Онлайн чтение книги Убить Волка Killing the wolf
Глава 44 - Соревнование

Одно это предложение разведчика Черного Орла полностью пробудило Гу Юня.

"Орлы?"  - спросил он низким голосом. "Ты точно не ошибся?"

Разведчик Черного Орла:

"Этот подчиненный может гарантировать своей жизнью - это правда".
"Орел" был самой уникальной из всех военных фракций империи. Хотя он не сжигал больше всего топлива, его было очень сложно обслуживать и содержать. Каждый год его требовалось ремонтировать у экспертов из Института Лин Шу, и общая стоимость содержания, конечно, не была дешевле, чем у тяжелых доспехов.

В отличие от Орлов, тяжелая броня встречалась гораздо чаще. В различных военных фракциях, даже у гвардейцев Куай Ланьту было несколько комплектов тяжелых доспехов, которые превышали допустимое количество.

Однако, глядя на всю Поднебесную, только одна военная фракция - Черный Орел - не могла быть в частных руках. Откуда взялись Орлы этих бандитов? Украли из лагеря Железного Батальона?

Гу Юнь встал и вышел на улицу. Люди в логове Синцзы Линя были напряжены. Фу Чжичэн, у которого забрали оружие, стоял на коленях в центре на земле и, увидев Гу Юня, громко закричал:

"Маршал! Маршал, меня несправедливо обидели!"

Гу Юнь поднял ногу и ударил его в грудь. Фу Чжичэн, сильный и выносливый человек, взлетел в воздух. Он выплюнул полный рот крови, закашлялся и покатился по земле, не в силах говорить.

"Тебя обидели?"

Гу Юнь холодно сказал:

"Ублюдок, ты вырастил группу мятежников прямо у себя под носом, легкие и тяжелые доспехи, стрелы Байхун расставлены на две мили, даже "Орла" им удалось достать. По сравнению с Цзяннаньским флотом, это все намного роскошнее. У тебя неплохие способности, Фу Чжичэн!"

Фу Чжичэн скорчился на земле, его удивленный взгляд не казался притворством. Он непрерывно умолял:

"Маршал, клянусь небом, я не знаю, откуда взялся их железный орел, даже у моего гарнизона Южной границы нет орла!"

Шэнь И прошептал:

"Маршал, я пытался допрашивать его в течение ночи, даже сам генерал Фу не смог сказать о происхождении Цзылюцзиня. Он только признался, что велел Цзин Сюю связаться с людьми".
"Этот идиот, вступил в сговор с тигром и при этом думает, что взрастил кошку".

Гу Юнь на мгновение уставился на Фу Чжичэна.

"Продолжайте расследование, достаньте карту - всем войскам приготовиться окружить мятежников. Гарнизон Южного рубежа временно переходит под мое командование, любой нарушитель будет наказан по военному закону!"

Он говорил, протягивая руку и одевая доспехи, но не мог найти свой лук, когда искал его вокруг. Только тогда он вспомнил, что его лук и стрелы были подарены Чан Гэну.

Гу Юнь был слегка напуган и спросил: "Где Чан Гэн?"

...........

В это время Цзин Сюй быстро шел по длинному и бесконечному тайному ходу внутри горы, где его уже ждал человек.

Это был высокий мужчина. Черты его лица под светом паровой лампы были острыми, как нож. У уголка рта была глубокая морщина. Его точный возраст нельзя было определить, и нельзя было сказать, из какой чужой страны он приехал. Короче говоря, он не был уроженцем Центральных равнин.

Его лицо было загорелым от солнца, а кожа, открытая солнцу и ветру, была вся испещрена тяготами жизни. Его бледные голубые глаза смотрели на большой песчаный стол*. Перед лицом этого человека Цзин Сюй проявил крайнюю осторожность:

"Господин Я, попадет ли Гу Юнь в ловушку?"

Господин Я поднял лицо и посмотрел на Цзин Сюя:

"Возможно, вы сможете обманом заставить его прийти, но удержать его невозможно. Аньдинхоу с детства был на поле боя. Ему достаточно одного взгляда, чтобы понять, что эти ваши стальные доспехи, летающие в небе и бегающие по земле, не имеют никакой реальной боевой мощи против Железного Батальона."

Цзин Сюй: "Тогда..."

Господин Я поднял палец:

"Вспомни, что я тебе говорил: Железный Батальон создавался тремя поколениями людей. Это одна из первоклассных военных сил мира, беспощадное оружие, которое вышло за пределы нашего времени.

Не питай надежд, что вы сможете бросить им прямой вызов, это будет не более чем борьба гиганта с ребенком. Все, что нам нужно сделать, это просто ненадолго отвести тигра от горы и задержать их на мгновение".

Его пальцы легонько постукивали по песчаному столу:

"Гу Юня привлекут сюда Орлы и тяжелые доспехи, которые у нас остались на свету. Хотя мы не сможем задержать его надолго - но я только что получил сообщение, Фу Чжичэн частично помог вам, он оттянул большую часть войск к Синцзы Лину.

Теперь внутренняя оборона войск, размещенных в южном пограничном гарнизоне, полностью опустела, а люди, оставшиеся там, даже не знают, что вы перешли на другую сторону."

Глаза Цзин Сюя просветлели.

"Тебе нужно только сделать то, что ты делал каждый раз, когда контрабандой доставлял Цзылюцзинь для Фу Чжичэна, спрятать людей в ящике доставки, и те, кто находится на юго-западном складе, не остановят тебя и не выдадут себя. Когда придет время, обе стороны изнутри и снаружи будут помогать друг другу".

Господин Я сделал движение по косой вниз:

"Юго-западное хранилище будет захвачено за время, чтобы выпить одну чашу чая".

В юго-западном хранилище находилось большое количество Цзылюцзиня. Пока один человек стоял там с факелом, не говоря уже о Железном Батальоне, даже боги не осмелились бы сделать шаг дальше.

"Там тысячи фунтов Цзылюцзиня. Когда их сожгут, даже сам Аньдинхоу не сможет ничего сделать".

Господин Я осторожно качнул паровую лампу, висевшую на песочном столике, отчего его глаза замерцали в темноте, а губы выдали непостижимую улыбку.

"У вас будет большой простор для переговоров".

Нельзя было сказать, что в их планах есть изъян, но в это время на землях Южного рубежа появилась еще одна сила, которая пока держалась в тени.

Прежде чем Лагерь Черного Железа сделал свой ход, Чан Гэн в Синцзы Линь получил вторую деревянную птицу.

Первая, прилетевшая сюда, была немедленно отпущена. Шэнь И даже не успел коснуться ни одного ее перышка. Увидев, как прилетела вторая птица, у Шэнь И слюнки потекли на три фута, он нетерпеливо подошел ближе, потирая руки:

"Ваше Высочество, позвольте... можно я открою для вас эту птицу?"

Чан Гэн великодушно протянул ему удивительное устройство. Деревянная птица действительно была не хуже настоящей. Когда он держал ее в руках, кроме твердости, которая отличала ее от настоящей птицы, не было никакой другой разницы.

Шэнь И сжал божественную птицу обеими ладонями, чувствуя, что его сердце вот-вот растает:

"Она знает, как кивать и даже как клевать!"
"..."

Гу Юнь: "Старая дева, не делай ничего постыдного".

Что за чертовщину, по мнению Гу Юня, он мог сделать с этой божественной птицей в руках?

Шэнь И не обращал на него внимания. Страстно прикасаясь к спине деревянной птицы, он внимательно искал механизм на ее брюхе.

Шэнь И: "Тогда я открою его сейчас".

Чан Гэн:

"Подожди, сначала ты должен..."

Он не успел закончить свои слова, как Шэнь И уже снял брюшко деревянной птицы. Оказалось, что в этом маленьком брюшке скрывался секрет.

Как только крышка была открыта, лист бумаги выстрелил стремительно, как пушечное ядро, ударившись о прямую переносицу генерала Шэня, чуть не вызвав кровотечение из носа, а затем в мгновение ока лист раскрылся и закрыл его лицо.

Шэнь И: "..."

Птица размером с ладонь спрятала лист бумаги, который покрывал всю стену.

"Ты должен сначала встряхнуть ее", - Чан Гэн теперь имел возможность закончить свои слова.
"Поскольку пространство в брюхе птицы ограничено, иногда люди используют высокопрочную морскую бумагу.

Когда Шэнь И услышал это, несмотря на слезы, которые все еще стояли в его глазах от удара, он продолжил:

"О, морская зернистая бумага! Я знаю такую! Это вид бумаги, изготовленный по особой технологии. Независимо от ее размера, она может быть спрессована в таблетку. Чернила не исчезают, и даже восстанавливаются, если оставить их надолго!"

В мире не было ничего, что могло бы остановить непрекращающиеся объяснения генерала Шеня, даже кровоточащий нос.

"Почему ему просто не выбило пару зубов?" - без сочувствия подумал Гу Юнь, схватив лист бумаги, похожий на оружие.

Это был рисунок "Орла" - от двух крыльев до золотой коробки и даже защитной маски, все было нарисовано в реалистичной и детальной манере и подписано большим иероглифом "Ге".

"Это и есть Орел в руках бандита?"

Хотя Гу Юнь не был механиком, но каждая разновидность боевых доспехов была хорошо ему знакома. Он мог с первого взгляда увидеть разницу между Черным Орлом и Орлом на рисунке:

"Они слишком сильно урезали материалы".

Шэнь И прикрыл нос, посмотрел и сказал:

"Я думаю, что по сравнению с Черным Орлом, его вес легче, по крайней мере, на один костюм Легкой Брони, возможно, они хотели сэкономить расход цзылюзциня".
"Даже бумажный змей более экономичен" - сказал Гу Юнь, его предложение еще не было закончено, когда его выражение лица внезапно изменилось.
"Подождите!"

Хотя этот Орел был не более чем бумажным змеем, его инженер, несомненно, знал рабочий механизм Орлов. Ему было известно, что эта броня не имела боевой силы. С другой стороны, эти Орлы специально маячили перед глазами, они, несомненно, намереваясь отвести тигра от горы.

Вопрос был в том, где находится эта "гора"?

Была поговорка, что, сражаясь со змеей, нужно бить в семи дюймах от ее головы. Вопрос был в том, где находилась гарнизон Южного рубежа... и даже сердце самого Гу Юня?

[*Говорят, что сердце змеи находится в семи дюймах от головы.]

Гу Юнь внезапно повернулся к Фу Чжичэну:

"Куда вы обычно позволяете бандитам посылать Цзылюцзинь?"

Лицо Фу Чжичэна налилось кровью, он некоторое время смотрел на Гу Юня в замешательстве, затем смог наконец отреагировать на происходящее.

На его лице появилось блуждающее выражение - признаться в контрабанде Цзылюцзиня, разве это не то же самое, что признать себя виновным в мятеже?

В этот момент Чан Гэн мягко сказал позади Гу Юня:

"Генерал Фу должен хорошо подумать, инспектор Куай умер на ваших руках, свидетелем был господин Сунь из военного министерства, ваше преступление в виде мятежа и убийства было совершенно точно, независимо от причин. Человек, который должен умереть, какая разница между смертью в столице и просто смертью здесь?"

Фу Чжичэн никогда не видел такого мягкого и элегантного человека, как Его Высочество. Когда он впервые увидел этого молодого человека, он мог заподозрить, что тот не способен даже сдвинуть с места бочку. Однако сейчас он не сомневался, что если он не будет сотрудничать, то "ученый" Четвертый Принц может убить его одним мечом.

Гу Юнь своевременно продолжил:

"Если ты понимаешь свое положение, то у тебя еще есть возможность искупить свои грехи и поступить правильно".

Губы Фу Чжичэна долгое время дрожали, его голос был неустойчивым:

"Юго-западное хранилище, у меня нет другого места, я всегда позволял Цзин Сюю отправлять Цзылюцзинь сюда, я не переместил в свою усадьбу ни капли".

у Юнь встал.

"Маршал!" - Фу Чжичэн внезапно закричал на него.
"Семья Фу убивала и поджигала, копала и разоряла могилы, не было таких злых дел, которые бы я не совершил, но с приказом о размещении на южной границе, я усердно работал и оставался прилежным, я никогда не вынашивал скрытых мотивов. Я сам считал, что никогда не разочаровывал Его Величество, но теперь дело дошло до такого конца, что могут подумать другие товарищи и братья, если они узнают маршала, что ты думаешь в своем сердце?"

Гу Юнь бросил на него глубокий взгляд. На мгновение Фу Чжичэн подумал, что ему удалось задеть Гу Юня.

Однако Гу Юнь не был ни спровоцирован его эмоциями, ни разгневан. Его лицо, казалось, было закрыто маской, которую не могли пробить даже бушующий ветер и шторм, и он повернулся, чтобы уйти:

"Ты можешь контролировать то, что я думаю?"
"Цзи Пин, возьми Орлов и двигайся на шаг вперед, не забудь захватить юго-западное хранилище раньше бандитов, Сяо Ань..."

Маленький солдат лагеря Черного Железа, который следовал за Чан Гэном в Сычуани, вышел из строя, когда его позвали.

Гу Юнь: "Возглавь отделение войск гарнизона Южного рубежа и сделай вид, что атакуешь холмы, где собрались бандиты".

Сяо Ань: "Вас понял!"

"Подожди", - сказал Гу Юнь. "Возьми их доспехи и побрызгай на них немного черной туши. Это не обязательно должно быть очень реалистично, просто действуй по обстоятельствам".

Этому трюку он научился у Ляо Жаня. Сяо Ань сначала испугался, но потом понял намерение Гу Юня и с радостью убежал.

Три главных вождя бандитов Южного рубежа уже закончили осмотр своих подчиненных, Цзин Сюй посмотрел на безмолвную группу головорезов перед ним. В одно мгновение он почувствовал гордость и восторг от того, что держит в руках тысячное войско.

Он воздел глаза к небу и возвысил голос:

"Местный гарнизон пошел в наступление, вооружившись тяжелой броней. Железный Батальон напоминает спустившегося с неба демона-ворона, их слава разнеслась по всем заморским странам. Вооруженные силы Великой Лян настолько сильны. Однако за последние десять лет флоты Фуцзянь и Цзяннань восстали, в чем причина?"
"Если это не из-за некомпетентного правителя у власти, позволяющего подданным бесчинствовать, почему мы, простолюдины, должны быть как мотыльки в огне и ставить свои жизни на кон? Сегодня мы, братья, оказались в тупике, наши жизни и жизни наших семей были поставлены на тонкий лед, под ногами остался только путь к смерти".
"Но если мы не рискнем умереть, как мы сможем найти надежду на выживание? Готовы ли вы, господа, соединиться со мной по крови, искать общее дело, делить награду и вместе переносить бедствия?"

Горные разбойники за всю свою жизнь только грабили, количество слов, которые они узнавали, было не больше, чем их собственные пальцы. От спокойного голоса Цзин Сюя кровь мгновенно прилила к их головам, они почувствовали себя так, словно попали в ряды королевских особ.

Цзин Сюй взял чашу с вином, переданный ему одним из его людей, выпил его одним махом и опустил кубок на землю:

"Успех или поражение зависит от одного этого хода!"

Все разбойники выпили для храбрости, разбили свои чаши и один за другим вышли из просторной тайной комнаты.

Цзин Сюй повернулся и посмотрел на господина Я. Этот таинственный иностранец когда-то был связным Южного моря, когда контрабандой доставлял Цзылюцзинь для Фу Чжичэна. Он прожил на Центральной равнине неизвестно сколько лет и был чрезвычайно умен.

Сейчас, когда господин Я слушал мужественную речь Цзин Сюя, которая исходила из глубины его сердца, на его лице не было ни малейшего намека на изменение.

Паровая лампа углубила и расширила морщины на его лице, застывшем неподвижно, которое не было ни светлым, ни темным, демонстрируя легкую насмешливую улыбку.

В первый раз, когда Цзин Сюй вырезал одну часть Цзылюцзиня у Фу Чжичэна, он хотел продать ее через господина Я в обмен на золото и серебро, чтобы больше ни о чем в жизни не беспокоиться.

В то время господин Я искренне убеждал его оставить весь этот цзылюцзинь, перенести его в другое, более безопасное место, а затем начать собирать оружие.

Он даже посоветовал ему не хранить собранные доспехи и оружие в одном месте с деньгами. Как оказалось, этот непредсказуемый иностранец, похоже, давно предвидел сложившуюся ситуацию.

В сердце подозрительного главаря бандитов Цзин Сюя вдруг возник вопрос. Он подумал:

"Неужели этот господин Я действительно всего лишь змееголовый, продавшийся Цзылюцзиню?"

В этот момент один из его людей вдруг пришел доложить:

"Старший брат, я вижу человека в черных доспехах, который приближается к тому месту, где мы оставили Орла!"

Сомнения, которые только что зародились в его сердце, были подавлены экстазом:

"Господин Я прав, их действительно одурачили, запускай лук Байхун. Задержим их, сколько сможем! Вся армия ускоряется, как и планировалось! Быстрее! "

В этот момент команда незаметных сопровождающих Цзылюцзиня тихо приближалась к юго-западному хранилищу. У входа человек, возглавлявший группу, слегка приподнял защитную маску, открыв свое лицо командиру отряда:

"Это я."

С контрабандой Цзылюцзиня, чем меньше людей знали, тем лучше. Поэтому Цзин Сюй на стороне доставки и Фу Чжичэн на стороне получения использовали своих постоянных доверенных лиц.

Командир отряда хранилища служил связью с бандитами из Южного гарнизона. Фу Чжичэн попросил его не издавать ни звука при получении цзылюцзиня, все должно происходить в тишине.

По обычаю, капитан не задавал перед ними ни одного вопроса, махал рукой с естественным выражением лица и пропускал их внутрь. Более того, он привычно проводил их до склада Цзылюцзиня.

Но сегодня, после того как капитан прошел два шага, никто не знал, какой призрак вселился в него, и почему он резко спросил:

"Я помню, что несколько дней назад уже была отправлена партия, почему так быстро пришла еще одна поставка?"

Все лицо бандита, сопровождавшего Цзылюцзинь, было скрыто под маской, он сказал угрюмым голосом:

"Это дело господина и старшего брата. Как я могу знать?"

Капитан, находясь в некотором трансе, говорил, пока искал ключи:

"По правде говоря, наш Господин вчера перевез с собой больше половины людей, никто не знает, что произошло".

Бандит в шлеме уставился на его движение по открытию склада, подсознательно облизнув рот, грубовато сказал:

"Мы все здесь на побегушках, мы тоже не знаем, откройте дверь!"

Рука капитана, крутящая ключ, внезапно остановилась, он обернулся и нахмурился:

"Как я чувствую, что вы сегодня...".

Его голос затих, и он увидел, как в трех шагах от него разбойник целится ему в горло из маленького лука.

Капитан вздрогнул, а горный бандит, сразу поняв, что их обнаружили, просто решил довести дело до конца. Главарь вскинул руку, и короткая стрела из лука вонзилась в горло капитана отряда. Дыхание, которое он вдохнул, готовясь закричать, не успело вырваться наружу.

Бандит в маске шагнул вперед, схватил тело упавшего капитана за плечи и потянулся к ключу на двери склада.

Его сердце готово было выпрыгнуть из груди - ведь как только эта дверь откроется, десятки тысяч солдат из Южного рубежа, три тысячи черных железных воронов, все они окажутся под его милостью.

В этот момент он вдруг услышал возле своего уха пронзительный крик. Разбойник еще не пришел в себя от волнения и, бессознательно оглянувшись, увидел, что все его люди напуганы.

Только тогда он почувствовал, что его рука не в порядке - кисть, в которой он держал ключи, была отсечена железной стрелой, спустившейся с неба, и только один дюйм плоти еще был связан с рукой.

Половина разорванной руки крепко держала ключ от склада, преграждая путь, не давая возможности повернуться.

Наконец бандит издал крик, не похожий на человеческий голос.

С такой короткой задержкой их настигали орлы. Не убрав лук и стрелы, Шэнь И приземлился на крышу склада Цзылюцзиня и достал эмблему Черного Тигра. Под ней болталась веревка, на которой висел самый первый Цзигулин Великой Лян.

Он встал во весь рост, за орлиными доспехами виднелась пара черных крыльев, темных, как облако, и сказал войскам Южного гарнизона, находившимся в хранилище и пребывавшим в состоянии шока:

"Эмблема Черного Тигра и Цзигулин находятся здесь. Под командованием Маркиза Гу я беру на себя управление юго-западным хранилищем. Это место теперь под запретом, любые преступники будут убиты на месте!"

Три главаря бандитов Южного рубежа все еще не знали, что ситуация изменилась. В это время они разделились на три маршрута, ведя своих подчиненных, бьющих землю копытом, с нетерпением устремились на юго-запад.

В этот момент Цзин Сюй внезапно услышал звук лязгающего металла, как будто с горы катились тяжелые предметы, сталкивающиеся с камнями, он неосознанно посмотрел вверх.

Со склона горы скатилась человеческая голова, облаченная в тяжелые доспехи.

Эту тяжелую броню он сам подготовил для сопровождения Цзылюцзиня, намереваясь пробраться в юго-западное хранилище.

Цзин Сюй застыл на месте - он мог видеть только войска гарнизона Южного рубежа на равнине горы, внутри которых были спрятаны черные железные доспехи.

С вершины горы в их сторону были направлены бесчисленные острые стрелы - в этот момент вторая половина войска Цзин Сюя все еще оставалась внутри тайного хода.