Онлайн чтение книги Убить Волка Killing the wolf
Глава 60 - Огонь на поражение

Чан Гэн изучал доклад, а Гу Юнь спросил, "Сколько флотилии осталось в Цзяннани?"

"Трудно сказать", — Чан Гэн одним взглядом просмотрел отчет, — "Чанцзяо* никогда не выходили в море, не говоря уже о морских сражениях, после смерти Чжао Юфана они все запаниковали и разбежались во все стороны - Ифу, ты помнишь, когда восстал Вэй Ван?"

[*Чанцзяо - морской дракон]

Гу Юнь ущипнул себя за переносицу, понимая, что он имеет в виду.

В тот год Вэй Ван подкупил командующего Цзяннаньским флотом и половину военно-морских сил. Но неожиданно Гу Юнь и павильон Линь Юань объединили свои силы, чтобы поднять переполох, прежде чем он восстание произошло.

"Совместные усилия Гу Юня и павильона Линь Юань", на самом деле в тот год на стороне Гу Юня было несколько Черных Орлов и маленьких детей, павильон Линь Юань был лишь организацией, состоящей из тридцати человек из мира Цзянху, включая бесполезного Ляо Жаня, который мог надеть тяжелые доспехи, но не мог их снять.

Гу Юнь имел большое влияние в армии благодаря своему авторитету на протяжении многих лет. Его внезапное появление, напугавшее провинившихся мятежников, было одной из причин, но это также доказывало, что флот Великой Лян был действительно калекой. Даже восстание не могло быть проведено должным образом.

Если бы это случилось при императоре Юань Хэ, у Гу Юня была бы возможность вмешаться в дела флота так же, как он сделал это при восстановлении сил обороны города на Северной границе. К Ли Фэн не был мягкосердечным человеком, как покойный император, который должен был быть нерешительным в вопросе убийства человека, и такое не могло случиться во время правления Лунаня.

Гу Юнь спросил: "А что насчет Яо Чуньцзэ? Он тоже умер?"

Чан Гэн: "Об этом не упоминается, слишком много людей погибло"...

Гу Юнь вздохнул: "А что такое "морское чудовище"?"

Чан Гэн:

"Говорят, что он похож на большого осьминога и может скрываться под водой. Выныривая на поверхность, оно похоже на гору, закрывающую небо. По сравнению с ним гигантский змей похож на голубя, садящегося на плечо воина. На его теле множество железных когтей, соединенных с тысячами маленьких Морских Драконов, а когда вершина раскрывается, он может выпустить большие группы Орлов..."

Когда Чан Гэн сказал это, он сделал небольшую паузу, его тонкие пальцы слегка перебирали отчет:

"Если такая вещь существует, то ежедневно нужно сжигать не менее четырех или пятисот килограммов Цзылюцзиня".

Гу Юнь посмотрел на него, Чан Гэн слегка покачал головой, но больше ничего не сказал. Вторая половина фразы была скрыта - чужеземцы с запада заплатили такую огромную цену, боюсь, что они пришли не для того, чтобы вести с нами затяжную войну.

"Разобравшись с флотом в Цзяннани, на море не осталось никаких забот, флот порта Да Гу им не противник, следующим шагом будет давление прямо на столицу".

Гу Юнь снял карту со стены:

"Лао Тан, сколько войск можно разместить в столице?"

Тан Хунфэй облизал свои сухие и потрескавшиеся губы:

"В северном лагере две тысячи тяжелых доспехов, еще шестнадцать тысяч кавалеристов, две тысячи колесниц и всадников. Всего восемьдесят колесниц с тремя парами луков байхун на каждой из них, с длинной и короткой артиллерией на голове и хвосте".

Этих скудных сил было достаточно, чтобы заставить императора отречься от престола, но столкновение с чужеземцами, которые приволокли все, что они накопили и готовили в течение многих лет, было подобно щепотке соли в океане.

Гу Юнь нахмурился:

"А как же гвардия императора?"
"Императорская гвардия - пустой звук. Всего там меньше шесть тысяч человек. Больше половины из них - молодые господа, у которых есть только внешность, они никогда не нюхали порох и не видели крови".

Тан Хунфэй сделал паузу на мгновение, затем внезапно вспомнил кое-что. Он достал из шкатулки какой-то предмет, торжественно взял его в обе руки и протянул Гу Юню.

"Верно, император просил меня принести это маршалу".

Предмет был завернут в тонкий дворцовый шелк, и можно было предположить, что это какое-то драгоценное украшение, но внутри оказалась свирепого вида эмблема Черного Железного Тигра.

Гу Юнь взглянул на нее, затем поджал губы в невеселой улыбке.

"Что толку отдавать это мне сейчас? Цветок уже завял".

Тан Хунфэй не знал, что сказать.

Гу Юнь небрежно бросил эмблему Черного Тигра Тан Хунфэю:

"Хорошо, раз император принял решение, ты можешь идти и написать приказ в соответствии с его пожеланиями. Призовите местные гарнизоны из Чжили, провинция Шаньдун, вернуться к обороне, оказать помощь при трудностях в столице, пусть Цай Фэн разделит свои силы, чтобы возглавить подкрепление... Ну, пока что просто вызовите их, если они не придут, то мы что-нибудь придумаем позже".

Тан Хунфэй: "..."

С другой стороны, Чжан Фэн Хань на их стороне был уже в преклонном возрасте и немощен, он не мог быть таким каменным сердцем, как эти животные за одним столом. Он был напуган с самого начала и до сих пор, когда он вдруг услышал намек Гу Юня, старый мастер из Лин Шу сразу побледнел, он не мог удержаться от вопроса:

"Маршал имеет в виду... Возможно ли, что армия Цинь Вана не сможет прибыть?"

Чан Гэн ответил:

"Если информация в отчете о сражении верна, чужеземцы не могут взять с собой слишком много припасов - они также не могут позволить себе сражаться. Если они хотят нанести смертельный удар, придя из Цзяннани, они должны разделить свои силы на два направления. Они будут наступать на столицу с морского пути, перекроют проход из столицы на четыре стороны и осадят нас... Боюсь, что приказ о Цзигулин уже не сможет пройти наружу".

Мастер Фэн Хань почти потерял сознание на месте, он опустился на стул, тяжело дыша.

Чан Гэн не ожидал от него такой сильной реакции. Он сразу же налил чашку воды и поставил ее перед мастером Фэн Ханем. Он умело прошелся по нескольким акупунктурным точкам на его спине и сказал:

"Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Пожилые люди должны воздерживаться от большой радости и печали, иначе это легко приведет к удару..."

Чжан Фэн Хань схватил его за руку и чуть не разрыдался:

"Мое Королевское Высочество, неужели вы не знаете, что такое тревога?"
"Мастер Фэн Хань будьте уверены, я еще не закончил", — поспешно сказал Чан Гэн: "Когда Ифу был в тюрьме, опасаясь, что на границе могут произойти изменения, я уже связался с некоторыми друзьями".

Сказав это, он достал из рукава деревянную птицу.

"Этой деревянной птице нужен особый вид магнита, чтобы вести ее, с помощью которого можно общаться с другими людьми, имеющих такие магниты. Они получили мои письма и уже должны были отправиться в главные гарнизоны по отдельности, надеюсь, они прибудут вовремя."
"Если столица действительно попадет в осаду, я могу использовать деревянных птиц, чтобы передать им эту информацию и позволить им распространить новости от нашего имени. С эмблемой Черного Тигра и личной печатью моего Ифу, этого должно быть достаточно, чтобы завоевать доверие."

Когда Чан Гэн понял, что долгая связь между разными местами приведет к задержке военных новостей, он начал использовать павильон Линь Юань, чтобы создать массивную сеть связи, готовую к ближайшему будущему. Тан Хунфэй и Чжан Фэн Хань уставились на Чан Гэна с открытыми ртами.

"Это всего лишь маленькая хитрость. В такой экстренной ситуации я не могу придумать другого способа", — сказал Чан Гэн, — "Этот способ связи можно использовать в чрезвычайных ситуациях, как в настоящее время, пока он еще неизвестен врагу, но в долгосрочной перспективе он не сохранится. Как только враг узнает о нем, он перестанет быть безопасным. Любой маленький камень может легко сбить птицу".

Гу Юнь не мог описать, что он чувствовал в это мгновение. Когда он был в тюрьме, он не беспокоился о Чан Гэне. Но сейчас, казалось, что даже если бы он сам командовал им в то время, нельзя было бы сказать наверняка, что он справился бы лучше, чем Чан Гэн. Получается, удалось не только сохранить половину лагеря Черного Железа, но в их руках был такой важный инструмент для связи.

Хотя он был благодарен и тронут, он также чувствовал, что подросток, который в том году только закрывал глаза и отступал перед марионеткой для тренировки меча, не должен был расти так быстро, и это все потому, что он плохо заботился о нем.

Но перед посторонними Гу Юнь не мог выразить никаких эмоций, он лишь легкомысленно произнес:

"Ваше Высочество все очень хорошо устроили".
"Пойдем, Лао Тан, следуй за мной в северный лагерь".

Гу Юнь снял флягу с вином, висевшую за дверью, и посмотрел на небо. Он даже не надел свои доспехи. Он подобрал плащ и зашагал прочь.

Чан Гэн тоже встал:

"Ифу, иди вперед первым, я вернусь в институт Лин Шу с мастером Фэн Ханем, чтобы рассчитать и сопроводить поставки к вам".

Временная теплота и двусмысленная забота исчезли. Они пошли каждый своей дорогой, уходя в спешке.

Гу Юнь был прав, взяв только плащ. На полпути по дороге гром на горизонте внезапно превратился в яркую, как снег, молнию, сверкнувшую в воздухе, расколовшую мрачное небо, и хлынул редкий проливной дождь. Вода заливала, ветер и брызги застилали дорогу.

Гу Юнь и Тань Хунфэй, взяв с собой группу солдат, поспешили из города, направляясь к северному лагерю. Тан Хунфэй задыхался от дождя. Он решительно вытер капли с лица, вспомнив, что еще в поместье, когда он просил аудиенции, Хо Дань сказал ему, что маркиз болен.

Не удержавшись, он направил своего коня к Гу Юню и крикнул,

"Дождь слишком сильный, маршал, вы все еще простужены. Нам лучше найти укромное место и переждать дождь..."

Гу Юнь крикнул:

"Посмотри на тучу, кто знает, в какой день или год она прекратится, не говори ерунды!"

Возможно, этот сильный дождь пошел слишком внезапно и ниоткуда, но Гу Юнь ощущал зловещее предчувствие в своем сердце.

Лагерь Черного Железа чужеземцы называли "черными воронами". Как глава "черного ворона", Гу Юнь действительно обладал беспрецедентным чутьем. Почти все его предчувствия сбывались безошибочно.

Гу Юнь быстро занял пребывающий в хаосе северный лагерь, в то же время Чан Гэн привел сюда доспехи и машины, которые институт Лин Шу собрал, отдав все, что у них осталось.

Среди этого нашлось несколько костюмов Черного Орла и тяжелых доспехов. Тан Хунфэй предполагал, что чужеземцы с Запада отправятся на север через два-три дня - на самом деле его прогноз был слишком оптимистичен.

Той ночью на сторожевой башне в гавани Да Гу.

Перед огромной подзорной трубой висели две кисточки для смахивания пыли, размером с ладошку, и тщетно пытались двигаться вверх-вниз. Вскоре после этого ветер и дождь сбили их.

Старому дежурному солдату на вышке пришлось высунуть руку в окно и схватиться за ржавую ручку неподалеку, где паровой механизм давно сломался, но никто его не починил, поэтому тянуть пришлось вручную.

Он стряхнул капли дождя с рук и сильно дернул ручку, полумертвые шестеренки, потрескавшиеся и обломанные, издали визгливый звук. Металлический зонт медленно поднялся и раскрылся, защищая переднее зеркало подворной трубы от жалкого ветра и горького дождя.

Старый солдат вытер водяной пар на стеклах трубы и пожаловался своим спутникам:

"Мы все служим солдатами, но другие люди могут летать высоко в небесах, покоряя ветер и облака, могучие как ад. У нас все наоборот, каждый день на башне если не подметать пол, то играть в карты. Жизнь монахов и то веселее".
"Мы даже не можем получить какие-то льготы, в течение дня ни черта нельзя сделать, а ведь нам тоже приходилось проводить здесь время круглый год. Даже жены уже забыли бы наши лица... эй, как странно, почему идет такой сильный дождь? Откуда взялось это грозовое облако?"

Его собеседник, который подметал пол, даже не поднял головы:

"Лучше молись, чтобы ничего не случилось, разве ты не слышал? Капитан сказал, что чужеземцы вот-вот прибудут сюда, тогда тебе будет чем заняться".
"Не слушай белиберду капитана. Разве он не говорит, что они прибудут через несколько дней?"

Охранник сказал: "Разве маркиз Гу все еще не стоит на страже рядом со столицей?"

"Маркиза посадили в тюрьму".
"Ну и дела, разве его уже не выпустили?..."

Сказав это, старый солдат, словно что-то вспомнив, снова произнес:

"Да, это очень странно. Разве не ходят слухи о том, как маркиз привел войска в столицу, чтобы заставить императора отречься от престола? Как он мог быть освобожден так быстро, возможно..."
"Шшш", — его собеседник вдруг резко поднял голову.
"Хватит нести чушь, слушай!"

От ветра донесся слабый громоподобный раскат, сторожевая башня, казалось, что-то почувствовала и начала дрожать. Гром? Нет, раскаты грома раздавались один за другим, как он мог так долго продолжаться?

Старый солдат подбежал к подзорной трубе и быстро поднял линзу вверх. В тот момент, когда его взгляд прошел сквозь темную завесу дождя, он вдруг увидел огромную тень в море.

… Чудовище, подобное которому не встретишь даже в кошмарных снах, с когтями, взлетающими к небу, громко и злобно рычащее низким голосом.

Солдат подумал, что у него что-то не так с глазами, сильно потер их, затем посмотрел еще раз, но обнаружил, что "морское чудовище" движется, как летящая тень.

В мгновение ока он не смог определить, насколько оно продвинулось вперед, но оно уже было достаточно близко, чтобы ясно видеть через трубу.

Драконы Черного моря яростно проносились в темной ночи. Боевые флаги развевались на ветру, и дождь напоминал зловещий маяк, их тени покрывали бескрайний океан.

"Вражеская атака..."

Старый солдат с трудом открыл рот.

"Что?"

Старый солдат внезапно обернулся и проревел:

"Вражеская атака! Чужеземцы наступают, звоните в колокола и бейте в барабан! Что вы застыли, скорее…"

Звук барабанов пробился сквозь ливень, свет на сторожевой башне, который сначала медленно вращался, вдруг ускорился и начал бешено кружиться, один предупреждал десятерых, десять предупреждали сотню. Через несколько секунд все сторожевые башни в гавани Да Гу забили в свои барабаны.

Лянь Вэй, командующий флотом Северного моря, с того дня, как получил известие о поражении в Южном море, ни разу не смел сомкнуть глаз, чтобы отдохнуть. Сейчас его сердце бешено билось в груди. Он схватил подзорную трубу из руки своего охранника.

После одного взгляда в нее, он был вынужден воскликнуть:

"Боги!"

От его груди до спины все похолодело.

"Генерал, что нам делать?"
"Все..." — горло Лянь Вэя перехватило. "Большие драконы идут вперед, не нужно ждать команды к атаке, мгновенно запускайте тяжелую артиллерию... Подождите, накиньте металлическую цепь, точно, все Драконы идут бок о бок! Сформируйте забор из металлических цепей снаружи порта!"
"Установите байхуны..."
"Сообщите рыбацким и торговым судам в порту, чтобы они немедленно эвакуировались!"

Лянь Вэй посмотрел на лежащий на столе приказ Фэнхо*, который еще не был убран - это был высший уровень предупреждения о военных действиях в Великой Лян. Как только "Приказ Фэнхо" был получен, он указывал на то, что вся территория в любой момент придет в состояние готовности к войне.

[*Фэнхо Лин - сигнальный огонь (костёр), огонь сторожевого маяка (обр. в знач.: военная тревога, война)]

На приказе Фэнхо стояло "Гу", подписанная самим Аньдинхоу.

В тот год, когда лагерь Черного Железа был атакован в Северном Пределе, более десяти больших и малых генералов были вынуждены снять свои Черные Доспехи, сложить свои клинки Гэфэнжэнь. Они были рассеяны по всей стране, некоторые ушли в отставку, некоторые спрятались.

Лянь Вэй думал, что всю жизнь просидит здесь, в маленькой гавани, каждый день праздно проводя патрулирование порта. Иногда он вмешивался в пустяковые дела, например, когда рыбаки собирались, чтобы поиграть в азартные игры или подраться.

Даже когда он был потрясен, услышав о том, что северный лагерь восстал из-за того, что произошло в том году, у него не хватило смелости восстать, как Тан Хунфэй, и потребовать справедливости.

"Сообщите Северному лагерю".

Лянь Вэй натянул доспехи, глубоко вздохнул и втянул свой выпуклый живот.

"Сообщите маркизу Гу, гавань Да Гу атакована западным флотом, поторопитесь!"

Когда Лянь Вэй вышел, он кое-что вспомнил. Обернувшись, он взял из угла Гэфэнжэнь, который уже много лет подпирал стену, покрытый пылью. Он слегка погладил его, а затем закрепил на спине.

Гэфэнжэнь, прорезающий в прошлом тяжелые доспехи, проржавел настолько, что даже маленький ящик для заполнения цзылюзцинем уже нельзя было открыть. Он превратился в тяжелый черный железный прут, который нельзя было использовать иначе, как для грабежа на дороге посреди ночи.

Однако, когда он снова понес его на спине, он внезапно вернул себе ощущение, что Черная Броня была на его теле, и посмотрел на себя как ни в чем не бывало.

Годы канули в лету, но клинок и стальные доспехи, впечатанные в его кости и кровь, все еще не потускнели.

Железная стена из Чанцзяо и морское чудовище столкнулись друг с другом лоб в лоб. Западные военные корабли напоминали демонов и призраков посреди ветра и дождя.

Свирепый морской шторм не мог их сдержать. Сумасшедший ветер и волны вызвали прилив, который, казалось, поглотил материк, артиллерийский огонь лился непрерывно.

Бесчисленные военные корабли сокрушались в мгновение ока, погружаясь в бурлящий океан.

"Генерал, боюсь, что железный забор не сможет их остановить!"
"Генерал, слишком много кораблей затонуло с левой стороны, цепь..."
"Сторожевая башня - будьте осторожны"

Артиллерийская пушка пронеслась над городом, как огненный дракон, даже завеса дождя не смогла подавить ее пылающий огонь, и с громким взрывным звуком ударила по сторожевой башне. Башня зашаталась и медленно рухнула с середины. Свет, пробивавшийся сквозь ветер и дождь на вершине башни, погас.

Лянь Вэй оттолкнул своих охранников и взошел на палубу военного корабля. Он прорычал:

"Не останавливайте тяжелые пушки, зарядите взрывчатку на носу байхуна!"
"Генерал Лянь, порт Да Гу не спасти..."
"Шевелитесь!"

Лянь Вэй оттолкнул младших солдат возле лука байхун в сторону, он крикнул и поднял стрелу весом около сорока килограмм, и зарядил ею лук байхун. Он вытер дождевую воду с лица и откалибровал лук руками.

Первая стрела взвилась в небо из лука Байхун. В воздухе железная оболочка на хвосте стрелы отвалилась. Горение Цзилюцзиня, напоминающее непроницаемый пылающий факел, увеличило скорость стрелы, она пронеслась мимо, как метеор, задела флаг морского чудовища и упала в воду неподалеку.

От сильного удара развевающееся знамя Святого Престола было разорвано в клочья, развеяно по ветру, но импульс стрелы не был нарушен, она врезалась прямо в морское чудовище, которое в данный момент сеяло хаос, взорвавшись ярким фейерверком в океане.

Без приказа командира лагерь Черного Железа не осмелился отступить ни на шаг.

Когда вечером пришло известие о нападении на гавань Да Гу, Гу Юнь вместе с Тан Хунфэем и Хань Ци - командующим императорской армией - в последний раз обходил оборону столицы.

Услышав эту новость, Хань Ци чуть не вскочил со своего места, он закричал.

"Как это может быть так быстро!"

Выражение Гу Юня потемнело:

"Кто является командующим Северным морским флотом?"
"Лянь Вэй".

Тан Хунфэй добавил через мгновение, его глаза покраснели:

"Он был моим заместителем в том году".

Глаза Гу Юня слегка подергивались:

"Командир Хань".

Хань Ци понял его намерение:

"Да, этот генерал немедленно вернется в столицу. Можете не сомневаться, даже если бы в императорской армии были только солдаты типа "молодой господин", единственное место захоронения для нас - у подножия императорской столицы!"

Гу Юнь глубокомысленно взглянул на него и внезапно открыл палатку:

"Могут ли эти старики из института Линь Шу поторопиться?"

Не успел он закончить свои слова, как подошел гонец и сказал,

"Великий маршал, прибыл Янь Бэй-ван!"

Гу Юнь обернулся, лошадь Чан Гэна уже подъехала, он натянул поводья:

"Маркиз! Институт Лин Шу отремонтировал существующие доспехи для железного батальона, 1000 тяжелых доспехов, 500 доспехов Орла, разделил легкие доспехи на части, три тысячи пар наручных пряжек, четыре тысячи пар железных защитных щитков для ног. Еще одна партия из четырех тысяч пар наплечников будет отправлена позже".