Онлайн чтение книги Чтение про себя The light in the night
Глава 79 - Макбет 20

— Алло! Алло?! — не услышав в телефонной трубке ответа, Лан Цяо сразу занервничала. — Босс, ты ещё там? Подай голос, ты не издаёшь ни звука, я волнуюсь!

— А? — рассеяно отозвался Ло Вэньчжоу. — Всё в порядке.

Договорив, он не стал больше слушать вопли Лан Цяо и первым завершил звонок.

Подвал не проветривался, поэтому воздух здесь был затхлым и спёртым. К тому же от скудной и блеклой мебели в помещении исходил слабый запах крови. На висевших на спинке кресла наушниках осталось несколько прядей длинных волос. Ло Вэньчжоу осторожно снял их и провёл пальцами по холодной обивке кресла, отмечая, что ограничительные ремни имели явные следы износа.

Эта была типичная установка для «терапии отвращения». Пока на экране проецировалось изображение, у привязанного к креслу человека с помощью электрических разрядов и наркотиков вырабатывался условный рефлекс, заставляющий его ассоциировать увиденное с глубоко укоренившейся ¹ болью. Подобная терапия применялась с целью выработки физического отвращения дабы «исправить» определённую модель поведения... или образ мыслей.
(1. 刻骨铭心 - kègǔ míngxīn - выгравировать на костях и запечатлеть в сердце, обр. запечатлеть глубоко в душе; навечно запомнить; незабываемый, век не забыть.)

Человеческое тело походит на точно отрегулированный прибор. Вкусная еда пробуждает у нас аппетит, красивый человек вызывает влечение, удар причиняет боль, а грусть заставляет плакать... Каждое ощущение передаётся соответствующим органом чувств. Но при применении простой и грубой «терапии отвращения» из тела словно выдёргивают провода, а затем заталкивают их в неподходящие порты и многократно запаивают.

Но разве можно рассматривать человека из плоти и крови, как плату, соединяющую провода?

К тому же подобная радикальная «модификация» способна замкнуть даже бездуший механизм, что уж говорить о живом теле.

Уголок глаза Ло Вэньчжоу нервно дёрнулся. Он вспомнил о постоянно меняющейся татуировке Фэй Ду. Так она скрывала шрамы юноши?

Фэй Ду возвращается сюда время от времени, чтобы «подзарядиться»?

Неужели он не боялся случайно причинить себе непоправимый вред?

Ведь он вполне мог попросту убить себя, а его тело сгнило бы в тёмном подвале, никем не обнаруженное в течение нескольких месяцев.

Разве этот сытый, хорошо одетый молодой господин, изысканный вплоть до оправы очков, не страшился превратиться в груду гниющего мяса, усеянного личинками, и предстать в таком виде перед белым светом?

Вполне возможно, что Фэй Ду и вправду это не тревожило.

Он не испытывал ни малейшего благоговения перед жизнью и смертью и уж точно нисколечко не дорожил своим телом. Юноша не ведал страха, поскольку его ровным счётом ничего не заботило, так что он вполне мог тихо умереть здесь однажды. Фэй Ду было абсолютно наплевать, с кем он тусуется или спит, его замечательно характеризовала одна простая фраза – «как угодно». И всё же, несмотря на всё это он предпочитал приходить сюда в одиночку, привязывать себя к электрическому стулу и играть со своей жизнью, нежели поделиться с кем-то хоть словом правды.

Когда у потрясённого Ло Вэньчжоу прошёл первоначальный шок от увиденного в мрачном подвале, а захлестнувшие его хаотичные чувства слегка улеглись, в душе мужчины вспыхнул всепоглощающий гнев. Ему безумно захотелось броситься на второй этаж, выломать дверь в комнату, а затем притащить Фэй Ду в ванную и хорошенько проучить, окатив холодной водой. Этот ублюдок раз за разом плевал на его предупреждения, притворялся искренним и всё больше сближался с ним, чтобы капитан в итоге поверил в серьёзность его намерений и впустил в своё сердце...

Оказалось, что мальчишка лишь развлекался, после чего вновь возвращался в свой медный бастион ² без окон и дверей, и продолжал хладнокровно отгораживаться от мира. Таким образом он растрачивал не только свою жизнь, но и доброту других людей.
(2. 铜墙铁壁 - tóngqiáng tiěbì - медные стены, железные валы (обр. в знач.: неприступная крепость, непреодолимая преграда).

Ло Вэньчжоу развернулся и спешно покинул подвал, после чего в несколько шагов поднялся на второй этаж.

Фэй Ду не занял комнату, в которой жил, будучи подростком, вместо этого он поселился в спальне матери, где она покончила с собой. Из комнаты не раздавалось ни звука, он отсиживался там, занимаясь неизвестно чем.

Взяв себя в руки, Ло Вэньчжоу постучался в дверь.

Взгляд Фэй Ду слегка сместился. Неожиданно его подобные стеклянным бусинам глаза немного оживились, и он молча повернулся к двери.

— Фэй Ду, открой дверь. Мне нужно с тобой поговорить, — сказал Ло Вэньчжоу.

Фэй Ду неподвижно смотрел на дверь. Неизвестно, о чём юноша подумал в тот момент, но на его губах расцвела полуулыбка. Казалось, он смотрел фильм и предвкушал дальнейшее развитие сюжета.

Ло Вэньчжоу выдержал паузу, а затем резко выдвинул ему ультиматум:

— Прячешься от меня, так? Фэй Ду, я даю тебе ещё полминуты, если ты не откроешь, я больше никогда не постучу в твою дверь.

В спальне у окна стояло плетёное кресло-качалка, дающее возможность с комфортом любоваться небольшим садиком. Но теперь из окна виднелось лишь поле из каменных плиток. В самом деле, не слишком приятное зрелище.

Фэй Ду распрямил ноги и лениво потянулся. Из-за движения юноши напоминавшее птичье гнездо плетёное кресло слегка покачнулось. Услышав слова Ло Вэньчжоу, он упрямо опустил взгляд и отвернулся к окну.

«Тогда не стучи», — равнодушно подумал он. — «Уходи».

Секундная стрелка настенных часов продолжала свой бег. Как и обещал, Ло Вэньчжоу прождал полминуты, после чего за дверью послышался ритмичный стук его тяжёлых шагов. Постепенно звук удалялся и вскоре стал неслышен.

Помолчав некоторое время, Фэй Ду включил маленький экран в изголовье кровати, подключённый к камере слежения у входной двери. Разумеется, он увидел, как Ло Вэньчжоу открыл дверь, покинул злосчастный дом, затем сел в машину и уехал.

Фэй Ду смотрел вслед уезжающему драндулету. Его обзор был ограничен объективом камеры, поэтому машина очень скоро скрылась из виду. Фэй Ду остался безучастен ко всему, примерно так же он чувствовал себя, увидев тело Чжоу Хуайсиня. Тогда ему показалось, что он проехался по галечной дороге, просто попался ещё один небольшой ухаб на пути.

Хотя, вполне возможно, что в этот раз он наехал на внушительный кирпич, и машина накренилась под слишком большим углом.

«Жаль. В следующий раз, когда я приду в муниципальное бюро, меня снова будет ждать ледяной взгляд», — подумал Фэй Ду.

Но это не имело значения, в любом случае, он не собирался задерживаться в бюро надолго. Наехавший на кирпич автомобиль всё ещё оставался исправен, он проедет несколько ухабов и продолжит двигаться вперёд. Этому ничто не помешает.

Фэй Ду молча закрыл глаза. Возможно, последствия низкого уровня сахара в крови и обезвоживание от тошноты не прошли бесследно; он всё ещё чувствовал себя очень измождённым. Он собирался выпроводить Ло Вэньчжоу, и уйти на некоторое время в подвал, но так устал, что совсем не хотел двигаться. Поэтому, едва смежив веки, он сразу же погрузился в лёгкую дрёму.

Неизвестно, снился ли ему случайный сон или же это были его собственные воспоминания, но в полусне он думал об одном случае, произошедшем с ним в детстве.

В те времена ему очень не хотелось жить с посторонними. Он уволил всех своих домработниц, но поскольку сам ничего не умел, то был вынужден приходить есть домой к Тао Жаню. В тот день мальчик как обычно отправился в полицейский участок, чтобы дождаться, когда Тао Жань выйдет с работы. Проходя через жилой район, он случайно стал свидетелем ссоры между управляющими недвижимостью и собственниками. Все они говорили наперебой и вот-вот собирались подраться; чтобы разнять их даже пришлось вызвать копов.


Теми копами были Ло Вэньчжоу и Тао Жань, Фэй Ду заметил их ещё издалека. Он увидел, что среди галдящих пенсионеров, собственников и управляющих недвижимостью, Ло Вэньчжоу выделялся словно мужчина-модель. Он напоминал актёра из дорамы про айдолов, который по ошибки попал в актёрский состав домашнего ситкома. В подобной обстановке он выглядел крайне нелепо и неуместно.

Два молодых офицера старательно и терпеливо улаживали бытовой конфликт. Они едва успевали решить одну проблему, как тут же возникала другая ³, их попросту тянули в разные стороны. Ввиду своего положения, Ло Вэньчжоу продержался целых пять минут, но всё же и его терпение подошло к концу. Он рассвирепел и ввязался в драку в качестве третьей стороны, без разбора атакуя обе стороны, в то время как Тао Жань в стороне обливался холодным потом.
(3. 按下葫芦浮起瓢 - ānxià húlu fúqǐ piáo - букв. утопишь одну горлянку - всплывает другая:
1) хвост вытащишь, нос завязнет; не одно, так другое, не успеешь решить одну проблему, как возникает другая.

2) решать одну проблему за счёт другой.)

Из-за выдающейся боевой мощи этого хулигана обе враждующие стороны были вынуждены на некоторое время примериться и создать коалицию.

Таким образом, Ло Вэньчжоу в итоге всё же добился «разрешения общественного конфликта». Когда Тао Жань тащил его прочь, будущий капитан не переставая оглядывался и кричал им вслед:

— Идите и пожалуйтесь! Не бойтесь! Если не посмеете, то вы просто кучка неудачников! Номер значка этого дедушки: XXXXX...

Охваченный ужасом Тао Жань прикрыл его рот рукой. Молодой господин Ло больше не мог говорить, поэтому был вынужден довольствоваться малым и показал средний палец легиону старушек, осмелившихся встать у него на пути.

Даже издалека Фэй Ду всё ещё слышал, как он возмущённо провозгласил:

— Твою мать, целый месяц сплошная мелочь ⁴! И они ещё смеют указывать мне! Я полицейский, так какого хрена я делаю?! Я не собираюсь никому прислуживать!
(4. 仨瓜俩枣 – sāguāliǎzǎo - диал. три тыквы да пара фиников (обр. в знач.: пустяк; мелочь, гроши).

— Не выбрасывай своё служебное удостоверение! — закричал Тао Жань.

Стоило ему договорить, как на другой стороне улицы карманник выхватил у девушки кошелёк. Ло Вэньчжоу тут же позабыл о том, что только что выбросил своё служебное удостоверение в мусорку, и, словно хорошо обученная пиренейская овчарка, рванул в погоню за вором, не забыв крикнуть грозное «Стоять!».

Позже, когда воришку поймали, потерявшая кошелёк девушка угостила их мясом на гриле в кафе. Фэй Ду тоже пригласили. Неизвестно почему, но он отчётливо запомнил всё, вплоть до порядка подачи блюд... возможно потому что еда была такой невкусной.

В предзакатных сумерках их окружали люди с бутылками пива в руках. В воздухе витали запахи тмина и перца чили, смешанные с вонью переработанного растительного масла. Атмосфера в этом месте была наполнена простотой и мирскими привычками, а с окружающих людей градом лился пот. Фэй Ду как обычно не хотел ни с кем разговаривать. Он допил какой-то напиток и тихонько сел в стороне, чтобы поиграть в свою игровую приставку.

Верно, именно Ло Вэньчжоу купил ему эту приставку. Неудивительно, что он постоянно бросал на неё взгляды.

Ло Вэньчжоу с неприязнью передал ему шампур с грибами:

— Тао Жань, шашлыки – это развлечение для взрослых. Зачем ты постоянно таскаешь его за собой? Эй, ты ешь грибы? Тебя здесь быть не должно, ты слишком нелюдимый.

Нелюдимый.

Фэй Ду улыбнулся. Он и не собирался ладить с окружающими.

Попрощавшись с владелицей украденного имущества, самый ненадёжный полицейский в истории, товарищ Ло Вэньчжоу, помчался обратно на место происшествия. Некоторое время он беспомощно смотрел на мусорный бак, поглотивший его служебное удостоверение. Скорчив гримасу, которая могла рассмешить Фэй Ду на целый год вперёд, он испытывал удачу в течение целых трёх минут, после чего достал из кармана кусок железной проволоки и взломал замок мусорного бака...

Звук щелчка взламываемого замка, казалось, раздался у него в ушах. Фэй Ду слегка пришёл в себя. В этот момент его затылок неожиданно обдал порыв ветра, заставивший его замереть и недоверчиво оглянуться. Он был потрясён, обнаружив, что только что уехавший Ло Вэньчжоу вернулся, и в руках он держал тонкий кусок железной проволоки.

Фэй Ду:

— ...

Этот парень и в самом деле был опытным домушником.

Ло Вэньчжоу засунул проволоку в карман:

— Я же сказал, что не буду больше стучать. Выходи оттуда.

Увидев молчаливого и обомлевшего Фэй Ду, Ло Вэньчжоу просто вломился в комнату и поднял его на ноги:

— Сколько, по-твоему, сейчас времени?

— ... шесть тридцать, — машинально ответил Фэй Ду.

Ло Вэньчжоу услышал его ответ и поперхнулся, после чего поднял руку и шлёпнул Фэй Ду по загривку:

— Чушь, неужели я сам не знаю, сколько сейчас времени? Почему в этот час ты всё ещё сидишь здесь и медитируешь? Ты что-нибудь ел?

Фэй Ду сидел в одном положении слишком долго, в результате чего его ноги немного онемели, и всю дорогу он пошатывался и волочил их за собой. Но ещё больше его потряс обеденный стол, полный разнообразных гарниров и лапши.

Тушёная лапша в маленькой кастрюльке всё ещё дымилась. Кухня, целую вечность выполнявшая лишь декоративную функцию, наконец, действительно заработала. Безлюдный первый этаж наполнился чуждыми ему ароматами еды, делая атмосферу этого несчастливого жилища ещё более странной.

— У вас здесь совсем нет долбанных супермаркетов. Мне пришлось проехать целых десять километров, чтобы купить продукты. Какая польза от жизни в этом проклятом месте, кроме хвастовства своим богатством? — Ло Вэньчжоу взял миску и спросил его: — Ты ешь холодную лапшу лянпи *?
(* Лянпи (упрощенный китайский: 凉皮; традиционный китайский: 涼皮; пиньинь: liángpí; букв. "холодная лапша") - китайское блюдо, состоящее из холодной лапши, приготовленной из пшеничной или рисовой муки. Это фирменное блюдо, родом из кухни провинции Шэньси, но сейчас распространилось по всему Китаю.)

Прежде чем Фэй Ду успел кивнуть, Ло Вэньчжоу уже решил за него:

— Хотя тебя недавно рвало, к чёрту лянпи, лучше съесть что-нибудь горячее.

Фэй Ду:

— ...

Тогда зачем ты спросил?

Фэй Ду думал, что у него не будет аппетита. Всякий раз, когда его тошнило от вида крови... или чего-то ещё, он шёл в больницу, где ему ставили капельницу. Однако он взял миску из рук Ло Вэньчжоу и совершенно случайно всё съел. Лапша была в меру твёрдой, немного упругой, но совсем не тяжёлой для пищеварения. Он глотал её всё ещё еле тёплой, поэтому холодный комок в его желудке постепенно исчез.

— Ты...эй, погоди, я не... — Фэй Ду отложил свои палочки для еды и собирался что-то сказать, но Ло Вэньчжоу без лишних слов взял его миску и снова её наполнил.

— Когда закончишь есть, мы вместе вернёмся к сверхурочной работе, — сказал Ло Вэньчжоу. — Никакого отдыха в эти выходные.

Фэй Ду:

— ...

Ло Вэньчжоу взглянул на него:

— У тебя есть какие-то возражения?

Фэй Ду спокойно взял миску:

— Нет, никаких.

— Исходя из моего опыта, в девяти из десяти случаев основной причиной неудовлетворённости становятся два фактора. — Ло Вэньчжоу спокойно дождался, когда он доест, и сказал: — Первое, это когда ты голоден, и второе, если ты не выспался.

Фэй Ду остолбенел.

— Пить подслащённую воду и принимать снотворное не в счёт. — Ло Вэньчжоу многозначительно посмотрел на него. Прежде чем Фэй Ду пришёл в себя, он продолжил: — Но в двух остальных случаях обстоятельства намного сложнее. Это то, что я хотел тебе сказать в прошлый раз перед урной с прахом Су Сяолань, но запамятовал.

Фэй Ду показал, что он весь внимание.

— Иди, помой посуду. Не используй посудомоечную машину ради двух паршивых тарелок, — сказал Ло Вэньчжоу. — Я подготовил моющее средство и губку для посуды. Сначала сотри жир, а потом промой тарелки водой. Ты знаешь, как это делается?

Фэй Ду:

— ...

— Если не умеешь, то потихоньку научишься, — сказал Ло Вэньчжоу. — Тот, кто готовит, не моет посуду. Это основной принцип.

Неизвестно, мыл ли Фэй Ду хоть раз в своей жизни тарелки. Однако, немного поколебавшись, он всё-таки отправился их мыть. Ло Вэньчжоу не боялся, что он уронит чашку, так или иначе у его семьи водились деньги.

— Когда человек сгорает дотла, по составу он становится похож на апатит. Не остаётся ничего, что стоило бы почитать. Так почему мы придаём этому такое большое значение? — стоя позади Фэй Ду, Ло Вэньчжоу скрестил на груди руки и сказал: — Зачем мы празднуем начало и конец года? Почему, прежде чем лечь с кем-то в постель, нужно какое-то время встречаться, а затем признаться в чувствах? Для чего, помимо свидетельства о браке, для сожительства на законных основаниях необходимо пригласить на бесполезную церемонию своих друзей и родню? Всё потому что жизнь и смерть, свет и тьма, встречи и разлуки – всё это имеет значение, которое придали им люди. Эти вещи ты не сможешь увидеть или потрогать, ты не знаешь, для чего они нужны, но именно в них заключается разница между тобой, мной и кучкой химических элементов.


Фэй Ду молчал.

Ло Вэньчжоу не спеша протянул руку и взял юношу за запястье, помогая поставить чистую миску на прежнее место:

— Если ты сейчас чего-то не понимаешь, то я понемногу расскажу тебе. Ты выбрал меня, это тоже «церемония». Я дам тебе шанс признаться. Теперь уже поздно идти на попятную, так что пойдём, вернёмся в муниципальное бюро вместе.