Онлайн чтение книги Ваше Величество, пожалуйста, не убивайте меня снова Your Majesty, Please Spare Me This Time
Часть 63.

С губ Евы вновь и вновь срывалось имя, владельца которого она не помнила. Увы, нет в этой истории спасителя. Необъяснимое чувство опасности сделало девушку чересчур подозрительной. Изредка безумие покидало ее, однако в остальном мысли ее заняты были лишь одним – долгом: нужно соблазнить Императора.

Нога бывшей танцовщицы ступила на палубу корабля, и тот увез несчастную далеко-далеко на север.

Не властитель холодных земель встретил Еву; на берегу стоял младший брат Императора. Он улыбкой подал знак горничным, и те подхватили под руки прекрасную гостью.

Хуже волчьего оскала была эта вежливая улыбочка. Ева нахмурилась, глядя в глаза, сияющие беспощадным блеском. Тут же в памяти ее воскрес до боли знакомый образ.

Клод.

Четыре буквы, имя, милое сердцу, сами собой завертелись на языке под тяжелым взором пронзительных глаз. Солнечная улыбка. По-мальчишески застенчивый смех. Принц.

Прежде чем Ева хоть что-то смогла понять, к ней вплотную подошел ее опасный проводник в бельфернские земли. Девушка закрыла глаза и начала молиться. Евина же рука, по приказу герцога, коснулась жесткой мужской щеки.

- Как тебя зовут?

- Зено Ева Ардел.

- Это твоя рука лежит на моей щеке?

- Да.

- Но глаза свои ты старательно отводишь.

- …

Выбор брата Императора пал на Еву. Никто не знал истинной причины его поступка. Сделать собственной избранницей девушку без прошлого – чрезвычайная редкость. Именно из-за Евы бельфернский принц положил начало вражде с братом, именно из-за нее пошел на измену. Личность виновника переворота стала известна свергнутому Императору слишком поздно.

Будучи управляемой Мирамонте, Ева разделила постель с нелюбимым мужчиной. Если бы ее партнер отошел в сторону, девушка непременно бы засомневалась в правильности своих действий. Но, к сожалению, разум ее был полностью сломлен.

Единственное чувство, испытываемое Евой, стало обидой по отношению к новоявленному правителю Бельферни, и даже здесь девушка не знала, ее собственные это ощущения или внушение герцога. Порой она задумывалась, изменилась ли ее любовь к Клоду. Трезвость ума настигала Еву только при мысли об уничтожении империи.

«Как мне ее разрушить? Что для этого нужно сделать?»

Девушка думала о падении Бельферни, когда полоумный монарх выворачивал ей лодыжку. Она в красках представляла смерть своего супруга, когда его смрадное дыхание касалось ее оголенных плеч. Именно отсюда и берет начало история мести Императрицы, вознамерившейся расквитаться со всеми через собственное дитя – Руперта.

Принц Бельферни – ребенок Евы – никогда не плакал, даже в младенчестве. Все из-за того, что Императрица, первая взяв на руки малыша, отчетливо показала, как ненавистен ей детский плач. Хотя кроху наделили славным именем, в честь одного из предков, мальчик не смог войти в правящую семью, а потому рос на окраине дворцовой территории, в обособленной пристройке.

Одного взгляда на сына Еве хватило, чтобы понять – Руперт не имел ни капли императорской крови. Мир ее разделился на до и после. В ночь, когда Императрице открылся секрет бесплодия правителя, она поклялась осуществить свою месть через ребенка.  

Это дитя должно стать Императором. Несчастная крошка, незаконнорожденный принц, займет бельфернский трон и уничтожит страну.

Кому как не Еве известна была сила, заключенная в крови. Простое происхождение отнимало возможность выйти замуж за принца. Подчинение родителей герцогу Мирамонте делало слугу из их дочери. Это ли не подарок судьбы: отмщение через родословную?

Как ничтожно будет выглядеть монарх, когда отдаст трон якобы родному сыну, рожденному от союза с любимой женщиной? В конце концов, смерть от рук собственного ребенка кажется не такой уж и трагичной.

Вообразив худший из возможных финалов, Ева впервые обняла Руперта, одарив малыша улыбкой. Мальчик пораженно охнул, не ожидав от матери подобной ласки. Непривыкший к объятьям, он начал задыхаться, но, когда Ева попыталась отнять руки, крошка судорожно схватился за мать.

Ощутив на запястье тонкие пальчики, родительница почувствовала небольшую привязанность к собственному сыну. Она не способна была полюбить малыша, пусть и лишенного отвратительной крови. Круглое детское личико напоминало Еве о том, кто действительно мог быть отцом ее ребенка, и печаль больно сжимала девушке сердце.

Каждую ночь Императрица мучилась от боли, не утихавшей с годами. В хорошие дни, когда монарх одаривал девушку свои отсутствием, она с упоением предавалась мечтам о Клоде. В плохие дни, коих было много, несчастная опять ощущала на шее горячее дыхание. Невозможно дарить любовь, ежели сам находишься в пучине горя.

Каким-то невообразимым образом Руперт смог полюбить свою мать, не смущаясь тем, что та с ненавистью отзывалась о его родине. Будь мальчик немного внимательнее, он понял бы, что никогда не видел любви, никогда не чувствовал заботу. Поэтому-то принц слишком поздно осознал, какую ненависть к нему питали.

Приглашение от матери прогуляться по саду в солнечный день, красноречивые улыбки при гостях, - все это делало малыша невероятно счастливым. Пусть крохи нежности Руперт ловил лишь в присутствии других людей, пусть! Он все равно неистово продолжал любить Еву.

Поскольку свое детство мальчик провел в одиночестве, и у него не было никого, кроме матери, он мог излить всю любовь только на нее. Принц покорно слушался родительницу и делал все, что бы они ни попросила. К счастью, малыш отличался острым умом и быстро всему обучался. Любая проблема была ему по плечу. Все он выполнял, все, - лишь бы заполучить материнскую улыбку.

Вместо игр Руперт обучался способу выживания рядом с полоумным Императором. Ева не переставала отравлять нежный разум ребенка, заставляя его слушаться ее наказов, и все равно мало чем оставалась довольна.

Мать с сыном, возможно, сочувствовали друг другу. Императрица жалела глупое дитя, хватавшееся за иллюзию любви, а Руперт убивался, когда Еву насильно тащили в императорскую опочивальню.

«Не забирайте маму! Оставьте ее!»

Сколько раз рыдающего крошку жестко отпинывали ногой. Сколько раз что ему, что Еве делали вещи похуже…

Все их дни были омрачены страданиями, болью и горем. Никто во дворце не обращал внимание на творившееся безумие. Весь мир отвернулся от несчастного ребенка и его матери.

Год сменялся другим, еще более мрачным, однако даже черная полоса в конечном счете заканчивается. Ева взрастила собственное дитя на почве ненависти.  Говорят, ребенок - это заклинание любви и времени. Руперт же стал заклинанием безжалостности.

Ева покинула этот мир, а сын ее вдруг понял, насколько неправильными были их отношения. Мальчик утратил покой, осознав лицемерие материнской любви. После ухода родительницы у Руперта остались только злость на распутного отца, который и помнить забыл о существовании сына, враждебность к людям, жаждавшим его титул, и ненависть к матери.

Сам не догадываясь об этом, принц возжелал исполнить сокровенную мечту Евы. Пускай сей путь ведет к саморазрушению. Руперт не остановится.

Такова была история рождения принцессы Лаферт. Такова была история Императрицы.

◇◆◇

Император стискивал на постели Еву, а Руперт тем временем старался концентрироваться на Лариет. Принцу не особо нравился тот факт, что граф Белуа был обо всем в курсе. Не прибавляло радости и то, насколько осведомленным оказался сам Руперт. Он знал о бесплодии Императора. Он знал о шпионском прошлом собственной матери.

Все эти секреты были юноше давно известны. Чего не скажешь о Лариет. Девушка пошатнулась от шока, в неверии опустив голову. Цыкнув, Руперт принялся наблюдать за выражением лица графа. Глаза последнего были полны печали. Вина, сожаление, глубокая привязанность, - все смешалось в них. Тут отец Лариет отвел взгляд.  

Вечная усталость преследовала принца по пятам. Но сегодняшний день был утомительнее некуда. Рупертов висок горел настолько сильно, что юноше захотелось пырнуть его ножом - лишь бы не болел.

- Черт.

Тиран посмотрел на свои мокрые от крови руки и вытер их о подол. Платье, сшитое из дорогостоящего атласа, сделалось в нескольких местах буро-красным, однако полностью очистить кожу от кровавых пятен было невозможно. На мгновение Руперт испугался, что теперь он будет всю жизнь ходить по локоть в крови. Станет сосредоточением ужаса. Осознание собственной ничтожности так крепко овладело юношей, что он не мог даже посмеяться над собой.

«Ты все еще умудряешься чего-то бояться?  Это же просто кровь. Да и тот, кому эта кровь принадлежит, давно не чувствует боли».

Хотя кукла чрезвычайно походила на Еву, это была не она. Безумный Император отказался помнить про смерть супруги, а вот Руперт не забыл ничего. На самом деле, эта марионетка, закатывая глаза и по хрипу выталкивая воздух из груди, умирала в точности, как Императрица. Удобнее некуда. Принц горько усмехнулся.

- Быстро почини ее!

Ева больше не реагировала. Руперт, понаблюдав за блеском беспощадных императорских глаз, поднял, наконец, женскую руку, валявшуюся вдалеке от самого тела. Осторожно убрав волосы со лба и прикрыв несчастной лишенные зрачков глаза, юноша снял пальто и накинул его на бесчувственное тело. Помнится, при жизни Евы Руперт боялся даже приблизиться к ней.

Смотря, как по капле смерть наполняла бездыханный сосуд перед ним, принц чувствовал странное тепло на щеках. Он не верил в существование души, но порой задавался вопросом, хотела бы Ева видеть, что сотворили с ее телом?

Для Руперта не было секретом, что его мать давно умерла, а от нее осталась лишь изуродованная плоть. Он и Император – единственные, кто знали о смерти Матери Бельферни.

Теперь мало кто разглядит в искривленной марионетке бывшую танцовщицу Ардела. Зачем монарху сдалось это подобие женщины – никому неизвестно. Ключом к одиночеству Императора стала смерть его супруги. По мнению Руперта, в жестокости бельфернского правителя превосходил только один человек. И это была Ева.