Онлайн чтение книги Золотая сцена Golden Stage
Частный разговор

Глава 31. Частный разговор

-“Для чего это? Этот маркиз поймал тебя у дверей дома проституток, так что Страже Летающих Драконов приходится убивать свидетелей, чтобы заставить их замолчать?”

Фу Шень был отведён им в безлюдный переулок и, не беспокоясь, использовал свой складной веер, чтобы зацепить другого за подбородок, как развратник. Янь Сяохань позволил себе легкомыслие, глядя на него, пока он говорил.

-” Убийство не имеет значения, но тот факт, что ты молчишь, имеет ".

Интерес Фу Шэня был задет.

-"Как ты собираешься продолжать... ммф...”

Прежде чем он успел закончить, кто-то наклонился и закрыл ему рот.

Молодожены, но всё же вынуждены расстаться, неожиданно воссоединяются в настоящем, некоторые накопившиеся чувства не могли быть высказаны и должны были быть раскрыты с помощью действий. Этот поцелуй был еще более пронзительным, чем тот, что был при отъезде, с некоторой намеренной энергией. Словно желая отомстить за проделанный ранее трюк, Янь Сяохань укусил Фу Шэня в губы, ни легко, ни сильно.

Это было совсем немного больно. Фу Шэнь протянул руку и сжал его челюсть, шипя в холодном воздухе между зубами, но не ругал его.

-“Так мелочно. Отпусти немного, не кусай меня так сильно, ты оставляешь след...”

Янь Сяохань почувствовал сожаление, как только сделал этот вдох, двигаясь, чтобы поддержать Фу Шэня за затылок и нежно посасывая место, которое он укусил.

-“Тебе было больно?”

Фу Шэнь похлопал его по спине, показывая, что с ним все в порядке, но он не забывал подшучивать над ним.

- “Посещение борделя за моей спиной… Я даже ничего не сделал, и все же ты первый почувствовал себя обиженным.”

Янь Сяохань опустился перед ним на пол-колена, оказавшись немного ниже уровня Фу Шэня, и собрал обе его руки в центр своих.

-“Ты ревнуешь? Будь честен.”

Фу Шень усмехнулся. “Ты веришь, что все такие же, как ты, чан с уксусом”.

-“Ты действительно не ревнуешь? Если бы я действительно отправился в бордель, что бы ты сделал?”

Фу Шэнь слегка улыбнулся, шепча ему в ответ вопрос. “Ты думаешь, я не пошевелил бы поднятым клинком, брат Ян?”

-“……”

На самом деле, ему давно следовало бы вспомнить, что при том, насколько интенсивным был Фу Шэнь, всякий раз, когда случался какой-либо обман или предательство, однозначным выводом было бы полное расставание, которое прояснится только после смерти. Янь Сяохань уже пережил это падение на свое лицо в далеком прошлом, и только потому, что Фу Шэнь был тогда еще молод, а его сердце все еще было слишком мягким, у него появилась возможность снова сблизиться.

Он сделал вид, что не расслышал последнюю фразу Фу Шэня, тактично сменив тему.

-“Как ты здесь оказался?”

Убрав обе руки, Фу Шэнь опустил голову, чтобы бросить намекающий взгляд на веер, лежащий у него на коленях.

- “Поблизости есть лавка по изготовлению бамбука, и они делают хорошие складные веера. В прошлом году я попросил владельца сделать несколько вееров и только сейчас вспомнил, поэтому я спустился, чтобы забрать их.    Кто мог предвидеть, что у нас будет такое случайное столкновение ”.

Хотя Фу Шэнь давно отделил себя от роскошной жизни, которую вел в юности, он все еще питал пристрастие к элегантности, одежда, аксессуары и предметы в его доме были не менее изысканными. Люди того времени больше всего любили веера в деревянной раме, а более роскошные использовали для рамы слоновую кость или коровьи рога. Однако он отдавал особое предпочтение заметно облегченному бамбуковому вееру. Он не настаивал на том, чтобы иметь пятнистый бамбук речных богинь,пока он выглядел чистым и гладким, ему бы это понравилось.

Янь Сяохань смутно припоминал, что во время случайных возвращений Фу Шэня в столицу в последние годы, когда бы они ни встречались на улицах, Фу Шэнь ни разу не был с пустыми руками.

-“А как насчет тебя?” Фу Шень продолжал: “Разве место происшествия не было в Изумрудном павильоне? Почему вы расследуете Сотню Соловьев?”

-“Тот Охранник Золотого Ворона умер в Павильоне, но в тот же вечер он отправился к Сотне Соловьев. У него чего-то не хватало, и я не нашел этого в Павильоне, так что я предполагаю, что это могло быть брошено здесь.”

-“Что упало?” - спросил он . Вопрос Фу Шэня пришел полностью из его подсознания, и только после того, как он прозвучал, он подумал, что это неуместно. “Могу я спросить? Если ты не можешь сказать, тогда я не спрашивал”.

Янь Сяохань сжал его руку, выражение лица не изменилось, пока он говорил. -“Позвольте мне выставить напоказ это откровение. Дело не в том, что я не могу сказать, но я собираюсь подождать, пока не вернусь вечером домой, чтобы сказать тебе.” Он огляделся по сторонам, ухмыляясь с каким-то неясным намеком. ”Об этом совершенно неуместно говорить здесь".

Фу Шэнь не понимал его пристрастия к усложнению вещей, чем они должны были быть. Думал ли он о том, что должен вернуться вечером, чтобы рассказать жуткие истории? Он принял его за трехлетнего ребенка?

-“Тогда ладно”. Он согнул пальцы, чтобы смиренно сжать ладонь Янь Сяоханя. “Есть кое-что, что, я думаю, может быть связано с этим делом. Я слышал, как доктор Шэнь сказал – Охранник умер от Острой диссипации Ян? Когда я только что зашел в магазин за веерами , я иногда слышал, как болтают владельцы магазинов. Я понял, что с начала года и до сих пор, за эти короткие два месяца, из этого района борделей уже вывезли несколько человек. Не было ли в последнее время слишком много”смерти от секса"?"

-” Я принесу эту мысль с собой". Янь Сяохань встал, наклонился, чтобы поцеловать его в щеку. “Оставь Шэнь Ице со мной. Я расскажу тебе обо всем остальном, когда вернусь.

Фу Шэнь мог сказать, что он знал счет, поэтому он кивнул и больше ничего не сказал. Янь Сяохань вытолкнул его обратно из переулка, передав Сяо Сюню. Когда он повернулся, чтобы развернуться, Фу Шэнь внезапно крикнул, чтобы остановить его, затем протянул руку, чтобы бросить складной веер в руки другого.

Когда он убрал руку, рукав его мантии описал в воздухе полную круглую дугу. С его темной одеждой и черными волосами, даже если все, что он мог делать, это сидеть, легкое очарование его элегантности все же просвечивало, привлекая бесчисленных куртизанок перед зданием, чтобы высунуть шеи, чтобы взглянуть. Казалось, что Фу Шэнь всего лишь подарил ему маленькую безделушку, не обращая внимания на его слова.

-“Это для тебя. Возьми его и иди развлекайся”.

Глаза Янь Сяоханя проследили за его силуэтом, когда он исчез в начале переулка, бессознательно разжимая палец и таким образом открывая ненормально легкий веер.

Наружный позвоночник был сделан из черного бамбука, внутренние кости-из пальмового. Тяжелая слюда посыпала серебристо-крахмальную поверхность веера. На лицевой стороне была нарисована свободная яркая луна над башней, а на обороте было написано несколько слов из древнего стихотворения.

Я надеюсь стать Юго-западным ветром, чтобы всегда оставаться в твоих объятиях.*

Вэй Сюйчжоу подкрался сзади вплотную. При одном взгляде на слова на листе веера у него чуть не вырвалось цоканье языком и птичье пение.

-“Посмотри, посмотри на все это. Это дает осанку первой жены...”

Янь Сяохань широким движением убрал веер, угрожающе ткнув его в ложбинку на плече.

-“Поведение первой жены в настоящее время не требует ваших чувств. Перестань говорить глупости и займись расследованием".

Даже если бы это было так, улыбка на его лице была похожа на банку, до краев наполненную водой, легкий кран пролил бы ее.

Вэй Сюйчжоу смотрел ему в спину, пока он шел по ветру, не в силах удержаться от внутреннего замешательства: неужели император санкционировал для него брак... на самом деле не потому, что жалел его за то, что он был холостяком половину своей жизни?

Янь Сяохань вернулся как раз тогда, когда наступила ночь, Фу Шэнь и его группа с тех пор обосновались в поместье Янь. Спальня, которая некоторое время не использовалась, снова была залита светом, Фу Шэнь сидел под фонарем и читал книгу.

Его лицо мягко разгладилось, теряя холодное, жесткое, гнетущее чувство посреди сосредоточенности и озабоченности. Даже его серьезное выражение лица больше не выглядело таким возвышенным и недосягаемым, только заставляя воспринимать его как приятное для глаз.

Он сосредоточился на чтении, а другой сосредоточился на том, чтобы наблюдать за ним.

-“Продолжай пялиться на меня, и я возьму деньги". Фу Шэнь положил обратную сторону книгу на стол, холодно насмехаясь над ним.

- “Расслабься немного, хорошо? Эти твои глаза вот-вот соскребут с меня слой кожи. Неужели тебе сегодня не хватило леденцов для глаз в ”Сотне соловьев"?"

-“Ты сказал, что не ревнуешь, но твои слова не расходятся с того места”.

Янь Сяохань вошел в комнату, снял халат, переоделся в домашнюю одежду, сел напротив Фу Шэня и принял протянутый им чай.

-“Ты, должно быть, заставляешь меня сказать это прямо, и это прекрасно. Я не хочу использовать такие слова, как "ты красивее их", чтобы умаслить тебя, так как я думаю, что ставить тебя наравне с этими людьми-это неуважение к тебе. Ты высоко в моем сердце, и никто не может дотянуться до тебя”. Янь Сяохань сделал глоток чая, его тон был невозмутимым. “Эти слова идут от чистого сердца. В них нет никакой шутки.

Это внезапно пришедшее признание заставило Фу Шэня замолчать.

-“Брат Ян?”

Янь Сяохань вздохнул, поставил свою чашку, подошел, чтобы оказаться перед Фу Шэнем, затем протянул руку и притянул его в свои объятия.

“Вы мне нравитесь, маркиз, - сказал он. “Это первый раз в моей жизни, когда я так сильно люблю кого-то. Вот почему между нами не должно быть и намека на непонимание. Случаи семилетней давности... не должен повториться".

Фу Шэнь некоторое время молчал, а затем спросил, постепенно:

- “Когда... ты начал?”

У него сложилось впечатление, что их чувства углубились только после тесной близости совместной жизни, но из смысла, который он почерпнул в словах Янь Сяоханя, казалось, что это не так -тогда, когда он все еще считал его другом, сердце Янь Сяоханя уже сбилось с проторенного пути для него?

-"Семь лет назад”, - горько улыбнулся Янь Сяохань. “Но тогда… Я был слишком самоуверен в себе".

Фу Шэнь с трудом подавил свой шок. "Почему?”

Тогда он был еще совсем ребенком!

-"Если ты хочешь это услышать, я расскажу тебе это по частям позже”. Янь Сяохань осторожно поцеловала его в висок. “В любом случае, пока ты хорошо знаешь, что я не собираюсь искать кого-то другого за твоей спиной, все в порядке”.

-“Это не нормально", - прямо ответил Фу Шэнь. “Сделай меня счастливой, рассказывая обо всем, что тебе нравится во мне”.

Янь Сяохань : “...... ”

Атмосфера, которая была омрачена его самосказанными тревогами, была сметена в ничто. Янь Сяохань не мог не приглушить свой смех, уткнувшись в плечо другого. Фу Шэнь был сильным человеком во всех отношениях, особенно эмоционально. Янь Сяохань иногда чувствовал, что с трудом идет по мосту из одной доски, который был на грани обрушения, и каждый раз, когда его нога ступала по воздуху, и он верил, что его тело будет разбито, а кости сломаны, он будет надежно пойман Фу Шэнем внизу. Только после того, как ему посчастливилось снова открыть глаза, он обнаружил, что под горой облаков и клубящегося тумана земля на самом деле была прямо у него под ногами.

Этот аспект он различал с самого начала.

Янь Сяохань протянул ему на ухо таким тихим голосом, что у него осталось только дыхание. "С головы до ног, где я прикасался, а где нет — мне все это нравится”.

Ночью, искупавшись, они лежали плечом к плечу в постели, погруженные в дремоту. Внезапно вспомнив дневной случай, Фу Шэнь ткнул Янь Сяоханя локтем.

- “Ты сказал сегодня, что расскажешь мне, когда вернешься домой. Итак, что же происходило?”

-"ой. Ты говоришь о том, что я искал.” Янь Сяохань повернулся к нему лицом и положил руку на талию мужчины.

“Это был бумажник для ботинок”.

Мертвецом был Ян Хесуан, страж Золотого Ворона. Военные чиновники, как правило, ежедневно ездят верхом на лошадях, очень редко садясь в паланкины, но им некуда девать вещи во время езды. По этой причине, если им нужно иметь при себе несколько небольших предметов или документов, они обычно кладут их в бумажник для обуви. Все вещи Ян Хесуаня были унесены, но я не нашел его бумажника. Его также не было в Изумрудном павильоне, поэтому я отправился на поиски Сотни Соловьев. Как и ожидалось, он уронил его в комнате, где пил в ту ночь. Он был упакован с несколькими долговыми расписками, около пятидесяти таэлей, и бумажным свертком, в котором оставалось немного мелкого порошка, я думаю, что это именно то, что мы пытались найти, и я уже передал его Шэнь Ице. Мы узнаем, что это такое завтра”.

-“Как вы можете быть уверены, что то, что было в свертке, убило его?”

-“Я допросил проститутку, которая прислуживала ему в ту ночь. Молодая леди сказала, что перед тем, как заняться сексом, он постоянно употреблял наркотики, чтобы поднять настроение. Позже, каким-то образом, он восстановляет большую часть своей утраченной силы, а также будет более наглым, чем обычный человек. Он также утверждал, что не принимал наркотики, и было бы странно, если бы он этого не делал. В борделе есть несколько распространенных афродизиаков, но для того, чтобы иметь такой эффект, скорее всего, он тайно получил сильный наркотик из другого места в свободное время”.

-“Это все?” Фу Шэнь задумался, выслушав это. “Почему ты должен был вернуться, чтобы иметь возможность поговорить об этой дурацкой вещи?”

-"Ты хочешь сказать, что то, что я обсуждаю с тобой темы афродизиаков и мужчин в захудалом переулке, нормально?” Янь Сяохань спросил с полной уверенностью, что он был прав. “Разве такого рода приватный разговор между мужем и женой не должен быть произнесен в постели в полночь, когда никого нет рядом?”

Фу Шэнь: “...... ”

Только что он слушал строку “афродизиака”без изменения выражения лица, без пульсации в его сердце,все же, когда Янь Сяохань сказал это так, как он это сделал, он мгновенно почувствовал, как горячая кровь прилила к его животу, почти встав на месте.

Рука, сжимавшая его талию, внезапно напряглась, и его даже потянули к Янь Сяохань вместе с одеялом. Бесстыдный придурок несколько раз помассировал его поясницу, хрипло дразня его.

-"Ты действительно бесчувственный...”

Разделенный несколькими слоями мягкой, легкой парчовой подстилки, Фу Шэнь все еще чувствовал что-то у своей ноги.

Они оба мужчины. Как он мог этого не понять?

Он беспокойно заерзал, но Янь Сяохань быстро удержал его.

-“Не двигайся.

Тебе не нужно обращать на это внимания. Дай мне только минутку.” Он успокаивающе погладил его по спине. “Я не прикоснусь к тебе”.

При этих словах брови Фу Шэня слегка приподнялись. Конечно же, он не прикасался к нему. Через некоторое время, когда слишком быстрое сердцебиение Фу Шэня выровнялось, он внезапно почувствовал слегка вибрирующий поток воздуха, проходящий над его макушкой.

Он поднял его и спросил: “Что ты делаешь?”

Янь Сяохань безмятежно улыбнулся. “Чтение Священных Писаний”.

- “……”

Фу Шэнь терпел это довольно долго, вздохнул и в конце концов смирился со своими несчастьями, зарывшись в простыни.

Рано утром на следующий день они вдвоем завтракали с Сяо Сюнем, который, спустя половину обеда, резко спросил: “Генерал, вы двое что-то сломали в своей комнате прошлой ночью? Все в порядке?”

Фу Шэнь чуть не подавился своим отварным мясом, виновато вспомнив, как, когда они дурачились прошлой ночью, они не обратили внимания и вышвырнули грелку для ног на пол, издав громкий грохот, который разбудил половину людей во дворе.

-“Вы спросили правильного человека". Янь Сяохань облизал рану на внутренней стороне губы, втянув воздух от боли, и улыбнулся так, словно мог умереть без сожалений. “Ваш маркиз был настойчив в том, чтобы заставить меня подраться с ним прошлой ночью, и это был его первый шаг”.

Автор говорит: * Семь печальных стихотворений Цао Чжи

Фу Шэнь: Мой Сяохань... ты говоришь мерзости , полагая, что поднятый клинок остается неподвижным?