Онлайн чтение книги Золотая сцена Golden Stage
Холодный дворец

Том 2 .Глава 62. Холодный дворец

Он прожил более двух десятилетий, и только в этот день он узнал, что в этом мире может быть предложение – всего несколько слов – которого было бы достаточно, чтобы разрезать его изнутри.

Перепуганный до смерти, он в страхе подумал про себя: это было написано для меня?

Он был похож на человека, который чуть не замерз насмерть в стране зимы, и как раз в тот момент, когда он был на грани того, чтобы отказаться от надежды, он вдруг увидел пятно света. Не имело значения, был ли это мираж или бесцветное свечение; и то, и другое было похоже на то, чтобы ухватиться за последнюю спасительную нить паучьего шелка.

Первоначальная форма почерка была размыта, что не давало ему никаких характеристик, о которых можно было бы говорить. Несмотря на это, он все еще не отрываясь смотрел на эти пять слов, его взгляд горел, как будто он собирался прожечь дыру в этом белом шелке. Если бы Фу Шэнь присутствовал, он, вероятно, смог бы распознать, что его сумасшедшая энергия была практически точной копией симптомов, которые у него были в городе Куанфэн.

Тяга к белому осенней ночью давно рассеялась, но тяга сердца, которую лелеял Фу Шэнь, казалось, становилась все тяжелее с каждым днем.

Леденящий ветер проник в его кости, и со временем его кипящее настроение вернулось к спокойствию от ласки холодного бриза. Янь Сяохань глубоко выдохнул, напряженные плечи внезапно расслабились. В результате его фигура покачнулась, и он чуть не рухнул на землю на мягких ногах. Он поспешно прислонился к стене, чтобы устоять на ногах, только чтобы внезапно осознать, что в этот холодный день у него на спине действительно выступил пот.

Он аккуратно сложил шелк и убрал его. Казалось, что он впитал немного силы и тепла от предмета, он медленно пошел в направлении своей резиденции.

В мгновение ока наступил Новый год.

Из-за хаотических боевых действий, которые вспыхнули во всех направлениях в прошлом году, нынешней правительственной ситуации, находящейся в смятении, и нации, столкнувшейся с бедствием, все торжества и церемонии во дворце в этом году были простыми. Император Чанчжи молился и приносил жертвы Небесам, а затем постановил, что Цзяннань освобождается от ежегодных налогов на урожай, предоставляя амнистию королевству. Шестого января Дама Сияющей Внешности[1], леди Сюэ, была беременна; это будет первый ребенок, которого примут во дворце в новой Династии и году, очень удачное предзнаменование. Император был на седьмом небе от счастья, и он сделал леди Сюэ Добродетельной наложницей[2], а также щедро наградил ее отца, братьев и семью.

Услышав эту новость, Янь Сяохань почувствовал себя не в своей тарелке, поэтому он разыскал императорского евнуха, служащего рядом с императрицей, чтобы расспросить его наедине. В настоящее время он был командующим Имперской гвардией по имени, но на самом деле, поскольку императору некого было использовать, не было Главного евнуха, наблюдающего за его фирмой внутренних слуг, и внешние дела все еще должны были идти в соответствии с приказами Янь Сяоханя. Он был в значительной степени большим управляющим на заднем дворе императора, которому затем приходилось управлять рабочими и управлять слугами и служанками. Он был несчастен и не хотел этого, но ничего нельзя было поделать.

Когда столица была захвачена, принц-консорт Фу Линь забрал ее все еще спеленутого младенца и бежал в Цзяннань под охраной наемных охранников поместья принца и поместья герцога Инь, прибыв туда испуганным, но невредимым. В самом начале восшествия на престол императора Чанчжи она была коронована как императрица. Первоначально супружеская пара испытывала очень глубокую привязанность друг к другу, но в начале строительства новой династии император принял дочерей нескольких богатых семей в качестве наложниц, чтобы привлечь на свою сторону дворян Цзяннань. Ранее покинутый гарем быстро превратился в поле битвы, где размахивали невидимыми клинками. Императрица была мягкой снаружи, но жесткой внутри, и не была экспертом в борьбе за кого-то. После того, как королевская пара несколько раз получила холодный прием, она постепенно стала несколько отдаляться друг от друга.

Янь Сяохань поначалу не обращал внимания на ссоры в гареме, но ближе к концу прошлого года у принцессы Гао Яна, рожденной императрицей, внезапно началась крапивница и лихорадка. Симптомы были потенциально смертельными, и она едва не выкарабкалась, императрица сама серьезно заболела по этой причине. Он держал это в уме, услышав об этом, а затем попросил людей провести секретное расследование; было установлено, что служанка из дворца императрицы потихоньку передавала информацию наложнице другого дворца. На допросе под пытками горничная призналась, что однажды вытерла руку принцессы тряпкой, принесенной из-за пределов дворца, и ее заявление было затем представлено на рассмотрение императора. Царственное выражение лица императора было разъярено, но в конце концов он мягко отпустил ее, просто позволив этой наложнице войти в Холодный дворец[3] и покончить с этим.

Только с этого момента Янь Сяохань узнал о том, какой была жизнь императрицы во дворце. Хотя герцог Ин, Фу Тиньи, также бежал в Цзяннань, он всегда был тем, кто ставил себя выше мирских дел, и его можно было рассматривать только как " лучше, чем ничего’. У Фу Лин не было достаточно могущественного девичьего дома, и как хозяйка гарема, она, естественно, становилась мишенью для нетерпеливых провокаций каждой наложницы.

Этой наложнице не потребовалось много времени, чтобы повеситься в Холодном Дворце без видимой причины. После этого Янь Сяохань каждый месяц проводил немного времени, спрашивая, как дела у императрицы. Он вообще не старательно скрывал это от людей и даже не обижался, когда другие задавали ему вопросы; Фу Шэнь и он были законной семьей, поэтому то, что он поддерживал младшую сестру этого человека, было действительно логичной данностью.

Излишне говорить, что на основе только этого одного действия дни Фу Лина в гареме были мгновенно облегчены.

Отец леди Сюэ был одним из четырех цзяннаньских ученых, участвовавших в обсуждении в Зале Длительной чести, и она также была самой любимой из всех наложниц. Во дворце еще не было сына от первой жены, и леди Сюэ теперь была беременна; если бы это была дочь, это было бы прекрасно, но если бы родился старший сын, это не было бы хорошей новостью для старых чиновников двора Юаньтай. Янь Сяохань расспрашивал евнуха, слушая, как он объясняет, что императрица была просто недовольна, а затем у нее не было никаких других планов, его склонность пресекать все в зародыше для нее также угасла. Все, что он сделал, это попросил слуг добавить немного больше осторожности и не принимать во внимание расчеты махинаций с людьми.

Однако, в конце концов, пути этого мира было трудно предсказать. Двенадцатого февраля, во время Фестиваля цветов, во дворце внезапно поднялся шум. По сообщениям, добродетельная наложница Сюэ столкнулась с кем-то в саду и, к сожалению, выкидыш, ребенка спасти не удалось. Та, кто столкнулся с ней, была уборщицей из дворца императрицы. На суде она не произнесла ни слова, но повернулась к императрице и пала ниц, а вскоре после этого врезалась головой в колонну в зале и умерла на месте.

Императрица не могла оправдаться за это, как бы она ни говорила. Император был в ярости, но он заботился об их чувствах как мужа и жены, несмотря ни на что. Он не наказал ее сурово, только поместил под домашний арест на месяц, чтобы она могла закрыть свой дворец в саморефлексии. Дела шести дворцов были временно переданы наложнице Цзинь[4] в качестве дублера.

Наложница Цзин была статуэткой из теста; она не была высокого происхождения и с самого начала полагалась на помощь госпожи Сюэ.

Император Чанчжи, возможно, и не знал, что существовала чрезвычайно высокая вероятность того, что императрицу кто-то подставил, но на самом деле ему не нужна была правда. За спиной госпожи Сюэ стоял высший класс Цзяннани-половина неба новой Династии – и он все еще рассчитывал, что эти люди будут служить ему. С другой стороны, семья Фу, стоявшая за императрицей, уже была пустой оболочкой. Сравнивая обе стороны, сразу становилось очевидно, какая из них слабая, а какая сильная. Ради общей ситуации он мог выбрать только одно-пожертвовать императрицей в качестве жертвы.

И все же он забыл, что при Дворе все еще был “Фу”, которого не звали Фу.

Четырнадцатого февраля, на второй день домашнего ареста императрицы, все еще выздоравливающую Добродетельную Наложницу Сюэ вытащили из ее спальни в Холодный Дворец. Эта часть двора была обшарпанной и малолюдной. Кто-то заткнул ей рот носовым платком, ее заколотые волосы были в беспорядке, и она хныкала и боролась, когда два сильных императорских евнуха бросили ее в пустую комнату.

Это было место, где жила наложница, причинившая вред принцессе, и после ее смерти служанки и евнухи избегали его из-за невезения, не ступая в него легко. Никто не убирал его в течение нескольких месяцев; повсюду была паутина, а двор был покрыт мхом. Наложницу Сюэ швырнули на замерзший грязный пол, ее нефритовая кожа и нежное тело внезапно покрылись слоем грязи. Какое жалкое зрелище.

Она была высоко ценимой Юной мисс, которую очень баловали в ее доме; когда она когда-либо страдала от такого жестокого обращения раньше? В настоящее время напуганная, не имея возможности позвать на помощь, она не могла не заплакать.

В ее неясном поле зрения казалось, что кто-то перекрыл свет снаружи. Звук легких, но уверенных шагов донесся издалека, затем приблизился, и через короткое мгновение пара черных ботинок остановилась перед ее глазами. Низкий, притягательный мужской голос прозвучал над ее головой. “Это она?”

У евнуха, который схватил ее, была злобная рожа, но он был особенно почтителен к этому человеку. ”Чтобы ответить, сэр, это действительно леди Сюэ".

Мужчина издал низкий утвердительный звук, затем прошел перед ней. Кто-то заранее убрал для него со стола и стульев в зале; приподняв уголок своего вышитого темно-красного одеяния, он выдвинул стул имперского мастера и сел перед ней. ” Помогите ей подняться и выньте эту тряпку у нее изо рта", - проинструктировал он своего подчиненного.

Платок выдернули у нее изо рта, она несколько раз задыхалась от слез, едва успевая подняться от боли. Когда она ясно увидела человека, сидящего прямо перед ней, она невольно остановилась и уставилась на него.

Мужчин, которых она видела раньше, было немного, но каждый из них был молод и утончен, их внешность была необычной. Однако этот мужчина был самым потрясающе красивым из всех, кого она видела с тех пор, как была маленькой, и до сих пор.

Его внешность была умиротворенной, и даже когда он не улыбался, в ней был какой-то мягкий, беззаботный оттенок. Заметив, что мысли леди Сюэ блуждали, когда она смотрела на него, уголки его глаз слегка изогнулись. “Ты знаешь, кто я?” - спросил он.

Леди Сюэ в мгновение ока поняла, что потеряла манеры, и быстро опустила голову. “Я… Я не знаю, - пробормотала она.

“Этого чиновника зовут Ян, он действует по приказу возглавить Имперскую гвардию. У меня есть что-то вроде дружбы с твоим отцом, высокопоставленным чиновником Сюэ.”

Три слова “Ян” и “Имперская гвардия” были похожи на ведро ледяной воды, вылитое прямо ей на голову. Холод быстро проник в ее сердце, и только два слова остались у нее в голове: я закончила.

После того, как принцесса чуть не умерла в прошлом году, большинство наложниц в гареме немного смягчились. Они испытывали немного больше почтения к императрице — не то чтобы они уважали ее, скорее, они боялись того, кто поддерживал ее за кулисами, а также приговорил к смерти ту наложницу, которая замышляла покушение на жизнь принцессы.

Сын Неба, близкий слуга и доверенное лицо, командующий Императорской гвардией, один из министров Зала Длительной Чести: Янь Сяохань.

Во времена династии Юаньтай Гвардия Летающих Драконов бесилась без страха, имела власть переворачивать все уровни общества и заставляла людей менять цвет лица, когда они слышали его имя. Этот человек был их главным , и говорили, что его поведение было странным, его методы были дикими, и он подставил бог знает скольких сторонников, но все же он стоял высоко, не уменьшаясь от начала до конца, даже оставаясь важным для императора Чанчжи в новой династии.

Ее шок от красоты рассеялся, оставив только тревогу. Леди Сюэ отпрянула назад, чтобы избежать его. ” Что ты собираешься делать? " - дрожащим голосом спросила она.

-” Госпожа наложница“, - беспечно возразил он, - ”неужели ты не имеешь ни малейшего представления о том, что я делаю и почему?"

-“Я не знаю!” Она едва притворялась спокойной, сжав губы и напустив на себя суровый вид. “Для постороннего должностного лица лично вторгнуться на эти запретные территории является преступлением, караемым смертной казнью. Ты не боишься, что император узнает, как ты посмел действовать против меня?”

-“Этому чиновнику было приказано охранять запретную территорию. Я, естественно, не могу сидеть сложа руки и смотреть, как вы, порочные, злобные женщины, обманываете своего собственного монарха. Следовательно, это входит в мои обязанности и входит в мою ответственность. Похоже, вы должны были слышать обо мне, госпожа, и поскольку вы знаете, кто я, должно быть ясно, что не говоря уже о вас, но даже ваш отец будет соответственно арестован без ошибки за это".

Голос леди Сюэ дрогнул. “Ты… Я супруга Императора, ты не имеешь права преследовать меня… Я хочу видеть императора!”

Как будто он услышал какую - то шутку. "Я назвал тебя Наложницой, и ты все еще считаешь себя таковой?” он насмехался.

Хотя он улыбался, в его глазах светилось намерение убить. "Подставляя императрицу, замышляя заговор против жизни императорского преемника; у вас сложилось впечатление, что вы все еще сможете выйти из дверей этого дворца сегодня?” - ледяным тоном спросил он.

-”Ты союзник императрицы – почему ты помогаешь ей?" Леди Сюэ, наконец, была напугана им до слез, и она выкрикивала что-то наугад. “То, что она дала тебе, я тоже могу дать тебе все это! Ты ... ”

-“Это потому, что ее фамилия Фу”, - очень легко оборвал ее Янь Сяохань. “Ты подставил ее на Фестивале цветов, что противоречит моему собственному табу. Это значит искать смерти".

Фестиваль Цветов? Какое это имеет отношение к этому?

Лицо леди Сюэ было озадаченным. Из императорских евнухов, праздно стоявших рядом с ним, один пришел с Севера, и, следуя ходу мыслей, которые привел “Фестиваль цветов”, он быстро понял: ого, разве это не тот самый день, когда этот сэр женился на маркизе Цзинь Нин в прошлом году?

Нынешнее местонахождение маркиза Фу было неизвестно, а императрица была его единственной полноправной младшей сестрой. Неудивительно, что сэр Ян так разозлился. Леди Сюэ серьезно не повезло, что она попала в его руки.

После прибытия Янь Сяоханя в Цзяннань у него было меньше работы по отправке людей на Западные Небеса, но в тот момент, когда ему поручили задание, он казался все более неприятным и злобным. На самом деле этот тип дела не имела никакого смысла; просто его больное место было задето, и с его собственной болью преступники даже не должны думать о том, чтобы легко отделаться.

Императорский евнух протянул ей обеими руками кусок белого шелка. ” Пожалуйста, госпожа", - мягко произнес он.

Она посмотрела на Янь Сяоханя, не смея поверить в это, ее глазницы хотели раскрыться. Мужчина, однако, не смотрел на нее, а уставился на группу белых цветов за окном, о чем бы он ни думал, непостижимое.

Видя, что она ошарашена и не двигается с места, евнух заговорил с намеренно двусмысленной формулировкой. “Если Госпожа будет упорствовать в своем нежелании делать это сама, то этот раб будет вынужден начать ваше путешествие за вас”.

В этот момент Янь Сяохань повернул голову и безразлично произнес: “Я слышал, что вы из хорошей семьи, с юности увлеченно читали книги, умеете петь и танцевать. Гадалка по лицу утверждала, что у тебя ценный гороскоп и ты обязательно получишь прекрасного мужа.” Разговаривая здесь, он не смог сдержаться и, издав холодный вздох, саркастически усмехнулся. “Город Цзиньлин полон всевозможных подобных слухов. Возможно, вы тоже поверили им, госпожа, и приняли себя за следующего Вэй Цзыфу. Этот кусок шелка уже достаточно спасает тебе лицо.”

( Вей Цзыфу - посмертно известная  как императрица Си филиала Ву.Была императрицой в Древнем Китае династии Хань. Она была второй женой знаменитого императора Ву и его супругой 49 лет и оставалась его императрицей в течение 38 лет, что было вторым по продолжительности в истории . Она была матерью предполагаемого наследника императора У Лю Чжу и прабабушкой Лю Биньи, а также старшей сводной сестрой знаменитого генерала Вэй Цина, младшей тетей Хо Губина и сводной тетей государственного деятеля Хань Хо Гуан)

Он оперся на подлокотники кресла и встал, устремив на нее пристальный взгляд с высоты своего роста. “Вам лучше бы иметь немного самосознания, госпожа. Если вы не можете отличить хорошее от плохого, этот чиновник заставит вас стать следующей госпожой Ци”, - сказал он устрашающе.

В долю секунды леди Сюэ почувствовала, что на нее смотрит ядовитая змея, ее волосы встали дыбом. Она плохо разбиралась в литературе и изучала книги по истории; она мгновенно поняла угрозу Янь Сяоханя. Она хорошо знала, что избежать этого несчастья будет невозможно, и, без сомнения, она собиралась умереть.

 Гаоцзу любимая наложницы Хана была госпожа Ци, и она родила Лю Жуйи. Он получил священную милость, и в нескольких случаях он почти вытеснил наследного принца Лю Ина. После смерти Гаоцзу Лю Жуйи был вызван во дворец императрицей Лю и убит с помощью яда. Его матери отрубили конечности, выкололи глаза и отрезали уши, лишили дара речи, выпив яд, и заставили жить в уборной, помеченной как “человеческая свинья”*

Между Добродетельной Наложницей и императрицей шла не просто борьба в гареме, но борьба за будущего наследника престола и спокойное скрещивание мечей среди выскочек Цзяннани и старых чиновников Севера.

Янь Сяохань ушел, отряхнув рукава.

Четырнадцатого февраля первого года правления Чанчжи наложница Сюэ заболела послеродовым безумием, ее психическое состояние нарушилось, и она повесилась в Холодном дворце.

В ту самую ночь звезды на небесах рассыпались, как снег. Дворец Вечной Осени[5] поспешно вызвал императорского лекаря, чтобы тот пощупал пульс, и тот поставил диагноз, что императрица, леди Фу, беременна. Ни на одном уровне общества не было ни одного человека, который не считал бы это добрым предзнаменованием.

Примечания:

[1]昭仪-чжаойи, лит. “яркие черты”, один из девяти рангов наложницы. Какой именно ранг, зависит от Династии.

[2] 淑妃-шуфэй, уже переведенный буквально. Его ранг также зависит от Династии, но обычно он 3-й или 4-й.

[3] Общий термин для дворца, куда ссылают наложниц за то, что они слишком сильно впали в немилость, совершили преступление, принадлежали другому императору и т. д. В то время как Холодные дворцы часто упоминаются в литературе, и здания с этой точной целью действительно существовали, в воздухе витает вопрос, назывался ли когда-либо какой-либо из них буквально "Холодным дворцом".

[4] 静妃-цзинфэй, лит. “супруга спокойствия”.

[5] 长秋-чанцю, в буквальном переводе. Это был традиционный дворец императрицы.