Онлайн чтение книги Убить Волка Killing the wolf
Глава 34 - Что является истинным, а что является ложным

Только попробовав шестой ключ, Цао Нянцзы наконец-то смог открыть дверь тюремной камеры: «Скорее, скорее выходите».

Люди внутри уже находились в состоянии страха*. Когда они увидели прут в его руке, группа людей мгновенно сжалась в испуге.

[惊弓之鸟 - обр. в значении: пуганая ворона и куста боится]

В камере пожилой мужчина лет шестидесяти, который, казалось, был их лидером, дрожал, когда говорил:

«Молодой господин, мы всего лишь Механики, захваченные здесь силами восстания, мы не являемся их последователями, молодой генерал должен доложить об этом маркизу Гу».

Цао Нянцзы быстро спрятал железный прут за спину и сказал: «Мой господин был полностью осведомлен об этом, у него все еще есть дела, которые нуждаются в помощи всех вас».

Так на этой неприметной лодке группа босоногих Механиков, поддерживая друг друга, вышла из камеры, затем прыгнула в море и поплыла во все стороны. Охранник, который медленно приходил в сознание, в итоге получил еще один удар по лицу.

Цао Нянцзы закончил свою миссию, потирая поясницу и глядя вниз на охранника - когда красивые мужчины падают в обморок, они выглядят как гора сокровищ, которая только что упала, очень жалко; как так получается, что когда наступает очередь уродов падать в обморок, их глаза должны закатываться обратно в череп, как сейчас?

Он покачал головой и подумал: «Как нелогично».

Затем он зажал нос и затащил охранника в камеру, заперев дверь. Достигнув грандиозного успеха, он тут же убежал.

В это время в главной каюте Гу Юнь, рядом с которым было всего два подростка, спокойно стоял с обеими руками за спиной, глядя на группу полностью вооруженных солдат перед ним.

Темперамент человека в пятнадцать или шестнадцать лет, конечно же, сильно отличается от того, каким он станет после бесчисленных сражений. На первый взгляд это может быть не очевидно, но пока их внешность не претерпевала радикальных изменений, черты лица оставались более или менее прежними.

Когда Хуан Цяо услышал слова Гу Юня, он уже был наполовину удивлен, наполовину насторожен. После того как он долго смотрел на него, он вдруг вздрогнул и сделал шаг назад: «Ты, ты...»

Гу Юнь взял в руки кинжал, только что отобранный у воина Дунъина, небрежно измерил его вес, затем использовал ткань для завязывания глаз, чтобы завязать волосы назад, и улыбнулся: «Какая честь, похоже, что командир Хуан все же узнал меня».

Хуан Цяо, который только что все еще демонстрировал свою мощь, набирая таланты, в мгновение ока, казалось, был поражен заклинанием, неконтролируемо заикаясь: «Гу, Гу...»

Гу Юнь ответил: «Мм, Гу Юнь, давно не виделись».

Не успел он договорить, как раздался звук «лязг» - один из рядовых солдат в страхе выронил оружие. Атмосфера в кабине была ледяной. Только женщина в белом платье, игравшая музыку в углу, казалось, не обращала внимания на эту ситуацию, мелодия продолжала плавно течь, не пропуская ни одной ноты. Песня цзяньнаньских рыбаков звучала в этот раз особенно резко.

«Невозможно!» Мужчина средних лет, который только что высокомерно разевал рот, инстинктивно воскликнул: «Маркиз Гу истреблял бандитов на северо-западе, как можно...»

«Тебе следует больше читать, если ты намерен бунтовать, - Гу Юнь посмотрел на него со всей серьезностью, - Восточное море никогда не выращивало «Орлов», но разве ты не должен был слышать об этом раньше?»

Он еще не закончил, но снаружи каюты внезапно раздались различные крики. Кто-то вынес свет, чтобы лучше рассмотреть, только для того, чтобы обнаружить две или три призракоподобные тени, проходящие снаружи, быстро пронеслись мимо основного флота, забирая жизни, когда они приземлялись.

«Черные орлы! Там Черные Орлы!»

«Нет... невозможно! Заткнись!» - закричал Хуан Цяо. «Как могут быть Железный Батальон Сюань и Маркиз Гу в Восточном Море?! Невозможно! Стреляй стрелами! Используй стрелы Байхун, чтобы сбить этих обманщиков!»

«Господин, будьте осторожны!»

Над его головой пронесся Орел, стрелы летели вниз, как дождь. Тот, кто намеревался запустить лук Байхун, был вынужден прикрыть голову и бежать, спасая свою жизнь среди преследования бесчисленных стрел.

Все четыре стороны погрузились в хаос, женщина-музыкант в углу стены оставалась такой же непоколебимой, как и прежде, пальцы скользили по струнам, меняя песню на «Shi Mian Mai Fu»*, очень подходящую к сцене.

*Амбуш с десяти сторон, сольная пьеса для пипы.

Хуан Цяо расширил глаза: «Даже если Гу Юнь здесь, что он может сделать? Я не верю, что он может привести с собой весь лагерь Железного Батальона далеко от пустыни! Убей его! Дай мне посмотреть, на кого еще может положиться этот императорский пес!? Выходите!»

Группа солдат разом выхватила оружие, убийственно глядя на трех человек, окруженных в центре, Гэ Пансяо был ошеломлен, под прикрытием музыки он тайно потянул Чан Гэна:

«Старший брат, он прав! Что мы можем сделать?»

Чан Гэн не успел ответить, Гу Юнь уже постучал по голове Гэ Пансяо, он спокойно улыбнулся: «Да, со мной только несколько охранников Орла. Командир Хуан очень смелый, хорошо сказано!»

Гэ Пансяо моргнул: «Старший брат, нет, это не так, маркиз очень стабилен».

Чан Гэн: «...»

Ряды солдат достали свое оружие - некоторые шагнули вперед, некоторые отступили назад, выстроившись в формацию морской волны. Но даже после движения туда-сюда, никто не осмелился выйти вперед. Гэ Пансяо уже был очень смущен, думая про себя:

«В конце концов, есть у него люди или нет?»

Хотя Чан Гэн не осмеливался назвать себя умным, он обычно думал немного дальше, чем Гэ Пансяо.

Неожиданно в этот момент он был в таком же замешательстве, как и другой мальчик, он подумал: «В конце концов, он глухой или нет?»

Маршал Гу, которого было так же трудно прочитать, как лабиринт, ярко рассмеялся и направился к Хуан Цяо, просто игнорируя нерешительных солдат вокруг него:

«Если я правильно помню, учитель командира Хуана - Чэн Чжилу, кажется, дядя Вэй Вана? Почему в тот год, когда скончался бывший император, Вэй Ван не смог воспользоваться императорской охраной, теперь он хочет вместо этого воспользоваться морским путем?»

Чан Гэн вдруг вспомнил - когда Гу Юнь в том году отвез его обратно в столицу, он привел с собой половину батальона, и пусть они расположились снаружи, их мечи были направлены прямо на столицу. Когда они оба поспешили во дворец, то столкнулись с Вэй Ваном и наследным принцем, который теперь был нынешним императором, оба стояли на коленях перед покоями бывшего императора, Гу Юнь даже остановился, чтобы поприветствовать его.

Если подумать сейчас, то в этом приветствии скрывался гораздо более глубокий смысл.

Оказалось, что Вэй Ван уже тогда намеревался восстать, но был остановлен на своем пути благодаря тому, что Гу Юнь поспешил вернуться в столицу.

Когда Хуан Цяо услышал это, его словно молнией ударило, он тут же предположил, что его заговор раскрыт.

Тогда император уже давно заметил амбиции Вэй Вана, либо они были разоблачены на кем-то в столице, либо с их стороны были предатели - но это уже было не важно, он знал только, что Гу Юнь пришел, и с ним было покончено.

Конечно, даже в смерти Хуан Цяо никогда бы не понял, что Гу Юнь попросту использовал свое общее впечатление об отношениях некоторых военачальников при императорском дворе, удобно использовав его в своих интересах.

Глаза Гэ Пансяо расширились, и он задумался: «Что? Значит, маркиз догадался, что Вэй Ван хочет восстать?»

Рука Чан Гэна надавила на меч на его талии.

Хуан Цяо знал, что он уже обречен, единственный вариант, который у него остался, - это рискнуть своей жизнью. Он тут же закричал и бросился к Гу Юню.

В углу каюты несколько марионеток, с целью украшения, закричали одновременно, ревя и поднимая оружие в руках.

Чан Гэн взметнулся из-за спины маркиза Гу и заблокировал меч Хуан Цяо, прежде чем Гу Юнь сделал шаг, говоря низким голосом:

«Позвольте мне испытать навыки боевых искусств мастера».

Поскольку их хозяин выступил вперед, маленькие солдаты, стоявшие позади, не осмелились отступить, как бы они ни были напуганы, и бросились врассыпную в маленькую каюту.

Гэ Пансяо поспешно осмотрелся вокруг себя, но, не найдя ничего, чем можно было бы защититься, быстро последовал за Гу Юнем.

Гу Юнь держал перед собой клинок Дунъин, небрежно отводя назад замахнувшийся на него меч. Он улыбнулся и сказал: «Тсс, разве вы все не слышите?»

Его непредсказуемое актерское мастерство было еще более невероятным, чем реальные навыки боевого искусства в его руках, все не могли не попытаться слушать.

Длинный меч Чан Гэна пересек пространство между клинком Хуан Цяо. Молодой парень вскочил с пустым выражением лица, ударив ногой по талии Хуан Цяо, тот закричал, упав к ногам марионетки.

Железный монстр не мог отличить друзей от врагов, пытаясь разрубить любого, кого мог увидеть. Хуан Цяо изо всех сил пытался вырваться.

Звуки музыки в салоне не прекращались - никто не знал, о чем думала женщина, меняя песню с «Shi Mian Mai Fu» на «Feng Qiu Huang» (Фэн Цю Хуан).

*Ухаживание феникса, еще одна сольная пьеса для пипы.

Морские волны слегка плескались снаружи, Черные Орлы ревели, пролетая мимо, постепенно лица всех изменились.

Они услышали крики, свист и удары боевых барабанов!

Казалось, что со всех четырех сторон их окружали тысячи солдат.

Сердце Хуан Цяо было погружено в страх. В этот момент он не мог не вспомнить ужасающие легенды о Батальоне Сюань.

В тот год на северной границе, при бесконечных снежных вьюгах, пустыня, которая могла проглотить одного целиком, тянулась на тысячи миль, волки и овцы дрожали от страха вместе, а свирепый ветер принес с собой призрачную армию подземного мира. Они носили черные доспехи, и белые туманы катились за ними, прорываясь сквозь ветер, толкая вперед.

Демоны были в страхе, боги были напуганы.

В это время вдруг свет от рядов больших, скованных между собой Водных Драконов постепенно померк, все больше и больше кораблей погружались во тьму, и казалось, что в темноте появился непобедимый монстр, поглощающий линкоры, которые были не в состоянии дать отпор.

И солдаты, и воины Дунъина в равной степени впали в состояние хаоса. В воздухе взорвался большой фейерверк, осветив половину неба. Кто-то с острыми глазами воскликнул: «Железный Батальон Сюань!»

В остаточном свете фейерверка команда солдат, одетых в темные тяжелые доспехи, поднялась на борт корабля, человек, ведущий их, обернулся, его взгляд, казалось, содержал в себе молнии.

Чан Гэн вскочил с земли, нанося косой удар по Хуан Цяо. Глаза Гэ Пансяо двигались туда-сюда, он достал маленький железный шарик и покатил его к ногам Хуан Цяо: «Старший брат, позволь мне помочь тебе!»

Железный шар, казалось, мог ускоряться сам по себе. Бросившись под Хуан Цяо, шаги командира Хуана мгновенно превратились в беспорядок. Железный шар, казалось, сам по себе ускорился и с "шипением" устремился к ногам Хуан Цяо. Шаги Хуан Цяо внезапно запутались, и он беспорядочно заблокировал несколько ударов мечом.

Чан Гэн успешно нанес удар по его запястью, он закричал, падая на землю.

А маленький железный шар выкатился прямо из толпы, оторвался от палубы, издал свистящий звук, взлетая вверх, и взорвался в воздухе.

Чан Гэн вытянул руку и ткнул ножны меча в грудь приближающейся к нему марионетки. Как только он нажал на нее, марионетка издала несколько лязгающих звуков, а затем замерла на месте Чан Гэн: «Ифу, предводитель изменников был обуздан».

Гу Юнь рассмеялся: «Предводитель все еще в столице».

Затем он продолжил выходить из каюты, не обращая ни на кого внимания, но и остановить его никто не осмелился.

На палубе Гу Юнь выловил из кармана железный медальон размером с ладонь и подбросил его вверх, где орел поймал его вскинутой рукой.

"Лидер мятежников схвачен, вот Талисман Железного Тигра Сюань, если кто-нибудь из солдат Цзяннаньского флота увидит этот приказ, если они оставят тьму и обратятся к свету, их не будут винить".

Эмблема Черного Тигра была подарена маркизу Гу императором Ву. В критические моменты он мог командовать семью основными военными фракциями. Всего их было три: одна в руках Гу Юня, одна в императорском дворе, и одна в руках императора.

Более тридцати Механиков, которые ранее были заперты, отключили питание всех Драконов. Никто не мог ни с кем связаться. Более половины рядовых солдат в силах восстания были из флота, привезенного Хуан Цяо, остальные были самовольными солдатами, которых они завербовали.

Услышав призыв солдата Орла к сдаче, они мгновенно впали в суматоху. Некоторые упорно сопротивлялись, некоторые дезертировали на месте. Но большинство из них были в растерянности, что делать. Испуганным людям Дунъина пришлось взять инициативу в свои руки и действовать первыми, чтобы одержать верх, внезапно напав на товарищей со своей стороны.

Главный флот был ярко освещен, и Чан Гэн вытолкнул связанного Хуан Цяо. Повстанцы на корабле увидели, что их преимущество потеряно, и тут же бросили оружие.

Невозмутимая дама-музыкант все еще играла на своем инструменте, она сменила большое количество песен, все из которых были очень хорошо исполнены.

Лицо Гу Юня казалось спокойным и непоколебимым под слабым мерцанием света, Чан Гэн смотрел на него в замешательстве. С одной стороны, он был уверен, что он, должно быть, уже много раз проходил через подобную ситуацию, с другой стороны, он не мог не задаться вопросом, откуда взялись солдаты Железного Батальона.

Двух или трех Черных Орлов было легко спрятать, но можно ли то же самое сказать о солдатах лагеря Сюань?

Более того, как ему удалось привести сюда солдат из северо-западной пустыни?

Он только притворялся глухим? Или он притворялся, что ясно слышит?

На мгновение даже Чан Гэн не мог отделаться от ощущения, что Гу Юнь уже очень давно знал, что Вэй Ван положил глаз на Восточное море, он только ждал, когда они будут готовы, чтобы пожать всех как урожай.

Издалека донесся знакомый гул - Яо Чжэнь наконец-то мобилизовал цзяннаньский морской отряд. Гигантские Драконы вышли в море, и фигура Змея уже стала видна вдали.

Гу Юнь и Черные Орлы в небе полагались на простые жесты рук для общения. Один из них получил его приказ, вынес Эмблему Черного Тигра и полетел в сторону Змея, приветствуя войска, приведенные Яо Чжэнем.

Хуан Цяо крепко закрыл глаза - их возможность ушла.

Бесконечная музыка, наконец, прекратилась, музыкантша вышла из кабины, держа в руках свой инструмент, бросив взгляд на Хуан Цяо.

Хуан Цяо бросил на нее взгляд и крикнул: «Чэнь Цинсюй, даже ты готова предать меня?»

Чэнь Цинсюй бросила на него непонимающий взгляд и прошла мимо него с пустым лицом. Ее лицо напоминало маску - без выражения, когда она наливала вино, без выражения, когда играла музыка, без выражения, когда началась драка, без выражения, даже когда ее спрашивали.

Она медленно подошла к Гу Юню и поприветствовала: «Господин маркиз…»

Гу Юнь отбросил свое высокомерие: «Благодарю вас, госпожа Чэнь, за помощь, могу я спросить, какие у вас отношения с мастером Чэнь Жуо...»

Чэнь Жуо был тем самым старым врачом, который много лет назад выписал ему лекарство.

«Это мой дедушка», - затем Чэнь Цинсюй высказала предположение. «Морской бриз сильный, Маркизу следует переместиться внутрь каюты».

Гу Юнь знал, что она напоминает ему о побочном эффекте лекарства - сильной головной боли, он ничего не ответил, только улыбнулся.

Чэнь Цинсюй видела, что он не слушает, она тоже больше ничего не сказала, она подняла свое платье, чтобы отдать дань вежливости: «Я молюсь, чтобы был мир и процветание, чтобы люди жили сотни лет».

Гу Юнь снова сказала: «Спасибо».

Чэнь Цинсюй повернулась, чтобы сойти с корабля. Возможно, уже уставшая от исполнения музыки, она не обращала никакого внимания на группы повстанцев, которые в данный момент сражались между собой.

Гэ Пансяо: «О, на том конце так много людей, как эта сестра сможет пройти мимо них?»

Гу Юнь нахмурился, как раз в тот момент, когда он собирался остановить её, они увидели, как человек Дунъина внезапно рванул вперёд по канатной дороге, открыл рот и выплюнул скрытую стрелу.

Черный Орел, летящий высоко, тут же выстрелил в его сторону, и человек Дунъина упал в море. Шаги Чэнь Цинсюй сместились, казалось, будто она танцует в ритме канатной дороги. Стрела убийцы Дунъина издала звонкий звук, столкнувшись с металлической цепью, и пролетела мимо нее. Но ее глаза даже ни разу не поднялись, и она продолжала удаляться, словно призрак.

Гэ Пансяо: «...»

Конечно, все виды уродов в этом мире выходили из Павильона Линь Юань.

Когда прибыли Гигантские Змеи и Драконы, повстанцы уже почти выдохлись. Отряды Орла следили за пленниками на главном корабле, а имперская армия начала убирать последствия.

Солдат в черных доспехах поспешил на главный корабль. После того как его защитная маска была снята, Чан Гэн был шокирован, обнаружив, что этот человек - мастер Ляо Жань.

Однако мастерство учителя в обращении с доспехами было даже не таким адекватным, как у варваров, совершивших набег на город Яньхуэй. Хотя он смог достичь бесконечной силы благодаря помощи механизмов, его шаги были неуклюжими. Он не мог должным образом контролировать количество силы, его движения напоминали большого и неуклюжего кролика, и он хватался за мачту, чтобы стоять, почти прямо стоя на коленях.

Если присмотреться, цвет его 'Черной брони' слегка потускнел, обнажив белый металлический цвет под ней, его тело даже несло рыбный запах.

Таким образом, «Железный Батальон Сюань», который только что до смерти напугал силы восстания, оказался именно вот этим вот солдатом.

Откуда взялся этот крик? Кто-то же кричал, но не Ляо Жань?

Чан Гэн тихо заскрипел зубами, чувствуя, что Гу Юнь снова его обманул.

Ляо Жань изо всех сил напрягал две механические руки, желая сделать несколько знаков, но не в состоянии хорошо контролировать броню, суставы пальцев не могли быть согнуты, они могли только дрожать, как ламинария, и никто не был в состоянии понять его.

Он пытался подавать знаки до седьмого пота, продолжая бороться в тяжелой броне.

Гэ Пансяо в недоумении сказал: «Господин маркиз, у учителя, похоже, срочная военная ситуация, о которой нужно сообщить».

Гу Юнь повернулся, чтобы слегка взглянуть на него: «Ничего страшного, этот идиот просто не может выйти, пойди помоги ему открыть доспехи снаружи».

Гэ Пансяо: «...»

Монах, который был заперт в Тяжелой Броне, невинно посмотрел на него. Гэ Пансяо глубоко вздохнул: «Учитель, разве ты не владеешь всеми видами стальных доспехов?»

Монах был не в состоянии говорить, язык жестов ему тоже не удавался. Он мог только использовать свои необычайно живые глаза, чтобы попытаться передать свою мысль: Знание не равно мастерству, монах не предназначен для использования на поле боя.

Гэ Пансяо и Чан Гэн вместе помогли ему снять тяжелые доспехи, откуда вывалился монах Ляо Жань, он даже не стал подправлять свой внешний вид, а сразу же предстал перед Гу Юнем и со всей серьезностью начертал: «Маршал, Цзяннаньский флот прибыл, мастер Яо уже на «Воздушном змее», несмотря ни на что, вам следует переместиться внутрь каюты, чтобы немного отдохнуть».

Чан Гэн был удивлен, он смог почувствовать что-то в этом предложении, он внезапно повернул голову и посмотрел на Гу Юня, который оставался таким же обычным, как и раньше.

Гу Юнь тоже не настаивал на том, чтобы остаться. Он издал звук согласия, посмотрев на клинок Дунъина, который он подобрал раньше, и медленно пошел обратно. Чан Гэн поспешил догнать его.

В этот момент змееподобный человек Дунъина использовал тень, чтобы бесшумно приблизиться к палубе, острые лезвия внутри железного браслета слабо сверкнули. Змееподобный человек показал искаженную улыбку, и в тот момент, когда Гу Юнь собирался войти в каюту, его пара железных браслетов активировалась одновременно, выстрелив шестью лезвиями в сторону Гу Юня.

Черный Орел зарычал, и тут же полетел вниз.

Чан Гэн был ошеломлен и инстинктивно бросился вперед, чтобы защитить его. Сила морского бриза, рассекаемого острым оружием, уже вошла в контакт с Гу Юнем.

Он протянул руку, схватился за Чан Гэна и оттащил его на несколько шагов, выбросив вперед клинок Дунъина. Три лезвия мгновенно разрезали клинок на три части при столкновении. Гу Юнь вскинул руку, его широкий рукав полетел, толкая Чан Гэна, и он откатился в сторону. Лезвие прорезала черную полоску ткани, стягивающую его волосы, а человек-змея был немедленно застрелен пролетающим над ним отрядом Орлов.

Гу Юнь просто не удостоил этот эпизод своим вниманием. Он похлопал Чан Гэна и сказал с безразличием: «Просто рыба, вырвавшаяся из сети, ничего страшного».

Он оперся на плечо Чан Гэна, намереваясь встать. Кто бы мог знать, что в этот момент его ноги споткнутся?

Чан Гэн в испуге бросился ловить его, но, случайно коснувшись его спины, он обнаружил, что одежда Гу Юня ощущается так, словно его только что выловили из воды - его спина насквозь промокла от холодного пота.