Онлайн чтение книги Чтение про себя The light in the night
Глава 31 - Жюльен 30

По сравнению с офицером Тао, не спавшим всю ночь, и капитаном Ло, который тайком сбежал из больницы, президент Фэй единственный, кто был достаточно хорош для посещения церемонии. 

Этот человек еще раз сменил наряд. Как и прежде, он представлял собой нечто среднее между строгостью и непринужденностью, внешней сдержанностью и внутренней страстностью. Его волосы были пушистыми там, где должны были быть пушистыми, и были гладкими там, где должны были быть гладкими. Не было ни одной пряди, что лежала бы не на своем месте. Простые стеклянные очки в металлической оправе, которые придавали ему вид отброса литераторов. Он даже сменил свой одеколон.

Чтобы найти Ван Сюцзюань, Фэй Ду бодрствовал почти всю ночь. Утром, первым делом он, очевидно, отправился в больницу, чтобы сопровождать Ван Сюцзюань на дачу показаний. Кто знает, когда он нашел время, чтобы привести себя в порядок. 

Хоть Ло Вэньчжоу и считал себя самым красивым человеком под солнцем, столкнувшись с таким ярким контрастом, ему искренне захотелось избить того красивого павлина, что стоял напротив. Особенно, когда вышеупомянутый павлин злонамеренно взглянул на него через пару линз.

Ло Вэньчжоу прочистил горло, заставив себя перейти от постыдного гнева, близкого и к проклятию, и к чистосердечному спокойствию возвышенного существа.

С невероятной серьезностью он сказал:

— Мои люди обнаружили тайную резиденцию Чжао Хаочана и нашли в подвале некоторые вещи, полностью совпавшие с твоими умозаключениями. Я искренне считаю тебя потрясающим, президент Фэй. Как и ожидалось от человека с двадцатилетним опытом специализации на необычных явлениях.

Тао Жань рядом с ними очень неловко промолвил:

— Не знаю, что насчет вас двоих, но я слегка смущен.

Поверженный таким образом, Ло Вэньчжоу засунул руки в карманы и спросил Фэй Ду:

— Что ты опять тут забыл? Твоя компания в скором времени закроется?

— Я пришел по поручению матушки Хэ Чжунъи, дабы поинтересоваться прогрессом расследования, — Фэй Ду постучал по циферблату часов на своем запястье. — Также, учитывая вашу усталость, я бы так же хотел напомнить капитану Ло, что сейчас шесть часов вечера субботы. Ни день, ни время не соответствуют рабочим.

Ло Вэньчжоу промолчал.

— Гэ, — сказал Фэй Ду, повернувшись к Тао Жаню, — даже если ты хочешь работать сверхурочно, остальные все же должны отплатить за ваш труд, выразив свою благодарность. Разве это не вежливость? Начальники, которые забывают о выходных, забывают, когда заканчивается работа — мусор. Думаю, по степени одичалости такой человек уступает разве что начальникам, которые забывают платить зарплаты. К счастью, он не тот, кто тебе платит.

Городские ворота были охвачены пламенем, а Тао Жань был всего лишь рыбкой в пруду. И рыбка Тао равнодушно выбил огонь войны на своем теле. 

— … Давайте поговорим о том, что нашла Лан Цяо. 

Кожа на голове Лан Цяо начала покалывать. Она стояла на лестничной клетке, беспрецедентно вытирая лицо немытыми руками.

Подвал был заложен по образцу старинных библиотек, с несколькими огромными шкафами, доходящими до потолка. Шкафы были полны маленьких квадратов, внутри каждого из которых стояла стеклянная банка. В этих банках были выставлены всевозможные вещи. Под ними висели дощечки с этикетками, на каждой из которых была написана дата и событие.

Холодный, затхлый, неописуемый запах предстал перед ней. Волосы на шее Лан Цяо встали дыбом.

На секунду она подумала, что эти банки могли быть использованы для хранения лабораторных образцов.

Но самым пугающим были не шкафы, это была настольная лампа, что стояла среди них.

Корпус лампы был сделан в форме очень странного древа: подставка была "деревом", которое вот-вот сломалось бы, а внутри полого "ствола" были лампочки. Когда они были включены, свет просачивался через дыры в "стволе". Все ветви, что тянулись от него, были голыми, и на каждой из них находились маленькие флюоресцентные огоньки, один за другим. Издалека она выглядели так, словно были окутаны пылающим огнем. 

Поисковики начали делать учет предметов в шкафах и их этикеток. 

Чжао Хаочан был очень методичным. Слева направо все было расставлено в четком хронологическом порядке. Надпись на самой ранней из них гласила "университет". Судя по записанному времени, это был первый день Чжао Хаочана-Чжао Фэнняня в университете, когда он впервые сел на поезд и покинул провинцию Н.

Поступление в университет было достойным событием, вот только обычные люди чаще всего сохраняли свои письма о поступлении, в то время как Чжао Хаочан, проложив свой собственный путь, сохранил ветчинную колбасу.

Когда полиция достала ее, упаковка на этом давно просроченном продукте даже не была повреждена.

Однако это была не единственная удивительная вещь. Был также ряд других предметов, понять которые никто не мог. Со времен своей стажировки он коллекционировал такие предметы, как хлопковые носки, браслеты, диски и тому подобные мелочи. Для стороннего наблюдателя собранные предметы и события, записанные на этикетках, не имели друг к другу почти никакого отношения, что вызывало сильное недоумение.

— Цяо-р, — сравнительно проворный коллега установил стремянку и залез на самый ранний шкаф. Он снимал и записывал стеклянные этикетки одну за другой, после чего спросил:

— Вы уверены, что эти банки полезны? Маленькая чашка для чая гунфу, раз на ней написано “стажировка”... А это еще что такое?

Его речь прервалась. Он поднял банку и тщательно всматривался в нее какое-то время.

— На этикетке написано “освободился”,  а памятная вещь… тряпка?

Лан Цяо взглянула на нее и ее зрачки сузились.

— Дай ее сюда!

Надев перчатки, она осторожно взяла чистую банку. Ее сердце заколотилось. В холодном и сыром подвале ее начало трясти. Это был грязный, жирный рукав. Старая грязь отражала свет напольной лампы, а под этим слоем был слабо различимый цветочный узор.

На фотографии, отправленной гражданскими полицейскими маленького городка, которые вели дело о поджоге, у идиота как раз не было одного рукава!

— Сяо Лан, — человек, осматривавший крайний правый шкаф позвал ее, — подойдите и взгляните на это!

В вечер субботы для Чжао Хаочана уже минули тяжелые сутки в городском бюро.

Однако, каким бы приятным с виду ни был человек, после бессонной ночи щетина и кожное сало на лице достаточно его обезобразят.

Чжао Хаочан был в несколько плачевном состоянии, но все еще равнодушно сохранял ровную осанку. Когда он увидел вошедшего с файлом подмышкой Ло Вэньчжоу, то даже надменно приподнял подбородок. 

— Здравствуйте, адвокат Чжао. Начну с пары простых вещей. Во-первых, двадцать четыре часа еще не прошло, так что пока мы можем поболтать. Во-вторых, никто не запрещает вам запросить адвоката, никто не пытался давить на вас ради признания, и никто не обращался с вами неподобающе, все верно. Конечно, если вы скажете, что столовая моего бюро ранила ваш аппетит, я ничего не смогу поделать. У нас действительно нет бюджета на заказ доставки. Полагаю, у адвоката Чжао нет других возражений?

Прежде, чем сесть, Ло Вэньчжоу уже выхватил у Чжао Хаочана его вступительное слово.

Уголок глаза Чжао Хаочана дернулся, будто такой поступок разозлил его.  Он сопротивлялся этим эмоциям и намеренно медленно сказал:

— Кто, я? Раз уж вы такой умный, то вперед, угадайте. 

Чжао Хаочан слишком долго сидел. Ему было весьма неудобно, что помешало изначально искусной усмешке. Он вытянул уголки губ, впрочем, не слишком натурально.

— В этом нет необходимости. Не думаю, что нам суждено часто видеться.

Ло Вэньчжоу прокрутил в руке ручку.

— Вы пробрались в здание Гемини в западном районе цветочного рынка прямо посреди ночи и повредили перила безопасности на крыше здания, что между прочим почти привело к…

Чжао Хаочан нетерпеливо перебил его:

— Я уже говорил, что понятия не имел, что в тот вечер кто-то там будет или захочет спрыгнуть именно в этом месте. Вы обвиняете меня в разрушении общественной инфраструктуры, что повлекло угрозу общественной безопасности. Да, это я признаю, мне очень жаль, могу написать самоанализ, штраф тоже не проблема. Офицер, не все могут платить из денег налогоплательщиков. Те из нас, у кого есть работа, зачастую испытывают стресс. Иногда мы, чтобы “расслабиться”, делаем что-то безответственное. Я вынес свой урок, так ведь? Спасибо, не стоит посылать разных людей, повторяющих мне одни и те же слова.

Выслушав эту длинную речь, Ло Вэньчжоу, улыбнувшись, сказал:

 — За все годы работы я редко сталкивался с такими наглыми подозреваемыми, как адвокат Чжао.

Чжао Хаочан холодно сказал:

— Офицер Не-знаю-кто-вы-там, могу я попросить вас уделять внимание подбору слов? Почему вы настаиваете на том, что я “подозреваемый”?

Улыбка исчезла с лица Ло Вэньчжоу, и он сложил руки на груди.

— Есть еще несколько вещей, о которых я бы хотел с вами проконсультироваться, адвокат Чжао.

Чжао Хаочан остановился, взгляд на мгновение задержался на языке его тела, затем он очень великодушно кивнул, и показал тому жест “давай”.

— Первое, леди, которая вчера чуть не упала со здания, посмотрела на вашу

фотографию и опознала вас. Она сказала, что ваше настоящее имя — Чжао Фэннянь и вы только что прибыли из ее родного города. Все верно?

Когда Чжао Хаочан услышал имя "Чжао Фэннянь", его дыхание стало заметно

напряженнее, и его бледное лицо притупилось, так что он стал похож на кусок камня.

Его взгляд, из которого сочился яд, остановился на Ло Вэньчжоу.

Тот был совершенно неподвижен. Он бросил скучающий взгляд на файл и

сказал:

— В соответствии с ее показаниями мы начали искать информацию о прошлом адвоката Чжао. Мы также выяснили, что вы родились в очень отдаленной маленькой деревне под руководством городской префектуры Т в провинции Х. Раньше вы использовали имя "Чжао Фэннянь". Оба ваших родителя были инвалидами, занятыми садоводством дома, у вас было трое братьев и сестер. Весьма жалкая история.

Выражение Чжао Хаочана становилось все холоднее с каждым сказанным словом. И именно в тот момент Ло Вэньчжоу поднял на него взгляд, чувственно сказав:

— Выглядит так, словно адвокату Чжао было тяжело. Я предполагаю, что там ежегодно один-два человека сдавали экзамены в университет? И уж точно ничего большего, как, например, становление таким уважаемым. Также я выяснил, что в речи

адвоката Чжао нет никакого акцента. Была ли ваша речь на западный манер такой уже дома?

Руки Чжао Хаочана, лежащие на столе, начали неконтролируемо дрожать. Он

выглядел так, словно собирался встать и прибить Ло Вэньчжоу к двери.

— Ой, забыл, — сказал Ло Вэньчжоу, подливая масла в огонь, — я слышал, вы много лет не возвращались в свой родной город. Это неправильно, адвокат Чжао. Ваши односельчане так усердно работали, чтобы поддержать вас. Как вы могли забыть свои

корни?

Чжао Хаочан колотил по столу, прерывая слова Ло Вэньчжоу. Он почти встал, уже приподнявшись со стула, наклонился немного вперед, как зверь, готовый нападать. Спустя несколько вдохов, используя огромное количество силы воли, Чжао Хаочан подавил свой неистовый гнев и сел на место.

— Правда? Вот так совпадение. Я не знал, — каждое слово, которое он произносил,

казалось, звучало царапинами на эмали. — Я много лет назад покинул дом и плохо помню тех людей. Также, офицер, я закончил университет полностью на студенческие займы и стипендию. Я сам откладывал деньги на проезд и не запрягал кого-то "поддерживать" меня. Какая разница вернусь я в родной город или нет? Похоже, вы выходите за рамки того, что должно вас касаться, верно?

Ло Вэньчжоу ответил:

— Поддержание общественного порядка и добрых обычаев также является одной из наших задач.

Уголки рта Чжао Хаочана поползли вверх.

— Поэтому вы основали сельский комитет. Не буду спрашивать, как много крупных дел остались нераскрытыми.

— Я принимаю вашу критику, — преуспевая в раздражении другой стороны, Ло

Вэньчжоу безразлично пожал плечами и сменил тему. — Говоря о крупных делах, есть и другая причина, относительно которой я хочу запросить указания у адвоката Чжао.

Он вытащил фотографию из файла и положил ее перед Чжао Хаочаном.

— Эту девушку зовут Чен Юань. Некоторое время назад она умерла от

передозировки наркотиков. А еще она ходила в вашу школу.

В своем гневе, Чжао Хаочан, казалось, не ожидал такого поворота.

— Это очень прискорбно, — тупо сказал он.

— Обстоятельства ее смерти были необычными. За две недели до смерти она

пересеклась со своей одноклассницей из университета по имени Цуй Ин и передала ей несколько важных улик, идентифицирующих заместителя генерального директора района цветочного рынка, участвующего в незаконной деятельности, — Ло Вэньчжоу

посмотрел ему в глаза. — Мы только что ходили, чтобы позвонить этой юной леди. Она отправила нам улики. И она также помнит вас.

Глаза Чжао Хаочана замерцали, и лежащий на колене кулак сжался, как если бы он быстро вспоминал свои ошибки.

Ло Вэньчжоу сказал:

— Цуй Ин говорит, что поделилась с вами историей Чен Юань, и вы уговорили ее не сообщать о ней. Это имеет место быть?

— Имеет, — Чжао Хаочан быстро остановился на методе ответа и сел более прямо. — Я правда смотрел то видео, это правда было ужасающе, но куда я должен был сообщить? Их начальству? Офицер, даже сидя прямо сейчас здесь напротив вас, я все еще не знаю, не паразит ли вы с человеческой внешностью. Что если вы с ними заодно? Не будет ли донос дорогой в ловушку? Мы, простые люди с ограниченными возможностями, можем только хранить это в безопасности. С этим что-то не так?

— Не так. Что вы сделали после того, как узнали об этом? — спросил Ло Вэньчжоу.

— Я пошел проверить, — сказал Чжао Хаочан, — но я и не думал заходить

слишком далеко. Однажды, когда я притворялся, что проезжал мимо, несколько людей, которых я заподозрил в торговле наркотиками, долгое время следили за мной. В тот момент я осознал, что это очень опасный бизнес и предупредил Цуй Ин о том, что она не сможет ничего сказать насчет этого. Нам оставалось лишь делать вид, что этого никогда не было.

Ло Вэньчжоу немного понизил свой голос.

— Цуй Ин говорила, как вы однажды сказали ей, что если ты убьешь кого-то, то

оставите тело в одном из мест торговли наркотиками, в восточном районе, и никто не осмелился это расследовать. Это имеет место быть?

Уголок глаза Чжао Хаочана начал нервно дергаться. Прошло много времени, прежде чем он глубоко вздохнул.

— Я хорошо относился к Цуй Ин. Она из моей школы. Я всегда

пытался защитить ее. Не знаю, почему она это сказала. Это явно только шутка. Я мог сказать такое, мог не сказать. Хотя если бы шутка могла быть использована как информация против меня, или чтобы сфабриковать обвинение против меня… Я правда не знаю, это современное цивилизованное общество, или я в литературной инквизиции династии Цин…

Ло Вэньчжоу внезапно перебил его:

— Где вы были ночью двадцатого мая?

Даже не думая, Чжао Хаочан ответил:

— Сперва я отправился с несколькими друзьями в особняк Чен Гуан, затем друг забрал меня обратно в офис для сверхурочной работы. Я ушел только ближе к полуночи.

— Где располагается ваш офис?

— Вэньчен…

— Мы получили записи камер с автобуса номер 34, — Ло Вэньчжоу снова не дал ему закончить. Он напирал, — Хэ Чжунъи, жертва дела "520", сошел с автобуса на перекрестке Вэньчен между девятью и десятью той ночью, а затем был убит. Чтобы запутать дело, убийца бросил его тело в западном районе цветочного рынка — прямо в одном из мест торговли наркотиками. Можете что-то сказать об этом?

Присматривая за камерами наблюдения в комнате для допросов, Тао Жань тихо сказал:

— Он был взбешен с самого начала и позднее он не ожидал, что Цуй Ин "продаст его". Только сейчас он немного потерял контроль. Когда капитан Ло упомянул записи камеры автобуса номер 34, он точно запаниковал.

Фэй Ду поправил очки.

— Гэ, разрешаете ли вы мне быть здесь в соответствии с правилами?

— Все нормально, — сказал Тао Жань, — директор Лу дал специальное разрешение. На данный момент он занят с Ван Хунлянем, иначе он был бы здесь лично, чтобы присмотреть за тобой.

Фэй Ду подумал об этом. Он не имел ни малейшего интереса к даче интервью мужчине средних лет с веснушчатым лицом. Разочарованный, он повернулся взглянуть на подозреваемого.

Выражение лица Чжао Хоачана сначала изменилось, и он неподвижно застыл. Но через мгновение он, казалось, осознал что-то и натянул лукавую улыбку.

— Его проще вывести из себя, нежели обычного человека, и обижается он проще, особенно, когда другие тыкают в его слабые места, — Фэй Ду потряс головой. — Но в состоянии вынести это и все еще придерживаться своей основной причины — он и вправду гений. Если бы это не было для дела, я бы заплатил большую цену, чтобы привлечь его в качестве постоянного юриста-консультанта.

— Он вышел после перекрестка, — Чжао Хаочан медленно повторил эти слова. — И потом что? Что произошло между тем, как он сошел с автобуса и был убит? У вас нет идей?

Ло Вэньчжоу медленно повторил свое выражение "притворяясь скучающим" и начал выглядеть несчастным.

— У вас ничего нет, — Чжао Хаочан мягко откинулся назад на стуле. — Шутка, записи камеры наблюдения без начала или конца, и вы хотите обманом заставить меня передать что-то с помощью этого?

Ло Вэньчжоу не ответил. Невыносимая тишина залила маленькую комнату для допросов. Похоже, у него закончились трюки.

Чжао Хаочан не мог избавиться от смеха, но затем словно "вспомнил", кто такой этот полицейский, у которого заканчивается терпение.

— Капитан Ло, ваши решения дел слишком небрежны, — сказал он и протянул руку с бриллиантовыми фирменным часами на запястье к Ло Вэньчжоу. — Еще не прошло 24 часа. Вижу, у вас больше ничего нет, могу я уйти раньше? Если нет, вы могли бы дать мне кровать. Я бы хотел прилечь.

Ло Вэньчжоу почему-то не понравилось то, как он протянул руку с часами. Он молча смотрел на мужчину. Выражение его лица до высшей степени позабавило Чжао Хаочана. Он преуспел в подавлении своей ярости, но не смог подавить самодовольство.

— Позвольте дать совет, капитан Ло. Не все станут падать ниц перед вашим техниками допроса. Не думайте о себе так много.

Говоря это, он стоял сам по себе и демонстративно поправлял пиджак.

— Чжао Фэннянь, — тихо сказал Ло Вэньчжоу, — не думайте о себе так много. В западном пригороде двадцатого города, вашего возвращения ждет подвал двенадцатой винодельни Фенцин.

Улыбка Чжао Хаочана застыла на его лице.

Указательный палец Ло Вэньчжоу дважды стукнул по столу.

— Вы можете объяснить, как старый телефон жертвы Хэ Чжунъи мог оказаться в вашем доме?