Онлайн чтение книги Жена - превыше всего The Wife is First
Глава 93 - Схватка

–Местность в Цзяннани плоская, а территория вокруг Хуайнаня практически не охраняется, так что это заслуги ни к чему! - Четвертый принц метался по дворцу Фэнъи: - Матушка, на этот раз я должен заполучить командование армией на  Хуайнань!".

Императрица кивнула, теперь, когда Цзин Юй достиг совершеннолетия, она должна была позволить ему приписать себе эту заслугу, чтобы когда придет время он заполучил трон: 

–Если бы я знала, что на юго-востоке так легко сражаться, я бы отпустила тебя.

Королю юго-востока не повезло, его убила наложница, и Цзин Шао смог захватить юго-восток без особых усилий.

Двое людей во дворце Фэнъи были взволнованы, опасаясь, что другие могут захватить трон, в то время как атмосфера в резиденции Северного маркиза также была напряженной.

-Что происходит? -Му Ханьчжан поспешно вошел и спросил своего отца, сидевшего стороне.

Северный Маркиз нахмурился, но его глаза были наполнены ожиданием: 

–Может быть, уже пришло время.

Му Ханьчжан смотрел, как служанки вбегают и выбегают, слушал крики боли, которые время от времени выходили из внутренней комнаты, его руки были сцеплены вместе, но он не знал, что делать.

–Не бойся, - Цзин Шао, которому пришлось пойти с ним, увидел, как нервничает его супруг, и подошел, чтобы обнять его, - Я слышал, что все вторые роды проходят гладко, когда моя мать родила меня, это не потребовало никаких усилий.

Му Ханьчжан бросил на него взгляд: 

-Откуда ты знаешь?

–Все во дворце так говорили, и было сказано, что  лекарь  вошел в резиденцию и через четверть часа услышали мои крики, - с гордостью сказал Цзин Шао.

–Тогда Ваше Высочество, должно быть, был очень худым в детстве. 

Третья тетя, которая пришла присоединиться к радости, не могла не вмешаться.

Му Ханьчжан посмотрел на третью тетю, которая вкрадчиво улыбалась, а затем взглянул на Цзин Шао.

Как будто Цзин Шао не слышал слов третьей тети, он продолжал дразнить своего Ванфэя: 

–Вот почему отец сказал, что я - счастливая звезда, которая обязательно заставит ветер и дождь Дачэня течь гладко.

«Возможно, молодой император Хун Чжэн действительно очень любил этого сына,»подумал Му Ханьчжан в трансе, и с трудом мог представить Цзин Шао худым и маленьким в детстве: 

–Тогда как ты выглядел в детстве?

–Я был толстым в детстве.

Цзин Шао надул щеки и попытался создать видимость толстого человека.

"Хаха ......" Му Ханьчжан, наконец, развеселился, протянул руку, чтобы ткнуть в это выпуклое лицо, и ощущение тяжести в голове исчезло.

Третья тетя неловко вытянулась и с сарказмом села обратно.

После долгого ожидания Цзин Шао испугался, что его Ванфэй устанет стоять, поэтому он подхватил его и прислонил к себе. Впервые Му Ханьчжан не отказался от близости на людях, хотя он и не так нервничал, но все равно боялся. Женщина, рожающая ребенка, - это вхождение в дверь призрака, и он не смел представить, что будет делать, если что-то случится с его матерью. Крепкие руки вокруг его талии и тепло груди, прижатой к его спине, придавали ему огромное мужество, словно ему не нужно было волноваться, даже если небо упадёт.

Ясный крик пронзил тишину комнаты, и Северный маркиз поднялся со своего места, но не мог войти.

Акушерка вышла с довольным лицом:

–Поздравляю, маркиз, это молодой господин!

–Правда! Му Цзинь, казалось, вдруг помолодел на несколько лет, на его обычно невозмутимом лице появилась неконтролируемая улыбка.

Цзин Шао похлопал взволнованную особу по плечу и спросил: 

–Госпожа в порядке? 

–Госпожа в полном порядке, - деловито сказала акушерка, - благодаря этим шести месяцам ухода, госпожа в добром здравии.

Му Ханьчжан вздохнул с облегчением, и только сейчас на его лице появилась улыбка. Цзин Шао воспользовался отсутствием внимания и быстро поцеловал уголок его рта.

Через некоторое время акушерка вошла и вынесла чисто вымытого ребенка, Му Цзинь очень обрадовался, получив мягкий комочек, а Цзин Шао с любопытством рассматривал его. Маленькое личико было сморщено, кожа покраснела, глаза были закрыты, и невозможно было определить, как выглядел ребенок, но третья тетя громко воскликнула.

–Он такой красивый, похож на Хуаньчжана, когда был маленьким. 

Когда Северная маркиза услышала, что это сын, ее лицо стало мрачным, а теперь, когда она услышала слова Третьей тети, ее лицо стало еще более уродливым.

Цзин Шао долго смотрел на свежеиспеченного ребенка, но не мог понять, чем тот похож на его Ванфея, лицо ребенка было сморщено, как лицо булочки Де Фу, но он не осмелился сказать об этом.

Му Ханчьжан посмотрел на Северную маркизу , которая еще не открыла рот, чтобы наградить подчиненных, и он с улыбкой сказал: 

–Отец еще не дал имя  моему брату.

–Называйте его просто Лон Линь! Хахахахаха ...... - Му Цзинь поднял своего младшего сына и посмотрел на него, довольный тем, как он выглядит.

Последнее из Девяти Оружий Сокровищ, "Духовный Чужой Клинок Один, называемый Чешуей Дракона – Лон Линь*.

(龙鳞, Лон Линь –Чешуя Дракона)

Все подчиненные отреагировали на это и вышли вперед, чтобы поздравить его, а Северный маркиз был в восторге: 

-Награждаю всех! Пять таэлей серебра за каждого из всех!

–Благодарим, маркиз, за награду!

Слуги улыбались и были счастливы. Раньше, когда в семье происходило пополнение, молодую госпожу всегда награждали одним таэлем, а молодого господина - двумя таэлями.

Северная Маркиза специально задержалась на некоторое время, чтобы слуги могли ясно видеть, кто является главой семьи, но кто бы мог подумать, что Северный маркиз заговорит первым, а мужчины семьи Му понятия не имели о правилах награждения семьи в такие моменты!

Му Хуаньчжан не шелохнулся и взглянул на Северную маркизу, думая о том, что ему придется оставить Гэ Жу И здесь, чтобы оно позаботилась о Лонлинь, когда через несколько дней отправится в Цзяннань.

На обратном пути Му Ханьчжан сохранял улыбку на лице.

–Если ты не хочешь, чтобы твой младший брат унаследовал титул Северного маркиза, ты можешь позволить ему унаследовать твой титул. Когда Цзин Шао увидел, как он счастлив, он тоже последовал его примеру и зажмурил глаза.

–Как бы это сработало, ведь мой титул не является наследственным. 

Му Ханьчжан покачал головой, его младший брат только родился, и еще неизвестно, какой путь он выберет в будущем, еще слишком рано говорить, лишь бы он рос в безопасности.

На следующий день при дворе Му Ханьчжан вошел в ворота дворца и сразу же спрятал улыбку на своем лице, войдя внутрь тихо, как вода.

–Отец- Император, Ваш сын готов идти!

Четвертый принц нетерпеливо встал при упоминании о нападении на Цзяннань.

-Хотя Хуайнань не так обширна, как юго-запад, она лучше, чем плодородные земли, - хмуро сказал военный министр, - Короли Хуайнаня на протяжений несколько поколений накапливали силы и хорошо оснащены, поэтому я боюсь, что с ними нелегко справиться.

–Тогда кого следует послать, по мнению министра Сун? - Глаза императора Хун Чжэна были глубоко посажены, не было возможности понять, о чем он размышляет.

–Я думаю, что территория Хуайнань чрезвычайно важна, поэтому, чтобы подстраховаться, мы должны послать Принца Чэна, - сказал военный министр откровенно.

– Я думаю, что хотя четвертый принц молод, он спокоен и решителен и может взять на себя большую ответственность, - Министр Правосудия вышел вперед и сказал.

Му Ханьчжан не шелохнулся, взглянул на Цзин Чэня и продолжал смотреть в пустоту.

– Четвертый принц скоро достигнет совершеннолетия, поэтому у него должен быть опыт. На мой взгляд, этот хаос Хуайнаня - хорошая возможность!– Любящий говорить граф Юнчан был отправлен в Юньнань-Тибет , поэтому герцогу Мао пришлось говорить самому, и эти слова не показались ему резкими.

Когда время почти истекло, Император поднялся и сказал: 

– На этом день закончен, вопрос будет обсуждаться завтра,- Сказав это, он засучил рукава и ушел.

Люди ни на миг не могли понять, что подразумевал император Хунчжэн, новости о происшествии в Цзяннани ходили уже много дней, но они не видели, чтобы император снял запрет с Принца Чэна, поэтому люди догадывались, что на этот раз он не прервет использование Принца Чэна, но в сегодняшней ситуации, казалось, что он не собирался посылать и четвертого принца. 

– Неужели император не ждет, пока Принц Чэн пойдет и признает свою ошибку? – Из главного зала два чиновника перешептывались. 

– В чем провинился на самом деле Принц Чэн? - Другой мужчина нахмурился. 

 – Я слышал, что он был упрям и дважды противоречил императору.

Говоривший огляделся вокруг: 

– Как я вижу, император по-прежнему благоволит Принцу Чэну, и сегодня четвертый принц выступил, но не получил ни единого слова одобрения.

Четвертый принц, который проходил мимо на высокой платформе, услышал болтовню снизу и не мог не сжать кулаки, развернулся и пошел в сторону дворца Фэнъи.

Му Хуаньчжан и Цзин Чэнь посмотрели друг на друга и отвернулись, не сказав ни слова предостережения. 

"О Ханьчжан, хочешь ли ты вернуться с отцом к брату?" Северный Маркиз все еще был погружен в радость от того, что у него уже есть взрослый сын. 

– Отец,- Му Хуаньчжан ответил и подмигнул ему. 

Поняв, что потерял самообладание, Северный маркиз быстро спрятал улыбку: 

– Что Принц думает на счет этой миссии нападения на Хуайнань?

Му Ханьчжан вздохнул: 

– Принц очень встревожен в своем дворце и надеется использовать это как предлог для снятия наказаний.

Проходившие мимо чиновники слушали и переглядывались между собой, но когда Северный маркиз поднял голову, они быстро склонили голову и ушли. 

В ту ночь император Хун Чжэн остановился во дворце Фэнъи. 

– Ваше Величество, Юй-эр скоро достигнет совершеннолетия, но он не добился никаких успехов, а два его брата оба были короновать принцами*, так что пришло время дать ему шанс испытать себя. Мать-Императрица осторожно помогала императору Хун Чжэну снять верхнюю одежду, вспомнив о сегодняшнем яростном виде сына, она не могла не нахмуриться втайне. Цзин Юй слишком серьезно отнесся к этой миссии, и, возможно, император просто не мог видеть это обиженное выражение его лица, прежде чем он смог смириться. 

(Напоминаю, кроме Цзин Чэна (Жуй) и Цзин Шао (Чэн), остальные принцы не имеют титула, так как никто из них пока не отличился вдающимися успехами)

–Короновать принца? - Император Хунчжэн взглянул на свою супругу: -Разве Цзин Жун еще не коронован? Куда спешить?

Может ли это быть то же самое? Императрица втайне стиснула зубы, но все же улыбнулась с нежным лицом: 

– Цзин Юй по крайней мере первый сын, хотя старший и младший идут по порядку, но, в конце концов, есть разница между первым и вторым. 

Император Хунчжэн улыбнулся, и его лицо тут же стало холодным: 

– Есть разница между первым и вторым?

Императрица была поражена, неужели она сказала это неправильно? Внезапно в ее голове промелькнула мысль, и она покрылась холодным потом: 

– Императорская семья не придает этому значения, я прошу прощение. 

Император Хун Чжэн, который сам не был рожден от императрицы, ненавидел любого, кто упоминал о разнице между первым и вторым поколением, и холодно посмотрел на Мать-Императрицу, склонившую голову. 

– Я просто думаю, что с тех пор, как Принц Чэн разбил два вассала подряд, он стал весьма самодовольным и теперь осмеливается противоречить императору. Если он будет освобожден из-за войны, я боюсь ......

 Императрица внимательно посмотрела на выражение лица императора Хун Чжэна и не закончила свое предложение, но смысл ее слов был очевиден для всех.

На этот раз император Хун Чжэн ничего не сказал, а лишь несколько мгновений пристально смотрел на императрицу, после чего повернулся и подошел к кровати: 

– Если Цзин Юй хочет идти на войну, пусть придет и лично поговорит со мной утром.

Глаза императрицы загорелись, и она быстро попросила кого-то передать четвертому принцу, чтобы он пришел и ждал во дворце Фэнъи до завтрашнего утреннего суда, и велела главному евнуху открыть для него боковую дверь. 

– Я слышал, что вчера вечером из дворца было отправлено сообщение, в котором четвертого принца просили на рассвете отправиться во дворец Фэнъи", - сказал Му Ханьчжан Цзин Шао, завязывая пояс на груди, повернул голову, чтобы посмотреть на него, и вдруг покраснел: 

– Ты, ты должен хотя бы надеть рубашку.

Погода была жаркой, поэтому Цзин Шао встал с постели и помог своему Ванфэй одеться, вокруг никого не было, поэтому он ходил по комнате голым.