Онлайн чтение книги Золотая сцена Golden Stage
Вывод

Том 2. Глава 50. Вывод

После обеда Фу Шэнь отметил, что Янь Сяохань был в плохом настроении, поэтому уговорил его вздремнуть. После того, как он проснулся, они оба пошли искать вчерашнего лекаря, чтобы осмотреть его.

Город Куанфэн не мог сравниться с уездными городами на окраинах столицы, имея только одно или два уважаемых медицинских учреждения. Эта маска из человеческой кожи Фу Шэня была нанесена Ду Леном, и он не смог надеть ее снова после того, как снял, поэтому доктор просто не мог его узнать, когда он пришел утром.

- “Почему тот младший брат со вчерашнего вечера не пришел?” - спросил он с изрядной долей любопытства. “Он доверил этого пациента вам?”

На самом деле было слишком много разницы между скучным лицом Рен Мяо и его собственным. У Фу Шэня не было другого выбора, кроме как собраться с духом и выпалить какую-то смесь.

- “Да, он ушел до этого. Ты можешь сказать мне, если тебе есть что сказать.”

Они прошли пешком всю дорогу до клиники. Хотя Фу Шэнь был в своей конической шляпе, у него не было ни единого шанса с Янь Сяоханем рядом, который все еще смотрел на него, где бы он ни был. Зрение старого лекаря было еще более неумолимым, и, увидев, как они поддерживают друг друга у входа, его вопрос был коротким и по существу.

-“Вы двое-семья, да?”

Даже Янь Сяохань был немного поражен.

-“Как ты мог догадаться?” - спросил Фу Шэнь.

Это предложение явно было вопросом на поверхности, хотя на самом деле это было признание. Лекарь усадил Янь Сяоханя, проверяя его пульс, пока он говорил.

-“В дополнение к медицинским знаниям, этот старик немного овладел искусством чтения по лицам.[1] Вы двое демонстрируете черты того, что вам суждено быть вместе в браке – бесценная натальная карта, на которой две ваши звезды светят друг на друга. Ваше счастье было сопряжено с трудностями в прошлые времена, и в будущем у вас, безусловно, будет будущее”.

Когда он сказал это, в глазах Янь Сяоханя появилось что-то вроде улыбки.

-“Спасибо за ваши ободряющие слова”.

Лекарь с полной концентрацией пощупал его пульс, затем через некоторое время снял подушку с запястья.

-“Сегодня утром я сказал этому Молодому Мастеру, что употребление белого цвета осенней ночи развивает зависимость. Применение лекарств не является хорошим лечением, поэтому у вас нет другого выбора, кроме как полагаться на то, что вы воздержитесь от этого самостоятельно. Вы все еще молоды и находитесь в самом сильном и энергичном периоде своей жизни; препарат может немного снизить вашу жизненную силу, но вы будете в полном порядке, если немного отдохнете. Более того, я слышал, что вы взяли его по ошибке. Поскольку у вас есть желание порвать с этим, пока вы сопротивляетесь искушению и страдаете от него, вы сможете отказаться от него примерно через год”.

-“Болезненна ли ломка?” - нахмурившись, спросил Фу Шэнь.

Янь Сяохань понял его невысказанный смысл, положив руку на его руку.

-“Это не проблема. Пока я в состоянии избавиться от этого, немного страданий-ничто”, - утешил он теплым тоном.

Старый лекарь покачал головой.

-“Белая осенняя ночь-это все равно, что получить ссуду. Вы занимаете монету, чтобы побаловать себя, сколько душе угодно, и она жестоко использует вас, когда приходит время вернуть ее. Этот старик призывает вас быть готовыми. Ошибка наркомании -это не то, с чем обычные люди могут справиться и с чем могут жить-если воздержаться от нее действительно было так легко, то почему это место заполнено больными упырями, которые впали в нищету?”

Справиться с трудностями было не так уж и сложно, насколько это касалось Янь Сяоханя. Он пробирался через гору ножей и море пламени с момента своего входа во дворец до сегодняшнего дня, так что его настойчивая натура не нуждалась в подробностях. Однако Фу Шэнь не мог смотреть, как его мучают.

- “Неужели нет способа немного облегчить это?”

Лекарь окинул его взглядом, окинул сверху донизу и ответил черепашьим шагом.

-"...Нет никакого способа полностью развеять это, но...”

-"Но что?”

-”Но тебе придется поработать немного усерднее".

-“Что ты имеешь в виду?”

-“Согласно тому, что видел этот старый скромный , после того, как этот Молодой Мастер принял наркотик прошлой ночью, он был чрезмерно возбужден, и ему было трудно сдерживаться. Это согласуется с одним из эффектов белой осенней ночи, который заставляет дух человека парить, как будто он попал в рай, его ци и кровь поднимаются, а желание переполняется. Поэтому я думаю, что, поскольку вы супруги, когда у него разгорается зависимое влечение, вы можете попробовать этот метод, чтобы немного ослабить его”.

-"...Это сработает?” - хрипло спросил Фу Шэнь.

-“Эффект Белой Осенней ночи -это не что иное, как то, что заставляет сердце наполняться восторгом”, - подробно объяснил ему доктор. “Мирское счастье, как правило, можно разделить на три уровня. Первый слой-это счастье от еды и питья, и возможность наполнить свой желудок, когда голоден, - это тогда насыщение. Второе-это счастье в общей постели, когда два человека находятся в супружеской гармонии и сливаются друг с другом, как вода с молоком[2], то есть восторг. Третье -это действие стимулирующих препаратов, которые переворачивают душу с ног на голову, и это блаженство.*

Наслаждение, которое может принести белая осенняя ночь, намного превосходит наслаждение от еды и секса, но они могли бы частично восполнить этот недостаток. Например, если бы кто-то подсел на сладости и захотел сократить потребление сахара, немедленно отказаться от него, конечно, было бы невыносимо. Его нужно давать все меньшими порциями, и только через много дней они будут ничем не отличаться от обычного человека”.

-“Понял", - кивнул Фу Шэнь. ”Дайте ему немного чего-нибудь сладкого, когда его жажда вспыхнет, и тогда с этим будет не так сложно справиться, верно?"

-” Именно так", - старый лекарь погладил бороду. “Есть только один момент, который вам нужно иметь в виду: вы абсолютно не должны позволять ему снова принимать белую ночь, когда вы видите, как ему больно. Мягкосердечие-это слишком большой риск.”

На этот раз Фу Шэнь ответил не сразу, вместо этого повернув голову, чтобы взглянуть на Янь Сяоханя.

Янь Сяохань умиротворяюще улыбнулся ему, черты его лица были желтоватыми, но особенно теплыми. “Что ты на меня смотришь? Боишься, что не сможешь достаточно ожесточить свое сердце?”

-“Да”. Фу Шень потянул его за руку, чтобы встать, взволнованно вздыхая. “Это лечение для тебя или для меня?”

Они вышли из больницы, каждый из них нес сумку с медицинскими ингредиентами для повышения мужской работоспособности на основе почек. Янь Сяохань оставил устное сообщение для принца Ци в местном банке, который они использовали для связи, сообщив ему, что в Сишань появились подсказки о белой росе, и остальным из них следует заранее отправиться в префектуру Цзинь, так как ему самому пришлось задержаться на несколько дней, чтобы провести расследование.

Воспользовавшись свободным временем, они вдвоем отправились на прогулку по окружному городу. Апрель был хорошим месяцем для весеннего тепла и цветения, а Юг был особенно влажным и теплым. Округ Куанфэн был богат всеми видами свежей рыбы и корнем лотоса, который имел более характерный вкус по сравнению со столичным. Хотя зависимость Янь Сяоханя еще не была раскрыта, он ничем не отличался от обычного, когда ломка не проявлялась. Он очень хорошо сдерживал свое уныние и депрессию, и, бродя рука об руку с Фу Шеном, он не чувствовал, что с этим днем тоже было так трудно справиться.

Расспрашивая во всех направлениях, они, наконец, пришли к полному пониманию того, что такое "белая осенняя ночь".

Его источником было цветущее, плодоносящее растение. Согласно легенде, Чанъэ* подарил его императору предыдущей династии, когда тот мечтал о путешествии во Дворец на Луне, и он обычно цвел в ночь праздника середины осени, отсюда и название "белая осенняя ночь". Его цветы были белыми, как незапятнанный снег, а плоды после измельчения были похожи на молоко, согревая тела тех, кто его выпил, и опьяняя их. Сок после сырой обработки принял форму светло-коричневых нитей, которые можно было курить в опиумной трубке. Тонко обработанный белый цвет осенней ночи затем превратится в полупрозрачный коричневый комок, похожий на янтарь, и чем выше чистота, тем сильнее действие препарата. После того, как его измельчили в порошок, нужно было лишь немного поджарить на огне, чтобы он испустил уникальный аромат, который мог загипнотизировать людей — это была разновидность "белой росы", которую Янь Сяохань и остальные нашли в столице.

(Чанъэ – богиня Луны)

Было довольно много домашних хозяйств, которые выращивали осеннюю белую ночь на местном уровне, и еще больше, которые грубо обрабатывали. Из-за теплого эффекта препарата его часто продавали в цветочных аллеях. В любом борделе, где продавалась белая осенняя ночь, перед входом висел белый фонарь в форме цветка, служивший указателем. Изысканный белый цвет осенней ночи был чрезвычайно редкостью, в народе ходила поговорка: “один таэль осенней ночи-один таэль золота”.

На счастье в беде, осенняя ночь, с которой белый Янь Сяохань столкнулся в Сишань, была просто грубо обработана жителями деревни, и при воспламенении в ней было очень много примесей, а также не было очень большого количества наркотика. Если бы ему действительно не повезло и он наткнулся на изысканную белую росу, он был заперт в этом здании так долго, что они могли забыть даже о том, чтобы встать, чтобы сходить к врачу, – он, скорее всего, совсем бы умер.

Чем дальше они углублялись в городе , тем более шокирующими становились зрелища, открывавшиеся их глазам. В тот же день, когда в столице было возбуждено дело о Страже Золотого Ворона, беспорядки вызвали панику; Стража Летающего Дракона провела тщательное расследование в отношении белой росы, желая перевернуть монастырь Чистой Пустоты с ног на голову. Однако за все время своего путешествия по городу Куанфэн они увидели не менее десяти заведений, развешивающих фонари на своих дверях, не говоря уже о еще большем количестве частных дилеров среди горожан, которые обрабатывали свой собственный белый цвет осенней ночью.

Даже на улице, отгороженной стеной от накрашенных, причудливо одетых проституток, стоял грязный, неопрятный нищий в тяжелом состоянии, все еще цепляющийся за трубку с опиумом и отказывающийся ее отпускать.

Сцена была одновременно роскошной и очаровательной, но в то же время неописуемо странной и мрачной. Фу Шэнь почувствовал прилив огорчения, когда посмотрел на это.

- “Это действительно зло. Стоит ли так губить себя ради дурацкого наркотика?” он озадачился.

Прикрываясь рукавом своей мантии, Янь Сяохань взял другого за руку.

- “Ты его не брал. Теперь я действительно немного понимаю это. С тем, сколько страданий в жизни, как только вы сами испытали блаженство, вы больше не можете иметь дело с этим миром”.

-“Тогда как насчет тебя? Ты планируешь взлететь на Небеса прямо сейчас?” - спросил Фу Шэнь не очень радостно.

Янь Сяохань повернул к нему лицо, посмотрел спокойным и нежным взглядом с легкой улыбкой. “Время блаженства во всей жизни этого скромного человека по-прежнему остается моментом, когда мы с маркизом любили друг друга”.

-"...В тебе все еще нет ни капли приличия! Проваливай!”

Он отбросил руку и поспешил прочь, как честная женщина, которую преследовал деспот. Некоторое время спустя он остановился впереди, чтобы подождать, пока Янь Сяохань медленно догонит его, затем снова схватил его за руку.

Они оба поужинали и вечером приняли ванну. Все было как обычно. Ситуация Янь Сяоханя все это время была стабильной, и никаких признаков вспышки желания не наблюдалось. Фу Шэнь беспокойно спрашивал о нем пару раз; это был его первый раз, когда он реагировал на что-то подобное, и хотя внешне он выглядел невозмутимым, внутри он неизбежно волновался. Янь Сяохань заметил, что он такой беспокойный, как будто ему в задницу воткнули гвозди, и резко притянул его к себе всем телом, чтобы обнять.

-“Разве ты не говорил мне не бояться? Почему ты первый, кто расхаживает в таком беспорядке?”

-“Что за чушь. Я тоже боюсь".

-“Боишься чего?”

-” Боюсь, что этот маркиз не сможет удовлетворить тебя", - саркастически ответил он.

Янь Сяохань уткнулся головой в шею другого, подавляя приступ хихиканья.

Он смеялся и смеялся, потом вдруг сделал очень тихий вдох.

-“Что случилось?” - быстро спросил Фу Шэнь.

-“Все в порядке. Не нервничай". Янь Сяохань взял руку мужчины и положил ее прямо на то место, где было его сердце, заставляя его чувствовать его постепенно учащающееся биение.

-“Он разгорается… хм, я все еще едва могу это терпеть.”

Однако очень скоро после этого он не смог.

Сопровождая сильную пульсацию, в его сердце появился болезненный зуд, как будто его кусали бесконечные муравьи, который сразу же распространился на все его тело. Его конечности начали неожиданно дрожать, мышцы подергивались, и все его тело непроизвольно подалось вперед, чтобы быть быстро пойманным Фу Шеном.

Он мог заметить непрекращающуюся дрожь той, что была у него на руках.

-“Что ты сейчас чувствуешь?” - пробормотал он.

Янь Сяохань держал его, как будто он сжимал спасительную ветку, его зубы стучали, когда он бормотал.

- "...Холодно”.

Фу Шень обнимал его одной рукой, а другой переплел их пальцы, его теплая ладонь сжимала костяшки пальцев, похожие на куски льда. Янь Сяохань сделал все, что мог, чтобы подавить охватившую его сухость, ему пришлось приложить сто процентов усилий, чтобы сдержать силу своей руки, чтобы случайно не причинить боль Фу Шэню. И все же, как только он закрыл глаза, ему показалось, что он снова оказался в такой же тщетной борьбе пойманного в ловушку зверя с той ночи.

-“Не бойся. Я здесь".

Фу Шэнь медленно погладил его по спине, как утешение, так и соблазн, и прошептал ему на ухо редко используемым, нежным и хриплым голосом.

-“Не беспокойся об этом. Я сразу же приведу тебя в порядок и согрею.”

Янь Сяохань не ошибся в словах; последствия, которые оставила на нем белая осенняя ночь, действительно не могли сравниться с семилетней одержимостью, которую Фу Шэнь вырезал в его плоти и костях.

Мужчина зажег в своем даньтяне пучок пламени, все более жарящегося и ревущего, но в этот раз он совсем не хотел уступать. Эти мозолистые, не мягкие и не нежные, но все же ненормально ловкие руки ударили по нескольким акупунктурным точкам по всему его телу, одна за другой. Он использовал умеренную силу, чтобы размять его, как будто массировал затекшие мышцы.

Успокаивающее чувство удовлетворения было подобно внезапным каплям сладкого, безостановочного дождя, льющимся в его невероятно обжигающий, пересохший рот. Хотя этого было недостаточно, чтобы заглушить боль, это позволило ему некоторое время бороться на грани смерти.

После того, как он перестал быть таким напряженным и немного расслабился, Фу Шэнь схватил подушку, чтобы подложить ее ему за спину. Он хотел заставить Янь Сяоханя прислониться к спинке кровати, но неожиданно мужчина вцепился в него и ни за что не отпускал. Все, что он мог сделать, это раздраженно улыбнуться, расстегивая пояс на талии и поддразнивая его.

- “Такой прилипчивый. Ты так сильно хочешь продержаться?”

С трогательными поцелуями и интимным шепотом эти две руки, которые держали мечи и поводья, запятнанные кровью и стихиями Северной Земли, с легкостью отправили его на Небеса.

Это трудно выносимое нетерпение было временно устранено из-за этого кусочка сладости. Янь Сяохань некоторое время хватал ртом воздух, а затем едва смог восстановить хоть каплю трезвости. Вспомнив теорию того старого доктора о “сокращении потребления сахара”, он почувствовал, что у нее действительно была какая-то причина, но ее тоже нужно было распределять для людей. Если бы он сделал это сам, это, конечно, не привело бы к таким выдающимся результатам, как у Фу Шэня.

Фу Шэнь внезапно отпустил его, высунулся из кровати, чтобы что-то принести, затем наполнил этим чем-то кадило в изголовье кровати.

Янь Сяохань наблюдал за его действиями.

-“Что ты туда положил?” - запоздало спросил он.

-” Немного безвредного аромата для возбуждения тепла". Губы Фу Шэня изогнулись вверх, эта чрезмерно, едко холодная красота смягчилась от улыбки, став еще более очаровательно соблазнительной, чем исходящий аромат. Он спокойно снял свою одежду, подошел, чтобы поцеловать Янь Сяоханя в опущенные веки. “Давай же. На этот раз я дам тебе попробовать что-нибудь еще более сладкое.”

Вокруг клубился ароматный туман.

Он горел до самой полуночи, когда, наконец, погасла курильница.

Янь Сяохань боком обнял Фу Шэня, который крепко спал от усталости, и запечатлел поцелуй прямо между его слегка нахмуренными бровями, в его сердце было множество печальных эмоций. Первоначально он полагал, что теория доктора была всего лишь умственным утешением, но он не ожидал, что для того, чтобы побороть свою тягу к наркотикам, уловки и методы их маркиза будут настолько чрезмерными.

Также: Я знаю, что у всех читателей есть свой IQ в Интернете, но на всякий случай я хочу дать серьезное объяснение; белая осенняя ночь, упомянутая в этом романе, использует мак в качестве модели, тип вымышленного наркотика, похожего на наркотик. Его лекарственные эффекты, механизм привыкания и способ отвыкания - все это придумано и не имеет под собой никакой реальной основы. Настоящая тяга к наркомании намного ужаснее, чем изображено в этом романе. Ни в коем случае не пытайтесь это сделать. Берегите свою жизнь и держитесь подальше от наркотиков.

Примечания:

Автор говорит:

Я знаю, что у всех читателей есть мозги, но на всякий случай хочу уточнить: осенняя белая ночь, упомянутая в этом романе, вещество, похожее на мак, но это всего лишь вымышленный наркотик. Его лекарственные эффекты, механизм привыкания и симптомы отмены выдуманы и не имеют никакой реальной основы. Настоящие последствия пристрастия к наркотикам гораздо страшнее, чем рисует этот роман. Ни в коем случае не пытайтесь повторить это дома. Берегите свою жизнь и держитесь подальше от наркотиков.

1.相人/сянжэнь-это народная практика, похожая на западное чтение по ладони, где вы можете определить личность и жизнь человека, просто взглянув на его лицо.

2. Я должна кое-чем поделиться; оригинальная фраза 水乳交融 немного странная, конечно, я бы никогда не стала смешивать воду и молоко.Но 乳交 подвергается цензуре, и это потому, что эти два иероглифа, смешанные вместе, означают ... дерьмо. Это все равно, что произнести слово “партнер”, и кто-то подвергает цензуре задницу.