Онлайн чтение книги Чтение про себя The light in the night
Глава 38 - Гумберт Гумберт 5

Гости уже ушли, и Тао Жань, вероятно, проспал свой путь в другое измерение.

В залитой ярким солнечным светом гостиной витал слабый аромат вина, кисло-сладкий и цепкий. Фэй Ду выключил кондиционер и распахнул окно. С помощью новенькой кофемашины он сделал чашечку эспрессо; от угла стола теперь исходил густой аромат.

Теплый летний бриз встретил Ло Вэньчжоу в лоб. Какое-то время он молчал. Затем он стряхнул капли воды с рук и прижал ледяную ладонь ко лбу, вздохнув с полной беспомощностью.

— Молодой человек, не могли бы вы быть немного тактичнее? Красный платок с малых лет учит нас не оставлять свои имена, делая добрые дела. Что же красивого в том, что вы поднимаете эту тему, а?

Фэй Ду не отвечал. Казалось, что он застыл, его “ложная пристойность” почти стала правдой.

Ло Вэньчжоу взглянул на него и внезапно осознал, что не был одинок в своей смущенности. Учитывая невероятную память президента Фэя, он определенно помнил ту сцену: он расхаживает по городскому бюро и играет в игры, нападая на Ло Вэньчжоу с холодным остроумием и обжигающей иронией.

Ло Вэньчжоу всерьез поставил себя на место Фэй Ду в данный момент; представив себе такую сцену, он почувствовал, как в панике его волосы встали дыбом. 

Как только он подумал об этом, его зрение приобрело странный фильтр неловкости; когда он вновь посмотрел на Фэй Ду, то подумал, что его плотоядно сжатые губы, пальцы, неестественно примыкающие друг к другу, и уклончивый взгляд за линзами — все это придавало ему несравненно более неуютный вид.

Когда он сам испытывал дискомфорт, зачастую все становилось еще хуже; чем больше он говорил, тем больше это походило на лепет. Но если он замечал, что и собеседник испытывает дискомфорт, то эти “симптомы” проходили сами собой.

Ло Вэньчжоу неожиданно улыбнулся и медленно засунул ладони в карманы.

Он склонил голову и зажал в губах сигарету, опуская и поднимая веки, оглядывая Фэй Ду с ног до головы. Из-за того, что его рот был занят, голос, доносящийся через зубы, был слегка гнусавым.

— Что? Ты наконец-то понял, что дядя Дунбин*, которого ты кусал все эти годы — хороший человек? Все в порядке, дорогой, не стоит так нервничать. Мы, живые Лэй Фэны**, не требуем беззаветной преданности от кого попало.

*отсылка на Лу Дунбина, танского ученого, позже обожествленного в даосизме, известного хорошего человека. Часть пословицы “собака кусает Лу Дунбина” означает, что доброта отплачивается злобой.

**Лэй Фэн, солдат Народно-освободительной армии 1960-х годов, в пропаганде изображен как примерный гражданин после ранней смерти.

Черты Фэй Ду походили на раскрашенную маску, непроницаемую, словно крепость. Особенно в крайне взволнованном состоянии его контроль над собственными выражением лица и языком тела был почти идеален, ни следа бурных эмоций.

По сравнению с ним, насквозь лживого Чжао Хаочана и ему подобных можно считать попросту бесхитростными.

Фэй Ду не ответил на полушутливые слова Ло Вэньчжоу. Он тихо пробормотал что-то себе под нос, повернулся и поднял чашку со свежемолотым кофе. Сверху плавал тонкий слой масла, образуя при движении мелкую рябь. Фэй Ду не положил туда ни щепотки сахара; будто утратив само ощущение вкуса, он молча выпил половину чашки за раз.

Ранее Фэй Ду выпил несколько бокалов вина, кроме того он толком не ел - его желудок сейчас был наполовину пуст. Нездоровый союз алкоголя и крепкого кофе немедленно стал “нагнетателем кровяного давления”, заставляя сердце перекачивать огромный объем крови в вены. Из-за нарушенного и внезапно ускорившегося сердцебиения он почувствовал себя немного нехорошо, на его ладонях выступил холодный пот.

Ло Вэньчжоу нахмурился:

— Не пей больше…

Фэй Ду обхватил ладонями теплую чашку из костяного фарфора, уголок его губ слегка дернулся. С лживой улыбкой он перебил Ло Вэньчжоу:

— На самом деле это большая редкость для такого, как я человека, который запросто нанял бы заказного убийцу для расправы над собственным отцом — так долго сохранять свое нынешнее положение, не сбиваясь с пути. Годы заботы капитана Ло — вклад, который не может остаться незамеченным.

Ло Вэньчжоу почувствовал в этих словах некое неописуемое напряжение, но прежде чем он успел осторожно отпить из чашки, Фэй Ду одним глотком выпил остатки кофе. Должно быть, кофе оказался слишком горьким: он нахмурился, его подбородок и шея образовали резко изогнутую дугу. 

Затем он отставил чашку, кивнул и повернулся в направлении выхода.

— Тогда я пойду. Передай от меня пару слов Тао Жаню.

— Эй, — на автомате приказал Ло Вэньчжоу, — не садись за руль после выпивки.

Фэй Ду проигнорировал его. 

— Ты меня слышал? — сказал Ло Вэньчжоу. 

Фэй Ду с безразличным видом положил руку на дверную ручку и, казалось, не слушал. 

Ло Вэньчжоу увидел, что разговор дважды провалился, и ему пришлось действовать. Он схватил руку Фэй Ду и ловко потянул ее назад. Используя захват, который он обычно применял при задержании преступников, он скрутил руку Фэй Ду за спиной и оттащил его от двери. 

Фэй Ду:

— ...

— Ты не слушал, — под шокированным взглядом Фэй Ду, с одной рукой, прижатой к его шее, и другой, схватившей руку, Ло Вэньчжоу "сопроводил" его к креслу в трех шагах. 

— Садись и жди. Я вызову тебе водителя. 

Фэй Ду только тогда пришел в себя, сразу же вырвавшись из его хватки. Он быстро заговорил.

— Капитан Ло, не могли бы вы немного эволюционировать от базового состояния Homo sapiens к уровню цивилизованных людей?

Ло Вэньчжоу проигнорировал его; пальцы, лежащие на шее Фэй Ду, слегка нащупали его пульс. 

— Думаю, ты неважно себя чувствуешь. Как я уже говорил, помню, что где-то читал, что не следует пить кофе и вино вместе.

Фэй Ду:

— ...

Он был настолько "шокирован" запоздалым советом Ло Вэньчжоу, что у него заболели уши. 

Ло Вэньчжоу посмотрел на него.

— Я не задумывался об этом. Не быть милым с тобой не получится, быть милым с тобой тоже не получится. Тебя труднее удовлетворить, чем Ее Святейшество вдовствующую императрицу Цыси.

Фэй Ду сказал:

— ...Извините за отсутствие манер, я не знал, что ваша фамилия Ли.

Ло Вэньчжоу похлопал себя по шее, затем взял телефон и пошел вызывать водителя. 

Тао Жань, хозяин дома, ничего не знал об этой ссоре, полной бурлящих подводных течений. Он был сбит с ног несколькими бокалами красного вина и лежал, пока заходящее солнце не залило поверхность земли. Только тогда он встал, во рту у него пересохло. 

Неудивительно, что все гости ушли; перед уходом они привели в порядок его беспорядочную квартиру. 

В новом жилище Тао Жань умылся и посмотрел на две записки, приклеенные к холодильнику. Одна была оставлена Ло Вэньчжоу, в ней говорилось, что вся недоеденная еда в холодильнике, и он должен сам разогреть ее, когда встанет. Другая записка была оставлена Фэй Ду, она была сравнительно длинной. Тао Жань долго тер глаза, прежде чем смог разобрать написанное в ней. 

Фэй Ду написал, что когда он повел Чэньчэнь купить блокнот, у него возникло ощущение, что за ними следят. Он не уверен, что это было направлено на Чэньчэнь, возможно, он был слишком недоверчив. Но на всякий случай он попросил Тао Жаня, если у него будет время вечером, сходить в квартиру 1101 в его доме, навестить родителей Чэньчэнь и напомнить им, чтобы они позаботились о безопасности своего ребенка во время летних каникул. Он также напомнил Тао Жаню, чтобы тот не забыл принести что-нибудь в благодарность взрослой красавице за то, что она в этот день "почтила своим присутствием его скромную обитель".

Зануда. Он даже номер квартиры узнал. 

Тао Жань рассмеялся, несмотря на недовольство. 

Затем его улыбка постепенно сгладилась. Он еще раз перечитал описание Фэй Ду о предполагаемом преследователе и подсознательно посмотрел в окно — растительность в старом поместье была обильной, густые хвойные деревья и кустарники теснились друг к другу - если смотреть сверху вниз, то ничего не было видно. 

Все было тихо и спокойно. 

Тао Жань подошел к небольшому шкафу и снова открыл записки старого криминального полицейского. 

На титульном листе была крошечная почти выцветшая фотография, сделанная предыдущим владельцем блокнота в молодости: подстриженный под каре, с квадратным лицом, трезво смотрящий в камеру. Рядом с фотографией крупным шрифтом было написано его имя — Ян Чжэнфэн. 

Страницы, касающиеся "дела о серийном похищении детей с Горы Лотоса", преподобный Ян обвел красным. Тао Жань знал: это указывает на то, что, по мнению шифу, дело еще не раскрыто. На этих страницах были записи старого криминального полицейского о его незаконной слежке за У Гуанчуанем, длившейся полмесяца: каждый день — "ничего аномального". 

Было также несколько строк мелким почерком: "По словам коллег У Гуанчуаня, набирая студентов на Горе Лотоса, он два дня пролежал в больнице из-за сильной простуды; как раз в это время пропала жертва Го Фэй. Я подтвердил соответствующие обстоятельства в больнице; вопрос о возможности совершения преступления У Гуанчуанем остается открытым". 

Тао Жань налил себе чашку теплой воды и медленно привел свои хаотичные мысли в порядок — У Гуанчуань должен был быть ростом за сто семьдесят, высокий человек; маленькая девочка должна была поднять голову, чтобы посмотреть на его лицо. Дети-подростки уже начали развиваться и могли различать пол, они начинали быть скрытными; незнакомому взрослому мужчине, даже если бы он был учителем, понадобилось бы несколько встреч или длительный период контакта, чтобы завоевать доверие девочки. 

Было ли у госпитализированного У Гуанчуаня время и возможность? 

Когда Тао Жань погрузился в размышления, его пальцы разжались, тетрадь упала и закрылась, обнажив полоску бумаги, застрявшую среди последних страниц. На ней почерком самого Тао Жаня была написана частота FM-радиостанции и приписка "полночь, нулевой час чтения". 

Ян Чжэнфэн умер три года назад, зарезанный разыскиваемым преступником. 

Он постепенно старел, а его ранг постепенно повышался; несколько лет назад его перевели с передовой линии криминальной полиции на руководящую должность. Ло Вэньчжоу тогда услышал намек, что его скоро повысят до заместителя директора, и они с нетерпением ждали возможности пообедать за его счет. 

Было даже не его рабочее время, когда произошел инцидент: чтобы отправить ребенка учиться в университет за городом, Ян Чжэнфэн взял две недели ежегодного отпуска. Когда ребенок был отправлен, он планировал использовать последний день отпуска в качестве домохозяина и первым делом с утра отправиться на рынок. Проходя через подземный переход, он увидел бродягу, который, казалось, был на грани. Бродяга был раздражен и бросал злобные взгляды на любого прохожего, который смотрел на него слишком долго. Ян Чжэнфэн, глядя на жесты этого человека, остро почувствовал, что он готовится к нападению, и поэтому внимательно присмотрелся. Присмотревшись внимательнее, он узнал в бродяге разыскиваемого преступника уровня А, который зверски зарезал четырех своих соседей, а затем сбежал. 

Психическое состояние подозреваемого было явно нестабильным. Ян Чжэнфэн не решился на необдуманные действия. Он тайком связался со своими коллегами, но все, что потребовалось — это небольшой толчок: мимо проходила старушка с собачкой. Возможно, малышка почуяла опасность: она начала дико лаять на разыскиваемого преступника, чем сразу же спровоцировала его. Он закричал, выхватил откуда-то нож и бросился на старушку. Ян Чжэнфэну ничего не оставалось, кроме как броситься вперед.

Янь Чжэнфэн получил дюжину ножевых ранений от невменяемого убийцы. 

Тао Жань в тот день был на дежурстве и прибыл на место происшествия раньше всех, успев как раз вовремя, чтобы в последний раз увидеть преподобного Яна. 

Но вот что странно: последними словами Ян Чжэнфэна был не вопрос о том, пойман ли преступник, и не рекомендация передать его жену и ребенка на попечение Тао Жаня. Сжимая его руку, шифу повторял:

— 88.6 FM... 12:05... 88.6...

В 12:05 на 88.6 FM выходила программа "Zero Hour Reading"; после этого программа перестала выходить в эфир и превратилась в очень немодное приложение для телефона, каждый день воспроизводящее аудиокнигу, содержание которой было очень скучным. Фэй Ду, случайно услышав ее однажды, в шутку назвал ее оружием гипноза. 

Работа в ночную смену, переворачивающая дни и ночи с ног на голову, иногда вызывала проблемы со сном. В такие моменты Тао Жань подолгу слушал необычные аудиокниги. Он всегда подозревал, что не понял последних слов шифу, пока однажды не нашел ID "The Reciter". 

Тао Жань достал свой телефон, в котором почти сел аккумулятор, открыл приложение "Zero Hour Reading" и перешел к сохраненному комментарию к "Красному и черному", автором которого был The Reciter.

Первое предложение статьи гласило: ""Но с кем мне обедать?" — в этом вопросе заключен весь страх героя”. 

И по несравненному совпадению, Чжао Хаочан, убийца в деле "520", использовал свои связи с семьей Чжан, чтобы занять место коллеги и получить прекрасную возможность, затем, опираясь на эти ресурсы, поднялся до ранга партнера второго уровня; в память об этом он украл авторучку Фэй Ду, главы компании, сотрудничавшей с проектом. Он наклеил на нее памятную этикетку, на которой было написано: "С кем мне обедать?". 

Объяснить это другим было невозможно. Если бы он сказал об этом, люди бы только подумали, что он слишком долго погружался в это дело, до такой степени, что стал немного невротиком, увидев что-то и ощутив чувство дежавю. Но проблема была в том, что Тао Жань думал, что испытывал подобное дежавю уже не раз, и каждый раз это было одно и то же удостоверение личности. 

Когда шифу сжимал его руку, действительно ли он произнес название скучной программы для чтения?

Может быть, он ослышался и под влиянием самовнушения, что "с этой программой что-то не так", со временем стал воспринимать каждый куст как вражеского солдата, с подозрением относясь к каждому совпадению? 

Тао Жань проработал в криминальной полиции более семи лет; он знал, что такое случается очень часто. Если человек слишком недоверчив, его память может и обмануть — сколько было очевидцев, которые сталкивались с жестоким преступлением, но потом не могли точно сказать, был ли подозреваемый мужчиной или женщиной, высоким или низким? 

За эти годы он бесчисленное количество раз перелистывал от корки до корки записную книжку старого криминального полицейского, пытаясь найти в ней хоть какой-то след, понять, в чем же истинный смысл последних слов шифу. Но хоть он и вызубрил все записи, никаких следов, кроме той радиопередачи, он так и не нашел. 

Тао Жань глубоко вздохнул и покачал головой в насмешке над собой, чувствуя, что, возможно, ему нужно побеседовать с психологом бюро. 

В этот момент в правом верхнем углу приложения появилось уведомление об обновлении. Тао Жань небрежно посмотрел на него, и его зрачки сузились. Тема обновления гласила: "Странник, нашел ли ты свою потерянную жемчужину? Перечитываю "Лолиту". Автор: The Reciter".