Онлайн чтение книги Золотая сцена Golden Stage
История

Том 2. Экстра 1. История

Народу Великого Чжоу было более ста лет, и в прошлом столетии женщина, широко признанная самой красивой в стране, была родом из Цяньтана, провинция Цзяннань, во времена династии Хунцзин.

Император Хунцзин был правителем, который сохранил мир, оставленный его предками. Хотя его нельзя было назвать работавшим с рассвета до заката во время правления, он все еще считался прилежным в управлении, и вдобавок ко всему, он был мудрым монархом, который мог принять критику. Он занимал трон в течение двадцати девяти лет, в течение которых при дворе было много талантливых чиновников, которые оставили бы свои имена в исторических записях.

Он был очень "мудрым правителем" на протяжении всей своей жизни, и единственное, за что будущие поколения осудили бы его, так это за то, что он был слишком глубоко одержим женскими хитростями, обладая захватывающим зрелищем переполненного гарема. Даже когда ему было пятьдесят три-за год до своей кончины – он отправил дворцового посланника, чтобы тот отправился к простолюдинам и выбрал дочь из хорошей семьи, чтобы она вошла во дворец.

В результате на двадцать восьмом году правления Хунцзин женщина из  Цяньтан, Леди Цюй, была выбрана надзирателем Цзяннань и посланником Голубого Луана Дуань Линлуном. Она помахала на прощание родителям и семье, а затем вместе с эскадрильей поспешила обратно в отдаленные окрестности столицы.

Ее красота была словно сотворена богами и не имела себе равных в человеческом мире. Она была хороша в пении, танцах, искусстве и каллиграфии, а также разбиралась в мелодии и ритме. В ту же секунду, как она вошла во дворец, она попалась на глаза императору Хунцзин, получила титул Благородной Супруги и стала любимицей в гареме.

Однако, поскольку она приехала из Цзяннань, ее здоровье было слабым. Она не была приспособлена к северному климату, когда впервые приехала в столицу, и как только наступила зима, она стала слабой и больной, вылитая хрупкая канарейка, которую трудно было вырастить. Чтобы заслужить ее благосклонность, в самом начале зимы тридцатого года Хунцзина Император намеренно привел ее в свой дворец отдыха, чтобы укрыться от холода.

Наступил вечер, когда Император Хунцзин внезапно заболел быстродействующей болезнью. Благородная супруга Ку поспешно вызвала императорского врача, но император в конечном счете скончался от своей болезни из-за позднего лечения.

Дуань Линлун и супруга Ку ухаживали за императором у его драконьего ложа до самого последнего момента. После того, как лекарь подтвердил, что император скончался, Супруга Ку подошла и передала посмертный указ Императора великому наставнику Ян Гуну, чтобы тот мог прочитать его вслух. Императора в минуты смерти сопровождал не его самый любимый принц Чжоу, а Старший принц Сунь Чжан и Второй принц Сунь Сюнь. Однако, вопреки всеобщим ожиданиям, император не передал свой титул принцу Чжоу, а вместо этого выбрал Второго принца, который позже станет императором Юаньтай.

Потомки часто подозревали, что он получил эту должность несправедливо, и именно поэтому,некоторые утверждали, что Ян Гун подделал приказ, а другие говорили, что Дуань Линглун и супруга Цюй совместно подделали указ.

После смерти императора Хунцзина положение императрицы висело в воздухе в течение многих лет. Император Юаньтай изначально хотел почтить Благородную Супругу Ку как Старшую Супругу, но она попросила себя покинуть дом и отправиться в Храм Вселенского Свидетеля, чтобы практиковать буддизм. Национальная красота поколения, похожая на цветок, который рано расцвел, баловалась не более двух лет, а затем очень решительно оборвала свои нити любви, развернулась и скрылась в пустой двери.

Прошел еще один год. В свою третью зиму с момента прибытия в столицу госпожа Ку умерла от болезни, находясь в Храме.

Несравненная красота прошлого века Великого Чжоу была сродни великолепным, призрачным очертаниям в книгах по истории. С небольшим количеством описаний, еще меньшим тиражом и несколькими штрихами она быстро превратилась в невидимку.

И все же истина была далеко за пределами этого.

То, что небесная семья смогла демонстративно показать на поверхности, было лишь небольшой частью. В конце концов, книги по истории были ограничены и не могли быть исчерпывающими – по крайней мере, так было для Супруги  Ку.

Секреты, которые она скрывала, были намного больше, чем кто-либо знал.

Например, причина, по которой она отказалась остаться во дворце в качестве Старшей супруги, заключалась в том, что новый император – в то время как гроб императора Хунцзина временно хранился во дворце отдыха – неоднократно посещал зал, где она жила, очень поздно ночью. После возвращения в столицу, благодаря тому, что Ян Гун помог императору Юаньтай взойти на трон, его дочь, законная супруга Второго принца, логически закончила тем, что стала императрицей.

В другом случае, когда супруга Ку покинула королевский дворец и отправилась в Храм, она на самом деле была беременна.

Управляющей Храмом была старая монахиня с добротой в сердце и состраданием в груди. С могущественным евнухом Дуань Линлуном, также организующим все от ее имени и скрывающим договоренности, сделанные для нее, она, наконец, достигла своей цели-держать небеса в неведении, в декабре второго года Юаньтай она родила ребенка.

В ночь родов супруга Ку уже подходила к концу своего фитиля, когда появился ребенок. Дуань Линлун обнял его и подвел к краю кровати для нее, его глаза слегка покраснели по краям.

-“Назови ему имя, супруга", - тихо сказал он.

Супруга Ку, скрытая занавесками из голубой ткани, слегка повернула голову в сторону.

-“На улице... перестал идти снег?” - вдруг спросила она нежным голосом.

-"да. В тот момент, когда родился этот маленький дворянин, снег прекратился”.

-” На краю света, вьюга… проясняется холодной ночью“. * Ее дыхание было как тонкий шелк, ее слова прерывались.

-“Тогда его будут звать "Хань Сяо". Меня зовут Ян, пусть он примет это как фамилию...”

[П/М: Этот янь 颜, отличается от 严 янь Сяоханя.]

Дуань Линлун подсознательно подумал, что это имя слишком удручает, но он просто наблюдал за супругой Ку, когда она изо всех сил пыталась заговорить, не смея перебивать, и у него не было выбора, кроме как кивнуть в ответ.

Она немного отдохнула, собираясь с силами, прежде чем продолжить.

-“Не позволяй ему узнать о своем происхождени и не позволяй ему вернуться к ним.… небесная семья лишена любви. Я хочу, чтобы мой сын был в безопасности, счастлив, здоров и беззаботен в этой жизни... и не был похож на свою мать, запертую в этой клетке, которую нельзя оставить...”

-"Супруга...”

-“Старший брат Дуань”. Она с большим трудом протянула иссохшую руку, крепко вцепившись в угол его мантии. "Я хочу попросить тебя об одной вещи...”

В ее руке было не так уж много силы. На самом деле, он мог бы избавиться от этого всего лишь легким усилием, тем самым избавившись от серьезных неудобств, которые возникнут у него в будущем. По какой-то неизвестной причине, однако, он очень долго стоял неподвижно, пока, в конце концов, не вздохнул в знак согласия и не уступил ей шаг.

- “Пожалуйста, произнеси это”.

-“Я хочу спросить тебя… принять его как своего приемного сына и заботиться о нем для меня. Защити его, когда он вырастет, и не позволяй другим запугивать его... когда-нибудь, пусть он позаботится о тебе в старости и похоронит тебя после того, как ты уйдешь… твоя младшая сестра не сможет отплатить тебе в этой жизни, но я отплачу в следующем мире...”

Дуань Линлун быстро нажал на тыльную сторону ее руки, останавливая ее будущие слова.

-” Когда я привел тебя тогда во дворец, я совершенно не ожидал, что наступит такой день, как этот", - сказал он тихим голосом. “Я поступил с тобой неправильно. Тебе не нужно говорить о возмещении; это как раз то, что я тебе должен”.

Супруга  Ку посмотрел на него. Ее глаза постепенно наполнились слезами, но уголок ее рта медленно приподнялся, образовав чрезвычайно тонкую дугу.

С тех пор она стала выглядеть нечеловечески из-за мучений болезни, но когда она так улыбнулась, это заставило его смутно вспомнить, как ее отправили в столицу два года назад. Поддерживаемая служанкой, когда она шаг за шагом подходила к экипажу, в ее глазах, очевидно, были слезы, но когда она увидела, что он подошел, она не забыла показать ему очень поверхностную улыбку.

Яркая красота росистого пиона могла обжечь человека. Это можно было описать только как подлинную, божественную красоту.

Кто мог знать, что, однажды попав под дождь и унесенная ветром, с ее еще не угасшей молодостью и румяным лицом, еще не постаревшим, она навсегда уйдет?

-” Я не смогу дождаться, пока он вырастет". Ее голос становился все тише и тише. “Брат Дуань, ты его отец. Выбери для него вежливое имя, хорошо...?”

Дуань Линлун немного подумал, прежде чем заговорить.

- "Давний гость в чужой стране, часто мечтающий вернуться домой холодными ночами".** Это будет Мэнгуй, как ... “

Он повернул голову, чтобы посмотреть. Внезапно не раздалось ни звука дыхания.

На простой кровати глаза супруги Ку были плотно закрыты, ее лицо было безмятежным, а грудь больше не двигалась. Она умерла за такое короткое время.

Она часто мечтала вернуться домой холодными ночами, но никогда больше не вернется в Цяньтан.

Ребенок у него на руках резко заплакал, прервав его ошеломленный транс. Мягко утешив его несколько раз, он встал, неся его, положил руку супруги Ку, которая была обнажена снаружи постельного белья, обратно в нее, затем высоко натянул одеяло для нее, закрыв ее бледное и худое лицо.

Он прошептал обещание комнате, наполненной пустой тишиной, и новому духу, который еще не ушел далеко.

- “Я сдержу свое слово”.

Позже Дуань Линлун честно почувствовал, что имя "Янь Ханьсяо" никуда не годится. Чтобы избежать общения некоторых людей с Благородной супругой Цу, он поменял его имя и фамилию на "Янь Сяохань", а затем привел ребенка к себе, воспитывая его с большой осторожностью.

Только Янь Сяохань и супруга Цюй выглядели очень похожими, в первый раз, когда император Юаньтай увидел его, он сразу же занервничал и разыскал Дуань Линлуна, чтобы спросить его, что на самом деле там происходит.

Дуань Линлун начал планировать этот день в тот момент, когда умерла супруга Ку. Когда-то он подумывал о том, чтобы отправить Янь Сяоханя на волю, чтобы его вырастил кто-то другой, но кто знал, во что он там вырастет? Более того, в этом мире, если бы кто-то не вошел в императорский двор и, следовательно, не имел богатства или власти, он бы прожил всю свою жизнь как простолюдин, и даже зарабатывать на жизнь было бы непросто. Можно ли это все еще назвать "беззаботным"?

Он был сыном, рожденным в результате любовной связи супруги покойного императора и императора Юаньтай, который был в сыновнем трауре. Его личность не могла увидеть свет при его жизни, и даже его существование представляло потенциальную угрозу императору Юаньтай.

К счастью, Дуань Линлун был полностью подготовлен. Он откровенно описал ему события, когда супруга Ку поставила свою жизнь на карту, чтобы родить ребенка, сделав акцент на желании своего сердца — что она не хотела, чтобы ее ребенок был принцем, только чтобы он мог идти по жизни плавно и стабильно. В конце он достал свое секретное оружие, автопортрет, который Благородная супруга "якобы" нарисовала своими руками, чтобы заставить императора вспомнить.

В свое время этот мужчина жаждал очарования Супруги Ку, и когда он услышал о ее неоправданной смерти, он внутренне почувствовал, что ему очень стыдно, только заявив, что красивым женщинам с незапамятных времен очень не везло. Он никогда не ожидал, что в нем еще будут такие скрытые чувства. Этот портрет быстро всколыхнул многие из его воспоминаний, и он начал скучать по владелицу объекта, поэтому у него не было желания выяснять, почему Дуань Линлун скрыл все это вместо того, чтобы сообщить об этом.

И не только это, но по мере того, как он постепенно становился старше, супруга Ку – точно так же, как мадам Ли для императора Ву, – становилась все более неземной и ее трудно забыть в его сердце. Иногда он смотрел на Янь Сяоханя и чувствовал, что тот тоже довольно жалок. Он не мог не задаться вопросом: если бы он был правильным и достойным принцем, оправдал бы он свои ожидания лучше, чем все эти другие сыновья, которые у него были сегодня?

Под молчаливым влиянием этих фантазий император Юаньтай спокойно позволил Дуань Линлуну обучить Янь Сяоханя и привести его в Гвардию Летающего Дракона. Даже после того, как Дуань Линлун скончался, он нарушил норму, повысив его до должности королевского инспектора-посланника.

Что касается истории Янь Сяоханя, то и он, и император Юаньтай* хорошо знали ее, и они также оба знали, что другой знал. Шли дни, и это постепенно превратилось во взаимопонимание, которое не нуждалось в объяснениях.

До тех пор, пока Янь Сяохань строго исполнял свою роль подданного, император, помимо статуса принца, предоставлял ему высший предел полномочий.

Янь Сяохань в последние годы был очень "законопослушным". Единственный раз, когда он почти открыто просил что-либо у императора Юаньтай, был до того, как были восстановлены Центральные Равнины, когда он лично отправился в Шу, чтобы занять войска у Отставного императора.

Территория была разобщена, и принц, от которого он отказался, чтобы никогда не иметь такой личности, говорил о том, чтобы одолжить ему войска, и все это для того, чтобы восстановить землю Великого Чжоу.

В тот же самый момент император Юаньтай, наконец, почувствовал немного неприятный привкус в отношениях Янь Сяоханя с Фу Шэнем.

                                                       ***

Гроб недавно скончавшегося императора был временно помещен во дворце. Новый правитель был несовершеннолетним и не мог распоряжаться этим делом, поэтому императрица приказала Чиновникам-хранителям помочь в организации похорон. Дворцовые служанки и внутренняя прислуга позаботились о мебели, а сотня чиновников соблюдала траур по Его величеству, что делало его исключительно оживленным во дворце вплоть до вечера, когда пришло время отдыхать.

В северные зимы закат наступает рано, и все, что он делал днем, - это снег. Вновь погрузившись в национальный траур, имперский город был окутан серебристо-белым покровом, его запустение было неописуемым. Янь Сяохань, закутанный в черный соболиный плащ, прошел по еще не подметенному снежному покрову повсюду к месту перед дворцовым залом. Не дожидаясь, пока кто-нибудь объявит о нем, он взял на себя смелость осторожно толкнуть дверь и войти внутрь.

Освещение в комнате было тусклым, в воздухе витали остатки благовоний. Стройная фигура сидел сбоку от стола и дремал, подперев голову руками. Было неясно, как долго он там спал.

Янь Сяохань бессознательно поджал нижнюю губу, не понимая, из-за чего он сам нервничает.

Он бесшумно подошел к Фу Шэню, используя скудный дневной свет, чтобы рассмотреть его спящее лицо. Его взгляд был разделочным ножом, постепенно вырезающим высокий прямой нос другого, яркий силуэт и слегка изогнутый... уголок его рта.

-“Украдкой поглядываешь на меня, да?” Фу Шень усмехнулся, закрыв глаза. “Ты не получишь это бесплатно”.

Брови Янь Сяоханя слегка нахмурились, затем сразу же расслабились, и он протянул руку, чтобы коснуться лица Фу Шэня.

-“Почему ты заснул сидя? Тебе не холодно?”

Фу Шэнь схватил его за руку и открыл глаза.

-“Ничего страшного, я просто вздремнул, потому что мне было лень. Вдовствующая императрица уже закончила работать на той стороне?”

-“Ммм”.

Янь Сяохань беспокоился о заживлении серьезной травмы Фу Шэня, а также о его старческом состоянии ноги, и поэтому отказался заставлять его постоянно стоять на коленях снаружи, пока не закончатся какие-то незначительные процессы, поэтому он нашел ему комнату во дворце, чтобы поваляться там. В любом случае, сейчас в этом месте было введено военное положение; никто не посмел бы ничего сказать ему в лицо.

-"Ты ... “

Они заговорили одновременно, посмотрели друг на друга, а затем одновременно замолчали. Тем не менее, Фу Шэнь был первым, кто заговорил после этого.

- “Видя, как ты хотелчто-то сказать, но остановил себя, ты можешь сказать первым”.

Янь Сяохань не знал, как он мог сказать, что хочет этого, но ему действительно было о чем спросить.

-“Ты уже знал?”

Эти слова были несколько произвольными, но Фу Шэнь сразу понял, что он имел в виду.

-"Я уже говорил раньше, что ты немного похож на Недавно Скончавшегося Императора. Вчера вечером я увидел портрета красавицы в доме Ушедшего в отставку Императора, и я почти поверил, что сосед по кровати, с которым я провожу ночь и день, переоделся и стоял там. Как я мог не догадаться?”

-“Это бесчестье”. Янь Сяохань заставил себя улыбнуться от того, что он сказал. “Я незаконнорожденный ребенок, который не может выйти на свет. Отставной император, внезапно придумавший этот трюк... на самом деле мне немного не по себе. Он мог догадаться о наших отношениях и хочет вбить клин между нами этим указом. Что делать, если я в будущем отниму страну у вашего племянника?”

-“Ты такой нервный человек", - вздохнул Фу Шэнь. “Что еще я мог сделать? Я бы использовал свое собственное тело, чтобы накормить тигра, и попросил бы вас быть великодушным… правящий король”.

Янь Сяохань быстро подошел и прикрыл рот рукой.

- "Клянусь Основателем– заткнись, ладно? Ты действительно напугал меня. Это что-то такое, что можно выкрикивать наугад?”

Фу Шэнь бессердечно ухмыльнулся в своей ладони.

- “Как многообещающе. У тебя сердце предателя, но не кишки предателя.”

Янь Сяохань:“...... ”

На последней капле он смог только наклониться и склонить голову, намереваясь засунуть эту насмешку обратно в горло мужчине.

-"Эй". Фу Шень закрыл рукой его постоянно приближающееся лицо, голос был невозмутимым. “Страна в трауре. Почему ты ведешь себя так недостойно?”

Янь Сяохань сохранял эту позу, застыв в воздухе, и смотрел на него сквозь промежутки между пальцами. Его взгляд был мрачным и безмятежным, но в нем было что-то необъяснимо нетерпеливое.

Фу Шень никак не мог справиться с его пристальным взглядом, поэтому он мог только обхватить рукой его лицо, покорно придвинувшись ближе и чмокнув его в губы.

-“Неважно… Суд не разрешает интимную близость, но разве людям тоже не разрешается немного целоваться?”

Примечания:

* “Ночь в павильоне” Ду Фу. (Вот хороший перевод.)

** “В качестве гостя” Ю Вулина.