Онлайн чтение книги Убить Волка Killing the wolf
Глава 9 - Жажда убийства

Двигаясь вперед, Чан Гэн как будто услышал знакомый голос в потоке воплей и стонов. Оглянувшись по сторонам, он увидел ужасающую картину. Во дворе мясника Гэ был учинен погром. Голова мясника оказалась на заборе, по соседству с головами свиней.

Тело его жены лежало неподалеку, придавленное упавшей стеной, она синела и задыхалась, готовая вот-вот испустить дух. Плач Гэ Пансяо доносился с небольшого расстояния. Чан Гэн был так поражен, что не смог придумать ничего другого, а только пробормотал вскользь:

«Кажется это Гэ Пансяо, сын мясника…»

Шэнь И, не замедляясь ни на секунду, пронесся мимо.

Чан Гэн подумал, что он не услышал его слова и попросил:

«Подождите!»

«Мне приказано охранять Его Высочество, чтобы вы покинули город без промедления».

Доносившийся из-за железной маски голос, напоминал холодное железо, покрытое коркой льда в морозный день.

Чан Гэн опешил от неожиданности.

Свистящий ветер задевал кончики его ушей, липкий холодный пот струйками стекал по позвоночнику, и все, к чему он мог прикоснуться, были холодные доспехи из черного железа - такие же холодные, как железная пряжка на его запястье, которая никогда не согреется.

Гэ Пансяо был самым безобидным из всех, и когда он улыбался, то были видны его зубы, а глаза прятались на пухлом лице. Он был таким причудливым, что никто не был равнодушен к этому ребенку.

Чан Гэн вдруг спросил, понизив голос:

«Разве это не один из ваших учеников?»

Похоже, для Шэнь И, его ученики, с которыми он проводил столько времени, были лишь частью его тайной миссии на службе у империи, которая длилась в течение двух лет, не так ли?

Для важных шишек из Железного батальона, что такое маленький городок Яньхуэй?

И кто такой сын простого мясника?

Всегда в этом мире жизнь одних людей будет более ценной, чем других. Даже, если люди испытывают к тебе симпатию, это не значит, что ты имеешь ценность.

Шэнь И, конечно же не был хладнокровен настолько, как его холодная броня, но в данный момент, он остался совершенно один, а его миссия была важнейшим приоритетом, и тут не было места для ошибки.

Западный регион подвергся атаке, и все силы Железного батальона были сосредоточены там.

Те крохи, что они перебросили сюда, - лишь очень малая часть армии, и спустя два года сеть должна быть расставлена так, чтобы им удалось поймать большую рыбу одним махом.

Если операция пройдет успешно, это гарантирует три или даже пять лет спокойной жизни и мира. В противном случае, все чего добилась армия, будет потеряно.

Такие сложные нюансы очень трудно объяснить знающему человеку. Как же можно всего в паре слов донести смысл и доходчиво рассказать обо всем незрелому ребенку?

Шэнь И мог только косноязычно извиняться: «Ваше Высочество, пожалуйста, простите меня… Ваше Высочество!»

Оказалось, что Чан Гэн решительно воспользовался эффектом неожиданности и когда Шэнь И был не готов, он наклонился и коснулся замка на локте железной брони.

Подобными действиями нельзя было открыть броню, но, временно вывести из строя и оттолкнуть стальную руку Шэнь И, получилось. Учитель не мог поступить иначе ради безопасности Чан Гэна, поэтому ослабил хватку.

Когда мальчик впервые увидел тяжелые доспехи, принадлежавшие раньше Железному батальону, он не смог увидеть разницу между ними и обычной броней солдат Яньхуэя, куски которой валялись повсюду во дворе Шэня.

Если бы нашелся какой-то смельчак и попытался взломать настоящие доспехи из черной брони вручную, применив силу, то замок, при открытии, произвел бы такую отдачу, которая могла сломать и дерево.

Чан Гэну хватило маленького ослабления хватки металлической руки, чтобы вытащить ноги и кувырком полететь через плечо Шэнь И.

«Я никакое не высочество».

Чан Гэн стоял в двух шагах от Шэнь И, смотря на него с вызовом. Его лицо было очень мрачным в этот момент.

«На моем пальце нет знака дракона. Увечье нанесла мне мать обломком фарфора. Если она действительно связана с семьей императора, как вы говорите, она могла создать фальшивого потомка, чтобы испортить королевскую родословную.

Я не боюсь погибнуть здесь и не собираюсь присваивать личность сына императора. Я знаю, у вас есть и другие дела сейчас, поэтому объяснившись, не буду больше задерживать генерала».

Маска на железной броне резко открылась, показав изумленный взгляд Шэнь И. Мужчина в оцепенении смотрел на молодого человека перед собой, ничего не говоря.

Не оборачиваясь, Чан Гэн резко перемахнул стену и побежал в направлении крика Гэ Пансяо, молящего о помощи.

В таком провинциальном городке как Яньхуэй, было сложно не заметить уникальную тяжелую броню Железного батальона.

Тот факт, что группа варваров нацелилась на Шэнь И, не волновал Чан Гэна, хотя мальчик и был любителем, он прекрасно понимал, что у варваров нет и шанса.

Даже отбежав на приличное расстояние, он видел, что Шэнь И не дает спуску своим противникам. Разумеется, отсюда и пошли легенды о сорока бойцах Железного батальона, которые пересекли степи и всех победили.

Это было не совсем правдой, потому что нельзя было сбрасывать со счетов многолетний боевой опыт и оттачивание мастерства.

Имея одну и ту же броню, варвары и генерал Шэнь демонстрировали разный уровень подготовленности.

Годы тренировок Чан Гэна также возымели эффект и он ловко пересек узкую улочку, и перемахнул через стену двора. Как раз в этот момент варвар ударил кулаком в грудь старого ветерана гарнизона Яньхуэя. Старик рухнул замертво, не сказав ни слова.

Полное лицо Гэ Пансяо распухло от слез, как распаренная булочка, и он забился в угол, испуганно обхватив голову руками.

Чан Гэн заметил, как странный меч старого солдата пролетел в метре от него, и, пока варвар стоял к нему спиной, он проворно метнулся вперед и поднял тяжелый меч, рукоять которого испускала тонкую струйку пара.

Это меч раньше шел в комплекте с легкой броней но, вероятно, он пришел в негодность, и было непонятно, можно ли его использовать.

Когда варвар услышал шум, он тут же неуклюже повернулся назад в своих тяжелых доспехах, а толстый маленький Гэ широко раскрыл рот...

Чан Гэн покрутил пароотвод в рукояти меча, и кольцо острых лезвий закрутилось, издавая вонь горелой смазки и дребезжа сломанными деталями внутри.

Юноша с трудом удерживал его в руках и потом с криком ударил дерево, стоящее неподалеку, выпуская гнев. С громким рычанием стальной меч, похожий на кусок металлолома, легко рассек дерево.

Прежде чем варвар успел отреагировать, дерево упало на него, развалившись на куски. Варвар получил прямой удар, а Чан Гэн рыкнул на Гэ Пансяо: «Беги!»

Сопли и слезы на маленьком толстом лице Гэ Пансяо превратились в грязь, и он заголосил, вкладывая в крик весь свой ужас и боль:

«Старший брат!!!»

Прежде чем он успел отослать ребенка, варвар, прижатый деревом, издал громкий крик и с силой расколол бревно пополам, отбросив его, как разъяренный буйвол. Его красные от ярости глаза, уставились на двух почти безоружных мальчиков перед ним.

Понимая, что выхода нет и ситуация неразрешима, Чан Гэн решил принять бой. Он сделал глубокий вдох, повернулся боком, слегка расправил плечи и взял меч в руки в твердой исходной позиции.

Однако его поза не имела никакого смысла, потому что как только он встал, он услышал «щелчок» и стальной меч полностью заклинило, он дважды чихнул и почти взорвался облаком черного дыма.

Гэ Пансяо втянул в себя холодный воздух и начал заикаться.

«Скройся», - мягко сказал Чан Гэн ребенку, чтобы не напугать его еще больше.

Гэ Пансяо оправдал свою репутацию быстро соображающего человека. Не сказав ни слова, он свернулся в безобидный шарик из плоти и крови и откатился подальше, освобождая место для боевых действий.

Варвар зарычал от злости и поднял в воздух два огромных железных кулака, явно желая пустить их в ход против надоедливого ребенка.

В тот момент, когда железный кулак опустился на его голову, Чан Гэн увернулся и отскочил в сторону.

Он пронесся мимо трупа старика, пригнулся, и с треском ломая доспехи, с удивительной быстротой снял стальные бронированные сапоги.

Все это произошло с удивительной скоростью. Послышался свист ветра и варвар замахнулся для нового удара. Чан Гэн обул пару стальных сапог и скатился в собачий лаз под стеной соседнего дома.

Тут же, не слишком прочная глиняная стена была обрушена ударом кулака варвара. Из-под ног Чан-Гэна вырывался фиолетовый пар, который позволил ему в критический момент оттолкнуться от земли и отпрыгнуть почти на десять метров вперед.

На мгновение Чан Гэну показалось, что он парит в воздухе. Он впервые примерил часть легкой брони, не считая железного браслета на запястье.

Находясь между жизнью и смертью, он ухватился за часть обрушенной стены, пытаясь выровнять положение тела.

Наблюдавший из укрытия Гэ Пансяо, непроизвольно крикнул: «Осторожно!»

Варвар со злостью расшвыривал остатки кладки, покрываясь пылью. Его броня издавала скрежет и шипение. Пар под его ногами был похож на поднимающееся облако, и он был несколько удивлен тем, как ребенок увернулся от его удара.

Поднеся свой железный кулак к груди, он заставил шестеренки издать скрежет и короткое, темное дуло его огнестрела нацелилось на Чан Гэна. Он был готов поскорее закончить бой.

Чан Гэн, который еще не научился жить спокойно с этими «колесами ветра и огня» под ногами, услышал «жужжание». Мгновенно и инстинктивно он бросился убегать и ощутил волну жара позади.

Песок и искры на коже были похожи на стальные гвозди. Удар обрушился на него с такой силой, что он успел защитить только голову, не выпуская меч из рук.

Инженеры, проектирующие стальную броню для солдат в Поднебесной, никогда бы не осмелились установить короткую пушку на груди в стальных доспехах.

Огнестрел такой мощности, своей отдачей мог легко раздробить кости человека внутри брони. Чтобы отважиться на такое изменение конструкции следовало быть слабоумными варварами.

Некоторые говорят, что причина, по которой три Железных батальона смогли победить восемнадцать северных племен в те давние времена, заключалась в том, что варвары не умели производить стальные доспехи и в целом были не настолько развиты, как люди Великой Лян.

Теперь, когда у них откуда-то взялась эта современная тяжелая броня, а за спиной были огромные запасы цзылюцзиня, позволят ли они людям из Поднебесной запугивать их, как безгласных овец?

У молодого человека не оставалось времени размышлять об этом, насколько бы ни был этот вопрос животрепещущим.

Он вспомнил, что однажды учитель Шэнь… нет, генерал Шэнь случайно упомянул о пушках, когда учил его ухаживать за стальными доспехами.

Для установки огнестрела на стальной броне было слишком мало места, а трубка охлаждения, которая не позволяла человеку внутри брони зажариться после выстрела, была не очень эффективной.

После выстрела требовалось время для охлаждения, на этот период спусковой механизм блокировался, и возникала пауза, следовательно, у Чан Гэна было окно для побега.

На ломаном языке варвар крикнул ему:

«Беги, маленький червяк, напуганный до смерти, беги!»

Взгляд Чан Гэна стал темным и исполненным ненависти. Он легко скользнул вдоль стены и развернулся, чтобы встретить атаку варвара, бегущего за ним на большой скорости.

Застигнутый врасплох варвар, не ожидал от мальчишки такой дерзости. Он инстинктивно использовал свой длинный меч, чтобы пронзить его.

Тяжелая броня была почти вдвое выше подростка, поэтому под ней образовалось естественное мертвое пространство, и Чан Гэн лег на спину и припал к земле.

Он уклонился от встречного удара, и его стальная нога с силой ударилась о каменную плиту на земле, повсюду полетели искры. Чан Гэн вскинул стальной меч и ударил варвара прямо в сердце.

Хотя варвар смог уклониться, но в этот момент Чан Чэн прицелился и нажал на спусковой механизм внутри железного браслета на запястье. В то же мгновение его браслет выстрелил лезвиями, летящими по спирали и они разрубили тяжелую броню, словно она была овощ.

Чан Гэн был потрясен.

Он просто решил рискнуть, совершенно не ожидая, что железная пряжка на запястье, которую Шэнь Шилю случайно подарил ему ради забавы, на самом деле окажется божественным оружием.

Шелк в рукаве пронзил также и «золотой ящик» на тяжелой броне и массивный воин мгновенно потерял свою силу.

Чтобы предотвратить утечку цзылюцзиня и смерть человека внутри, броня запускала механизм самозащиты, мгновенно блокируя все суставы от рук до спины.

В этой ситуации, если человек в тяжелой броне дружит с головой, он должен просто снять доспехи и добить врага. По сути, даже без брони, человек внутри оставался большим и сильным варваром, который легко мог прихлопнуть двух детей, разве нет?

Но, дело в том, что наличие тяжелой брони не означало умение обращаться с ней и варвар, получив такие выдающиеся доспехи, не овладел железным монстром как следует.

Даже, если он родился очень сильным, как он мог тягаться с мощью тяжелой брони? Попытавшись сорвать защиту и заставить броню двигаться, он потерял равновесие и рухнул на землю.

Чан Гэн принял решение, не раздумывая. Он шагнул вперед и со всей силы ударил своим стальным сапогом по золотому ящику на спине варвара.

Даже сломанная стальная броня могла бы раздробить каменную плиту толщиной десять сантиметров, поэтому золотой ящик треснул с громким звуком.

Но бронированный сапог Чан Гэна также был уничтожен в процессе. Он ударил ногой так сильно, что отдача ушла в его ногу, и он на некоторое время перестал ее чувствовать.

Сломана она или нет – он не понимал. Скрипнув зубами, Чан Гэн оперся на другую ногу и отскочил в сторону. Едва он сделал это, как поврежденный золотой ящик варвара взорвался.

Голова варвара мгновенно разлетелась вокруг кровавыми ошметками. Тело Чан Гэна неизбежно попало под этот град. Он стоял весь в крови и даже в остатках того, что раньше помогало варвару не очень складно думать.

Юноша удерживал пострадавшую ногу в воздухе, опираясь на здоровую, и в этом ужасном смраде смерти на его лице не было никакого выражения. Он стер кровь и согласился с тем, что, возможно, Сю Нян была права – он чудовище, сеющее гибель.

Гэ Пансяо сохранял самообладание в этот критический момент и не сорвался. Несмотря на то, что его трясло как решето, он не потерял способность соображать.

Приблизившись, он крикнул Чан Гэну:

«Старший брат, мы должны найти место, где спрятаться. Давай я отведу тебя в погреб моего отца!»

Стоило Чан Гэну сделать шаг, как нестерпимая боль в ноге заставила его рухнуть на землю с глухим криком. Холодный пот струился по его лицу, и когда Гэ Пансяо увидел это, он без раздумий подбежал к нему и с криком подхватил Чан Гэна.

Он еще даже не вырос, но уже сильно страдал полнотой и когда бежал, то задыхался и пыхтел под толстым слоем жира и плоти.

Но его одышка не помешала ему поклясться в верности:

«Старший брат, мои родители были убиты варварами, но ты спас мне жизнь, отныне я буду следовать за тобой! Я сделаю все, что ты хочешь! Давай убьем всех этих варваров!»

При последних словах он разрыдался.

Ослабевшая рука Чан Гэна больше не могла удерживать сломанный меч, и он позволил ему упасть на землю с глухим стуком.

Он чувствовал, как руку свело судорогой, а он в этот момент истерически хохотал:

«Зачем ты мне нужен, разве что зарезать тебя на мясо в голодный год…»

«Не говори так, я еще могу мыть твои ноги…»

Внезапно до слуха Чан Гэна донесся зловещий звук, похожий на шелест и он тут же попытался закрыть толстяку рот: «Тссс!»

Гэ Пансяо сильно нервничал и не умолкал:

«Моя матушка говорила, что я хорошо отмываю ноги, что ступни моего отца становятся белее, чем баоцзы…»

Речь маленького толстячка оборвалась на полуслове, когда он резко остановился и с трепетом отступил на два шага назад.

В конце тропинки медленно шел варвар, одетый в тяжелую серебряную броню…