он не собирался отпускать генерала так легко. Мужчина продолжал анализировать ситуацию:

- Лагерь строго охраняется. Кто-то, кто осмелился испортить припасы и фураж, наверняка занимает очень высокое положение и обладает возможностью обойти правила, - пара глаз, чёрных, словно тушь, смотрела прямо на генерала Чжао, будто видела его насквозь.

Чжао Мэн был так взбешён, что его чуть не вырвало кровью. Всё его лицо стало тёмно-красным, даже борода и бакенбарды задрожали.

- Господин Цзюнь даже не назвал никаких имён. Что это ты так разволновался? - глядя на эту суматоху, генерал правого фланга не возражал подлить масла в огонь. Генерал левого фланга был всё так же бесстрастен и молчалив.

Цзин Шао приложил кулак к губам. Хотя он и знал, что не должен этого делать, но не смог сдержать пары смешков.

- Ваше Высочество, Чэнь считает, что мы должны сначала взять этих людей под стражу и вынести вердикт лишь после того, как всё прояснится, - Му Ханьчжан встал и чуть поклонился Цзин Шао, накрыв кулак ладонью.

- Раз таково Ваше мнение, почему бы Вам самому не расследовать это дело? - сказал Чжао Мэн, указывая на Му Ханьчжана.

Губы Му Ханьчжана сложились в лёгкую улыбку.

- Почему бы и нет?

- Тогда мы должны установить ограничение по времени!

- Три дня.

- Прекрасно! Если вы не сможете прийти к заключению в течение трёх дней, то разделите их участь! - Чжао Мэн повысил голос, возмущенный равнодушным и спокойным поведением Му Ханьчжана.

- Тогда я надеюсь, что генерал Чжао не будет вмешиваться, - тон Му Ханьчжана не претерпел никаких изменений. Его голос был мягким и спокойным, и звучал более убедительно, чем громкие вопли генерала Чжао.

- Хмпф! Если так хотите отправиться с ними в тюрьму - валяйте! - Чжао Мэн был так зол, что чуть не подпрыгивал на месте. Хотя этот советник ему и не нравился, он не стал бы заходить так далеко, чтобы создавать ему препятствия в расследовании. - Нужно подписать военный приказ.

Му Ханьчжан взглянул на него и подумал про себя, что, возможно, генерал Чжао в глубине души был не таким уж нахалом. Он велел Юнь Суну принести кисть и бумагу и написал военный приказ смелым и изысканным каллиграфическим почерком. Он подписал его словами «Цзюнь Цин». Юнь Сун взял военный приказ и отнёс его Чжао Мэну. Генерал Чжао взял кисть и, даже не взглянув на содержание приказа, в два жирных росчерка написал своё официальное имя, после чего схватил стоявших на коленях людей, развернулся и ушёл.

Му Ханьчжан аккуратно свернул военный приказ и протянул его Цзин Шао.

После того, как все ушли, Цзин Шао обнял своего Ванфэй.

- Ты уверен, что сможешь докопаться до истины? - мгновение назад, когда Цзюнь Цин противостоял нападкам Чжао Мэна, он был великолепен. Он демонстрировал свои способности, будто вынимал из ножен драгоценный меч Ханьчжан [1], и Цзин Шао был опьянён этим зрелищем.

[1] Напоминаю, Великий Маркиз Севера, Му Цзинь, дал своим детям имена в честь «девяти сокровищ»

Цзин Шао обнял супруга и усадил его к себе на колени. Непривычный к этому, Му Ханьчжан слегка поёрзал.

- Это всего лишь предположение, полной гарантии нет.

- Чжао Мэн просто глупец. Нет нужды опускаться до его уровня, - когда Цзин Шао услышал его ответ, он нахмурился и невольно забеспокоился. Военный приказ обязателен к исполнению. Если к тому времени настоящие виновники не будут найдены, ситуация будет скверной.

- То, что я написал в качестве подписи, было просто «символами», а не моим «именем». Законы и правила нашей страны предписывают, что в военном приказе необходимо указывать полное имя, данное при рождении, иначе он будет считаться недействительным, - сказал Му Ханьчжан, тихонько рассмеявшись.

Цзин Шао на мгновение остолбенел, а потом сглотнул. Он сказал себе, что ему лучше не провоцировать своего Ванфэй.

Му Ханьчжан приказал следить за тем, чтобы это дело не было предано огласке, и тщательно проверил все бухгалтерские книги лагеря.

Вечером Цзин Шао вернулся с тренировки войск и принял ванну. Затем он подошёл к столу. Му Ханьчжан положил перед собой большую стопку бухгалтерских книг и спокойно читал их при свете свечи. Цзин Шао небрежно пролистал книги; они касались не только припасов и фуража, но и оружия, военной формы, палаток, размещения войск и так далее.

- А их-то зачем читать? - недоумевал Цзин Шао. - Разве тебе не нужно просто проверить рацион и фураж?

- Я всё равно хотел взглянуть на бухгалтерские книги армии. И раз уж выдалась такая возможность, я воспользовался ею, чтобы просмотреть всё, - Му Ханьчжан перевернул страницу и взял кисть, чтобы написать несколько слов на лежащем рядом листке бумаги.

- Ну, это ведь не так уж и срочно. Ты можешь взглянуть на них в любой момент, - Цзин Шао наклонился вперёд и поднял супруга на руки. - Уже поздно, займёшься ими завтра.

- Я хочу просмотреть эту книгу до конца! - запротестовал Му Ханьчжан, брыкаясь.

- Нет уж, этот принц хочет спать. Военный советник должен составить ему компанию в постели! - сказал Цзин Шао и бросил Му Ханьчжана на широкую кровать, прежде чем забраться туда самому и упасть на супруга сверху.

Из-за веса мужчины Му Ханьчжан едва мог дышать. Он высвободил руку и попытался оттолкнуть его. Вдруг рядом с палаткой раздались шаги патрулирующих солдат. Он быстро прижал Цзин Шао к себе, не давая ему пошевелиться. Он вспомнил, что прямо сейчас в палатке горели огни, и всё, что происходило внутри, было видно людям снаружи!

Цзин Шао был прижат к груди своего Ванфэй. Разделённый лишь тонкой летней одеждой, его подбородок упирался в маленькую горошинку, поэтому он осторожно потёрся им.

- Мнн... - Му Ханьчжан сердито зыркнул на него, затем повернул голову и задул свечу рядом с кроватью.

- Цзюнь Цин... - глаза Цзин Шао удивлённо распахнулись. Его Ванфэй взял на себя инициативу задуть свечу сегодня. Он явно искушает его, ах! Поэтому принц быстро скинул верхнюю одежду и стал искать эти мягкие губы, а найдя, припал к ним в поцелуе.

Му Ханьчжана поцеловали без предупреждения, и он попытался оттолкнуть мужчину, решившего пошалить. Однако силы, казалось, покинули его. Этот человек стал ещё смелее и запустил руку под нижнюю рубашку Му Ханьчжана, лаская его гладкую грудь.

- Угх... - Му Ханьчжан был возбуждён и начал дрожать. Когда рука Цзин Шао скользнула к его нижнему белью, он больше не мог этого выносить и, подняв ноги, упёрся ими в живот мужчины и резко оттолкнул его от себя.

- Цзюнь Цин... - Цзин Шао был отброшен прочь и с недовольным ворчанием вскарабкался обратно к Му Ханьчжану.

- Не все свечи погашены, солдаты могут увидеть, - Му Ханьчжан нахмурился и указал на медный подсвечник перед столом, в котором потрескивали восемь свечей.

Цзин Шао шустро вскочил, одним махом задул свечи, затем нырнул под одеяла и прижал Му Ханьчжана к груди.

- Неужели Ваше Высочество забыли, что сами сказали позавчера? - Му Ханьчжан натянул одеяло, чтобы укрыться. - Вы должны сохранить свои силы для битвы, а завтра Вам ещё рано вставать, так что лучше лечь спать пораньше, - он говорил мягким голосом, совсем как верноподданный, дающий совет своему принцу, как будто это было совершенно очевидное и логичное в данной ситуации развитие событий.

- Цзюнь Цин... - когда Цзин Шао услышал упоминание его позавчерашних слов, он тут же растерял свой пыл. Но что он мог поделать? Он уткнулся лицом в грудь Му Ханьчжана и закрыл глаза, как будто уже заснул.

Он думал, что последствия его обмана будут препятствовать ему только одну ночь - как он мог ожидать, что его Ванфэй решит отомстить вот так? Цзин Шао оставалось лишь покрепче прижать его к себе, немного потереться щекой и... спать!