Онлайн чтение книги Жена - превыше всего The Wife is First
Глава 64 - Юго-восток

Угольно-черная стрела сверкнула на солнце холодным и устрашающим светом. В решающий момент Цзин Шао внезапно повернул голову, и стрела царапнула его щеку, оставив после себя жгучую боль. Из двух стрел правая с лязгом пролетела по его серебряным доспехам, а левая попала ему в левую руку!

— Ха... - хмыкнул Цзин Шао и, подняв руку вытащил стрелу из руки. Затем он с лёгкостью схватил лук, висевший на спине лошади, и выпустил три стрелы в ответ.

Три стрелы летели в форме слова 品:  левая стрела сверкала, целясь в сердце, правая - в легкое, а последняя - в горло. Генерал не ожидал, что Цзин Шао не уклонится от удара, и у него даже хватит сил на ответный. Вражеский командующий быстро натянул тетиву и послал стрелу, чтобы отразить три приближающихся. С тонким музыкальным звоном столкнулись два наконечника. Стрела генерала имела бо́льшую силу, и рассекла одну стрелу принца на три части, в то время как две другие упали на землю.

Такого точного мастерства стрельбы из лука никто еще не видел. На мгновение все были ошеломлены. К тому времени, как воины пришли в себя, Благочестивый Лучник развернул свою лошадь и умчался прочь. Юго-восточная армия, устроившая засаду, быстро отступила.

Чжао Мэн уже собрался взять с собой в погоню кавалерию, но Цзин Шао, опустив лук, приказал: 

—  Не преследовать.

В юго-восточной армии осталось менее ста солдат. Преследовать их по этой узкой горной дороге было бы опасно и успехи не стоили  потерь.

—  Ванъе, вы ранены.

Хао Дадао убрал свой меч и присоединился к группе. Увидев, что Цзин Шао прикрывает свою левую руку, он подошел, чтобы справиться о здоровье принца.

Только сейчас Цзин Шао почувствовал боль и не мог не втянуть судорожно холодный глоток воздуха.

- Не вздумайте больше ездить верхом. Позвольте военному советнику помочь вам применить лекарство, - с нажимом сказал генерал левого фланга.

Услышав это, Цзин Шао сразу же спрыгнул с лошади и подал знак армии продолжать наступление, после чего залез в карету.

Му Ханьчжан спокойно посмотрел на Цзин Шао. Не говоря ни слова, он помог принцу снять доспехи, разорвал его рукав, который был пропитан бордовым, и тряпкой, смоченной в чайной воде, вытер кровь вокруг раны. К счастью, стрела не достала до кости. Рана была небольшой и неглубокой, но все еще кровоточила. Му Ханьчжан взял порошок, помогающий остановить кровотечение и без остановки сыпал им рану.

- Ах, больно, больно!

Цзин Шао скривился и закричал.

Цзюнь Цин проигнорировал его вопли. Остановив кровь, он вынул маленькую зеленую нефритовую бутылку и нанес слой лекарства; снял тканевый пояс и осторожно обмотал им рану. Затем завязал аккуратный узел и наконец отпустил руку Цзин Шао.

Тот вздохнул с облегчением. В его последней жизни, когда он атаковал юго-восток в 18-м году правления Хун Чжэна, Благочестивый Генерал Лучник выпустил в него три стрелы. В то время он инстинктивно попытался увернуться, но один наконечник всё же пронзил его прямо в грудь и это чуть не стоило принцу жизни. Он вспомнил произошедшее и получил лишь легкую травму, что можно было рассматривать как предотвращение катастрофы. Всё это время принц чувствовал себя неловко, но теперь он наконец мог расслабиться в руках своего мужа.

Подняв глаза и увидев, что лицо его Ванфэй по-прежнему ничего не выражает, он почувствовал себя немного обиженным. Он был ранен, но Цзюнь Цин ничего не сказал, чтобы его утешить. Принцу внезапно захотелось подойти поближе, чтобы съесть немного тофу, но неожиданно в следующее мгновение его тело заключили в теплые объятия.

Му Ханьчжан крепко обнял мужчину и только после этого выдохнул задерживаемое всё это время дыхание. Теплое прикосновение позволило ему убедиться, что этот человек все еще жив, находится в его объятиях в целости и сохранности. Просто недавняя сцена была слишком пугающей. При виде трех стрел, летящих в Цзин Шао, и его невозможности увернуться ни от одной из них, небо и земля, казалось, внезапно стали серыми, а Му Ханьчжан даже забыл как дышать.

Легкий аромат наполнил нос Цзин Шао и обьятия, в которые его заключили, становились всё теплее и ласковее. Цзин Шао сидел неподвижно и какое-то время смотрел в пустоту, а в следущий момент внезапно осознал, в чьём кольце рук сейчас находится! Его улыбка постепенно расширалась и он протянул руку, чтобы обнять своего Ванфэй за талию, расслабившись и устроившись в его объятиях. За две жизни никто никогда не обнимал и не утешал его так, когда он был ранен; и его сердце переполнялось эмоциями, которых он не испытывал раньше. Если бы он женился на женщине, она бы сейчас, вероятно, просто плакала. Как бы она смогла вот так обнять его и позволить положиться на нее?

Карета продолжала медленно двигаться вперед, и никто из них не говорил, был слышен только стук деревянных колес по камням.

—  Цзюнь Цин...

Цзин Шао радостно тёрся о теплую грудь.

Му Ханьчжан погладил его по голове и легонько вздохнул. Он посмотрел вниз на человека в своих руках и сказал теплым голосом:

—  Ты наверное, устал, я буду держать тебя, поспи немного.

Цзин Шао недавно сражался в жестокой битве. После всего напряжения, он должен был обессилеть.

Естественно, Цзин Шао очень хотелось поспать, но он боялся, что окажется слишком тяжелым, и Цзюнь Цину будет некомфортно под его весом. Он схватил подушку, чтобы положить её на бедро Ванфэй. Удобно держась за эту узкую талию и вдыхая тёплый аромат, он со спокойной душой уложил голову и закрыл глаза.

Хотя гора Лянъи была огромной, её пересечение не заняло много времени. Как только армия выйдет на ровную местность, им не придется защищаться от опасности до тех пор, пока они не достигнут юго-восточной границы. Таким образом следующие несколько дней раненый Ванъе, не сомневаясь, поселился в карете военного советника.

Сяо Хуан был очень недоволен положением, которое занимал Цзин Шао. Тигрёнок вырос, и двум людям в карете было тесно спать. Поэтому Цзин Шао часто отпихивал Сяо Хуана на подножку, чтобы он спал там.

 Цзин Шао очень любил такую подставку для ног, он часто снимал носки и терся ступнями о рыжый мех. Сяо Хуан вначале не обращал внимания, однако, если это продолжалось в течение долгого времени, он разевал пасть и начинал грызть ноги Цзин Шао. Му Ханьчжану первое время не нравилось такое поведение. Позже он нашел это забавным и даже научился у Цзин Шао  приманивать Сяо Хуана сушеным мясом, чтобы он перевернулся на спину и открыл живот, а Цзин Шао мог потереть об него свои ноги.

Через несколько дней они добрались до юго-восточной границы. Перед ними лежали холмы и несколько скалистых гор. Слой за слоем, сгиб за сгибом, холмы были бесконечны. Издали это выглядело как невероятный бескрайний пейзаж. Именно поэтому местные жители и назвали эту местность "Повторяющимся горным хребтом".

Юго-восток был не таким безлюдным, как юго-запад. Здесь было большое население и богатые ресурсы. Хотя юго-восточный Король был жестоким и распутным, он был очень хорош в бою, и один за другим под его началом появлялись способные генералы. В этой стране одновременно не существовало опасностей, которых нужно было бы бояться, и была разрушительная стихия, которая оказывалась повсюду.

Цзин Шао взял с собой армию, но после битвы, длившейся почти месяц, они не смогли продвинуться даже на сотню ли; война зашла в тупик.

Цзин Шао посмотрел на карту перед собой: волнистые холмы занимали почти половину юго-восточного феодального владения. Он вздохнул. Скоро наступит зима. Даже если бы он мог немедленно атаковать главный город, он боялся, что они всё равно не успеют вернуться в столицу на новый год.

—  Война - это не детская игра. Думаешь, это так просто? — Му Ханьчжан подвинул к нему чашку чая.

— Согласен... - вздохнул Цзин Шао. Сражение на юго-западе прошло слишком гладко, и сделало его немного опрометчивым.

— Почему тебе так не терпится вернуться в столицу? Есть какое-то важное дело?

Му Ханьчжан сел рядом с Цзин Шао и огляделся по сторонам. Он задавался вопросом, где же пропадал тигренок.

— Ничего особенного, - сказал Цзин Шао с озорной улыбкой. —  Будет не страшно, если я поручу эти дела кому-нибудь другому.

Во всяком случае, перед тем как покинуть столицу, он уже передал дело Чен Фэну. Если Цзин Шао не сможет вернуться к тому времени, то этим займется кто-то другой.

Му Ханьчжан поднял брови. Судя по лицу Цзин Шао, ничего серьезного быть не должно. Он беспомощно покачал головой, затем встал и пошел искать полосатого малыша.

За пределами лагеря Сяо Хуан сидел на камне и внимательно смотрел на рыбу в реке. Вода музыкально журчала, и рыбки, снующие в ней,  соблазнительно и аппетитно для рыжего тигра, мелькали меж камушек. 

Раздался громкий всплеск.

Когда Му Ханьчжан приблизился, он увидел, как большой шар из чёрно-рыжего пуха прыгнул в реку. Ему не удалось поймать большую рыбу, и вместо этого он полностью промок.

Маленький тигрёнок как ошпаренный вылетел на берег и стал трясти мокрой шерстью, брызгаясь во все стороны. Пух на его мордочке расплющился из-за воды, и выглядел он теперь очень забавно. Подняв голову, тигр увидел своего хозяина и радостно набросился на него.

Му Ханьчжан быстро уклонился в сторону, только заметив его большие, покрытые грязью, лапы. Цзюнь Цин только вчера искупал зверька, и теперь всё казалось напрасным.

- Авву! -  Не сумев поймать рыбу, чтобы поесть, малыш лег на спину у ног хозяина, миловидно выпрашивая сушеное мясо.

Неподалеку раздался звук горна, который предвещал начало битвы между двумя армиями.

— Цзюнь Цин!

Цзин Шао, вышедший на поиски своего Ванфэй, чтобы позвать его пообедать вместе, услышал мощный звук горна, и тут же вытащил Цзюнь Цина на небольшой холм перед собой. Вдалеке виднелась чёрная толпа, вздымающая в небо устрашающие клубы пыли. Звуки боя, казалось, трясли небо.

—  Если мы и дальше продолжим так сражаться , боюсь, что многие войска будут принесены в жертву.

Му Ханьчжан нахмурился, глядя на битву вдали.

— Были ли в последнее время какие-нибудь известия от Гэ Жу И?

Цзин Шао обнял его сзади.

— Нет, её положение определенно непростое, я не просил её присылать новости с самого начала.

Гэ Жу И была секретным оружием, спрятанным рядом с юго-восточным Королем. Естественно, об этом никому не рассказывали. Если при выполнении такой тривиальной задачи, как донесение новостей, будет допущена ошибка, игра не будет стоить свеч.

—  А?

Мужчина в его руках внезапно удивился. Когда Цзин Шао проследил за его взглядом, он заметил, что юго-восточная армия, имевшая небольшое преимущество, внезапно развернулась и отступила. Глядя на небо, Цзин Шао понял, что уже наступил полдень. Раз войска начали отступать в такое время, то в юго-восточной армии, возможно, что-то пошло не по плану.

—  Пойдем назад, - сказав это, Му Ханьчжан развернулся в объятиях принца.

Цзин Шао кивнул и потащил военного советника обратно в центральную палатку. Через некоторое время вбежал молодой солдат, сообщивший новую информацию.

—  Докладываю…

Молодой солдат опустился на колени. 

— Докладываю командующему: юго-восточная армия внезапно отступила, и генерал Хао спрашивает, преследовать их или нет.

Цзин Шао задумался. Хотя загнанного в угол врага не следует преследовать, то, что он увидел на холме, не походило на уловку для заманивания врага.

- Преследовать!

Всего одно простое слово, но оно вызвало мощный резонанс. Гонец немедленно получил приказ и ускакал на быстрой лошади.

Хао Дадао было приказано преследовать, и он обнаружил, что юго-восточная армия внезапно погрузилась в хаос. Несмотря на последствия, он бросился убивать врагов, а когда наступила безмолвная ночь, вернулся в лагерь с доспехами, залитыми алой кровью. Не успев привести себя в порядок, он просто вернулся в центральную палатку, чтобы сообщить свой отчет.

—  Этот генерал думает, что, судя по положению юго-восточной армии, должно было случиться что-то важное.

Хао Дадао вытер кровь и пыль со своего лица.

—  Командующий, этот генерал думает что, независимо от произошедшего, сейчас самое время уничтожить юго-восточную армию, пока она находится в смятении.

Услышав отчет Хао Дадао, сердце Цзин Шао не могло не забиться быстрее и он воодушевился. Эта ситуация была очень похожа на ту, когда он получил известие о смерти юго-восточного короля в своей предыдущей жизни.

Му Ханьчжан слегка нахмурился. Он взял Цзин Шао за руку и попросил того не проявлять импульсивности. Затем обратился к Хао Дадао:

—  Генерал, вам пришлось нелегко. Ступайте, сначала отдохните, а завтра мы примем решение.

Бесполезно было ночью пускаться в погоню. Хао Дадао подавил волнение в своем сердце, отдал честь сложенными кулаками и вернулся в свою палатку.