Онлайн чтение книги Чтение про себя The light in the night
Глава 34 - Гумберт Гумберт 1

Это сравнение можно счесть несколько неуместным, но психическое состояние Ло Вэньчжоу в этот момент было близко к потрясению Чжао Хаочана, когда он впервые услышал из уст полицейского про винодельню Фэньцин.

Ло был пойман с товаром на руках — стебли круглых белых цветов мягко вытягивались под дождем.

Ему оставалось только запинаясь оправдываться:

— Я… Мм...В общем… Мне было по дороге, я только глянуть.

Выбранный им маршрут заставлял сомневаться, не решил ли капитан Ло скрыться в бегах где-нибудь в Северной Корее.

В этот раз не оказалось нужды в язвительной насмешке от Фэй Ду; Ло Вэньчжоу уже сам понял, что то, что он только что сказал было настолько глупым, что такое ожидаешь услышать разве что от кого-нибудь вроде Чжан Дунлая.

Сейчас было неважно, насколько “толстой” была его кожа, Ло все равно бы не смог защититься от прожигающего взгляда Фэй Ду, даже если бы в его арсенале защиты была Великая Китайская Стена. Растерявшись, Ло Вэньчжоу попытался избежать чужого взгляда на себе и, пробормотав наугад пару слов, намереваясь втихую уйти:

— Вы двое общайтесь, — сказал Ло Вэньчжоу, — А у меня завтра рабочий день, так что я пошел.

Он собрался идти, полный готовностью выйти прямо в дождь, но ему так и не удалось почувствовать на себе холодную влагу, когда большой черный зонт последовал за ним словно тень. 

Фэй Ду не сделал ни шагу, только вытянул руку, в которой держал зонт, выставляя свое плечо прямо под проливной дождь. Оно быстро намокло, формируя вокруг себя легкую дымку. Затем он тихо спросил:

— Так это ты оставлял эти цветы?

Семь лет подряд Фэй Ду посещал кладбище в годовщину ее смерти. Иногда, когда он немного задерживался с походом, он неожиданно натыкался на букет маленьких белых цветов, довольно безвкусных. Люди приходили и уходили на кладбище каждый день, а управляющий был небрежным и некомпетентным человеком, от которого невозможно было получить никаких ответов.

Никакого злого умысла в этом Фэй Ду не видел, поэтому его это особо не заботило. У него было пару версий на этот счет, но ему бы никогда не пришло в голову, что это мог быть Ло Вэньчжоу.

Ло Вэньчжоу неловко сознался и, уклоняясь от темы, сказал:

— Раз уж я оказался здесь, то подумал, что надо бы принести что-нибудь с собой. А ты разве уже не ушел?

Фэй Ду смерил его еще более нечитаемым взглядом и ответил вопросом на вопрос:

— А откуда ты знаешь, что я уже ушел?

Теперь Вэньчжоу стремительно и верно приближался к тому состоянию, в котором Чжао Хаочан, теряя последние остатки самообладания, стал проговариваться.

Фэй Ду величественно сунул тяжелый зонт в руки Ло и наклонился, чтобы поднять шелковую ткань, оставленную рядом с надгробием.

— Забыл взять с собой.

Теперь доверенный молодым господином зонт не позволял Ло Вэньчжоу уйти, и он был вынужден неловко стоять рядом. Ему оставалось только следовать за Фэй Ду, оглядываясь по сторонам и притворяясь, что он занят наслаждением местными пейзажами.

Полные достоинства и проникнутые безмятежностью, портреты вечных обитателей этих могил ровно и аккуратно стояли в ряд, один за другим бросая на него приветственные взгляды. Отдаленная завеса дождя смешала серое небо с небольшой горой на окраине. Животные прятались в своих жилищах, скрываясь от всяких нежеланных посетителей. Взгляд Ло Вэньчжоу целую вечность бродил по сторонам в попытках найти за что зацепиться; но в итоге, ему пришлось смириться со своей судьбой — вернуться к небольшому пространству под черным зонтом и остановить взгляд на Фэй Ду, единственном живом существе поблизости. 

Ло Вэньчжоу с удивлением обнаружил, что при условии, что вышеупомянутое живое существо не разглагольствовало и не осуждало справедливость, добродетель и закон, оно чудесным образом превращалось в высокого и стройного, широкоплечего, привлекательного мужчину. Темно-серая хорошо выглаженная рубашка отлично сидела на нем. Небольшая ее часть промокла, прилипая к телу и подчеркивая его талию; человек, предметом интереса которого являлись мужчины, нашел бы его даже сексуально привлекательным, приятным как для глаз, так и для ума.

Внезапно Фэй Ду обернулся, и когда их взгляды встретились, у Ло Вэньчжоу невольно перехватило дыхание. Он быстро пришел в себя и привел свой временно заблудший не на ту дорожку разум в порядок. Он слегка кашлянул.

— Ничего, если гэ скажет тебе пару слов?

На лице Фэй Ду наконец появилась фальшивая улыбка, так хорошо знакомая Ло Вэньчжоу.

— Капитан Ло, с каких пор вы так фамильярны?

Этот долгожданный упрек, разрядивший напряженную атмосферу, заставил Ло Вэньчжоу вздохнуть с облегчением. Он указал на маленькие ступеньки возле надгробия.

— Давай подождем. На обратном пути придется спускаться с горы. При таком сильном дожде это может быть опасным.

Фэй Ду уклончиво сел на ступеньки.

Подняв зонтик из углеродного волокна, Ло Вэньчжоу показалось, что он выглядит как цветущий гриб. Он повернулся, чтобы слегка поклониться женщине на надгробии перед тем, как сесть рядом с Фэй Ду.

Фэй Ду чем-то походил — по крайней мере по мнению Ло Вэньчжоу — на металлическую оправу собственных очков: изящный, но в то же время безмолвно излучающий ощущение нечеловеческого холода.

Но сейчас, оказавшись заточенным с ним под одним зонтом, Вэньчжоу был сильно удивлен, когда обнаружил, что температура тела этого человека оказалась вовсе не низкой.

Дождь вновь усилился, и летняя жара опустилась на землю. Сырая прохлада резко проявилась, выделяя на своем фоне тепло человека, сидящего рядом.

— Я прихожу сюда время от времени, — первым заговорил Ло Вэньчжоу. — Все-таки это было мое первое дело, включающее в себя смерть потерпевшего.

— Произвело глубокое впечатление? — поинтересовался Фэй Ду.

— Да, — сказал До Вэньчжоу, подтверждая свои слова кивком, — но глубокое впечатление произвела не твоя мать.

— Капитан Ло повидал много трупов, конечно... — легкомысленно начал Фэй Ду.

— Тебя было бы сложно забыть.

Слова Фэй Ду сразу же оборвались; это заявление чуть ли не заставило его поперхнуться. Он повернул голову и ошеломленно посмотрел на Ло Вэньчжоу, подозревая, что тот съел что-то не то.

Ло Вэньчжоу не заметил, что сказал что-то двусмысленное. Его слегка грубые руки медленно потирали ручку зонтика, и он пристально уставился на медную плиту перед собой, говоря:

— Я помню, что в тот день была плохая погода. Тао Жань и я звонили нашим наставникам, пытаясь понять, что нам делать, пока мы отчаянно мчались к твоему дому. Из-за неясности обстоятельств мы опасались, что, это могло было быть ограбление с убийством, и преступник мог оставаться поблизости, а ты отказывался уходить. Сложно представить, какой опасности может подвергнуться ребенок в такой ситуации.

Фэй Ду, казалось, был несколько тронут. Он сдержал подобравшуюся к губам ухмыляющуюся улыбку, которая на самом деле была не совсем улыбкой.

— Когда мы приехали, ты сидел на каменных ступеньках около входа в дом, прямо как сейчас, — сказал Вэньчжоу, — Когда ты услышал наши шаги, ты поднял на нас свой взгляд. Твое выражение лица тогда мне уже не забыть. Тот взгляд был настолько ясным, что, казалось, был на грани безумства. Он выглядел так, будто все его силы были сконцентрированы на подавлении криков о помощи и пламенных надежд, никогда до этого не произносимых, и это с учетом того, что уже тогда Фэй Ду был замкнутым и сдержанным парнем.  Это напомнило мне про историю, которую мне когда-то рассказывал шифу*. Он был молод, тебя тогда еще не было. Это было дело о пропаже детей; несколько детей подряд пропали без вести, все они были маленькими девочками около десяти лет. После уроков они должны были идти домой, но никто из них так туда и не пришел. Наши методы уголовного расследования тогда были ограничены; о ДНК-анализе в те времена мало что знали. Чтобы определить личность жертвы им приходилось полагаться на ненадежные источники вроде группы крови или особых приметы, о которых сообщали семьи жертв. В итоге, дело осталось нераскрытым. Ни одна пропавшая девочка не была найдена. Отец одной из них так и не смог до конца оправится от шока.

*师父 буквально переводится как “отец-учитель”

Фэй Ду его не перебивал и, притихнув, слушал Ло.

— Он нескончаемо таскался в отделение, каждый раз безрезультатно. Это дело не было единственным, и, учитывая отсутствие продвижения по расследованию, всем в конце концов захотелось просто забыть о нем. Они отправили полицейского из уголовного отдела поговорить с этим отцом, который все не отставал от них. Этим полицейским был мой шифу. В итоге они разговорились, шифу стало его жалко. Время от времени он пытался ему помочь, вразумить, мол что нужно двигаться дальше; говорил, что пока он молодой можно заняться еще одним ребенком, раз уж он никак не может выбраться из этого всего.Он конечно его не послушал и решился расследовать сам. Спустя несколько месяцев он снова появился и, загнав шифу в угол, стал уверять его, что нашел подозреваемого.

Ло Вэньчжоу остановился и повернулся посмотреть Фэй Ду в глаза. 

Их форма все еще отдаленно напоминала глаза того молодого мальчика, в отличие от того, что в этих глазах теперь скрывалось, ставшее совершенно незнакомым и непохожим на него прошлого. В один момент его взгляд приобрел некую праздность, его глаза часто были полуприкрытыми. Иногда он любезно улыбался кому-нибудь, но выражение его лица всегда оставалось несколько рассеянным, полным абстракции. От того ясного, упрямого и даже параноидального взгляда не осталось и следа. 

Казалось, что все это существовало только в голове Ло Вэньчжоу —  иллюзия, которую он создал сам для себя.

Время, которое Ло провел тупо глядя на Фэй Ду, тянулось непозволительно долго, и Фэй Ду не мог не прибегнуть к парочке слов, которые бы точно заставили Вэньчжоу испытать отвращение. Со злым умыслом его взгляд скользнул сначало по переносице, потом плавно переместился к  губам Ло Вэньчжоу. Понизив голос, Фэй Ду произнес:

— Капитан Ло, пожалуйста, не прикидывайся невинным в твоем-то возрасте. Разве ты не знаешь, что когда смотришь так кому-то в глаза, это обычно означает, что ты просишь о поцелуе?

У Ло Вэньчжоу — ветерана этих бесчисленных сражений — едва ли можно было вызвать отвращение такими словами. Он сразу же пришел в себя и невозмутимо открыл ответный огонь.

— Не волнуйся. Если бы я просил кого-нибудь о таком, это точно был бы не ты, щенок.

Они оба остро чувствовали, как разгорается еще одна битва, осознавая, что на этот раз Тао Жань не мог вмешаться. Вокруг них была только завеса дождя, почти полностью закрывающая небо, и один зонт на двоих. Спрятаться было негде. В их распоряжении осталось только собственное остроумие. Оба сдерживались и отступали, одновременно отворачиваясь и затыкаясь.

Спустя долгое время Фэй ду легко вскинул бровями.

— Какое отношение ко мне имеет дело о пропавших детях? — нетерпеливо спросил он.

— Мой шифу тогда описал его выражение лица. Он сказал, что глаза отца были похожи на ледяные гроты, в которых теплилась невообразимая тоска, сжигающая его изнутри — когда я увидел тебя, я почему-то подумал об этом.

Услышав это, Фэй Ду высоко поднял свои длинные косые брови и фыркнул:

— Действительно. У тебя либо проблемы со зрением, либо слишком бурное воображение. Что было дальше?

— Он нашел учителя средней школы с довольно хорошей репутацией. У него даже была награда за проявление общественного энтузиазма, и он был признан образцовым работником, — сказал Ло Вэньчжоу. — Несмотря на то, что мой шифу понимал, что психическая стабильность отца под большим вопросом, он все же пошел на расследование по его наводке.

— В одиночку? — спросил Фэй Ду.

— Подозреваемый был учителем, так что если бы слухи расползлись, даже если бы он был невиновен, эта история надолго бы усложнила ему жизнь. Поэтому шифу пришлось работать в одиночку. Он потратил много времени на это дело, но так ничего и не нашел. Его подозрения насчет психических проблем отца только усилились. В итоге они распрощались на плохой ноте, и шифу оставил это все. Но вскоре… Произошло убийство. Этот отец зарезал учителя, которого подозревал.

Фэй Ду испустил короткий и хриплый смешок:

— Можешь так не волноваться, я бы точно не стал убивать кого-то ножом. Контракт с наемником больше в моем стиле.

Ло Вэньчжоу проигнорировал его провокацию.

— Самое страшное — то, что в процессе расследования жертвы они нашли одежду пропавших девочек в его подвале вместе с еще одной девочкой без сознания.

Ло Вэньчжоу сделал паузу, облегченно и медленно вздохнул, вспомнив, как старик из уголовного неоднократно уверял его: “Если кто-то так смотрит на тебя, это значит, что он возлагает на тебя надежды, и не важно, каков будет результат, ты не имеешь права не оправдать эти ожидания.”

Прослушав эту историю, которая больше напоминала городскую байку, Фэй Ду не был особо тронут. Он только спросил:

— Значит, у тебя есть шифу?

— Старший, которому пришлось возиться с нами, когда мы только начинали работать. Не знаю, упоминал ли его Тао Жань при тебе. Он погиб пару лет назад при исполнении.

Фэй Ду задумался, сведя брови.

— Это произошло три года назад? 

— Откуда знаешь?

— Потому что не помню такого, — сказал Фэй Ду. — Как раз три года назад мой отец попал в аварию, и у меня ни на что не хватало времени. Это был единственный период в моей жизни, когда я вообще не связывался с Тао Жанем.

Услышав это, у Ло Вэньчжоу невольно кольнуло в сердце, и он не подумав спросил: 

— Тебе правда нравится Тао Жань?

Поза Фэй Ду была как обычно расслабленной, он сидел нога на ногу, расположив ладони на коленях. Уголки его глаз искривились, и он с издевкой спросил:

— Тао Жань уже в поисках невесты, а ты все еще хочешь посоперничать со мной?

Осознав беспомощность собственного положения, Ло Вэньчжоу покачал головой и засмеялся. Теперь ему казалось, что они двое вроде выживших в одной катастрофе, которым можно забыть о прошлой вражде и даже улыбаться друг другу при встрече. Он на ощупь нашел сигареты, но заставил себя положить их обратно. Сидящий рядом с ним Фей Ду сказал: 

— Можешь закурить.

— Разве у тебя не было фарингита?

Фэй ду пожал плечами и ответил:

— Нет, я просто придрался, чтобы доставить тебе неудобств.

Каким негодяем был, таким и остался!

Ло Вэньчжоу не мог сопротивляться желанию легонько толкнуть Фэй Ду в плечо, но президент Фэй оказался истинным джентльменом, придерживающимся принципу “Пользуйся словом, а не кулаком”, и, будучи неожиданно атакованным в плечо, оказался в крайне плачевном положении: его расслабленная и элегантная поза была приведена в полный дисбаланс, поднятая нога соскользнула, и в поисках опоры он вытянул руку, в конечном итоге оказываясь с горстью грязи в руке.

Ло Вэньчжоу не только не извинился, но еще и посчитал это довольно смешным, поэтому без зазрений совести бессердечно засмеялся.

Фэй Ду:

— …

Варвар!

На этот раз им наконец удалось более менее мирно сосуществовать. Дождь постепенно утих, и Ло Вэньчжоу вернул зонтик Фэй Ду. 

— Тао Жань закончил ремонт в своей новой квартире. Он переезжает на этой неделе. Мы в ближайшее время соберемся там, посидим немного.

Фэй Ду ничего не ответил. Лишь посмотрел на него искоса и безэмоционально, и Ло Вэньчжоу показалось, что он в этот момент совсем как Ло Иго. Оба безмерно напыщенны в своем “мир полон бешеных собак, и я один возвышен” и выказывали свое “презрение к миру смертных”. Найдя новый источник развлечения, он бросился под моросящий дождь, прикрыв голову и не в силах сдерживать смех.

Сейчас казалось, что весь дым и пыль их вечной вражды рассеялись, и выяснилось истинное положение дел.

Оставшаяся часть работы по делу шла в быстром темпе, но без каких-либо эксцессов. Обобщение показаний Ван Хунляна и других, а также тщательная проверка любой возможности причастности Хэ Чжунъи к наркотикам. Им так и не удалось определить отправителя того загадочного сообщения, поэтому они приписали его и две обнаруженные поблизости беспроводные камеры Чжао Хаочану.

Хоть он и упорно отнекивался от этого. 

Ма Сяовэй находился под заключением несколько дней, затем был отправлен в реабилитационный центр вместе с У Сюэчунь и другими, готовясь к сложностям в их начатой с чистого листа жизни.

Ло Вэньчжоу лично сопровождал их до машины. Перед тем как уехать, У Сюэчунь посмотрела на него. Ло Вэньчжоу кивнул ей в ответ, а потом погладил Ма Сяовэя по голове, которая теперь была выбрита так, что напоминала киви.

— Вы избежали бедствия. Будьте осторожнее в будущем.

Когда машина отъехала, Вэньчжоу закурил, вздыхая про себя. Ему пришлось смириться с тем, что два вопроса, вставшие костью поперек его горла, все-таки останутся без ответа. 

Действительно ли Чен Чжэнь умер по неосторожности, как говорил Хуан Цзиньлянь и каким образом недоверчивый водитель нелегального такси, столкнувшись с отчаянно строгими мерами предосторожности Ван Хунляна, смог добраться со своим небрежным отчетом до муниципального бюро? Почему он не испугался того, что муниципальное бюро и люди Ван Хунляна — змея и крыса, делящие одну нору? Теперь, когда Чен Чжэнь уже мертв, докопаться до истины уже никогда не представится возможным.

Ма Сяовэй, на чьей макушке еще осталось тепло руки молодого полицейского, молча сидел в машине, наблюдая за тем, как рекламные щиты быстро проносятся мимо по обеим сторонам дороги.

На одном из светофоров рядом остановился невзрачный седан. Окно машины блестело, медленно опускаясь вниз, перед тем как оттуда показался экран телефона. На нем было защитное стекло, так что слова можно было четко разглядеть только с места, которое занимал Ма Сяовэй. Сообщение на экране оказалось довольно коротким: «Ты хорошо поработал.»

Глаза Ма Сяовэя широко распахнулись в удивлении, а по спине пробежал холод. Прежде чем он успел рассмотреть руку, держащую телефон, окно седана уже закрылось, и их пути разошлись.

Неделю спустя, Фэй Ду попрощался со своим психиатром, а Тао Жань наконец-то обосновался в городе с собственным жильем. Большая толпа друзей и коллег пришла к нему на новоселье.

Его новые апартаменты выглядели довольно прилично, хотя на самом деле сам дом простоял уже порядка тридцати лет. Снаружи он выглядел по-старомодному хорошо, но внутри был довольно ветхим.

— Заместитель Тао, позвольте мне сказать вам, прямо у входа нужно повесить ретро-часы, знаете, как на европейских вокзалах. И время удобно смотреть, и выглядит по-особенному. В этом углу ты можешь поставить террариум, а для кухни стоит купить новый набор кухонных принадлежностей, — Лан Цяо почувствовала себя дизайнером, как только вошла в квартиру. 

Она бегала повсюду, приводя мир вокруг в порядок. Когда она просунула голову на кухню и увидела спину Ло Вэньчжоу, держащего в одной руке миску с замешанным в ней соусом, Лан Цяо сильно удивилась. 

— Боже, босс, почему вы здесь?

— А кому еще здесь быть? Заместителю Тао? Только если ты готова есть одну лапшу, — сказал он с некоторой неприязнью на лице. — Более того, если не помогаешь, то не мешайся.

Лан Цяо поспешила покинуть кухню, по пути наблюдая за тем, как Ло Вэньчжоу переливает соус в тарелку с тушеным чой сумом. Лан Цяо сглотнула слюну и хотела утащить кусочек, но Ло Вэньчжоу моментально схватил ее за руку. Видимо,у него выросли глаза на затылке.

*Чой сум - листовой овощ, часто используемый в китайской национальной кухне. Также известен как китайская цветущая капуста.

— Почему вы всегда ходите есть в столовую?

— А где я должен есть? — Ло Вэньчжоу взял нож для овощей, быстро и тонко нарезая лук, а затем сбрасывая его в кастрюлю с курицей карри. —  Делить роскошный банкет со своим котом, сидя у себя на кухне? Я по-твоему сумасшедший?

Глаза Лан Цяо сразу загорелись.

— Точно, у вас же есть кот! Босс, вы такой прекрасный коллега, поторопитесь и покажите мне наконец вашего котика!

Ло Вэньчжоу с трудом терпел ее докучливость. Он нетерпеливо поставил содержимое кастрюли на плиту тушиться, затем достал свой телефон из кармана и открыл приложение для наблюдения за домашними животными. 

— Вот, смотри сколько хочешь. Он может не быть в своем домике. Слушай, а ты не можешь поклоняться чему-нибудь другому? Поклоняться кошкам уж слишком вульгарно.

Лан Цяо благоговейно взяла чужой телефон обеими руками. Как только соединение с камерой наладилось, огромное кошачья морда появилась на экране.

Ло Иго некоторое время маячил перед камерой. Затем, увидев что-то, он прыгнул на подоконник. Прямо на глазах у Ло Вэньчжоу и Лан Цяо он нанес тяжкий вред паучнику, висящему в горшке над подоконником.

Своими собственными глазами Ло Вэньчжоу пришлось наблюдать за тем, как Иго сначала пытался схватить и укусить корзинку, а затем вытянул свои смертоносные когти к растению, начиная тянуть его вниз. Красота цветочного горшка из костяного фарфора и само растение потерпели ужаснейшее падение.

Лан Цяо:

— …

Ло Иго явно был не из простых.

Лан Цяо с некоторой нерешительностью вернула телефон владельцу.

— ...Мои соболезнования?

У заправляющего всем домашним хозяйством Ло Вэньчжоу появилось непреодолимое желание сбежать из собственного дома.

В этот момент Тао Жань заглянул к ним на кухню. 

— К скольки Фэй Ду должен был приехать? Он точно найдет дорогу?

Ло Вэньчжоу выглянул из окна и увидел огромный внедорожник — второй «Иго» уже прибыл. У него на мгновение заболела голова. 

— Он внизу. Вон его машина.

По местному обычаю, поздравляя кого-то с жизненными успехами, приносили в подарок посуду или кухонный прибор. Фэй Ду, вспомнив, что в офисе бюро сильно пахнет кунжутным маслом, купил кофемашину.*

*Семена черного кунжута используются для приготовления кофе, или непосредственно во время варки, если качество кофейных зерен оставляет желать лучшего.

Вес большой картонной коробки в метр высотой действительно был большим. Ради Тао Жаня Фэй Ду пришлось потрудиться и самостоятельно перенести прибор до лифта.  

Когда он осознал, что этот самый лифт был по всей видимости сломан, он беспомощно переглянулся с какими-то стариками выгуливающими собак, которые не могли подняться по лестнице.

Спустя некоторое время он запоздало о чем-то подумал, достал телефон и позвонил Тао Жаню.

— Гэ, на каком этаже ты живешь?

— На двенадцатом, — радостно ответил Тао Жань. — Лифт сегодня не работает, так что придется пешочком, тебе будет полезным.

Он опустил взгляд на картонную коробку, чувствуя, что на этот раз перехитрил Ло Вэньчжоу.