Онлайн чтение книги Золотая сцена Golden Stage
Желание

Том 2. Глава 56. Желание

По официальной дороге, ведущей из северного Цзина в префектуру Куй, не спеша и не медленно прогуливалась тощая лошадь. Мужчина на нем надел коническую шляпу, которая защищала его от солнца, со скукой рассматривая пейзаж, бросая в рот хрустящее, ароматное, вкусное кунжутное печенье.

Вскоре после этого стало видно дно пакета с печеньем. Он достал из поясной сумки фляжку, сделал несколько больших глотков, затем с отвращением цокнул.

-“Такой чертовски соленый, какого черта”.

Это Фу Шень.

Он и Янь Сяохань расстались за пределами столицы префектуры Цзинь несколько дней назад, но, отъехав на два ли, он намеренно вернулся по своим следам исключительно для того, чтобы подразнить кого-нибудь у въездных ворот остановки отдыха. Когда он купил конфеты "османтус", он случайно увидел, что поблизости есть кунжутное печенье, поэтому он импульсивно купил пакет с ними, намереваясь использовать их в качестве закуски в дорогу.

Теперь, когда он подумал об этом, он вообще не был сладкоежкой. Он несколько месяцев не искал сладостей, чтобы поесть, и покупал печенье исключительно потому, что запах конфет в то время затуманил его мозги.

Путь от Цзина до центрального юго-западного района Куй был совсем недалеко, и требовалось всего три дня быстрой езды, но Фу Шэню потребовалось шесть, чтобы пересечь его. Он уже много лет не бродил по миру беззаботно и в свое удовольствие. Хотя он был еще молод, он был похож на утку, загнанную на дерево на меньшую часть своей жизни; бесконечно занят, сражается и убивает среди криков. Не нужно было ничего говорить о том, чтобы обзавестись нежной женой, красивыми наложницами, высоким постом или щедрой зарплатой; ему даже не удавалось возвращаться домой несколько раз в год.

Этот визит в префектуру Цзинь сильно изменил Янь Сяоханя и его самого. Возможно, он наконец-то обрел веру в кого-то другого и чувство принадлежности, и понял, что в этом бесконечном смертном кольце он шел не совсем один.

Иногда в барах и чайных придорожных городков он слышал какие-нибудь новости о Цзине, такие как последствия расследования в Сишань, и власти посылали людей, чтобы вытащить из озера около дюжины тел. Некоторые говорили, что в нем не было ни рыбы, ни насекомых, живущих в нем, только разновидность водного растения, которое росло как сумасшедшее из питательных веществ туш, прочно обвивалось вокруг мертвых костей и покачивалось в воде, как мертвый лес, в котором не видно дневного света.

Другие говорили, что королевский посланник из столицы наткнулся на сильный дождь во время своего путешествия и остановился на ночь в храме бессмертного лиса. Внезапно в их сны вошла маленькая лисичка, говорящая на человеческом языке и рассказывающая историю о несправедливости. Посланник почувствовал огромное чувство мистики после пробуждения, а затем отправился на поиски в Сишань, согласно тому, что сказал лис, раскрыв крупное преступление.

Фу Шэнь рассмеялся про себя, подумав: разве "то, что говорит лиса", не просто куча чепухи?[1]

Какой-нибудь мистер Рассказчик из столицы Цзинь, вероятно, заметил храм у озера, создал неуместную ассоциацию и случайно все это придумал.

"Мистер Рассказчик" Янь Сяохань, который не мог перестать вспоминать, повернул голову в сторону и чихнул. Кончик его кисти дернулся, оставив чернильное пятно на белоснежном листе, его наполовину написанный отчет теперь был полностью испорчен.

Он выбросил имперский мемориал и поменял его на новый лист. Судья Цзина действовал быстро, и дело было расследовано более или менее за шесть дней. Устные заявления, показания, доказательства и другие подобные вещи будут внесены в досье и переданы для представления в Министерство юстиции для вынесения решения и прибудут в столицу примерно через два дня. Он скрыл часть о Фу Шене в своем отчете, упомянув только, что их чуть не поразила молния в храме и, таким образом, по случайному совпадению они ошибочно вошли в Сишань. Янь Сяохань слышал легенду храма и подозревал, что какой-то дух дал им руководство, поэтому он вернулся на Сишань, чтобы разведать обстановку после того, как проводил принца Ци. Несмотря на то, что белая осенняя ночь проникла в него, ему все еще повезло сбежать и прожить еще один день. Короче говоря, только благодаря благословению небес они смогли успешно установить истину и казнить этих злых, коварных убийц.

Сэр Ян закончил писать свою тарабарщину с невозмутимым лицом и попросил подчиненного отнести счет в столицу. Принц Ци также должен был представить свой собственный мемориал о том, где он был, но из-за того, что посланник Королевского инспектора имел полномочия передавать вещи непосредственно императору, эти двое не шли по одному и тому же пути, и Янь Сяохань не собирался больше расспрашивать об этом.

Он подошел к окну, глядя на полностью затененные деревья снаружи, и медленно глубоко вздохнул. Почувствовав, что его руки снова дрожат, он достал конфету из мешочка и прижал ее к кончику языка.

Сладкий аромат османтуса распространился наружу. Вероятно, это было из-за того, что он подвергся влиянию трезвости, но он чувствовал, что никогда раньше так сильно не скучал по кому-то, и тоска заставляла его сердце болеть.

Они были в разлуке всего шесть дней.

Выдающаяся дальновидность Фу Шэня еще раз проявилась. Тяга Янь Сяоханя еще не была полностью устранена, они не были серьезными, но с уходом Фу Шэня ему не на что было положиться, и с его вспышками внезапно стало трудно справляться, когда они случались. К счастью, этот пакетик конфет "османтус" можно было считать небольшим утешением, оставленным для него. У него вошло в привычку использовать сахар для защиты от ломки, но для того, чье тело съело что-то по-настоящему существенное и знало его вкус, это ничем не отличалось от того, чтобы бросить чашку воды в бушующий костер. Из-за сочетания душевной и физической боли он иногда жалел, что не может просто бросить принца и отправиться в погоню на Юго-Запад в одиночку.

Все, на что он надеялся, это то, что дело здесь, в префектуре Цзинь, будет закрыто немного раньше, и что, когда он вернется в столицу, он сможет найти задание, которое позволит ему отправиться на юго-запад.

Отличная идея, но жестокая реальность подсказала ему: да, верно.

Не прошло и двух дней, как специальный посланник из столицы примчался в Цзинь с императорским указом. Во-первых, магистрат префектуры, окружной магистрат и большинство должностных лиц должны были покинуть должность и ждать наказания. Затем нескольким преступникам Сишань было приказано отправиться в столицу под вооруженным охранниками. Наконец, был еще один новый  указ для принца Ци и Янь Сяоханя.

С марта неоднократно появлялась белая роса, что приводило к ужасным трагедиям – сначала в столице, затем в Цзине. Еще в деле Гвардии Золотого Ворона Янь Сяохань включил в свои отчеты просьбу к императору приказать всем районам тщательно изучить белую росу, чтобы избежать будущих бедствий, но он не ожидал, что его слово станет пророческим.

Болезнь императора Юаньтай не заставила его задуматься о том, что изобилие белого цвета осенней ночи уже достигло такой степени, что повлияло на налог на урожай Цзинчу. К востоку от Цзинчу находился район Хугуан и Цзянь, сельскохозяйственные угодья королевства и богатые важные районы. Если бы они по-прежнему оставались без присмотра, он опасался, что им было бы трудно избежать этих злых махинаций. По этой причине он издал еще один указ, предписывающий этим двоим не возвращаться в столицу после завершения их задания. Вместо этого они должны были отправиться на восток вдоль реки Янцзы, патрулировать район Цзяннань и обязательно устранить потенциальную опасность белой ночи,им была предоставлена власть, вытекающая из кризиса, и они должны были действовать первыми и сообщить позже.

Подобно молнии, появившейся из ниоткуда и пронзившей воздух, громко обрушившейся вниз, разбитые мечты и слезы господина Яня унеслись и умерли на теплом весеннем ветру префектуры Цзинь.

На юго-западе, в префектуре Куй.

Фу Шэнь неторопливо въехал на своей тощей лошади в город. В основном там проживали хань, наряду с мяо, баем и другими подобными этническими группами, эстетика и атмосфера которых значительно отличались от атмосферы Центральных равнин. Первоначально Фу Шэнь придумал множество способов, которые он использовал бы, чтобы встретиться с принцем округа Сипин, но когда он добрался до ворот своего поместья, он отбросил все свои различные идеи на задний план и с важным видом направился к привратнику, держа шляпу в руке, слегка склонив голову.

- ”Я должен побеспокоить вас просьбой, так как этот скромный человек желает встретиться с принцем графства".

То, что они говорят, правда, даже премьер-министр становится чиновником седьмого ранга перед чьим-то порогом. Привратник Поместья не был таким заносчивым, как сторожевые псы в столице, но Фу Шэнь выглядел нищим с головы до ног, и, закрыв лицо конической шляпой, он не походил на человека, имеющего ранг, чтобы общаться со своим Хозяином. Мужчина безразлично посмотрел на него, протягивая руку.

- “Табличка с именем”.

У Фу Шэня было много дел с этим типом слуг. Он достал из кошелька серебряную монету и, улыбаясь, вложил ее в грубую ладонь привратника.

-“У меня нет таблички с именем. Просто скажите, что лекарь Северного Янь Ду Лень наносит визит".

Немного радости промелькнуло на лице мужчины, когда он взвесил серебро на ладони. Его поведение было не менее высокомерным, но тон его голоса смягчился.

-"Подожди здесь минутку, я пойду и сообщу принцу”.

Вскоре после этого он вышел с напряженным выражением лица. На этот раз он даже не осмелился пукнуть, пригласив Фу Шэня кивком и поклоном войти и провести его в приемный зал на западной стороне главного двора.

В комнате его уже кто-то ждал. Принц графства Дуань Гуйхун в настоящее время приближался к концу года, но он хорошо заботился о себе. Его фигура была стройной и крепкой, а внешность такой же, какой была в расцвете лет. Он не сводил глаз с этого одетого в черное человека в конической шляпе, его похожие на меч брови слегка сошлись вместе.

-” Кто ты? " - подозрительно спросил он.

Фу Шэнь снял шляпу, открыв лицо, и вежливо и искренне улыбнулся ему. ”Пожалуйста, не вините меня за то, что я взял на себя смелость побеспокоить вас, принц".

Дуань Гуйхун: “...... ”

Сначала он был ошеломлен, но вскоре быстро отпустил всех слуг и плотно закрыл двери и окна, его брови почти сошлись в тугой узел.

- “Чтобы вы внезапно украсили мой скромный дом, генерал Фу, может быть, вы хотите мне что-то посоветовать?”

-“Здесь никаких советов”. Фу Шэнь выдвинул стул и сел. “Нет необходимости в таком незнании, принц. Ты мой старший, ты можешь называть меня моим вежливым именем".

Взгляд Дуань Гуйхуна переместился вниз, уставившись мертвым взглядом на его ноги.

-“Ты… Цзинъюань, ты не восстанавливаешься после травмы в столице? Зачем ты приехал на юго-Запад?”

Фу Шэнь приподнял свою мантию, чтобы показать ему сапоги.

-“Теперь этого достаточно", - ответил он беззаботно. “Что касается того, почему я появился здесь… разве ты не должен быть еще яснее в этом, чем я?”

Свет в глазах Дуань Гуйхуна остыл. Вся его фигура излучала заниженный престиж, и по сравнению с Фу Шеном между ними не было и доли уступчивости.

-“О чем ты говоришь?” - холодно спросил он.

-“О, это неправильно. Вам следовало знать только, что я был в префектуре Цзинь.” Фу Шень хлопнул себя по бедру один раз. “Просто посмотри на это мое воспоминание. Я только дал Ду Лену знать, что еду в Цзинь, чтобы найти Янь Сяоханя, но я забыл сказать ему, что я также собирался отправиться в Куй, пока я был там.”

Он слегка улыбнулся. ”А что, принц, тебе, кажется, не слишком хочется встречаться с этим скромным человеком?"

Дуань Гуйхун некоторое время молчал. Он, по-видимому, отказался от своей притворной вежливости с ним.

-“Когда ты узнал об этом?” - прямо спросил он.

Улыбка на лице Фу Шэня не изменилась, но в его глазах совсем не было улыбки, в его голосе даже чувствовался холодок, который было нелегко обнаружить.

- “Я узнал довольно много. О какой теме вы говорите? Было ли это назначение Ду Леня на мою сторону или отправка священника Чуньяна на Огромный Праздник Долголетия, чтобы убить Императора?

...Или намеренно распространяя белую осеннюю ночь по всему Цзинчу, намереваясь опрокинуть шахматную доску и привести регион Цзяннань в полный беспорядок?”

Каждое его слово было ножом, который вонзался прямо в суть молчаливой терпимости Дуань Гуйхуна.

Принц много лет возглавлял войска, его темперамент был серьезным и настойчивым. Хотя в течение этих лет он немного практиковал сдержанность в воздержании, и это было предназначено для любого, Фу Шэнь, казалось, совершенно не осознавал всего этого, бездумно дергая старого тигра за усы.

Дуань Гуйхун прикусил задние коренные зубы.

- ”Фу Шэнь, ты не боишься... что сегодня не сможешь вернуться через главные ворота?"

-“Ну, разве это не совпадение? Я также не планировал уезжать сегодня”, - ответил Фу Шэнь с полной уверенностью. “Я приехал в префектуру Куй в одиночестве, и мои дорожные средства невелики, поэтому я просто беспокоился о том, будет ли мне где остановиться. Я намеревался одолжить ваше знаменитое Поместье, чтобы провести в нем несколько ночей, хотя я не уверен, что вы позволите это, принц?”

-“……”

Он заставил Дуань Гуйхуна подавиться тем, что собирался сказать. Даже если бы Фу Шэнь не пришел с враждебностью, он все равно чувствовал себя на грани срыва. С огромным трудом справившись со своим гневом, он попытался говорить спокойно.

-”Поскольку вы знаете об этих вопросах, вы также должны понимать, что я не собираюсь причинять вам никакого вреда".“Естественно. Иначе я бы не появился здесь сегодня.”

Выражение лица Дуань Гуйхуна немного смягчилось, и он подошел, чтобы сесть напротив него.

-”То, что я сделал, по сравнению с тем, что Император сделал с Железной кавалерией, - это всего лишь один волос с девяти коров".

-“Главный командир Северного Янь сидит прямо перед вами", - ледяным тоном ответил Фу Шэнь. “Может, я и хромаю, но я еще не мертв. Ты хочешь отомстить за армию, принц, но ты спрашивал меня о моем мнении?”

1.Непереводимый каламбур; 狐狸说 (хулишуо, лит. fox talk) разыгрывается из 胡说 (хушуо, лит. мусорные разговоры).