Онлайн чтение книги Убить Волка Killing the wolf
Глава 94 - Грызня

Поскольку Ли Фэн был не в состоянии говорить, Орел рядом с ним наконец поднял железную маску вверх и не спеша показал окружающим ошеломляющее лицо внутри: 

"Ваше Величество, предатели все схвачены без боя, вы должны позаботиться о себе. Сын Неба не жалел сил для народа, зачем вам причинять себе вред ради нескольких мятежников?"

Голос был слишком знакомым. Ли Фэн повернул голову и замер в потрясении. Орёл, который поддерживал его всё это время, на самом деле был Гу Юнем, который в данный момент должен был находиться на Юге.

Внезапное появление Гу Юня испугало множество людей.

Внутри головы Люй Чана всё взорвалось. Ян Жунгуй перед этим заверил и поклялся ему, что он будет очень осторожен в своих действиях на той стороне, но как тогда Аньдинхоу прознал об этом!

По его первоначальному плану, все приготовления должны были быть завершены в период отъезда Янь Вана из Столицы. Лю Чуншань был тем дураком, который безошибочно следовал каждому указанию, как шахматная фигура. 

Достаточно вложить в уста Лю Чуншаня слова о том, что Янь Ван новый император и Ян Жунгую даже не придется марать свои руки. К тому же, если бы император был повержен, не имело значения, добровольно вернется в столицу Янь Ван или принудительно — принца все равно обвинят в мятеже.

Чтобы справиться с восстанием будет задействован Северный лагерь, который мобилизуют и призовут в столицу. В этом хаосе будет две нечаянных жертвы — Янь Ван и Лю Чуншань. Свидетелей в живых не оставляют.

Во дворце не было вдовствующей императрицы. А жена нынешнего императора была женщиной болезненной, которая не могла выйти на ветер, неспособной удержать даже печать Феникса. Принц все еще питался молоком. Старшему сыну супруги Люй было одиннадцать лет. Само собой понятно, в чьих руках оказалась бы страна.

Гу Юнь все это время находился бы в Цзяннани, слишком далеко от событий. Когда он узнал о происходящем, и император, и "мятежники" были бы мертвы, пыль уже осела в столице. Сможет ли он игнорируя опасность вторжения с Запада, бросить все, чтобы проводить расследование и наводить порядок. В это не верил даже такой трусливый шут, как Люй Чан.

Будь у Гу Юня на уме совершить переворот и измену, он бы сделал это давным-давно, используя хаос в северном лагере, или использовал бы как предлог открывшуюся истину о событиях, произошедших много лет тому назад с подачи бывшего императора. Одним словом, поводов и возможностей было много, но Гу Юнь не предпринимал ничего, иначе как бы старик Ван Го так надолго растянул свой предсмертный вздох?

В подготовке восстания было всего два ключевых момента. Первый заключался в том, сможет ли Ян Жунгуй отрезать сообщение между столицей и Цзянбэем на своей собственной территории, усыпив бдительность Гу Юня, а второй — сможет ли Лю Чуншань беспрепятственно убить Ли Фэна.

В первом случае Ян Жунгуй рисковал жизнью своей и своих близких, а во втором не было сомнений, что Лю Чуншань справиться со своей задачей. Кто знал, что новости все же просочатся, среди гражданских будут прятаться опытные военный, Северный лагерь прибудет раньше срока, а Гу Юнь и вовсе свалиться с неба!

В этот момент, даже если бы он был еще глупее, Люй Чан понял бы, что среди людей, которым он доверял больше всего, кто-то предал его. Это был либо Ян Жунгуй, либо Фан Цинь. На этот раз Ян Жунгуя ждет печальная участь, может быть, это Фан Цинь?

Если это действительно дело рук того, кто носит фамилию Фан, то он был слишком коварен. Прикрываясь своей болезнью, тайно проник в Северный лагерь и притащил Гу Юня ловить рыбку в мутной воде. Мало того, что он приложил руку к заслуге спасения императора во время заговора, избавившись от семьи Люй прямо сейчас, с этого момента все большие семьи в столице также не могли больше соперничать с Фаном.

В голове Люй Чана возникло понимание, когда он думал об этом. Он сразу задался вопросом: 

"А не принадлежал ли Фан Цинь к партии Янь Вана с самого начала?"

Но Фан Цинь из "партии Янь Вана", увидев Гу Юня, побледнел и перестал улыбаться.

Он подумал, что с великой способностью Ян Жунгуя, который мог покрыть небо одной рукой даже в ситуации эпидемии, он, по крайней мере, сможет воспользоваться преимуществом, когда Гу Юнь бросится на передовую линию, чтобы осуществить задуманное. От начала и до конца его план не включал этого Бога Войны.

Хотя с учетом спасательных усилий Северного Лагеря, пришел Гу Юнь или нет, это не должно было повлиять на его приготовления... Но почему-то у Фан Циня вдруг возникло ощущение, что всё вот-вот выйдет из-под контроля.

У каждого человека здесь были свои скрытые мотивы и намерения, и только Шэнь И почувствовал облегчение, увидев Гу Юня, как будто нашел спасителя. Прохладный ветерок пробрался в его рваное одеяние и подул прямо на потную кожу, заставив его задрожать.

Однако он слишком рано почувствовал облегчение, этот кровавый дождь еще не закончился.

Гу Юнь передал Ли Фэна сопровождающему и опустился на колени на каменных ступенях. Не дожидаясь, пока Ли Фэн задаст вопросы, он взял на себя инициативу и стал подробно докладывать: 

"После того как ваш подданный, Янь Ван и мастер Сюй расстались в городе Янчжоу, я оставил своих охранников рядом с Янь Ваном и отправился в лагерь Цзянбэй, чтобы вместе с мастером Гэ из Линшу проверить военные дела".
"Неожиданно, когда я находился в лагере Цзянбэй, я вдруг получил секретное письмо от охранника, просящего о помощи, в котором говорилось, что Ян Жунгуй осмелился воспитывать солдат в частном порядке, угрожая Янь Вану и принуждая последовать его гнусному замыслу. В срочной нужде мне пришлось одолжить у генерала Чжуна несколько Орлиных Доспехов из гарнизона Цзянбэй. Когда я прибыл в город Янчжоу, то обнаружил, что Ян Жунгуй под предлогом успокоения беспорядков заблокировал город Янчжоу в плотном кольце, не оставив щели даже для мухи. Я долгое время водил своих людей на разведку, даже пробрался ночью в поместье губернатора, но обнаружил, что этот человек намеренно использовал отвлекающий манёвр, а от самого Ян Жунгуя не осталось и следа, и местонахождение Янь Вана тоже неизвестно."
"Я подумал о "восстании", упомянутом стражником, опасаясь, что в столице будет что-то происходить. У меня не было другого выбора, кроме как вернуться без промедления. Я не смог должным образом защитить Янь Вана, провалив свою миссию, я прошу Ваше Величество наказать меня."

Когда эти слова вырвались из уст Гу Юня, они потрясли окружающих, заставив их замолчать.

Фан Цинь спокойно бросил взгляд на Ван Го. Ван Го понял и вклинился: 

"Ваше Величество, есть одна вещь, о которой я хотел бы спросить маршала Гу... Орлиные доспехи маршала Гу проделали весь путь от Цзянбэя до столицы. Как же вы не перехватили Ян Жунгуя по дороге?"

Это предложение можно было назвать экстраординарным проявлением ума со стороны императорского дяди, казалось бы, непреднамеренным, но на самом деле оно вызвало множество сомнений у Ли Фэна — был ли Ян Жунгуй бесконечно искусным, или это Гу Юнь намеренно впустил Ян Жунгуя и остальных в столицу? Пришел ли Аньдинхоу на помощь в мгновение ока, или у него на уме были другие планы? Придя в столицу, увидев, что Северный лагерь уже здесь, он изменил свои намерения?

Не говоря уже о "пропавшем" Янь Ване, если он действительно был вместе с повстанцами за городом. Каковой была правда — его заставили пойти с ними или у него были свои причины, о которых нельзя говорить?

Взгляды всех собравшихся упали на Гу Юня, но Гу Юнь, казалось, ничего не замечал и спокойно ответил: 

"Жаль, но я потерял из виду местонахождения Ян Жунгуя, когда получил эту новость. На поиски Янь Вана и партии мятежников в городе Янчжоу ушло очень много времени, что почти отсрочило решение более важного вопроса."

Присутствующие гражданские офицеры не могли понять это предложение. Чжан Фэнхань, которого поддерживали два человека, вовремя вклинился: 

"Ваше Величество и господа не знают, Орлиная броня очень быстра в небе, она может выискивать цели только перед боем или на небольшой территории. На таком большом расстоянии от Цзянбэя до столицы, если правильный путь поиска не известен заранее, или если цель не является большой группой людей, попытка двух-трех Орлов найти человека похожа на поиск иголки в стоге сена."

Тем не менее раз уж дело дошло до этого, партия Фан Циня никогда не отпустит Гу Юня так легко. Императорский дядя Ван продолжил: 

"Тогда, зная, что дело срочное, почему маршал Гу не мобилизовал больше людей из лагеря Цзянбэй?"

Гу Юнь бросил на них косой взгляд. С угла зрения Фан Циня, сияние персиковых глаз маркиза Порядка стало особенно очевидно. Уголки глаз приподнялись в улыбке, подчеркивая киноварную родинку, его глаза казались как будто смеющимися. Фан Цинь мгновенно все понял — Ван Го ляпнул глупость, сам себе дав себе пощечину!

Конечно, первое предложение было необычайно умным, это предложение было истинным уровнем Императорского Дяди Вана.

Однако, несмотря на то, что Гу Юнь обычно не спорил, он вовсе не был глупцом. В данный момент он определенно не стал бы давать старику еще один шанс исправить свою ошибку.

"Смысл слов императорского дяди Вана мне несколько непонятен, — неторопливо сказал Гу Юнь, — лагерь Цзянбэй — это личные солдаты Гу Юня? Я могу мобилизовать их, когда захочу? Игнорируя опасность со стороны Западных врагов, хищничающих как тигры? Осмелюсь спросить дядюшку, кроме Его Величества, кто сможет одним словом привести гарнизон Цзянбэя в столицу? Пожалуйста, укажите мне на них, я сам убью этих вероломных подданных!"

Это предложение со скрытым убийственным намерением снова выдернуло Ли Фэна из оцепенения. Он сразу понял, что его чуть не затащил в канаву Ван Го, чье сердце было размером с горох — Гу Юнь держал в руке Эмблему Черного Тигра. Даже если бы он хотел восстать, разве он последовал бы за кем-то столь убогим, как этот Ян Жунгуй?

Гу Юнь сказал: 

"Ваше Величество, на этот раз моя реакция была слишком запоздалой. Мое преступление достойно тысячи смертей. Когда я нашел следы Ян Жунгуя, я уже был недалеко от столицы. Я узнал, что Янь Ван, вероятно, уже захвачен предателем. Боясь повлиять на общую картину, я не осмелился шуметь в траве и испугать змею".
"Изначально я хотел попросить помощи у Северного лагеря. Неожиданно они уже оказались за Девятью Вратами, так я понял, что в столице определенно что-то произошло. Повезло, что Северный Лагерь был предупрежден господином Фаном заранее, в спешке мне пришлось временно приказать отключить противовоздушную сеть, и в то же время впустить Северный Лагерь в город. К счастью, благословение Вашего Величества огромно, вы избежали опасности невредимыми — это все благодаря тщательной подготовке господина Фана."

Лицо Фан Циня дернулось, чувствуя, что взгляды со стороны партии Люй прожигают его насквозь. Он притворился больным, действуя анонимно от начала и до конца. Он даже позволил Ван Го выйти вперед первым, чтобы не привлекать внимания, ведь прятаться за спинами других было безопаснее всего. Для Люй Чана было лучше думать, что он не имеет к этому никакого отношения.

Кто мог знать, что Гу Юнь проткнул его мягким ножом и тут же разложил на горячих углях для прожарки. Только что Люй Чан лишь строил догадки, не имея под ними никакой базы. Подтвердив свои подозрения этим замечанием, помимо удивления, он также захотел содрать с Фан Циня кожу.

Только тогда Ли Фэн понял, что не Северный Лагерь был быстрым, а то, что он уже давно ждал за воротами. На мгновение он еще больше растерялся: 

"Что делал Северный гарнизон за воротами столицы?"

Фан Циню пришлось на время упустить из виду большой сюрприз, которым был Гу Юнь, и вместе с генералом Северного лагеря осторожно начать разговор о домашнем письме от младшей сестры с хмурым Люй Чаном сбоку. 

Ли Фэн был чувствителен и подозрителен. Фан Цинь же считал свой план удачным, он был уверен, что не оставил после себя никаких неблагоприятных улик. Но в данной ситуации лишь одна небольшая ошибка все еще могла навлечь на него беду, поэтому он использовал все свои силы, чтобы говорить складно и убедительно.

Чем больше Ли Фэн слушал, тем больше пугался. При правлении Лунаня никогда прежде не было такого количества интриг и вовлеченных лиц. Стоящие на коленях гражданские и военные чиновники не смели громко дышать. Северный гарнизон временно ввел военное положение на улицах столицы, чтобы избежать распространения слухов, которые не должны выйти за пределы посвященного круга лиц.

Не успел Фан Цинь как следует выразить свою лояльность императору, как Северный Гарнизон уже схватил Ян Жунгуя и его приспешников у ворот.

Ян Жунгуй не смог дождаться известий Люй Чана о победе в назначенном месте, но он попал прямиком в окружение Северного Гарнизона. В это время он понял, что грандиозный план разрушен. Сначала он хотел взять Янь Вана в заложники. Но кто мог подумать, что недавно назначенный лидер Северного Гарнизона был беспристрастен, только сказал, что вина Янь Вана еще не доказана, смело сбив предателя, державшего принца, одной стрелой, и приведя их всех в город, независимо от преступлений.

За исключением "Янь Вана" из королевской семьи, которому были даны особые привилегии, все остальные люди были связаны и приведены к алтарю Цимин.

Ян Жунгуй всю дорогу сюда думал о том, как с этим справиться, его колени еще не коснулись земли, а он уже начал громко жаловаться.

Цзян Чун шагнул вперед и сказал: 

"Ты вступил в союз с предателями, чтобы восстать, и у тебя все еще есть наглость, чтобы кричать, что тебя обидели?"

Ян Жунгуй коснулся головой земли и воскликнул: 

"Вопиющая несправедливость, Ваше Величество! Я получал милость правителя на протяжении многих поколений, как я смею предавать Ваше Величество. С самого начала партия Янь Вана при дворе оклеветала меня. В моей семье не более ста золотых и серебряных. Когда страна была в опасности, я обменял их все на билеты Фэнхо, вопрос о коррупции и нанесении вреда народу был без доказательств и улик. Если вы не верите мне, вы можете приказать конфисковать имущество моей семьи! По отношению к Вашему Величеству моя преданность достаточно ясна, чтобы небо и земля увидели, Ваше Величество, пожалуйста, будьте моим свидетелем!"

Голос Ли Фэна был настолько тихим, что, казалось, он приложил немало усилий говоря одними губами: 

"Что? Если всё так, как ты говоришь, то ты самовольно прибыл сюда, в столицу, чтобы оказать нам помощь?"

Ян Жунгуй тут же подхватил эту идею: "Партия Янь Вана при дворе закрывает небо одной рукой, обманывает императора и формирует коалицию, делая все гнусные вещи, какие только возможны. Этот подданный невиновен, будучи жертвой злодея. Даже мой шурин, министр Люй, отказывается мне верить. Я неоднократно писал письма, чтобы объяснить ситуацию, но злодей воспользовался ими для совершения этого тяжкого преступления. Я нахожусь далеко в Цзянбэе, после того, как узнал об этом, было слишком поздно. В спешке мне пришлось задержать Янь Вана и сопровождать его до самой столицы."

Ли Фэн прервал его: "Кто этот злодей?"

Ян Жунгуй вскричал: "Это был Фан Цинь, министр жилищного строительства, который предложил моему шурину план облачить принца в королевские одежды!"

Фан Цинь гневно ответил: "Ваше Величество, мятежники затаили ненависть в своем сердце. Не имея никаких доказательств, они явно поливают грязью других!"

Ван Го поспешно пританцовывал рядом: "Если бы господин Ян действительно отправился в столицу оказывать помощь, разве привел бы он так мало людей? Аньдинхоу только что сказал, что в городе Янчжоу остались основные военные силы!"

Люй Чан горько заплакал, шмыгая носом: "Со мной поступили несправедливо!"

Шэнь И: "..."

Холодный пот на его голове сдуло прохладным ветром. Наблюдая за крупнейшим скандалом за все годы существования Лунаня, он был оцепеневшим от страха. Второй слой холодного пота приходил на смену первому. Он с трудом верил, как у такого ошеломленного человека, как он, есть способность разобраться во всех этих запутанных схемах и при этом выйти невредимым.

Ли Фэн крикнул: "Заткнись! Приведи мне Янь Вана!"

Давно забытые "Янь Ван" и "Сюй Лин" были вытолкнуты вперед. Ли Фэн мрачно посмотрел на людей перед ним, его голос был холодным: 

"А-Мин, я хочу услышать от тебя, что происходит?"
"Янь Ван" втянул плечи и сгорбил шею, дрожа от страха. Его некогда красивые и глубокие черты лица изменились, появились несколько трусливые манеры, он испуганно превратился в человекообразного перепела.

Остальные ничего не сделали, Чжан Фэнхань первым почувствовал беспокойство. Он шагнул вперед, чтобы толкнуть "Янь Вана" в плечо и призвал: "Пожалуйста, скажи что-нибудь!"

В это время произошло нечто странное. Янь Ван, который стоял на Черном Орле и пускал стрелы в шпиона Дунъина, упал на землю от одного толчка дряхлого старца, его плечо с одной стороны деформировалось.

Все были потрясены, гадая, был ли это мастер Фэн Хань, который выпил Цзылюцзинь, или Янь Ван превратился в грязь.

Долгое время командир Северного гарнизона собирал свое мужество, чтобы сделать шаг вперед, пальцем коснулся деформированного плеча "Янь Вана" и ответил: 

"Ваше Величество, эта штука выглядит как..."

Ли Фэн: "Что?"

Командир Северного лагеря: "... Это наплечник!"

Во время разговора "Янь Ван" поднял голову, его лицо было полно слез и соплей, нос и подбородок были разделены на две части, искажены влево и вправо, а красивое лицо было полностью покореженным. Не было никакого "Янь Вана", это явно был демон, который неизвестно откуда взялся!

Командир гарнизона был шокирован. Он быстро раздвинул верхний халат мужчины и увидел, что его плечи, грудь и спина были набиты мягкими подушками, которые могли бы заменить настоящие. По крайней мере, пять или шесть подкладок были спрятаны в сапогах, чтобы он был выше. Фальшивая переносица, фальшивый подбородок и маска из человеческой кожи были стянуты вниз. Это явно был совершенно странный, коротконогий и крысоподобный человек.

Ли Фэн никогда в жизни не был свидетелем столь резкой перемены. Он втянул прохладный воздух и сказал: "Что такое... Кто ты?"

Шэнь И почувствовал, что на мгновение Его Величество почти хотел крикнуть: "Что ты за демон?"

Мужчина открыл рот, но не мог говорить. Кончик его языка был отрезан.

Посмотрев на "Сюй Лина" сбоку, они также могли обнаружить шов маски из человеческой кожи на его скальпе, отодвинув волосы в сторону.

Люй Чан и Ян Жунгуй побелели от ужаса.

Эти двое были теми, кого Ян Жунгуй послал следить за Янь Ваном и Сюй Лином. Когда они успели подрезать себе языки и стать такими? А как насчет настоящего Янь Вана? Может ли быть так, что все это время настоящие Янь Ван и Сюй Лин прятались в рядах приспешников, чтобы притвориться слугами!

Ян Жунгуй с тревогой обернулся назад, чтобы поискать их. Сзади, в группе его последователей, которых задержал Северный лагерь, не хватало двух человек.

Он понятия не имел, когда они пропали!

Некоторое время даже Фан Цинь не знал, что сказать. Мастер Фан, с его головой, полной схем, не мог не подозревать, что, возможно, Ян Жунгуй действительно разделился с партией Люй Чана?

Ли Фэн не мог больше смотреть на это. Когда он поднял ноги, чтобы идти вперед, он обнаружил, что они онемели без его ведома. Если бы не Гу Юнь рядом с ним, император потерял бы весь свой достойный образ перед народом и упал бы на землю, как собака, лижущая грязь.

"Ваше Величество, — прошептал Гу Юнь рядом с ним, — позвольте мне отнести вас на своей спине".

Ли Фэн почувствовал трепет в своем сердце. Когда он посмотрел на Гу Юня, то на мгновение стал рассеянным. Человек рядом с ним, казалось, не изменился за столько лет — дело было не в том, что Гу Юнь все еще сохранял внешность юноши в подростковом возрасте, но дело было во взгляде его глаз.

С годами все стали глубже и расчетливее, только эти знакомые глаза цвета персика смутно сохраняли дразнящую и романтическую ауру молодого генерала, тайно улыбавшегося ему в тот год среди толпы солдат.

Ли Фэн покачал головой, отказываясь показывать слабость в глазах общественности, позволяя кому-то нести его. Он лишь опирался одной рукой на Гу Юня и медленно спускался по разбитым обломкам алтаря Цимин.

Служитель резким голосом объявил: 

"Его величество возвращается во дворец!.."

Яркий закат, повисший на краю столицы, отбрасывал на тысячи рядов глазурованных плиток отражение кроваво-красного цвета.

Наконец солнце полностью скрылось.